Наблюдения неизменно приносят радость, особенно когда знаешь, куда смотреть, чтобы видеть. А если уви­дела то, что раньше замечать и в голову не приходило, то погружаешься в особенное, вдохновительно-восторженное состояние: кажется, сама природа посвящает тебя в свои тайны.

Удлинённые сосновые побеги выпрямились и заметно позеленели — хвоинки освободились от обволакивающих плёнок и наконец разлепляются. Спешат, тянутся сосны к небу, пока стоят жаркие, длинные дни.

На кончиках веток взрослых деревьев, перед приростом текущего года, хорошо видны салатовые конусы годовалых шишек, вершинкой направленные к земле. Недалеко от них, ближе к стволу на одну мутовку, висят ещё не опавшие прошлогодние шишки. Они заметны издалека и очень декоративны. Однако сейчас можно полюбоваться мужскими розоватыми шишками-цветами на кончиках веток. Они необычны, похожи на зёрна в колосках и располагаются высоко над землёй. Цветение сосны стоит того, чтобы запрокинуть голову и удивиться: яркие сосновые цветы появляются лишь весной и обильно усыпают деревья только с мощным «мужским началом». На «женских» соснах, наоборот, обилие шишек, мужских «колосков» почти не видать.

Сосны вблизи я наблюдаю у кусочка леса возле шоссе перед парадной лестницей — отсюда, с пригорка, «всё начинается», и весна, и дорога на Столбы, здесь много тепла и света. Под высокой берёзой доцветает клубника.

Зацвел клён татарский. Он редок в наших местах, в отличие от клёна американского, вольготно растущего в Красноярске и пригородах. Тем интереснее понаблюдать за дивинным деревом, что обосновалось как раз напротив третьего сворота парадной лестницы. У него крупные листья пильчатой формы, однако не такой «кленовой», какую рисуют в букварях. Пучки мелких белёсых цветков растут из пазух листьев вдоль кроны. Возле цветков много пчёл — это дерево хороший медонос.

Яблоньки сверкают чистыми, без чашелистиков, ягодками, которые едва уловимо пахнут зелёными яблоками. Чашечка цветка яблони ягодной всегда опадает, этим дичка отличается от остальных «сестёр» — у неё ягодки, это на яблоках непременно сохраняются чашелистики. Наливаются ягоды черёмухи, набирают объём. Под лестницей, между сваями, мягкими покрывалами раскинулись исполинские листья лопухов, цветоносы ещё не пробились.

Лестницу сейчас украшает, конечно, калина. Вот и она зацвела — наступило настоящее сибирское лето! Когда калина усыпана белоснежными кружевами, её и сравнить-то не с чем! Отцветающий таволожник уже не в счёт.

Во время цветения издалека заметно, насколько калина распространена в округе. Любит она долины, особенно много её произрастает от остановки Турбаза до кордона Лалетино.

Большая дорога во время цветения калины нарядна необыкновенно: зелень успела затениться от густоты, и белоснежные кружевные «салфетки», горизонтально усыпающие крону, прямо-таки сияют. Калина всегда пышно цветёт снизу доверху, обликом напоминая хлебосольную весёлую русскую барыню. На кордоне Лалетино под огромной берёзой растёт высокая рябина, а под ней раскидистый калиновый куст. Рябина отцвела и куст сразу принарядился.

Соцветия калины в стадии начала цветения необычайны, и здесь, на лестнице, не заходя в лес, ими можно вволю налюбоваться. Середина соцветий словно вышита белым бисером плодущих бутонов в обрамлении венка крупных «цельнокроеных», со сросшимися основаниями, плоских, будто бумажных, пятилепестковых цветков без тычинок и пестиков. Это стерильные декоративные цветки. Красотой и довольно приятным ароматом они привлекают насекомых. К ним уже наведывается множество пчёл, мух и рыжих рабочих шмелей — ждут не дождутся «настоящих» цветочков, потому что калина прекрасный медонос.

