Ну, вот скажите мне, чего людям не хватает? Появился на свет, живи и радуйся жизни. Так нет же. Надо все усложнять и себе и другим. Правда, Иван появился на свет уже годков тридцать как. Вроде и живет ничего, в достатке и жизни радуется. Ну, а вот насчет того, чтобы жизнь не портить другим у него никак не получается. Ну, никак, как – бы он не старался. Ну, вот вчера, например: ушел из - дома в лес, присмотреть себе удилище из ореховой лозы. Ну, дело конечно нужное, а как же иначе, если живешь на самом берегу речки, в которой рыбы не меряно. Только ленивый человек не имеет эту самую рыбу у себя дома в разном виде: соленом, копченом, вяленом, жаренном. Иван очень любил, когда ему жена готовила разносолы из рыбы, а уж вяленую чехонь и плотву очень обожал под холодное пивко в жаркую погоду.

- И где это Иван до сих пор ходит? Уже и темнеть начинает, а его все нет и нет. Ой, чует мое сердце опять что-то не так, - подумала Мария, ложась на мягкую перину, которая ей досталась в приданое от родителей, когда она выходила замуж за Ванюшку.

- Господи, как хорошо, что есть ночь, можно отдохнуть, подумала она, сладко потянувшись, и сразу же уснула. Откуда ей было знать, что этой ночью произойдет нечто такое, о чем будет говорить вся деревня.

- Ваня, ну давай уже присядем вот здесь на полянке, перекусим. Куда денется твое удилище, сказал Леонид, друг его закадычный, которого он пригласил с собой в лес. И вроде бы по - делу и в то же время хоть выпьют по-человечески, на природе, подышат свежим воздухом и опять же без присмотра благоверной женушки. Нет, он ничего против Маруси не имеет. Она, конечно, его любимая жена. Красивая, умная и работящая. Дом, огород, и детей все на себе тянет. А главное его любит и бережет. И за эти качества он ее ценит и в обиду не даст. Но вот не любит она очень, когда Ваня выпьет. Почему–то считает, что он становится неадекватным, то есть ведет себя не подобающе, непредсказуемо.

- Нет, а как должен вести себя человек, когда выпьет?- Да ладно, нет бы, сесть, с другом и по рюмашке, так он опять Марусю свою вспомнил. Вот прилепилась!

Леонид не стал долго уговаривать товарища, разложил газетку, достал поллитровку, ну и естественно сальце, которое прихватил из дому, луковичку ну, а хлеба не успел, как раз его супружница с огорода явилась и помешала его сборам, конечно пришлось очень оперативно собираться, а то не ровен час, идею прогуляться она пресекла бы на корню.

- Вань, а Вань, ты чего такой загадочный стоишь, задумался о чем? Иди по рюмашке выпьем, глаз настроим, чтобы лучше видеть, а то еще кривое удилище выберем, позвал его друг.

- Красота, воздух свежий, птички щебечут, водичка журчит.

- Леня, вот я эту красоту, ни на какую другую не променяю, заплетающимся языком пробормотал Иван. Мы же вольные птицы в этом мире, Леня. Свободные, что хотим, делаем, куда хотим, идем. Вот захотели в лес, значит в лес, захотели выпить на природе, пожалуйста, вот захочу, Леня и прыгну, вон с того обрыва прямо в воду и никому нет дела до этого, и никто меня не остановит.

- А давай выпьем за это. За нашу свободу. И они принялись за порцию спиртного, запасливо прихваченную Иваном из дому. Когда они пили последнюю рюмку, ни один из них уже не помнил, зачем пожаловали в лес.

Проснувшись среди ночи, Иван сразу не понял, где же он находится, но то, что не дома, понял сразу.

- Холодно, черт возьми. И чего я здесь разлегся? А, я же вроде с лес за удилищем пришел. И тут он смутно начал вспоминать, что произошло.

- Вот гад, а еще друг называется. Ну, Ленька, я тебе вспомню, погоди! Как пить, так давай вдвоем, а как домой, так один ушел, меня бросил. Хотя, наверное, я был совсем не ходячим раз бросил, - подумал он. Выпили то по бутылке на брата чистого первача. Ну ладно, подъем и домой, следом за ним, а то Маруся, наверное, волнуется, ждет.

