Кто-то тронул её за плечо или это лишь примерещилось во сне? Девушка пробормотала что-то невнятное и попробовала устроить голову поудобней на своих руках лежащих на столе. Её вновь тронули за плечо.

– Эй, проснись, – долетел до сознания девушки чей-то смутно знакомый голос.

– Да? – сонно отозвалась она, даже не открывая глаз, – В чём проблемы на этот раз?

– Как раз наоборот.

– Неужели? – недоверчиво произнесла муза и вновь постаралась заснуть.

Сделать ей этого, разумеется, не дали. Юноша, начинающий писатель лет девятнадцати по имени Александр с трёхнедельной щетиной и воспалёнными от долгого сидения перед монитором глазами, вновь тронул её за плечо и настойчиво потряс:

– Посмотри.

Волей, неволей девушке пришлось открыть глаза и посмотреть на “творца”. Тот возбуждённо ткнул пальцем в сторону монитора, стоящего всего в нескольких сантиметрах от того места, где подрёмывала муза, выглядевшая как девушка лет восемнадцати с короткими светлыми волосами и зелёными глазами.

Сладко зевнув и потянувшись, она, наконец, открыла свои глазки и обратила внимание на монитор. Под кучей почти бессмысленных строк стояла одна коротенькая надпись: “Конец”.

– Надо же… – пробормотала Алиса.

– Да! Я сделал это! Я сделал это! – завопил писатель и рассмеялся каким-то совсем ненормальным смехом.

Муза покосилась на своего подопечного и сжала ладонями виски.

– Боже, моя голова! Ты не мог бы выражать свою радость как-нибудь по-другому?

Юноша запнулся, потом подумал несколько секунд и, улыбнувшись, притянул к себе девушку, целуя её в нос:

– Я сделал это! Я дописал свой роман!

Алиса, впавшая на первые несколько секунд в ошарашенное состоянье от такого проявления радости, пришла в себя и, вырвавшись, отскочила на добрых два метра, забиваясь в угол.

– Ты чего? – покосившись на явно неуравновешенного писателя, поинтересовалась муза.

– Ну, ты просила меня выражать радость как-нибудь по-другому, вот я и сделал…

“ Ему уже поздно лечиться ” – мельком пронеслось в голове девушка, и тут её осенило.

От такой неожиданно прекрасной идеи она едва не подлетела на месте, но вовремя вспомнила, что от крыльев и нимба пришлось отказаться, чтобы не привлекать внимания подозрительных соседей юноши.

– Значит так: я отправляюсь в недельный отпуск, – тоном нетерпящим возражений заявила Алиса и торопливо направилась к двери.

Александр поймал её за руку буквально на пороге:

– А как же я?

– Ты займёшься продажей своего творения.

– Но…

– И чтобы когда я вернусь, было продано минимум десять тысяч книг.

– А если роман не понравится?

– Быть такого не может! – воскликнула девушка, – Я же – муза! А значит, во всём, к чему я прикладываю руку, есть искра божья. И тебе пора бы это уяснить, наконец.

– Но я…

– Поговорим через неделю, – высвобождая руку, произнесла Алиса и, рванувшись, прочь из комнаты, буквально вскочила в босоножки…

– Погоди! – крик настиг её на пороге.

“ Господи, я ведь не имею права уйти, если он позвал… ” – муза состроила болезненную гримасу и развернулась к писателю.

– Да?

– А как же вторая часть?

– Потом, когда я вернусь. Неужели ты не видишь, что я вымоталась, вдохновляя тебя, у меня не осталось сил, и я умру, если ты будешь так со мной обращаться, а разве ты этого хочешь?

– Нет, конечно, но я вот подумал, если во второй части…

– Нет! – гневно воскликнула девушка, перебивая Александра, – Если я сдохну, не будет никакой второй части! А если я не отдохну, то я непременно сдохну! Разве ты не знаешь, что музы должны отдыхать?!

– Я понимаю, но…

– Я опаздываю на утренний самолёт, – покосившись на часы, произнесла Алиса. – Поговорим о второй части сразу же, как я вернусь. Пока!

– Погоди, я провожу тебя…

– Нет! – в ужасе вскрикнула муза и поспешила поправиться. – Смертным, даже творцам не положено видеть самолёт небес.