О шмелях. Конечно, я не веду системных фенологических наблюдений, но всё, что привлекает моё внимание, интересно и хочется не упустить, описать, пускай со стороны лишь только тропинки за несколько часов прогулки. Даже с тропинки, не заходя в охраняемую тайгу, можно увидеть очень и очень многое. 20 апреля мимо меня пролетели друг за другом парочка насекомых, похожих на небольших шмелей, как раз в это время начинала цвести ветреница. Были ли это шмели? В тот момент я ещё не познакомилась с жизнедеятельностью бомбусов (так ласково называют шмелей любители этих замечательных насекомых; бомбус — перевод с латинского Bombus родового названия перепончатокрылых семейства пчелиных), а потому могла, мельком наблюдая полёт, принять за них кого-то другого. Но вполне возможно, это были представители самых ранних видов шмелей, в этом мне предстоит разобраться только следующей весной. 7 мая я встретила на первоцветах крупных полосатых шмелих без обножек (мешочки пыльцы на задних лапках), значит, они только подкармливались после зимы. Обычно шмелихам на восстановление сил требуется полторы недели от пробуждения до закладки гнёзд, далее проходит около месяца до вылета первых рабочих шмелей. Выходит, наступило самое время им появиться. Шмелихи больше не появятся из своей норки, они заняты исключительно потомством. Но всё лето иногда будут встречаться шмелихи без своего гнёзда. Они ищут, проникают в готовое и умертвляют уставшую матку. Заняв её место, откладывают яйца и выращивают личинки. Такое поведение обычно в жизни шмелиных семей, и за лето случается многократно.

Обращают на себя внимание сочные заросли кравивы двудомной, которая вот-вот выпустит метёлки цветов. «Под ногами» жгучей родственницы белеет ароматными браслетиками «безобидная» яснотка.

На большой поляне лютики из свежих бутонов распускаются и распускаются, и заметно, как то один, то другой цветок на длинном стебельке вдруг начинает клониться среди спокойных своих собратьев: шмелёк подлетел.

Парашютики мать-и-мачехи уже унесены ветром, зато шарами одуванчиков, крупными, мутными, словно сотканными из тумана, густо убран тенистый окаём великолепной поляны.

Среди непролазных зарослей дягиля пробиваются, находят окна соцветия нежно-фиалковых цветов. Это сердечник крупнолистный, влаголюбивое растение из семейства Крестоцветных — цветок из четырёх лепестков, очень ароматный. Дягиль жирует над водой, разворачивая ни с кем не сравненные по величине ярко-зелёные резные листы.

Повсюду кисейными облаками цветёт высокий, в человеческий рост, купырь.

И над всем этим благоуханием витают бабочки, мелодичные звуки птиц и журчащей Лалетины, сливаясь в единое движение солнечного воздуха! Рядом шумит шоссе, но красота захватывает настолько, что на приносной шум не обращаешь никакого внимания.

Налюбовавшись на большую поляну, перевожу взгляд на любимую лесную тропинку: только что на неё слетела и быстро побежала, покачивая длинным хвостиком, белая трясогузка. Кого-то на бегу успела схватить, ещё какую-то мошку словила и порхнула над тропинкой вверх по долине. Я шагнула следом за птичкой.

С таволожника, растущего у самой тропы, только что осыпались крошечные лепестки, трогательно лежат, белые, на тёмной земле... По обочине среди свежих трав примеряют первый красновато-оранжевый наряд одиночные, без цветоносных стеблей, листья герани.

Очень нарядны воздушные шиньоны хвощей полевых.

Иду неспеша, любуюсь, вокруг посматриваю — что в тайге нового?

Завидя меня, с отрывистым криком вынырнул из лесу пёстрый дятел, перелетел на толстую засохшую берёзу с отпавшими ветками, давно истлевшими на земле, усыпанную крупными серыми трутовиками. Деловито скакал, по пути что-то поклёвывая в ошмётках коры, то и дело скрываясь из виду, но всё это время любопытно из-за ствола поглядывал, видимо, желал убедиться, что я не пытаюсь обнаружить дупло с птенцами.

И вдруг...

Склон, под которым сохнет эта берёза, оказался ...густо усыпан огромными, с ладонь почти что величиной, пурпурными венериными башмачками! Их так много — десятки цветов, словно собрались они на бал орхидей! Божественно прекрасный цветок, глядя на который, забываешь дышать... Венерин башмачок крупноцветковый — самая крупная орхидея тайги. Этот башмачок напоминает мешочек, надутый мечтами о прекрасном... Завязанный великолепным, таким же пурпурным бантом, он благоухает тонким ароматом с ореховой нотой. Башмачок крупноцветковый во всём мире занесен в Красную книгу. Цветёт он достаточно редко, а потому встречу с ним можно считать удачей. Видимо, нынче год орхидей, потому что далее на своём пути я не раз встречала это яркое чудо, но в скромных количествах — один или два-три рядом растущих цветка. Нынче тайга щедро красуется пурпурным цветом: отцвёл марьин корень — явился башмачок крупноцветковый!

Потрясённая, незаметно я подошла к Чёртову пальцу. Ай да трясогузка! Как призывно она махала тоненьким хвостиком! Я ведь вполне могла отправиться вверх по центральной дороге... А дятел, что с криком выпорхнул из лесу, приглашая остановиться?! И вновь взгляд на склон, в этом месте степной, заставил взволноваться: ярко желтеют среди ковыля и степных трав великолепные лилии — много! Красоднев — жёлтый лилейник — тоже редкое растение, но оно, к счастью, в заповеднике цветёт ежегодно и довольно обильно.

