Рецензии
| Мила, здравствуйте! Меня приучили на портале не отождествлять
литературных героев с их автором. Что я и делаю – не отождествляю. И я
очень рад, что ваши герои повстречались, пусть и случайно. Хотя годы так
изменяют нас, но вашим повезло, они даже узнали друг друга. И самое
главное: у них есть о чём поговорить, что вспомнить.
Ваши пронзительные стихи хочу забрать в свою тетрадку. Позволите?
Успехов, Мила! | | Ваш инспектор Тяпкин-Пяткин так на Лешего похож.
Квадрацикл непонятку за спиною не найдёшь,
а взаправду где-то рядом тарахтит и тарахтит,
Всё пужает браконьера Тяпкин-Пяткин паразит! | | Как жаль, что мощности в приборе маловато -
на всех всего две тысячные ватта...
С пожеланием успеха. Борис Колганов. | | Андрей, большой тебе привет! Рад видеть тебя здесь.
Стихотворение хорошее. Отражает проблему. Однако есть место
разночтению. Чёрные тучи, холод, жажда тепла (ломка). Но что аптекарь
предложил? Если морфий, то стихо должно кончаться словами «Солнце
светит! Мне тепло!» Но это ненадолго, потому что тучи, хоть и голубые,
продолжают гулять над головой несчастного. И последняя строфа здесь
лишняя: горькая правда жизни.
А если «аптекарь» предложил лечение? а оно – долгая история! И стихо
твоё позволяет это показать, смотри: «Прошла ночь? Неделя? Месяц?
Слава Богу! Я другой! Наступил покой! Голубое небо (могут быть облака,
но не тучи!) над моей головой! Солнце светит! Мне тепло!» И последней
строфой, вставив в неё строчку, можно закончить стихотворе-ние
излечением: «Господи, спасибо тебе за все! Годы прошли, дурное время
ушло! Помо-ги тем, кто в бездне застрял! Я расскажу им тоже, как меня ты
оттуда достал!» и это - тоже правда жизни.
А что выбрать, конечно, решать автору.
Успехов тебе, Андрей, на ЧХА! | | Тема предзимья и мне интересна. Ваши стихи получились весьма
поэтичны, но один катрен, на мой взгляд, оказался не на месте, а один
можно было бы и вообще опустить. Кроме того, некоторые строчки можно
было бы подредактировать. В общем, Ваши стихи для меня могут
выглядеть так:
Отшумели вальсы листопада
Сад утратил золотой наряд.
И деревья ноябрю не рады:
Ветви голые от холода дрожат.
И ноябрь месяц дни теряет
Уступая место декабрю,
То по небу тучи разбросает,
То окрасит в алый цвет зарю.
В серых облаках проглянет просинь
Словно ноября прощальный взгляд.
Поздняя сырая плачет осень,
Да рябины гроздьями горят...
Хрусталём с небес летят дождинки
Разбиваясь об асфальт сырой.
Скоро, скоро полетят снежинки
Развесёлой белой мишурой! | | Со свечой всё понятно: все мы здесь со свечами ходим. В принципе и про
дождик можно догадаться. Только в стихах он больше выглядит как
явление метеорологическое. Вот если б чуть оттенить переносный смысл
дождика, например: "На сердце дождик моросит,- Как Вы считаете,
Надежда? | | Это - не стихи. это какой-то сон в летнюю ночь, классно! Наверно и на
бумагу они легли без труда. И строфы больно хороши, не могу не
отметить.
Успехов, Надежда! | | В стихотворении при внешней сдержанности ЛГ заметна внутренняя
напряжённая игра чувств, подвигающая ЛГ объять весь мир. В
определённом смысле это стихотворение антипод предыдущему: в том
безоглядное чувство ЛГ остывает, в этом подспудное когда-нибудь
вырвется наружу и тогда ЛГ и целого мира будет мало. Да, мало не
покажется))). Или я ошибаюсь?
Во всяком случае, я опять прочитал эти стихи по-своему и они мне
понравились.
Успеха, Любовь! | | В первом катрене должны подразумеваться такие горячие чувства ЛГ к
своему избраннику, что никакой речи не может быть об усталости, ведь ЛГ
любит безоглядно!
Во втором катрене чувствуется ослеплённость любви ЛГ, но
ослеплённость эта едва просматривается сквозь странные конструкции.
Так, лестница вдруг одушевляется и уже она, а не ЛГ стремится к счастью.
Предостережение «Остепенись!», адресованное ЛГ, предполагает в ЛГ
взбалмошность, озорство, легкомысленность. Но ведь в контексте катрена
речь не об этом. Здесь ЛГ должна предостерегаться об охлаждении чувств
её милого.
В третьем катрене впервые появляется (весьма оригинально –
единственный раз в конце стихотворения) слово «песня», которое
выносится в заголовок и становится одной из главных тем. А лестница…
превращается всего лишь в олицетворение возможностей.