– Э-э-э… ну тебе, конечно, видней…

– Вот именно, пока!

– Пока…

Даже недослушав, Алиса проворно выскочила на лестничную площадку и, хлопнув дверью, побежала по лестнице.

“ Вдруг он решит ещё что-то спросить? Мне надо как можно скорей убраться из этого чёртового, людского городка ”.

 

 

“ Полёт был просто восхитительным, а теперь мне надо узнать одну очень важную вещь: насколько Господь подписал мой контракт с этим психопатом? ”

Девушка была одета в лёгкую колышущуюся на ветру одежду из полупрозрачной, розовой ткани, под которой виднелся красный, раздельный купальник. Подбежав-подлетев к открытой телефонной будке на одной из тихих улиц, Алиса протянула руку к аппарату и стукнула пару циферок.

– Здравствуйте, будьте добры, передайте трубочку Господу.

Муза вслушалась в ответ и поправила своего собеседника всё тем же елейным голоском:

– Нет, мне нужен не Гоша, а Господь.

Выслушав несколько произнесённых слов, девушка удивлённо переспросила:

– Как ошиблась номером?

Спустя секунду, отняв от уха трубку, в которой слышались короткие гудки, Алиса ошарашено вымолвила:

– Извините…

Вновь, уже более внимательно, набрав номер, муза вслушалась в ответивший ей голос и осторожно поинтересовалась:

– Это божественная канцелярия?

Послышался положительный ответ и девушка, тут же улыбнувшись, попросила:

– Можно мне переговорить с Господом?

Вновь послушав, что ей скажут, Алиса произнесла всё с той же улыбкой и всё тем же невинным голосом:

– Это муза.

Ещё секунда, новый вопрос и ответ:

– Алиса.

Следует короткая пауза, и улыбка медленно сползает с лица девушки, которая слегка раздражённым голоском шепчет в трубку:

– Я вообще-то звоню с телефона-автомата, так что пусть он поторопится, хорошо?

Вновь тишина и очередная улыбка:

– Я рада, что вы меня правильно поняли. Я подожду.

Следующие пять минут муза топталась на месте и постепенно теряла терпение, а заодно и хорошее настроение, но, наконец, на том конце трубки послышался голос.

– Здравствуйте, это я, Алиса. Сейчас нахожусь в своём первом отпуске, и пока у меня есть время хотела бы поинтересоваться, на какой срок вы подписали контракт с этим… – девушка запнулась, подбирая самое нейтральное слово и, наконец, нашла его, – Писателем?

Всё с той же не сползающей с лица улыбкой муза выслушала свой приговор, и её лицо исказилось в ужасе:

– Что? Даже те кто продаёт душу дьяволу не получают такие долгосрочные контракты! – выкрикнула она на всю улицу.

Немногочисленные прохожие посмотрели на неё с недоумением, но Алиса так выразительно взглянула в ответ, что они предпочли как можно скорее пойти своей дорогой.

– Вы же знаете чем он меня кормит! – почти с мольбой простонала девушка. – Я не могу есть такую пищу…

Вновь тишина и ещё большая вспышка гнева:

– Готовить ему? Я – муза, а не кухарка!

Алиса замерла на секунду и решила пойти другим путём. Наигранно шмыгнув носом, она произнесла:

– И… и он ещё спросонья заходит в ванную без стука и открывает глаза, когда я кричу, чтобы он выметался прочь.

Могильная тишина, девушка бледнеет, её начинает слегка колотить в ознобе, хотя, скорее всего, в плохо скрываемом гневе, но она всё же продолжает разыгрывать роль жертвы ужасного маньяка:

– Он забывчивый, я для него как записная книжка, как зовут того-то, какого цвета глаза у того-то…

Муза выслушивает спокойный ответ и, не выдержав, вновь переходит на крик:

– Эта скотина самовлюблённая мне ни разу ничегошеньки не подарил! Даже розочки какой-нибудь! Он думает только о своём долбаном творчестве!

Тишина. Очень долгая тишина, во время которой Алиса получает выговор, а вместе с ним лекцию на тему: “Что входит в обязанности музы”. И вновь взрыв:

– Но там ничего не сказано о том, что муза должна спать в одной постели с писателем! А у него такая маленькая квартира забитая непонятно чем, что у меня нет другого выбора! Один единственный раз, когда я решила поспать в ванной, он, не посмотрев, окатил меня холодной водой! И вообще… лежа рядом с этим неуравновешенным психом, я боюсь за свою непорочность!