Начал цвести шиповник — розовеет в тени листвы дикая роза. Как хорошо остановиться и попробовать уловить её состояние, своё состояние рядом с ней. Здесь и шипы, и изящные востроносые кулёчки тугих бутонов в цепкой оправе, и изысканный оттенок лепестков, чарующих незабываемым во все времена ароматом. Благодаря благоуханию, шиповнику достаточно немногих дней в году, чтобы навсегда вдохновить поэтов. Много шиповника растёт у начала экологической тропы и вокруг кордона Лалетино.

Рясные заросли чистотела под Чёртовым пальцем первой волной отцвели, появились первые стручковидные плоды, но бутонов ещё довольно. Чем дальше в тайгу, тем чаще встречаются яркие цветущие купы чистотела. Жарков на этом участке тропинки днём с огнём не сыскать — осыпались огоньки, отцвели. Теперь на высоких стебельках красивой травы купальницы зреют плодики — зелёные листовки с семенами внутри.

Воздух, пока не прогремели грозы, не пролили, как следует, дожди, можно сказать, чист от комаров-пискунов, сухая жара не позволяет им массово размножиться. Конечно, благодать эта ненадолго, и пока её нарушают лишь одиночные слепни. К счастью, стай этих злыдней, заслоняющих солнце, у нас и не водится. Впрочем, летняя тайга — оазис кровососущих ушкуйников. Но именно до наступления маковки лета летучих вампиров настолько немного, что о них можно не вспоминать.

Повсюду, куда ни глянь, пересыпь незабудок. Это — незабудка болотная, она любит влажные места и в долине Лалетины встречается повсеместно, стоит лишь приглядеться. Незабудка одна из немногих долгоцветущих трав. На протяжении всего лета она радует незабываемым образом юности, нежности, верности. Часто её сопровождают, прекрасно дополняя, снежинки звездчатки.

Удлинёнными беловатыми бутонами унизалась купена — растение из семейства Спаржевых. Я разглядела стебельки, уже усыпанные распустившимися колокольчиками с зеленоватыми мелкозубчатыми краями. Поочерёдно свисают они по одному, по парочке из пазух красивых ребристых листьев.

Пионы отцвели, жарки повыше вот-вот отойдут — вместе с ними отцветает молочай желтеющий. Его крупные лимонные соцветия понемногу разрыхляются, распадаясь на отдельные «островки» с чечевичками завязей, необычный цвет растворяется, приобретает характерный для листьев оттенок. Орхидеи, за редким исключением, прячутся подальше от человеческого взора. Лютики давно примелькались, да и на них уже больше плодов, чем бутонов. Не столь великолепные, как поздневесенние, летние цветы ещё не вошли в пору — самое время обратить внимание на скромно цветущие травы. Купена одна из них. Изящно склонёнными пёрышками поднимаются от земли эти растеньица, украшенные цветами-кулонами и листьями-лодочками с продольными жилками.

В тенистых местах расцвела миниатюрная, всего-то с ладошку, ароматная травка — майник двулистный: над парой сердцевидных листьев опушённой стрелкой возвышается беловатый цветонос в окружении ...звёзд из мультфильма?! Или бисеринок, обросших ...игольчатым инеем?! Лепестков в привычном понимании у цветков майника нет, его украшают крупные белоснежные тычинки с хорошо различимыми пыльниками, лучами расходящиеся вокруг мясистого пестика. Романтический облик цветка рождает философские фантазии... Растеньице отнесено к семейству Спаржевых, плод которых — ягода, по литературным источникам совершенно невкусная, но олени и рябчики её с удовольствием поедают.

Среди трав встречаются отдельные кустики цветущей клубники, синие ирисы-касатики. Недалеко от воды повисли на темноватых бархатных стебельках широкие чашечки элегантного гравилата речного. Они тщательно обёрнуты кремовыми лепестками и «стянуты» синевато-бордовыми чашелистиками. Повсюду над травами красуются пастельно-розовые голубовато-воскового оттенка плотные колоски змеевика — горца змеиного. Ароматное растение, оно притягивает к себе различных насекомых, особенно блестящих жуков.

Чудесная пора! Всякая травинка свежа, всякая превосходна... Лес полон птичьими посвистами, но самих птах почти не видать — прячутся на деревьях. Но вот порхнула на тропинку серо-жёлтая птичка — горная трясогузка. Белыми пятнами на боках она отличается от жёлтой трясогузки, тоже обитающей в заповеднике. Покачивая хвостиком, проворно перебирает высокими лапками по тропинке, окружённой страусниками, мошек с воздуха склёвывает.

