Невезение

Д.Артемьев

 

Есть невезучие люди. Они теряют деньги, документы, ключи. У них в руках ломаются бытовые приборы. Они часто спотыкаются, падают, пачкают одежду. Билеты им достаются на самые плохие места или вовсе не достаются. Их поливают грязью из лужи проходящие машины. Они не выигрывают конкурсы, состязания. Даже в беспроигрышной лотереи такие люди умудряются получить прошлогоднюю новогоднюю открытку. Таких людей заслуженно называют растяпами. Но они легко объясняют свои неудачи сложившимися обстоятельствами.

 

Противоположный тип людей можно назвать баловнями жизни. Более короткого названия для них в русском языке не существует. Этим людям всегда везет. Они уверенны в себе настолько, что иногда диву даешься. Такой человек, неожиданно приглашенный на барбекю, может, стоя у жаровни в костюме и белоснежной рубашке с галстуком, пожарить мясо и не посадить на одежду ни капли жира. Эти люди не проигрывают, не падают, не спотыкаются, всегда находят выход из любого положения. Призы, награды, как правило, достаются им. У них дружные семьи и удачная карьера. В общем, баловни судьбы.

 

Обычный человек с улицы ближе к одному из перечисленных типов. Он может быть не вполне сформировавшимся растяпой. А может временами походить на баловня судьбы. Он может познакомиться с красивой дамой и повести ее в кафе. А может не прийти на свидание с дамой, а провести весь вечер в обнимку с унитазом из-за спазм желудка. Все может происходить в этом мире с обычным человеком с улицы. Однако происходят иногда исключительные события.

 

***

С неделю тому назад Петя ремонтировал дома электрическую розетку. Жена плешь проела, требуя ремонта. Она шипела, что не может выключить утюг, без того, чтобы не вытащить всю розетку вместе с проводами и кусками штукатурки. Она безо всяких намеков сообщила Пете о его кривых руках и полной неспособности выполнять мужские обязанности. Потом все же добавила, что имеет в виду обязанности по дому. И вот, достав на антресолях отвертку, хозяин квартиры принялся за ремонт и тут же с криком отлетел от розетки, сильно ударившись головой о стену. Да, сильно его шарахнуло обычное напряжение в 220 вольт. С кухни прибежала встревоженная жена, но Петр ее быстро успокоил и довольно быстро закончил ремонт. Жена приняла работу, и с удовольствием несколько раз вставила и успешно вынула вилку утюга, намереваясь перегладить гору белья. Но тут муж совершенно неожиданно предложил сходить в какое-нибудь кафе, отдохнуть, поужинать.

 

Есть такая стандартная фраза: ужин удался на славу. И действительно - удался. Во-первых, супруги как-то сразу попали в модное кафе, в котором никогда не бывало свободных мест. Во-вторых, их обслуживали как-то не так, как это случалось с ними обычно, как-то очень вежливо, внимательно и, можно сказать, с уважением. И, наконец, в-третьих, не было почему-то даже намека на их обычное перешептывание при разглядывании цен в меню. Все оказалось вкусным и не очень дорогим. На обратном пути жена что-то щебетала, прижимаясь грудью к его локтю. Петя отвечал, но мысли его были заняты завтрашним советом, на который его вызвали с отчетом. Выступление было готово, но Петя подозревал, что, как и прошлый раз, этот гад, эта сволочь будет насмехаться и унижать его. Гадом и сволочью он называл Вице-президента, который в грош Петю не ставил и тормозил его продвижение.

 

Дома он еще раз проглядел подготовленный текст выступления и остался им доволен. Все продумано, и его предложение не вызывает никаких сомнений. А тут еще жена позвала его из спальни воркующим голосом, которым не пользовалась уже давно. Он отозвался, как тетерев, и правильно сделал. Заснул он усталый и очень собой довольный.

 

Обычно дорога на работу занимала около получаса из-за безумных пробок и именно в нужном направлении. А этим утром Петя потратил всего минут семь. Полоса, по которой он ехал, была свободна, а вот встречная полоса представляла собой сплошную пробку. Петя улыбался и думал, что день начинается очень необычно. Даже трафик и тот услужливо ему помогает. Также не чувствовалось никакого беспокойства, как это обычно с ним бывало перед важными совещаниями. Настроение было ровное и какое-то, как бы это сказать, уверенное такое настроение.

 

Перед совещанием эта сволочь встретил его в коридоре и насмешливо спросил:

- Ну, что, Петь? Готов?