Пауза.

– А я говорю, что есть!

Вновь пауза.

– Я же говорю, что есть! И что вы всё заладили: “Ну и что” да “Ну и что”? Вам что сказать нечего?! Он ведь извращенец!

Выслушав убийственный ответ, муза предприняла последнюю попытку убедить своего собеседника:

– Если не верите мне, прочтите его последнее произведение, он там такие штуки отмачивает…

Вдруг девушка сбилась, как-то заторможено посмотрела на трубку и тихим шёпотом уточнила:

– Вы читали, и вам понравилось?

Выждав несколько секунд и прослушав положительную рецензию, Алиса едва не упала в обморок, но всё же воскликнула переполненная гневом, скопившимся за два месяца безвылазного проживания в квартире творца:

– Я отказываюсь!

Пауза. Рука музы мнёт край розового развевающегося одеяния, губы подрагивают, а глаза мечут молнии:

– Я не вернусь к нему!

Вновь хладнокровный ответ. В отчаянье девушка тыкает пальцем в первого попавшегося на глаза паренька – подмастерье художника и вопит в телефонную трубку:

– Я и тут кого-нибудь найду, вот этого, например!

Тишина. Алиса молча выслушивает слова своего собеседника, потом холодно заявляет:

– Тогда я твоего разлюбезного психа под автобус толкну!

Клокочущая гневом муза всё же даёт произнести пару слов Господу, а потом заносчиво его перебивает:

– Ещё как посмею! Ты ведь посмел заключить такой контракт!

Гробовая тишина. У девушки начинается нервный тик левого века и она, скрежеща зубами, повторяет:

– Значит, не обсуждается… ясно… всё ясно…

Резким движением Алиса швырнула трубку на рычаг и, грозя небу пальцем, воскликнула:

– Работорговец!

Подождав пару секунд, словно в надежде на ответ, муза вновь подхватила трубку и рявкнула в неё:

– Господь, ты – сволочь!

– Абонент временно недоступен, попробуйте позвонить…

Недослушав, девушка повесила трубку на место.

“ А вот и не вернусь… ”

К Алисе осторожно приблизился тот самый паренёк-подмастерье и поинтересовался:

– Извините, мне показалось, что вы…

– Что? – оскалилась муза, блеснув белыми зубками.

Юноша смертельно побледнел и попятился:

– Ничего…

– Тогда перебирай ногами скорее, – зло бросила девушка и, фыркнув, направилась прочь.

 

 

“ Я всё-таки не могу поверить, что Господь так подло меня подставил. Меня, его любимую музу. Он ведь так часто отправлял меня на землю, помогать смертным творить, что я… я никак не ожидала от него такого удара в спину. И вообще, это лишний раз доказывает, что верить нельзя никому, особенно большим начальникам… все они действуют одинаково, им только и надо получить от тебя что-то, а потом наплевать на последствия затрагивающие тебя саму… ”

Алиса придавалась таким невесёлым размышлениям у стойки в одном из открытых баров расположившемся прямо на белоснежном песочке пляжа. Небо уже давно потемнело и начинало холодать, но муза не обращала на это внимания, она по-прежнему с плохо скрываемым гневом размышляла над словами своего непосредственного начальника.

“ И чего он о себе возомнил? Такой прям, не знаю даже кто… чтоб его хаос проглотил! Кому, спрашивается, нужна его бесплатная помощь? Вот Дьявол это да… он вот берёт за свою помощь плату, хотя… коллекционировать души это тоже дурацкое занятие. А так они ничем друг от друга не отличаются, так может быть, ради разнообразья мне стоит перебраться на другую сторону? Вдохновлять маньяков? Фи… нет, это не по мне ”.

– Такая красавица не должна грустить, – произнёс чей-то приятный баритон.

Муза несколько оживилась, перевела взгляд в сторону и, наконец, обнаружила подсаживающегося к ней юношу.

Мускулистая, загорелая фигура, роскошные волосы, из одежды одни только плавки, к которым прицеплен мобильный телефон. Алиса обежала по нему взглядом и чуть отстранилась от стойки бара.

– А ты кто такой? – поинтересовалась она заплетающимся языком.