Сколько было времени, он не знал, в лесу было темно, хоть глаз выколи, но Иван хорошо знал лес и мог свободно в нем ориентироваться. Недалеко был слышен шум речки, рядом с которой проходила трасса, а там домой и рукой подать. Надо поторопиться пока светать не начало, а то начнут коров гнать на пастбище и еще кто-то увидит, неправильно поймут, да и молва по селу пойдет, вот, мол Ванька от своей Маруськи на сторону бегает. Что дети скажут, да и Маню обижать не годится. А на чужой роток не накинешь платок. Он медленно поднялся, в голове еще шумело и слегка его покачивало от выпитого. Ему показалось какое-то шевеление и непонятный звук недалеко от того места, где он находился. Прислушался и услышал где-то рядом похрюкивание. – Кабан, пришла ему в голову мысль. Он напряг зрение и в темноте, прямо перед ним увидел какую - то непонятную кучу. Она, главное шевелилась и хрюкала. Ну, точно кабан, подранок. Мужики из леспромхоза же недавно говорили, что видели его недалеко от села. От, надо же так. Как неприятность, так именно мне. И ружья с собой ведь не брал, шел же всего часика на два в лес, по – делу. Иван нащупал рядом с собой палку, которой он планировал наклонять поближе к себе ореховую лозу для просмотра, сподручное средство, как говорил он. Взял в руки палку, понимая, что она мало, чем поможет в таком случае, но все же надеялся, что оглушить зверя удастся, пока тот не набросился на него. Порвет ведь в клочья, они же злые, подранки эти, - подумал Иван и со всей силы опустил палку на ту кучу, которая опять зашевелилась. Раздался громкий храп и надрывистое рычание, что подтолкнуло Ивана, еще раз приложится палкой по кабану, который все–таки пытался схватить его за ногу, как ему показалось. От страха у него в глазах потемнело. Он четко видел как тот, пошатываясь и издавая непонятные звуки, направляется к нему. Иван, не долго думая, врезал ему еще раз. Кабан повалился на землю и затих.

- Вот это дела справился, мелькнула в голове Ивана мысль, а вместе с ней и надежда на спасение. И он, не долго думая, припустился бежать так, что никто бы даже на транспорте догнать его не смог бы.

На дворе еще не рассвело, а Иван уже был дома, без удилища конечно, но живой. Голова трещала, все внутри тряслось, как осиновый лист, тело ломило от неловкого положения тела там, в лесу, где его бросит товарищ. – Да какой он к черту товарищ, если сам смылся, а меня оставил в лесу кабанам на радость. Ну не бывать тому, чтобы меня эта зверина разорвала, подумал Иван.

- Ваня, а ты чего это по двору как неприкаянный бродишь? Ты что не ложился, болит чего? И тут Ваня рассказал своей любимой историю, которая приключилась давеча с ним. Правда, немного приукрасил, ну, а как без этого. Нагнал на Марусю страху. Но не признался о количестве выпитом, а сказал, что выпили всего одну чекушечку на двоих. Супруга его поддержала, а как же на природе быть и не выпить, это ж святое дело. Она долго сокрушалась и ругала Леонида, за то, что он так поступил с ее мужем, настоящие друзья так не поступают. Наконец успокоившись, она отправилась в хлев доить корову, а то они с этими разговорами и так опоздали выпроводить Нюрку, так звали корову, на пастбище с общим стадом.

Иван, позавтракав парным молочком и свежими оладушками, которые так умело, готовит жена, решил немножко отдохнуть от этих всех неприятностей отправился в дом на свой любимый диван. Только он сомкнул глаза и почти увидел свой первый сон, как на дворе послышались крики. И главное, что это кричала Катерина, жена Леонида. Обзывала кого-то извергом, фашистом, грозилась в тюрьму засадить этого не человека.

- Мало того, что меня в лесу бросил, так еще и Катерине досталось. Наверное, спьяну опять рукоприкладством занимался, само утверждался, как он говорит всегда. Да, не может Ленька вести себя по-человечески, надо бы поговорить с ним, но за то, что он так со мной поступил, не буду с ним разговаривать целый месяц – думал Иван. На улице продолжались крики, охи и ахи не очень долго, затем все стихло. Ну, слава Богу, а то отдохнуть не дают.

-Ваня, выйди, будь добр, поговорить надо, позвала жена. Неохотно поднявшись с дивана, он поплелся на улицу.

То, что рассказала ему Маруся, привело его в замешательство. Волосы даже стали у него на голове шевелиться, правда, их там не очень много уже осталось, но все же. Неужели это ему спросонку и еще в хмельном угаре показалось, что перед ним кабан? Да не может этого быть! Он четко слышал хрюканье и даже чувствовал, что тот пытался схватить его за ногу. Не мог он принять Леонида, его лучшего друга, пусть даже в темноте за кабана. Не мог и все тут.

