В красно-зелено-оранжевой Африке Грустно слоняется слон. Вышел однажды слоненок из графика, И в график не смог войти он. Раньше он жил лишь по графику, То есть, совсем по порядку: В семь начинал он зарядку, В восемь с пятнистой жирафихой Резво играли в прятки, Забыв даже завтрак стряпать... Только вот с этакой шеей Даже в глубокой траншее Можно ль кого-нибудь спрятать?! В девять играл с бегемотом В салки по топким болотам. Только большой бегемот Мог ли тащить свой живот ?! Вот и проигрывал он, Если бежал за ним слон. В десять катался по пыльным дорогам Слоненок на роликах с носорогом. С двенадцати кушал до часу, А с часу до трех он спал. Потом выпивал бочку квасу И долго-долго вздыхал. А с трех до пяти он катался в пыли, И с криком летали над ним журавли. В пять, когда схлынет зной, Шел на большой водопой. Там он плескался и воду он пил, Там он счастливым и радостным был. Ведь даже шакалы, и даже гиены Нуждаются в мерах простой гигиены. Вечером в семь он шагал по саванне К бабушке, дедушке, папе и маме. Долго он мылся там в ванне, Ел там пирожные, пил лимонад, А в девять часов возвращался назад. Хобот протрубливал, чистил он зубы, Пил молоко, чтобы сильным к утру быть. А в девять пятнадцать ложатся слоны, Чтоб посмотреть свои дивные сны. А так как слоны не имеют подушек, То сны к ним влетают в широкие уши. Вот и влетел к нему сон: Как в красно-зелено-оранжевой Африке Грустно слоняется слон. Молча слоняется и прислоняется Все к баобабам он. И вот невнимательный слон Лениво взобрался на склон И прислонился он там к баобабу, Что был предназначен на слом. А на баобабе не для забавы Висела, качаясь, табличка. Длинная, как электричка: «Вокруг не слоняться и не прислоняться: Ни львам, ни жирафам, ни грифам; Ни с воем, ни с рыком, ни с криком; Ни черепахам, ни птахам; Ни лбом, ни рогами, ни пахом, Ни спиной, ни плечом и ни боком, Ни ухом, ни рылом, ни оком ! И даже птичке колибри При ее минимальном калибре... Но просьбу особую выразить нам Позвольте к огромным и толстым слонам !!!» Но слон прислонился к тому баобабу И начал чесать о него мощный бок. Он думал, что все баобабы неслабы И крепко корнями вцепились в песок. И вдруг баобаб загудел-затрещал, Слетели мартышки с него, вереща. Со стоном и скрипом со склона упал! И слон, как подкошенный молнией, пал, Ревя и трубя, под уклон... Какой невнимательный слон ! Когда он проснулся, когда он очнулся, Когда вспомнил он этот тяжкий урок, То первым он делом себе дал зарок: Нигде не слоняться ! И не прислоняться ! Пусть даже отчаянно чешется бок... А в график он все же вошел, Когда его в джунглях нашел. И жил он неплохо: не ахал, не охал... Я даже сказал бы, что жил хорошо. | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