- Выступать готов. – Ответ был неожиданно спокойный. – А петь? Нет, пожалуй, петь я не буду. Но и возражать против пения мне дифирамбов тоже не стану. Так что, готовьтесь.

Ответ так поразил Вице-президента, что он только квакнул.

- А что, - подумал Петя, - пусть он зять. Правда, поговаривают, что с женой у него не все хорошо. Тем ни менее, зять Президента. А, черт с ним!

Само совещание прошло удивительно гладко. Вице-президент сидел тихо, не встревал, а когда его шавки попробовали пошутить, как они обычно делали на Совете, Петя поступил неожиданно даже для самого себя. Он попросил минуту внимания, взял лист, порвал его на две части, на каждой сделал надпись и положил листочки перед обоими прихлебателями:

 

- Когда захотите ко мне обратиться, - нравоучительно заметил он, - прочитайте вслух мое имя и отчество и только потом попросите разрешения задать мне вопрос. И только по существу дела. Но, поскольку в деле вы оба не разбираетесь, да и не сможете разобраться, я надеюсь, что смогу закончить свой доклад без досадного вмешательства ваших нечистых языков.

 

И что удивительно, больше ни одной глупой реплики не последовало. Были, естественно, деловые вопросы, на которые Петр смог обстоятельно ответить. Затем президент взял слово, похвалил идею и предложил под эту идею организовать новое подразделение, которое возглавит докладчик. И чтобы подчеркнуть весомость идеи, президент тут же предложил назначить Петю третьим Вице-президентом. Совет единогласно поддержал предложение. Да и кто бы осмелился голосовать против.

 

Все всё узнают мгновенно. Оба телефона в кабинете не умолкали. Петя отвечал, благодарил, смеялся, шутил, но при этом продолжал думать о своих действиях. Да, было в его проекте одно местечко, ну, в общем, не по плечу ему. Вопросик такой, что сам он решить не мог. На совете этот момент замечен не был. Уж на что мужики – доки в своем деле, а этот момент проглядели. Да. И как этот узелок развязать, Петя пока не придумал. Замурлыкал внутренний телефон. Секретарша президента бросила лаконичное: просит зайти. Надел пиджак и поспешил на верхний этаж, раскланиваясь, улыбаясь и пожимая руки.

- Садись, - сказал Президент, - в твоем плане есть один момент, который ты решить не можешь.

- Вот мужик, - восхитился про себя Петя, - всё просек, всё.

- Да, пожалуй, и я не смогу, - продолжал президент. – Я вот что надумал. Решить эту штучку может Председатель Комитета Законодательного собрания. Я его неплохо знаю, но подкатывать к нему с таким делом надо аккуратно. Ты как, в субботу свободен?

- Как ветер, - весело ответил Петя, хотя помнил, что в субботу жена хотела ехать на дачу и возиться с грядками.

- Давай-ка бери супругу и ко мне. Там, за городом, в домашней обстановке мы с ним и переговорим. Искупаемся, мясо пожарим, игры там разные на свежем воздухе. Это способствует деловому общению. Часиков в десять я пришлю к твоему дому машину. Лады?

- Да я на своей могу, - запротестовал Петя.

- А коньячку? Ты что ж, откажешься выпить со стариком рюмку, другую?

- Никогда! И третью тоже не откажусь.

- Так. – Президент посмотрел на него внимательно. - Думаю, я с тобой сработаюсь. Иди, твори. До субботы.

 

Потом, по дороге домой, Петя размышлял об этом разговоре. Удивлялся, откуда у него такая прыть. Он с хозяином один на один всего второй раз в жизни разговаривал. Первый раз было с год тому назад, когда он получил первую премию Союза промышленников. Ах, как скрипели зубы этой сволочи, зятька. Какие только гадости он не придумывал. Даже спросил, хихикая, нет ли у моей жены близкого приятеля в этом Союзе. Сволочь! Вот второй раз попал к президенту, а веду себя с ним, как ровня. И еще шучу. До чего молодец. Прямо, сам себя готов похвалить.

 

Петя вкратце поведал жене о своем успехе, вкратце, потому что сразу, скинув костюм, потащил ее в спальню. Жена для виду приводила на ходу какие-то доводы против, но сбрую быстренько скинула и оказалась рядом с ним в кровати. Вскоре она вцепилась ногтями в его спину, и начался бурный процесс. Когда, окончив дело, Петя отвалился, он ненароком задел головой о локоть супруги и вскрикнул. Жена встревожилась, но Петя, потирая правую часть затылка, успокоил ее, напомнив, что треснулся головой, когда чинил розетку.