Когда стало светать, Леонид пришел в себя. У него болела голова, спина, а рука вообще не слушалась, была будто не его. При попытке встать ноги подкашивались. Что это было, кто напал на них так внезапно?

- А Ванька где? Возникало много вопросов, а ответов не было, и спросить не у кого. Друга то нет. Надо что-то делать, надо выбираться из этого проклятого леса. А чего они вообще здесь делали? А, удилище выбирали. Вот сдалось оно нам. Ну и конечно подзаправились, будь здоров, называется. Не могли дома сесть под яблонькой в тенечке и выпить как люди. Так нет же, на природе давай, гринписовцы чертовы. - Надо быстрей в деревню, да на поиски друга отправить кого-то, может, его уже и в живых нет, - мелькнула молнией страшная мысль в его голове. Еще одна Ленькина попытка встать, опираясь о дерево, увенчалась успехом. Встать, то он встал, а идти не может, нога тоже, как и рука не слушается. Вот это да, вот это мы попали. Кто же нас так, а главное за что? – не покидала его эта мысль. Вот в таком положении его и застал Федор, мужик из их деревни, который приехал на подводе за дровами в лес. И что характерно сам, без товарищей. И не боится. А чего ему боятся, он же еще не знает о том, что творится в их родном лесу.

Не долго думая, Федор погрузил Леонида на телегу и повез домой, к жене, правда предлагал завезти попутно с больницу, где ему могли оказать первую и притом квалифицированную помощь. Какую помощь? – возмущался Леонид. Я значит в больницу, жалейте меня, мол, все, ухаживайте за мной, а Ваня, друг мой закадычный, пускай пропадает в лесу. И жив ли он еще, вот вопрос? Леонид поделился опасениями со своим спасителем, рассказал ему о происшедшем ночью. Да, мужики, досталось вам, но вот от кого интересно, сочувственно качал головой Федор.

Не успели они въехать во двор, как Катерина, жена Леонида, начала причитать, как будто он умер. Они занесли пострадавшего в дом, пригласили фельдшера, тот наложил шину на руку, посоветовал Катерине приложить что-то холодное и тяжелое к лицу мужа и уехал, взяв под мышку собранный хозяйкой благодарственный узелок с гостинцами.

Катерина была сердита на мужа, за то, что тот даже не предупредив ее, отправился неизвестно куда, заставив ее нервничать и переживать. И в то же время ей было жаль его побитого и несчастного да еще ко всему этому очень сильно переживающему за своего пропавшего друга. Она сразу вызвалась помочь ему, предложила самой сходить к Марусе и уточнить, пришел ли ее Иван домой и как его самочувствие.

Маруся хлопотала по хозяйству и не сразу заметила Катерину, которая стояла по ту сторону калитки и наблюдала за ней. Доброе утро, крикнула она гостье.

- Доброе, ежели оно доброе. Маруся, а твой муж где, если не секрет. - Не секрет, отдыхает в доме, всю ночь не спал. А твой, наверное, уже выспался, вернее проспался, после вчерашнего, блеснув глазами, сказала Маруся.

- Как мой, значит, так должен проспаться, а той – отдыхает. Что-то ты подруга не то говоришь, или не с той ноги встала, выразила свое недовольство Катерина. – Они же вместе были вчера, Ленька сказал, что удилище выбирать ходили.

- Ходили то они вместе, а вот обратно по одному вернулись. - Вот что скажу я тебе Катя, настоящие друзья так не поступают, как поступил твой Леонид с моим Иваном. И она рассказала подруге то, о чем поведал ей муж, о том, что произошло этой ночью с ним в лесу.

Выслушав рассказ до конца, Катерина сразу смекнула, что произошло, и взорвалась с места как бешеная. Стала кричать на весь двор, Мария, ее еле успокоила, так и не поняв, кого она обзывала извергом и фашистом. И только когда та ушла, до нее дошло, что же произошло с мужиками. – Вот черти, допились!

Уже смеркалось, когда, справившись со своими делами Иван и Мария, прихватив сушеной рыбки и пива, которое всегда имелось у них в холодильнике, шли проведать Леонида и попросить у него прощения за причиненные ее мужем телесные повреждения.

А тем временем Федор рассказывал всем в деревне о том, какие чудеса творятся у них в лесу. Об опасности, которая подстерегает там, где и не ждешь совершенно, а главное непонятно за что. И кто интересно станет следующей жертвой.