Василий Рыльтыргин

 

Василий Рыльтыргин занимал должность бригадира оленеводов на острове Врангеля. Капитану (так называли начальника полевого отряда) ранее как-то не доводилось с ним встречаться, ни в тундре, ни в поселке. Не было особой необходимости, да и в поле их пути не пересекались: Василий с пастухами передвигался по всему Врангелю, а отряд до первой декады июля вел исследования на гнездовье белых гусей, затем вслед за гусями с выводками перемещался на север, в Тундру Академии. Там гусята росли, а их родители поправляли здоровье после треволнений на гнездовье и отъедались для долгого пути к местам зимовок в благодатной Калифорнии. Затем часть членов отряда возвращалась домой, а небольшая группа выезжала на южную оконечность острова – Мыс Блоссом, с которой гуси отлетали на материковую часть тундры.

Поэтому, увидав двоих пастухов, направляющихся со стороны Мамонтовых гор к пику Тундровый, у которого стоял балок орнитологов первым делом поставили чай, а затем в бинокль стали разглядывать подходящих оленеводов. Те шли довольно быстро будто скользили, слегка покачиваясь при ходьбе по насту.

Подойдя к балку, старший из них, худощавый, невысокого роста с сединой в смоляной шевелюре поздоровался и коротко отрекомендовался – Василий Рыльтыргин.

- А это мой старший сын, представил он молодого парня. Вот в гости пришли. Мы сейчас остановились в балке на реке Мамонтовой.

- Ну что ж, - представившись сам и познакомив Василия с членами полевого отряда, - произнес Капитан, - пошли чай пить. Шли долго?

- Да нет, - ответил бригадир оленеводов, часа два.

Учитывая, что до балка в долине реки Мамонтовая было добрых пятнадцать километров, скорость их ходьбы была очень высокой.

После того, как чайник был выпит до дна и поставлен греться снова, все закурили. Василий поведал, что он в тундре не один, а со всей семьей, а пастухов в бригаде четверо. Старший сын просто помогает, но за лето, наверное, освоится и станет настоящим пастухом.

- А сколько у тебя детей? – спросил Капитан.

- Восемь, - гордо ответил Василий, да еще и жена.

Орнитологи молча переглянулись. Дело в том, что балок, в котором обитали сейчас пастухи, был рассчитан на двоих человек. Конечно, американские студенты на спор умудрились залезть семь человек в одну телефонную будку, но 14 человек в балке никак разместиться не могли.

- И как же вы там помещаетесь?

- А никак, жена с младшими детьми живет в балке, а мы рядом с балком. Сейчас, правда, спать холодновато, но скоро станет совсем тепло, да и не все спят. Двое пастухов ходят окарауливать стадо. Росомаха откуда - то пришла, может олешку загрызть. У нас правда еще две собачки еще есть, но против росомахи они слабые. А та хитрая, шибко прячется. Никак ее застрелить не можем.

- Да, есть от чего в башке почесать, - заметил Валентин Хлесткин, который в отряде ведал всеми хозяйственными делами и которого все величали Боцман, - а чем же вы детей кормите? Продукты хоть есть.

- Да есть немного.

- А сколько? Сгущенка есть?

- Да, есть банки две.

- А манная крупа? Макароны, масло подсолнечное?

- Тоже немножко есть, только манки нет. Но мы мясо едим. Правда, самый младший сильно жадный. Вчера здоровый кусок себе в рот запихал и подавился. Мы ему пытались мясо пропихнуть, а оно не лезет. Но за ноги взяли, вниз головой потрясли – кусок и вылетел.

Ребята от этой жуткой истории на некоторое время онемели. Вывел их из ступора голос Капитана.

- Боцман, - произнес он. Тащи сюда сгущенки 10 банок, сухих сливок пять банок, подсолнечного масла одну треть десятилитровой канистры, все вафли, сахару килограммов пять, чая пачек двадцать, муку, дрожжи, варенье. В общем, сам продумай, чего я тебя еще учить буду. Рассчитывай в основном на детей! А вы, - обратился он к Рыльтыргину, - все заберете и кормите детей. Если мало будет, подгонишь старшего сына, мыеще подбросим.

Все продукты в два рюкзака не поместились. Поэтому их разместили в четырех и двое членов отряда отправились с Василием в обратный путь.

Через неделю Василий с напарником и небольшим стадом оленей подошел вновь.

- Можно вашим карабином «Барс» на время воспользоваться? - спросил он.

- А зачем?

- Да олешку надо застрелить.

- Да не жалко, могу даже тебе помочь.

Капитан снял карабин, зарядил и вышел в тренировочном костюме на порог балка.

- И какого надо застрелить?

Рыльтыргин показал ему оленя, который находился примерно метрах в двуустах от балка. Капитан деловито протер оптику, прицелился и первым же выстрелом свалил оленя с ног.

- Вот вам и ваш олень, идите и забирайте.

- А лопату дашь?

- Да хоть две возьмите у Боцмана, - буркнул Капитан и пошел чистить карабин.

Через некоторое время пастухи появились снова. С собой они тащили заднюю ногу оленя.

- Мы оленя разделали и закопали в снежник, а ногу принесли, чтобы Валентин пожарил свежей оленины. Шкуру вот принесли тоже, вместе с печенью, сердцем и почками.

- А чего мясо все с собой не забрали?

- Так мы специально олешку для вас застрелили в подарок.

У Капитана отпала челюсть.

- Ребята, - сказал он, - что же вы молчали. Не думайте, пожалуйста, что мы такие наглые, просто мне и на ум не пришло, что вы оленя специально для нас завалили. Простите меня балбеса. Вот уж век живи, век учись, а дураком сдохнешь!

В ответ оба пастуха только застенчиво улыбались. Несмотря на то, что они собирались тут же уходить, их все-таки накормили свежей олениной, вдоволь напоили чаем, дали по блоку сигарет и лишь тогда отпустили.

Так мы встретились и подружились с бригадиром оленеводов Василием Ральтыргиным. Больше так и не виделись. Слышал, что с началом перестройки он будто бы уехал в Ванкарем. Хочется верить, что он жив, здоров и вспоминает остов Врангеля и нас с такой же теплотой, как мы вспоминаем эти короткие две встречи с ним.