Рецензии
| | P.S. Автором приведенных поэтических строк является Татьяна, Голос Каспия. | | Девченки, зря вы так осерчали...написанно, по-моему, прекрасно мастески, без унижений женского достоинства, на хорошем уровне. А то, что рефреном Татьянины стихи, так это ж толкьо плюс. Проняло человека значит. Конечно, он должен был поставить в известность, но может быть известие запоздало или затерялось.
Скажу вам больше - я была бы рада, если б вот так мои стихи расписали :) Правда - очень интересно.
Удачи всем. | | Ба!
Танюш, а че этот дедуль к тебе привязался-то?
Он случайно не твой сосед по блокированному телефону?
может ты его тем раздражаешь, что телефонную линию любовными разговорчиками занимаешь? А дедулек, знаешь ли, разговоры о сексе раздражают, ибо...ибо....либо одно из 2х.
Ба! перехожу с фотки на место жительства - нет не твой сосед:(
А чё его тогда Российские дороги и дураки так тревожат? своих что ль маловато будет? Вот меня, например, ни Российские ни Израильские и даже ни Тунгусские не волнуют - они же в моем огороде не молятся и лбы себе не расшибают. Мы сами кому хошь расш-ибем...
да уш...
Танюш, я тебя уважать перестану, если ты на эдакую чепуховину еще поведешься.
Вер она - "гет сиктир, ограш" - вэс салам. ОК?
;) | | ЛЮБОВЬ
Я тебя, так любила
и так хотела,
Что понять одного не могла,
Чем больше хорошего
человеку сделаешь,
Тем больше тебе он зла.
Ты мне боль причинял
очень редко,
Но так, что она до сих пор
в сердце сидит,
как в клетке
запертой на запор.
Иногда я боюсь,
что это не любовь,
а шальная болезнь.
Я нуждаюсь в тебе,
как в хлебе,
как в воде,
каждый час,
каждый день.
Всё смешалось в душе
И обида,
и злость,
и любовь.
Мне страшно тебя увидеть,
ведь всё закружится вновь.
Я снова стану покорной,
и буду так же добра,
А ты мне,
о, это бесспорно,
не дашь ничего
кроме зла!
1995 г.
НЕ СМЕШИВАЙТЕ С СЕКСОМ! | | | Импозантная внешность. Крутой псевдоним. Но Моисей был добрым и справделивым, а у Вас я вижу колючий взгляд и ядовитые слова. Где же Ваша мудрость? Зачем искать что-то, чтобы обидеть: "Смотрите, кто она!" - ? Вы неправильно выбрали. А сколько добрых и красивых стихов Вы не увидели. Что же у Вас в душе? Прекратите писать от её имени гадости! | | | я мусульманка | | Эх, вечно пьяная русская душа!!!
(вздыхаю с некоторой горечью)
Но...
С НОВЫМ ГОДОМ, МОИСЕЙ! | | Новые термины с Украины:
"оранжевые крысы", ю-щенки, ю-щенята, "нашисты" (приверженцы "нашей Украины"). | | | Моисей, может вам выпустить учебник или словарь цензурной брани, в противовес мату ?))))))))))))) | | А нет ли у Вас подобного же "литературно-критического" материала из области ядерной физики или по вопросу, есть ли жизнь на Марсе? Тоже ведь интересно...
Спасибо. | | *:-))))))))))))))))
Моисей, откуда такой поток цензурной ругани в устах Ваших героев? :)
Прочитала с удовольствием! Спасибо!!!! | | Читал и думал:
Как ЭТО может сочетаться с присуждением звания - Победитель Открытого Финала Первого Международного литературного конкурса "Вся королевская рать".
Ей богу, за Рать обидно! | | Нравится... Сейчас читаю Вашу книгу... с улыбкой...
Спасибо, Моисей! | | Не успел ваш слуга придти в себя от поэтических "Движений деревьев", "Иней и Яней", "Коней, по горю скачущих" и прочих стихотворных инферналий "Открытого финала", как погрузился в его философические эмпиреи. Сначала - бесконечно-безразмерные "МАКСИМЫ", теперь вот такие же многостраничные "АФОРИЗМЫ".