 

- Видимо, шишку набил, - сказал он.

- Давай посмотрю. – Жена потрогала больное место. – Вроде есть шишка, небольшая. Больно?

- Пройдет. Иди-ка сюда. Полежим, отдохнем.

- А может, показать шишку Рустаму? Все же он нейрохирург.

Рустам был их старинный приятель, талантливый врач, авторитет во всех медицинских вопросах. Петр с женой спорить не стал, а быстро согласился:

- Ладно, покажу. А ты иди ко мне, толстенькая моя, упитанная моя.

- Петьк, а ты какой сегодня! Вот что с тобой творит повышение по службе.

- А как же, - захохотал муж, - кто с тобой рядом? Сам вице-президент. Вот кого ты в постель затянула.

- И ничего не затягивала. Сам пришел и погнал меня в спальню. Ужинать то будем. Или так и проваляемся голодными.

- Будем, будем. – Петя обнял жену. – Полежим немного, и будем ужинать.

- Хорошо, - согласилась жена. - Петь, расскажи подробнее про Совет. И как этот гад проглотил твое назначение?

-

 

Плавать Петя толком не умел. Обычно он шел окунуться в воду, где-нибудь в стороне от купающихся, и выскакивал сушиться на берег. Но сейчас, когда все собрались возле бассейна, робости он не чувствовал.

- Так, - объявил Петя, стоя на краю бассейна, - плавать я не умею. Поэтому призываю женскую часть коллектива немедленно начать спасать меня дыхательным методом «рот в рот».

Петя прыгнул в бассейн, и за ним с визгом и плеском окунулись туда и дочь Президента, и жена депутата, и его собственная жена. Остальные весело наблюдали за купанием, сидя за столом возле бассейна. В загородной резиденции президента собрались четыре пары. Сам президент с супругой, его дочь с мужем, вице-президентом, Петя и депутат с женами. Погода стояла удачная, солнечная, и для начала все переоделись для купания. Стол накрыли тут же, возле бассейна. Поодаль стояла жаровня, и лежали для нее короткие дрова.

 

- Ну, кто займется мясом? - спросил хозяин.

- Мясом должен заниматься специалист, - ответил Петя, - человек, способный принять с достоинством восторги по поводу качества шашлыка, а также, похвалы в свой адрес.

- Подождите, подождите, - засмеялся депутат, - принимать похвалы, это понятно. А как же сущность проблемы. Я имею в виду вкус мяса и все такое прочее.

- Само собой. – Петя сделал многозначительную паузу. – Я же не зря упомянул о специалисте.

Петя жарил мясо на шампурах точно так же, как любой дачник. Шашлык получается, если мясо хорошее. Во всех иных случаях есть мясо трудно, оно или сухое, или жесткое. Но при всех обстоятельствах мясо съедается до последнего кусочка. Под выпивку и одобрение присутствующих. Именно на это Петя и рассчитывал. И мясо получилось на славу.

 

К вечеру хозяин предложил депутату и Пете показать сад. Женщины остались в компании с президентским зятем, а в саду началась серьезная беседа. Депутат оказался понятлив, он схватил проблему на лету, обсудил ее тщательно со всех сторон и подтвердил возможность решения. Затем он увел разговор в сторону, как он заявил, о всяких мелочах и, выторговав для себя кое-что, назвал дату, когда он решит этот вопрос на Комитете. Петя внутренне ахнул, услышав об этих мелочах, но хозяин был спокоен - значит, все шло так, как было рассчитано.

 

Депутат оказался настолько любезен, что, прощаясь с хозяевами, вызвался подвести Петю с женой в своей машине. На возражения замахал руками и заявил, что незачем гонять попусту в город две машины. И забрал супругов с собой, в депутатский «Мерседес». От него же при подъезде к городу поступило предложение заехать и выпить чашечку кофе в одном знакомом ему, месте. Место оказалось закрытым клубом, заполненным людьми, лица которых то и дело мелькали на экране телевизора. Пили кофе, коньяк, коктейли из бокалов с кокетливыми узорами из сахара и цитрусовых. Депутат ненавязчиво расспрашивал Петра о работе, а тот отвечал с удовольствием, однако ничего толком не рассказывая.

 

- Да, - наконец заявил депутат, - не зря старик Вас продвигает. Не зря. Готовит смену.

