Дело шло к первому сентябрю. Беззаботность уступала место волнующим хлопотам: нужно было готовиться к школьной поре. Портфель, книги, тетради и все принадлежности куплены, осталось только одно - сшить форму.

 

На родительском собрании постановили, что у девочек должен быть тёмный сарафан с белой блузкой. Мама решила, что у Танечки будет сарафан, как в детском стихотворении: « Сшили Тане сарафанчик, нет такого у подруг!» Поговорив с модной портнихой, выбрали фасон и ткань с необычным для меня названием - «замш» .

 

Утром, позавтракав, мама дала мне денег, ещё раз сказала название ткани и какого размера купить отрез. С большой неохотой я пошла на автобусную остановку, зная заранее, что автобус № 11 придётся ждать долго.

 

Автобуса не было около тридцати минут, и я на протяжении всего времени, боясь забыть название ткани, в мыслях повторяла: замш, замш, замш…

 

Наконец-то он подъехал и, как всегда, был переполнен. Кое-как втиснувшись, на одной ноге, в духоте, доехала до конечной остановки «Хамза» , где и находился магазин «Ткани». «Хамза» был узбекским районом , и в магазинах работали в основном узбеки целыми семьями. На русском языке они говорили с акцентом, и так же, «с акцентом», писали.

 

Зайдя в прохладный магазин, я поняла, что забыла название ткани. Прокататься в такую жару и не купить - для меня это было утопией. Пришлось читать ценники, написанные «с акцентом»: Матирял «Крымплин», матирял «Варсялян», матирял «Замушь». По описанию мамы, «Матирял замуж» был очень похож на то, что мне нужно. Вздохнув, с облегчением и с весёлым настроением, пошла покупать.

 

Узбечки сидели, наслаждались чаем вприкуску с комковым сахаром. Уверенным голосом я попросила отмерить мне один метр двадцать сантиметров ткани «Замушь». На несколько секунд узбечки застыли с пиалами чая, глядя на меня. Затем одна из них сказала: « А тибе ни рано зямужь, дарагая?» Чем меня так удивила, что теперь я уже застыла, глядя на них.

 

В магазине находились несколько покупателей, которые перестали выбирать ткани и с интересом стали слушать нашу беседу.

 

Обозлившись на узбечек, я пошла показывать этот «Замушь» на прилавке. На что продавец сказала: « Ти, што по-русски плоха читаишь, видишь по –русски написана матирял - замушь ?!» С расстройства я вспомнила название материала, но было поздно, покупатели так смеялись, что я уже не слышала саму себя.

 

Видя, что я расстроена, продавщицы со смехом похлопали меня по плечу, угостили чаем с лепешкой, отмерили один метр двадцать сантиметров злополучного «Замушь», и я, довольная, поехала домой.

 

Сарафан получился красивым и модным, как и хотелось маме. «Сшили Тане сарафанчик, нет такого у подруг», да ещё с такой историей, ну, точно - ни у кого!