У этого литературно-философского жанра два основоположника: Монтень и Козьма Прутков. Автор "АФОРИЗМОВ" успешно сочетает в себе обоих. Наблюдатель-ные, остроумно-метафорические императивы перемежаются утверждениями на уровне таблицы умножения. Ну, посуди сам, читатель:
"Книготорговец - посредник между читателем и писателем."
"Чтение - творческий процесс."
"Масло масляное", "дважды два четыре" - вот как это называется. Автор рас-пределил свои размышлизмы в три блока; "Человек", "Искусство" и "Политика вой-ны и мира". Ваш покорный слуга произвёл собственную сортировку:
Афоризмы
Трюизмы
Глупизмы.
Увы, вторых и третьих намного раз больше, чем первых. Ну, посуди сам, чита-тель:
"Невеждам - свойственно наивное восприятие мира."
"Неразвитые глупые люди не любят критику."
"Таланты и гении - это интеллектуальное достояние всего человечества."
"Плохие люди одинаковы."
"Дружбу и любовь нельзя купить."
"Призвание актера - переселяться в зрительские Души."
"Главная составляющая актерского таланта - интуиция."
"Поэзия - это углубление в чувственно-эмоциональное восприятие мира."
"Литература - психологическое проникновение в Душу человека, в суть явле-ния."
Умри, Козьма, хуже не напишешь. Филозопические бдения Пруткова являлись блестящей пародией, а тут мы имеем дело с буквальным, глубокомысленным "Волга впадает в Каспийское море", изложенным к тому же языком школьного учебника 7-х классов.
Дальше больше. Предлагаем усмотреть хоть какой-нибудь смысл в следующих "максимах" (кавычки тут не случайны):
"Каждому человеку открывается его предназначение, не всякому удается его ис-полнить."
"Каждая женщина мира имеет собственного кумира."
"Карьера военного зависит от его политических убеждений и дипломатических способностей".
"Перед выборами все правительства одинаковы."
Тут уж не только форма, но и содержание настолько занудно-арифметичны, что производят впечатление пародий на пародии.
А, вместе с тем, иные афоризмы просто блестящи. Под некоторыми из них на-верняка с готовностью распишется каждый здесь присутствующий, включая и автора этих строк:
"Жизнь - причина смерти."
"Все диссиденты - евреи, но не все евреи - диссиденты."
"Не преуспел в жизни - политик, не преуспел в политике - журналист."
Возьмём на себя смелость посоветовать Афористу убить в себе Козьму Пруткова, оставив только "монтеневскую" сущность, а 110-позиционную (!) подборку сократить до моисеевого числа. Предлагаем также предварить её эпиграфом "Лучше меньше да лучше", а завершить не менее аскиоматическим "Краткость - сестра таланта".
И под занавес - смешное наблюдение. Знаете, чем заканчиваются разделы "Че-ловек" и "Политика войны и мира"? Они заканчиваются цифровыми знаками 78 и 79, за которыми, однако, не следует никакого текста!
Вот этими-то "нулевыми" афоризмами автор добился подлинной, дзен-буддистской философичности. Приязненный смайлик. | | Степень гуманистической "взрослости" любой литературы и любого писателя можно, как лакмусовой бумажкой, определить по тому, много ли детей появляется на их страницах. Щедрую дань детству отдали Лев Толстой и Максим Горький, Михаил Аксаков и Чехов, Алексей Толстой и Владимир Набоков, Марк Твен и Эрнст Хэмингу-эй - и вообще, чем крупнее художник, тем пристальнее его внимание ко всем пяти шек-спировским возрастам человеческой жизни, ко всей её биографической вертикали.
Обратил ли ты внимание, читатель, что из новейшей российской словесности дети исчезли совершенно? "Пидарасы!" - закричал когда-то Хрущев посетив выставку модернистов в Манеже. Попади он на российский Парнас сегодня, он решил бы, что во-обще сошел с ума. Наркоманы, импотенты, онанисты, Урблюды, завсегдатаи отхожих мест - вот кто его населяет.