В заключение опять должен каяться перед автором: Любовь, ваши
строчки хочется прочесть так:
За мигом миг, за часом час
И день за днём, шагая с милым,
Ступени лестницы считать
Не уставала: я любила!
Готова я была идти
По лестнице до поднебесья,
Но где-то разошлись пути
И не сложилась наша песня.
А лестница всю нашу жизнь
Вела нас к счастью час за часом…
Но кто б сказал мне: «Оглядись!»
Никто не подсказал ни разу. | | Пора уже издать справочник запретных рифм: правил-заставил, занемог-
мог, наука-скука, ночь-прочь, коварство-лекарство, забавлять-
поправлять, себя-тебя. И так далее... | | Слушаю эти поэтические строки и чувствую "сосновый дух и ягодную
сласть" и вижу старую вырубку. Замечательно! Относительно "Слушаю"
- это не оговорка. Если "посмотреть" на стихи, можно заметить, что в
них следует правильно расставить акценты - препинаки:
1) после "не назойлив" - точка; посмотрите, может быть при этом, после
"раздолье" поставить запятую?
2) пару запятых убрать около "обострённо" и одну из них поставить
после "земляникой".
Спасибо за стихи, творческих вам удач, Юрий!
Борис Колганов | | Прекрасная образность. Скажу без пафоса: Господь любит даже тех, кто в
него не верит, больше того: он верит в них... Надеюсь. | | Александр, мне хочется отметить интересное решение в строфике стиха: своеобразные "эхо-рифмы";, разламывающие катрен на две части.
Мне хочется отметить интересную инверсию: "рубят утренним солнцем лучи": все привыкли, что лучи солнца могут рубить, а у вас лучи рубят солнцем. Поворот интересный, но кто размахивает солнцем, схватив его за лучи? Понятно, что солнце лезет в глаза, что солнце рушит, рубит наши сны. Но "рубят раннего солнца лучи" выглядит привычнее, ничуть не умаляя образности и не создаёт лишних вопросов.
В тоже время не могу не отметить трудную конструкцию "окно, что напротив, где я, окрылённый". По смыслу это окно ЛГ, купившего цветы и билеты в кино и, кстати, "затеплившего зелёный огарок". Представляется, что эта конструкция противоречит смыслу последней строфы. Хочется сказать так: "окно предо мной, где я, окрылённый.
В целом, стихотворение выглядит странно-неоднозначным - как в общем смысле, так и в частностях. О чём "тревожные сны" - о том, что ЛГ могут не встретиться в пути, или о том, что не смогут сойтись вновь?
В первом случае последняя строфа может звучать так:
"И сейчас, как всегда, я затеплил огарок зелёный,
Но решился: купил белых роз и билеты в кино.
Да окно
Пред моим, где я окрылённый,
Не светилось ответом и было темно"
Во втором случае стихотворение могло закончиться так:
"А окно
Пред моим, где я, окрылённый,
Мне в ответ не светилось давно".
А если "тревожные сны" заменить счастливыми, то "лучи -палачи" встанут на своё место и первая строфа не будет выглядеть несколько противоречиво.
С уважением к вам. Б Колганов | | Чтобы было понятно: не случайно перед стихом стоят слова «Байки о Бабайке». В этом стихе надо было рассказать байку о духе (бабайке) – овинном, домовом, лешим, вагонном и т.д. – с применением 70% каламбурных, составных рифм. Здесь – салонник, который обязательно должен был где-нибудь в стихе срифмоваться с Салониками из Греции. Которая, в свою очередь, стремится «погреться». Что мы и наблюдаем в стихе. Есть здесь и Кабинный, но ему не повезло: во-первых, он стал калекой, во-вторых, ему не удалось обзавестись своей прекрасной половиной – Каламбурой. Зато отмечу «зимою – грязи мою», «голо слишком – голосишком», «воде, водиле – водевиле», «чадом – Чадом» и все рифмы последнего катрена. Должен сказать, что в стихах такого типа техническая сторона явно превалирует, показывая умение автора работать со словом. И мы видим: умеет автор над словом работать, умеет, что уж там! А я бы даже сказал больше: этакая напевность стиха в сочетании с женскими рифмами вместе с обращением «- Салонник, друг мой…» прямо таки подталкивают к подзаголовку «Из писем к греческому другу» ))).
С теплом и пожеланием творческих успехов.
Б. Колганов | | Это я удачно попал! Нет, скорее, не "удачно", а закономерно. У Вас столько стихов на страничке, что аж глаза рабежались. И вдруг: "Муки творчества". Очень близкая всем творческим людям тема - и Маяковский мучился, перебирая "тысячи тонн словесной руды", и Саша Чёрный кручинился, что все рифмы позабыл, и Пушкин сторожил момент, когда "рука - к перу, перо - к бумаге", а ежели без лишней скромности сказать - даже у меня случалось...)) Но не кажется ли Вам, Белла, что все подобные стихи парадоксальны: автор горюет, что "не пишется" - и сочиняет при этом классный стих, испытывая наслаждение от процесса, но мучается, мучается...