– Я – твой принц.

– Да ну? – явно не поверила девушка.

– А ты проверь, – самонадеянно усмехнулся атлетически сложенный юноша.

– Идём, – неожиданно легко согласилась Алиса и поднялась на ноги.

Красавчик тут же встал следом и, взяв девушку за руку, устремился вместе с ней по белому песочку пляжа. Муза позволила ему вести себя, пока они не вышли к одиноко высившейся скале. Тут юноша разом утратил всякую галантность, которой обладал вначале, и, притянув Алису к себе, насильно поцеловал в губы, начиная самым непозволительным образом облапывать её тело.

Девушка же поступила на редкость хладнокровно. Спокойно и тщательно прицелившись, она пнула своего “кавалера” коленом между ног и со злой усмешкой заметила:

– А ты такая же скотина что и все вы!

После этого Алиса развернулась и, не глядя больше на скорчившегося от боли красавчика, пошла прочь от этого места. Белый песочек скрипел под ногами, в головке девушки проносились нелицеприятные слова по поводу сегодняшнего дня и “галантного кавалера” в частности, но там же мелькнуло:

“ А Александр за те два месяца, что я жила у него никогда себе такого не позволял… ”

 

 

В голове всё путалось. Неделя пролетела как одно мгновение, Алиса даже толком не помнила, что успела сделать за этот промежуток времени. Единственное, что всплывало сейчас, так крупные ежедневные дозы выпивки и “кавалеры” которых приходилось отшивать по нескольку раз в час.

“ И вот вновь порог этого дома ” – подумала девушка, подступая к двери в квартиру писателя и нажимая на кнопку звонка.

Муза не посмела ослушаться приказа Господа и даже в какой-то степени смирилась с ним.

Александр, что было очень странно, открыл сразу. Алиса уже хотела поинтересоваться, с чего это он крутился возле входной двери, как вдруг увидела букет чуть увядших роз в его руках.

– Извини, я думал, что ты приедешь вчера, – вместо приветствия произнёс писатель.

Муза ошарашено моргнула, уставившись на цветы, и спустя секунду подняла взгляд на юношу преподнесшего их ей.

– Это что мне?

– Да…

– А… это… то есть… по какому поводу? – неуверенно поинтересовалась девушка, принимая цветы и рефлекторно поднося их к носу вдыхая аромат роз.

Александр неожиданно опустился перед Алисой на одно колено и, достав из кармана коробочку, открыл и протянул её:

– Ты выйдешь за меня замуж?

Муза широко открыла рот, уставившись на поблескивающее бриллиантом кольцо, и не смогла произнести ровным счётом ничего. А писатель между тем продолжил:

– Я, конечно, понимаю, что это всё может показаться тебе спонтанным, но за то время, что провела рядом со мной, я понял, насколько привязался и полюбил тебя, а эта короткая разлука показалась мне невероятно долгой, и я осознал, что не смогу жить без тебя.

– Ась? – выдавил девушка.

– Так ты согласна? – в его голосе звучало ожидание.

– Как идут продажи новой книги? – вместо ответа поинтересовалась муза.

– Хорошо, – ещё больше оживился Александр и вновь спросил, – Я могу хоть надеяться?

Алиса посмотрела в потолок, словно желаю увидеть там лик Господа, потом тихо-тихо, чтобы писатель не мог услышать, осведомилась у своего невидимого начальника:

– Это ты подсказал ему?

Неожиданное прикосновение отвлекло девушку от монолога, обращённого к Господу. Юноша всё ещё стоял перед ней на одном колене, но теперь он свободной рукой бережно притягивал её к себе, заглядывая в глаза снизу вверх.

“ Контракт подписан на 63 года. То есть когда время контракта истечёт, ему будет уже 82, если, конечно, он доживёт до такого возраста, и контракт не продлят… и всё это время я буду возле него, так почему спрашивается нет? ”

– Хорошо, но ты побреешься, и будешь вести себя паинькой, – произнесла Алиса, всё ещё раздумывая, а уж не совершает ли она самую большую ошибку в своей бессмертной жизни?

– Значит, ты согласна? – находясь на седьмом небе от счастья, переспросил Александр.

Муза посмотрела в его сверкающие от счастья глаза и с вздохом произнесла:

– Да.

 

(11.07.2003)