- Ну, что Вы, - возразил Петя, - есть же зять.

- А, перестаньте. Балабол. Да и не посвящен он в дела. Так, муж любимой дочки. И всё. У него перспективы не больше, чем у дежурного водителя.

И депутат пригласил Петину жену на танец. А Пете пришлось танцевать с депутатской супругой, вполне, надо сказать, приятной женщиной.

 

Каждый человек испытывает обычные ежедневные беспокойства. Разной интенсивности, разной эмоциональной окраски. Люди беспокоятся о квартире, о ключах, которые могут забыть, о не выключенном утюге. Много беспокойств доставляет транспорт; человек нервничает на остановке, хотя, надо заметить, придя на работу, он первые полчаса – час проводит в праздности, пьет кофе, курит, болтает. А сколько забот о внешнем виде, как задевают чьи-то замечания. А сколько беспокойств у водителей и по важным, и по совершенно незначительным поводам. Тут и ГАИ, и парковка, и техосмотр, и недавно появившаяся царапина на правом заднем крыле, и масса иных проблем. Некоторые люди умеют справляться со своими беспокойствами, у других эти волнения оставляют шрамы в душе, иногда на всю жизнь.

 

Среди прежних Петиных беспокойств можно было бы выделить самые главные. Во-первых, посторонние водители часто занимали его место, не смотря на крупный белый номер, нанесенный на асфальт. Человек ставил свою машину и уходил. И где его искать? Приходилось колесить по стоянке в поисках свободного места. И, во-вторых, переднее правое колесо, которое безо всяких причин утром могло быть спущено. Было еще одно беспокойство, уже иного рода. Каждый раз, когда Петя вез жену на дачу, он думал о неприятностях, доставляемых соседями. Намусорят, напачкают на его участке, отключат воду или электричество, потребуют участия в организуемых ими идиотских общественных кампаниях. Эти беспокойства буквально отравляли Петину жизнь. Забавно, но с того памятного совета Петины беспокойства как-то незаметно исчезли, растворились. Он вдруг осознал, что уже давно никто не занимает его стоянку. Ну, хорошо, это можно объяснить его повышением. Но как объяснить поведение правого переднего колеса, о проблеме которого Петя просто забыл. И уж вовсе невозможно объяснить поведение соседей, которые стали вести себя паиньками и с глупостями не приставали.

 

Шишка на голове не менялась, боль не проходила. Так что Петя все же решил к Рустаму заскочить. Он созвонился с ним, взял служебную машину с водителем, что теперь полагалось ему по рангу, и поехал в клинику. Приятель ощупал шишку, ничего не сказал и велел сестре проводить пациента на энцефалограф. Потом пришел сам и долго разглядывал полученные кривые. И опять молчал. Это было странно, учитывая кавказский темперамент Рустама. Наконец он открыл рот. Несмотря на то, что Рустам родился в России, говорил он с чуть заметным кавказским произношением и характерными оборотами, что придавало его речи большую убедительность.

 

- Понимаешь, шишка у тебя справа, на таком опасном, я бы сказал, месте. И, главное, справа.

- А главное слева, что? – передразнил Петр, - где треснулся, там и шишка. Я места для нее не выбирал.

- Нет, ты не понимаешь. Сейчас объясню. Вставай с диванчика, пойдем ко мне в кабинет.

В кабинете, Рустам заварил кофе, достал сахар и печенье, попутно давая простейшие объяснения по поводу мозга. Он рассказал, что умение радоваться жизни, оптимизм, бодрость и надежда хранятся в левом полушарии мозга. В правом же содержатся грусть, разочарования и сожаления. Поэтому у всех пессимистов, скептиков и самоубийц доминирует правое полушарие, а у оптимистов - левое. Это одно из самых интригующих открытий в человеческой биологии: два почти идентичных полушария мозга управляют совершенно разными видами эмоций.

 

- Вот, а у тебя все было согласовано - в меру оптимизма, в меру пессимизма. Так тебе этого стало мало. Ты треснулся башкой и заблокировал свое правое полушарие небольшой мозговой грыжей. Счастье твое, что так удачно. А то мог бы сейчас радостно хихикать и пускать на стол слюни. Понял?

- Еще бы, - ответил Петр. – Ты все объяснил крайне доходчиво. Я заблокировал сомнения и сожаления. И стал супером, каковым и желаю оставаться. А?