Мне понравилось Ваше стихотворение, хотя, быть может, некотрые знатоки найдут в нём простые рифмы и не увидят авторских. Но зато какой блестящий текст в целом, как сбалансировано в нём бытовое и поэтическое!
Успехов Вам.
Борис. | | Мне очень понравились стихи! Везёт же осени - сколько прекрасных строк посвящены ей, сколько разнообразных образов её рисуют поэты, как тогда преображаются привычные слова в необыкновенные. Не устаю удивляться!
Успехов Вам. | | Здравствуйте, Александр. Вот, пришёл по приглашению почитать Вашего «Пастора». Прочитал.
В рассказе как-будто бы два разных главных героя.
Безродный Кеша, выросший в семье цыган, которые «от рождения были набожными», скорее всего, православными. Вероятно, Кеша в младенчестве был крещён, в годах, эдак, пятидесятых. Когда Церковь была не главным в жизни советских людей. Но очень вероятно, что мальчик, отмеченный Богом, в храм ходил по-серьёзному. А батюшка в чёрной ризе (по контексту здесь, видимо – рясе, риза – украшенная накидка) даже доверил трёхлетнему прихожанину нести по жниве икону в «крёстном ходе» к святой воде. Которая где-то там должна быть. Кеша её нашёл. А может – привёл «крестный ход» к месту, где чудесным образом источник открылся? Непонятно, как было дело.
Но не в этом дело, а в том, что Кеша, воспитываясь в набожной семье, не мог не быть человеком религиозным, насколько возможно это было в то время. Хотя, конечно, оказавшись на «свободе» и пустившись во все тяжкие (на каком, кстати, основании?), можно и позабыть о вере настолько, что совершить смертный грех, слазив в петлю. Собственно, здесь главный герой Кеша исчезает.
Разуверившийся Иннокентий приходит к баптизму. Почему, собственно? Чем не устраивала его прежняя вера? Вопросы не праздные, ответы на них должны быть интересны. Ответов нет, кроме общих рассуждений о любви, радости, счастье. Но ведь есть и другие слова: долг, самопожертвование, верность, которые для мирян не пустой звук, тем более, для священнослужителя.
Ладно, пусть – любовь, хотя Господь создавал человека те только для этого возвышенного чувства: Он разум человеку ещё пристроил для чего-то. Что там у новообращённого (не новоиспечённого!) Иннокентия с любовью? Его Анастасия вымолила у Бога себе в мужья. Не он присмотрел её. Но жениться – женился на нелюбимой. Через три года Иннокентий – отец троих сыновей, охладевший муж и успевающий пастор, лет двадцати девяти – тридцати.
Примерно в это же время он берёт в свою семью в качестве… затрудняюсь определить: в качестве кого - Алёну, студентку из музыкального училища, лет девятнадцати. Если я правильно воспринимаю время в рассказе. При этом «Иннокентию и в голову не могла прийти мысль, что студентка из музыкального училища появилась в церкви, из-за нового пастора, о котором судачили не только в христианских кругах» (пунктуация – авторская). Кстати, «судачить в христианских кругах» как-то режет слух. Но что характерно: опять не он присмотрел Алёну. Да что там говорить: пастор семнадцать (!) лет её не замечал. Настолько он был занят служением. Девушка уже в Мадонну превратилась (но, конечно же не в ту самую Джоконду. Тут что-то одно из двух должно быть: или Мадонна, или Джоконда). Но опять же: не предстань Алёна перед пастором в виде обнажённой купальщицы (хотя бы и тридцати шести лет или около того), неизвестно, чем бы всё это кончилось. А вы говорите – любовь, любовь… Не верится мне в такой сюжет. Не понимаю я, как ты, Господи мог простить пастору три года греховной бесплодной страсти. Правда, так и слышатся слова Твои: «Убить тебя не жалко!» и – кирпич из дымохода. Неплохо.
Но что плохо ещё – встречающиеся в тексте ошибки в правописании, пунктуации, синтаксисе, стилистике. Говорят, не это главное. Может быть, может быть… | | Да, очень хороший рассказ! Птица-ночь, укладывающая всех спать - прекрасна. Но мне кажется, что это - давнишняя заготовка, нашедшее своё место в этом рассказе.
Хорошо бы, чтоб и "первые солнечные дни", разбудившие город выглядели так же эффектно. Это было бы логично.
Оценка "5 -" | | Садись обедать, братва:
С Адис-Абебы ботва,
С Хоккайдо -
Трава какая-то.
"Рубин", гранат, "Кагор",
рассол, "Гамза", "Бахор",
омары...
Хаим спёр!
(ну и хитёр). | | Екатерина, поправьте, пожалуйста, сторку: "СКУЮТ и страх, и мрак, и горесть"
Успеха. |
|
| Шапочка Мастера |
|
|  |
Литературное объединение
«Стол юмора и сатиры» |
|
|  |
 |
' | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