Тем большее уважение вызывают те, кто сохранил в этом бедламе трезвую голо-ву, душевное здоровье, и автор рецензируемого рассказа, безусловно, из их числа. "Дет-ское воспоминание " - вот как он назвал свой рассказ, и не погрешил против его содер-жания совершенно. Перед нами пронзительно-ностальгическая и, скорее всего, авто-биографическая мемория о детских переживаниях, страхах, радостях и обидах. Не бу-дем углубляться в их суть, скажем только, что воспроизведено всё это с подкупающей искренностью и "эффектом присутствия". | | Сказать откровенно? Над этим "Потоком" автор потешался так, что несколько раз чуть не падал от смеху со стула. Это же надо! Наполнить 5 электронных страниц сплошной отборной руганью, не использовав при этом единого матерного слова! Иные бранные словосочетания смотрятся как росчерк самурайского меча на голубом экране, иные же - как изысканно-декадентские парадоксализмы Саши Чёрного. Не можем удержаться, чтобы не процитировать некоторые из них, и даже не будем просить при-сутствующих дам из аудитории удалиться:
Бесполый онанист
Рецидивный цицерон
Танцующая вобла
Отфильтрованный подонок
Косматый эпилептик
Рифмованная химера
Безразмерное влагалище
Далее - во множественном числе:
Сердобольные распутники.
Кооперативные шлюхи
Хромые люмпены
Братья карамазовы
Лысые боцманы
…И так далее, и тому подобное, страница за страницей убористейшего электрон-ного текста.
Когда автор сего энциклопедического поношения оказывается в психушке, на него самого выплёскивается "Поток цензурной брани-2", на этот раз уже из уст санита-ра:
Притихшие клизмы
Горбоносые верблюды
Гетманы в бриджах
Лоцманы гнилых заводей
Доисторические окаменелости
Кольцованные карманники
…И опять-таки - и т. д. и т. п., вплоть до совершенно сногсшибательного "Погло-тителя муравьиных куч" и "Скифского остолопа".
Если читатель думает, что весь этот конкурсный "Поток" из одной только брани и состоит, он ошибается. Описание героя-богохульника не менее талантливо - и безу-пречно ядовито:
"Петр Николаевич среднего роста. Очень аккуратен в одежде. Всегда подстри-жен. Чисто выбрит. Следит за ногтями. В складку выглажены брюки. Надраены туфли. Массирует лицо пепельного цвета. Смазывает мазями. Исторгает косметические запа-хи. Излучает блески. Он необычен в другом отношении. Болезненно воспринимает лю-бые отклонения от норм действительности. Несправедливости бытия. Для него злое, глупое и хитрое - чудовищно, позорно. Он теряет контроль над собой под его воздейст-вием. При каждой встрече. Куролесят его творческие задатки-способности. Вытворяют пируэты. Озлобляются в смешном экстазе. Вытанцовывают нелепости. Изобретают-извергают словесный фонтан цензурной брани."
Короче говоря, перед нами самое ядовитое и остроумное сочинение изо вех, пред-ставленных на конкурс "Открытого финала". | | Сказать откровенно? Над этим "Потоком" автор потешался так, что несколько раз чуть не падал от смеху со стула. Это же надо! Наполнить 5 электронных страниц сплошной отборной руганью, не использовав при этом единого матерного слова! Иные бранные словосочетания смотрятся как росчерк самурайского меча на голубом экране, иные же - как изысканно-декадентские парадоксализмы Саши Чёрного. Не можем удержаться, чтобы не процитировать некоторые из них, и даже не будем просить при-сутствующих дам из аудитории удалиться:
Бесполый онанист
Рецидивный цицерон
Танцующая вобла
Отфильтрованный подонок
Косматый эпилептик
Рифмованная химера
Безразмерное влагалище
Далее - во множественном числе:
Сердобольные распутники.
Кооперативные шлюхи
Хромые люмпены
Братья карамазовы
Лысые боцманы
…И так далее, и тому подобное, страница за страницей убористейшего электрон-ного текста.
Когда автор сего энциклопедического поношения оказывается в психушке, на него самого выплёскивается "Поток цензурной брани-2", на этот раз уже из уст санита-ра:
Притихшие клизмы
Горбоносые верблюды
Гетманы в бриджах
Лоцманы гнилых заводей
Доисторические окаменелости
Кольцованные карманники
…И опять-таки - и т. д. и т. п., вплоть до совершенно сногсшибательного "Погло-тителя муравьиных куч" и "Скифского остолопа".