- Умный ты, а дурак, - взмахнул руками Рустам, - грыжа эта, то есть опухоль, растет. И до пускания слюнок остается не так много времени. А сделать я ничего не могу. Не умеем мы пока делать такое. И никто не умеет, ни скальпелем, ни лазером.

 

Наконец до Петра стала доходить серьезность ситуации. И Рустам сидел понурый. Никто из них к кофе не притронулся. И Пете стало страшно. А Рустам без введения, без объяснения стал монотонно говорить.

- Вот тебе адрес и как проехать. – Он что-то написал на листочке. – Женщина она не старая, так, средних лет. Имя я здесь написал. У меня уже есть четыре случая, когда она потенциальных клиентов морга или идиотов возвращала в нормальную жизнь. Там одна проблема: ей надо понравиться. Иначе и на порог не пустит. Я был у нее, хотел поинтересоваться моими пациентами. Не пустила. И из-за двери говорить не стала. Так и уехал. Езжай, попробуй. В эту деревню езды часа два. Все. Иди.

- Не вздумай говорить жене, - сказал Петр.

- Ай, слушай. Не валяй дурака. Ты кому это говоришь?

- Ладно, не злись.

- Завтра с утра поезжай. На обратном пути – ко мне. Я здесь засаду на тебя держать буду. Молиться, черт возьми. Хоть живой, хоть какой, - ко мне, понял?

- Да, приеду, - отмахнулся Петр, - живой приеду. И с бутылкой.

Рустам оставил эту фразу без ответа. Он просто смотрел своими печальными карими глазами в спину выходящего из кабинета друга.

 

Только Петр подъехал к дому, только вышел из машины спросить, туда ли он попал, как дверь отворилась и показавшаяся в ней женщина безо всяких вопросов предложила ему войти. Судя по описанию, это была целительница. Дом был самый обыкновенный, деревенский. В комнате, куда его проводили, стоял покрытый скатертью стол, буфет с посудой, телевизор на ножках, какой-то диван. Петр отодвинул стул и уселся. Женщина оказалась напротив него.

- Не надо, не надо, не говорите, просто дайте на вас посмотреть. – Голос целительницы был правильный, без деревенского выговора. – Ох, не думаю, что Вам нужна моя помощь.

 

Петя молчал, молчала и женщина. Потом она вздохнула, отвела глаза и сказала:

- В эту субботу Вы на дачу собрались. С женой. Сможете отложить поездку и вместо дачи приехать сюда?

- Конечно.

- Только, пожалуйста, один.

- Понял.

- Я к субботе приготовлю для Вас настой. – Она снова вздохнула.

- Спасибо. Приеду. Сколько я Вам обязан.

- В субботу и расплатитесь.

- Хорошо. До свидания.

- До свидания. Другу вашему передайте мои извинения. Не могла я с ним увидеться. И не смогу.

- Передам, - сказал Петр.

И весь этот разговор, дословно, был передан Рустаму по возвращении. Тот еще раз помял приятелю голову, ничего особенного не сказал, передал привет супруге и исчез, позванный сестрой к пациенту.

 

Настой было велено выпить глоточками, весь стакан. Пах настой травами, был немного горьковат. Петр выпил весь стакан и осведомился, сколько раз надо повторять эту процедуру. Женщина улыбнулась немного печально, вздохнула и сказала, что никаких повторений не потребуется. А боль в шишке вскоре пройдет. На Петин вопрос об оплате, она назвала какую-то смешную цифру, приняла деньги и проводила гостя к выходу. Прощаясь, Петя пошутил, что с лечением ему повезло. И быстро, и настой был неплох на вкус. Целительница шутки не поддержала. Она снова вздохнула и задумчиво сказала, что монета, на которой выбито везение, имеет и другую сторону. По-другому монеты не чеканятся.

 

Дорога была пустынна. Петр ехал умиротворенный. Время от времени он притрагивался к шишке на голове, боли практически не было. Ничего себе отвар. Расскажу Рустаму, обалдеет. Выпил стакан, и нет боли. Действует лучше коньяка. Петр машину не гнал. Была суббота. Торопиться было некуда. Стрелка спидометра показывала около ста километров, что для его машины на пустой дороге было, конечно, пустяком. Он немного прибавил газу, обогнал Москвич с тележкой, нагруженной садовым инвентарем, и, не снижая скорость, вошел в крутой правый поворот. Тормозить было уже поздно. Машина въехала под медленно ползущий, тяжело груженый КрАЗ.