Может быть, мне это только снится, что покинул я родимый дом, и Россию в буднях разнолицых, и деревню с маленьким прудом. Неужель оставил я озёра, шум тайги, багульника угар и с таким названьем трудным город, что не сразу скажешь: Сыктывкар? По больному месту, как по нерву, всё цепляет (и не уберечь): то ослепит белой ночью север, то почудится в толпе родная речь. Видно, всё ж мосты сгорели напрочь; лишь в туннеле памяти, гремя, „поезда везут" и днём и ночью, прошлым полные „составы" для меня. Эти грузы тащат камнем в омут - тот успел ехидно полоснуть, что в обычном сумасшедшем доме оборву я свой волнистый путь. Быть, не быть - там просто не бывает, нет озёр и сена на лугу, и река, должно быть, не петляет, не горит костёр на берегу... Быть не может - это только снится! Дома я и город мой кругом, и Россия в буднях разнолицых, и деревня с маленьким прудом. Февраль, 1991. Нойсс. |