Сегодня я вышла на прогулку под вечер, солнце уже прикоснулось к хребту, сияет сквозь кроны огненной звездой, протыкая хвою и листья мириадами тончайших лучей. Кажется, стволы сосен за день прогрелись докрасна так, что больно дотронуться, берёзы добела раскалились, осины засеребрились, и под вечер кипящую пенную зелень осторожно охолоняет прохладное высокое небо. Под ним, далеко внизу, вьётся земляной змеёй лесная тропинка, вдоль склонов теряется...

Истекая светом, красуется кружевной страусник, изысканно пересыпанный тенями. Развернул великолепные вайи-листоветви, раскрутил «барашки» кончиков, конусами распахнулся. Глядя на это ажурное чудо, как не поверить в цветок папоротника! Ну, быть не может, чтобы такое растение не одарило невиданным цветком! Оно и одаривает, именно невиданным, сказочным, волшебным, приворотным цветком, живущим в верованиях славянских народов.

Под светящимся страусником сохнут, чернеют прошлогодние дудки хвоща зимующего, необычного растения, состоящего исключительно из побегов. Это он, хвощ зимующий, по весне, сразу после схода снегов, дивит экзотическим видом: словно иглами дикобраза, топорщится стеблями над землёй.

Углубляясь по тропинке, радостно замечаю одиночные жарки, чем выше по долине, тем чаще они встречаются — здесь цветение началось позднее. Там, где в прошлый раз, ровно неделю назад, я любовалась пламенеющим ковром сотен жарков, сегодня насчитала едва пяток головок. Больше нет разливанного огненного моря лужаек, как выше по тропе почти нет и самих лужаек: купальницы любят свет и воду, а тайга, считай, дремучая пустыня, в ней не столь много воды, как можно подумать — правильнее сказать, в тайге воды практически нет, летом родники нередко пересыхают. Именно потому тайга без сверхусилий и необыкновенной удачи непроходима.

Роскошно расцвела крупными, заметными издалека бело-рыжими кистями чина Гмелина. Удивительно, насколько лёгким, чётким, утончённым ароматом обладает этот непритязательный цветок, названный в честь выдающегося немецкого естествоиспытателя восемнадцатого столетия, Иоганна Георга Гмелина (1709 — 1755). Он, энциклопедист, талантливый рисовальщик и литератор, будучи на службе русского правительства, десять лет путешествовал по Сибири, преодолел многие тысячи километров, изучая минеральные и биологические ресурсы. Обработав коллекции и дневники, учёный как отчёт для Петербургской Академии наук составил многотомный труд «Флора Сибири», а по личной инициативе опубликовал в Германии четырёхтомное «Путешествие по Сибири», до сих пор не переведённое на русский язык (в те времена — по цензурным соображениям). Личность легендарная и многогранная, человек, интересовавшийся всем, что видел вокруг себя, три раза во время своих странствий Иоганн Георг Гмелин останавливался в Красноярске.

Неожиданно среди таволожника на склоне приметила припозднившийся цветок марьина корня, прощально кивающий — до будущей весны...

Очень жаль, но приходится констатировать, что клещей вокруг великое множество. По тропинке меня обогнали шесть человек, наверняка, много клещей на себя нацепляли, тем не менее, я непрерывно скидываю с одежды плоских членистоногих — не убывают.

Зато на склонах тут и там видны дружные семьи пятнистых венериных башмачков, белеют маячками их белые «шапочки».

А сколько вокруг бабочек! Пеструшки тёмнокрылые — среднего размера бабочки с белыми пятнистыми лентами на тёмно-шоколадном фоне, собираются большими группами на тропе, пополняют запасы минеральных веществ. Повсюду множество мотыльков, крупных белых боярышниц. Стайки кружевных пядениц облепляют стволы ближе к земле, порхают над травами.

Встретилась в кормушке белочка: ярко-рыжие лапки, искрасна-бурая спинка, белоснежные грудка и брюшко подбиты рыжим, рыжий пушистый хвост и кисточки на ушках — самый летний беличий наряд! Белка грызла подсохшие кедровые орешки, не обращая на меня внимания. Среди насыпанного угощения вынюхивала более или менее полноценные, хватала зубами, затем усаживалась, устраивала орешку между запястьями и громко её расщёлкивала.

Уток давненько не видно: улетели гнездоваться и менять оперение.

Дождей выпадает немного, но на тенистых склонах в изобилии появились монетки светлых ломких грибов на тоненьких ножках. Они украшают лесную подстилку и пахнут очень приятно — настоящими летними грибами!

 

14.06.2017