Если читатель думает, что весь этот конкурсный "Поток" из одной только брани и состоит, он ошибается. Описание героя-богохульника не менее талантливо - и безу-пречно ядовито:
"Петр Николаевич среднего роста. Очень аккуратен в одежде. Всегда подстри-жен. Чисто выбрит. Следит за ногтями. В складку выглажены брюки. Надраены туфли. Массирует лицо пепельного цвета. Смазывает мазями. Исторгает косметические запа-хи. Излучает блески. Он необычен в другом отношении. Болезненно воспринимает лю-бые отклонения от норм действительности. Несправедливости бытия. Для него злое, глупое и хитрое - чудовищно, позорно. Он теряет контроль над собой под его воздейст-вием. При каждой встрече. Куролесят его творческие задатки-способности. Вытворяют пируэты. Озлобляются в смешном экстазе. Вытанцовывают нелепости. Изобретают-извергают словесный фонтан цензурной брани."
Короче говоря, перед нами самое ядовитое и остроумное сочинение изо вех, пред-ставленных на конкурс "Открытого финала". | | Блуждая по необъятным пространствам, лабиринтам и этажам "Королевской Рати", ловишь себя на том, что одни конкурсные вещи переписываешь к себе в ком-пьютер, а другие оставляешь втуне. Так вот, "Русским он давно себя не считает " ваш слуга переписал дважды: сначала на "Рабочий стол", затем - в папку "Избранное".
Потому что перед нами жёсткая и жестокая проза, безо вякой литературщины, на которую так падки иные словописцы "Рати". Читаешь её и преисполняешься чисто человеческого сострадания к главному герою, мученику двух войн, афганской и чечен-ской. Церковная паперть и ночлежный дом - вот где мы впервые с ним встречаемся. Постепеннно повествование разворачивается вспять, в места его солдатско-сержантской Голгофы, которую он покинул одноруким и одноногим инвалидом.
Но откуда такое название? О, это тоже жёстко-жестокая "правда жизни". Волею судеб герой оказывается сначала на стороне воюющих чеченцев, а затем - кто бы мог подумать! - в дальневосточной еврейской общине. Тут бы и назвать его бесхребетным перекати-поле, изменником родины и России, но, честное слово, не поворачивается язык. Ибо не он сам, а жизненные обстоятельства дважды и трижды не оставляют ему никакой возможности пребыть верным патриотом. Поставь себя на его место читатель, положи руку на сердце и скажи: в придлагаемых авторм ситуациях ты бы мог бы по-ступить иначе?
Задал себе этот вопрос и автор сих строк.
И до сих пор боится на него ответить. | | Блуждая по необъятным пространствам, лабиринтам и этажам "Королевской Рати", ловишь себя на том, что одни конкурсные вещи переписываешь к себе в ком-пьютер, а другие оставляешь втуне. Так вот, "Русским он давно себя не считает " ваш слуга переписал дважды: сначала на "Рабочий стол", затем - в папку "Избранное".
Потому что перед нами жёсткая и жестокая проза, безо вякой литературщины, на которую так падки иные словописцы "Рати". Читаешь её и преисполняешься чисто человеческого сострадания к главному герою, мученику двух войн, афганской и чечен-ской. Церковная паперть и ночлежный дом - вот где мы впервые с ним встречаемся. Постепеннно повествование разворачивается вспять, в места его солдатско-сержантской Голгофы, которую он покинул одноруким и одноногим инвалидом.
Но откуда такое название? О, это тоже жёстко-жестокая "правда жизни". Волею судеб герой оказывается сначала на стороне воюющих чеченцев, а затем - кто бы мог подумать! - в дальневосточной еврейской общине. Тут бы и назвать его бесхребетным перекати-поле, изменником родины и России, но, честное слово, не поворачивается язык. Ибо не он сам, а жизненные обстоятельства дважды и трижды не оставляют ему никакой возможности пребыть верным патриотом. Поставь себя на его место читатель, положи руку на сердце и скажи: в придлагаемых авторм ситуациях ты бы мог бы по-ступить иначе?
Задал себе этот вопрос и автор сих строк.
И до сих пор боится на него ответить. |
|
Литературное объединение
«Стол юмора и сатиры» |
|
|  |
 |
' | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
