Николай восхищённо осматривал выращенный дом. Просторный холл, гостиная с камином, гостевая комната в бледно-голубом тоне с мраморным подоконником и рельефным потолком. Ему не терпелось посмотреть второй этаж, он чувствовал спокойное радушие дома и давно забытое ощущение волшебства.

«Парень – находка! Архитектура, дизайн на высоком уровне, да и общая атмосфера… Прелестно! Выгодный контракт не за горами», ¬– довольно подумал он, когда ожила гарнитура:

– Николай Викторович, Кормильцева настаивает на встрече.

Он скривился, словно проглотил лимон, и хмуро отозвался:

– Скоро буду.

«Явилась деньги вымогать, акула недоделанная, – проворчал Николай, садясь в машину. – Может послать всё и рвануть в отпуск? А дом хорош, на него очередь выстроится».

Время, отпущенное на дорогу, он потратил на оценку важности растителя: «Ему десять. Год - другой и всё. Стоит ли уступать?».

В приёмной его уже ждали. Холёная женщина неопределённого возраста и фигурой – гордостью пластических хирургов, восседала на диване и листала журнал.

– Ну, наконец, – возмутилась Кормильцева, завидев Николая.

«Расстояния и пробки вашему благородию не подчиняются», – хмыкнул он, но вслух озвучил пару вежливых фраз и пригласил войти в кабинет.

– О чём хотели поговорить?

– Вы видели дом?

Николай сдержанно кивнул, прекрасно зная правила игры. Кормильцева немного растерялась, но быстро восстановила боевой настрой:

– Он великолепен! Мой Игорь безумно одарённый мальчик, а вы его держите на стандартном договоре.

Николай не новичок в строительном бизнесе, минуло семь лет, как он перестал трудиться на чужого дядю и открыл собственную фирму. Жаль, что с новыми технологиями, подаренными эрийцами, знания и умения утратили свою важность. Теперь главное чутьё на избранных детей и способность находить общий язык с их родителями. Последнее Николаю давалось с трудом. Он был руководителем до мозга костей, а приходилось юлить и подлизываться, словно рядовому менеджеру.

«Вот расширюсь и заведу целый штат», – мечтательно подумал он и сказал:

– Давайте обговорим размер премии.

– Нет! Я хочу новый договор, где будут продлены сроки на пять лет, зарплата увеличена вдвое и расширены параметры медицинского страхования.

Николай удивленно крякнул: «Ничего себе! Парень через несколько лет будет способен создавать лишь примитивные здания. У меня ещё с извилинами всё в порядке».

– Извините, такой вариант невозможен.

– Тогда мы разрываем контракт, – процедила Кормильцева. – Тем более, ваши конкуренты сделали щедрое предложение.

В его голове промелькнул мыслительный вихрь: «Его нельзя упускать, но эксклюзивный договор – большой риск. Вдруг он повзрослеет раньше времени? Тогда вместо шикарных домов – старые панельки или, вообще, картонные коробки с помпезным фасадом. Черт, а ведь достойная старость была так близка! Ненавижу эрийцов вместе с их духовной биоинженерией! Раньше стройка – понятное дело – купил землю, сделал проект, подобрал специалистов, подогнал материалы, технику и приступил. Конечно, там другие головняки, но всё равно как-то ближе, роднее».

– Дайте подумать, в течение недели, мы сообщим решение.

Она окинула его снисходительным взглядом и согласилась.

«Слишком легко… Блефует?» – подумал Николай, провожая взглядом уходящую женщину. – Стоит хорошенько всё взвесить и перебрать варианты».

-//-

Николай выпил таблетку от головной боли, тяжело вздохнул и вышел на улицу. Сегодня он собирался обрадовать Кормильцеву.

Утро выдалось по-настоящему летним, тёплым и ароматным. Повсюду витал терпкий запах трав и отцветающих деревьев. На глади озера сверкали солнечные блики. Повинуясь внутреннему порыву, мужчина подошёл к кромке воды и, зачерпнув холодную пригоршню, умылся.

– Купаться нельзя, вода не согрелась, – прервал его уединение строгий девичий голос.

Николай обернулся.

В тени ольхи сидела худенькая девушка лет двадцати, а рядом высился замок из песка с мощными крепостными стенами, башнями, уходящими остриями в небо и смотровыми площадками.

– Красиво, – сказал он и пристально посмотрел на незнакомку. – Давно строишь?

– Два часа, – гордо отозвалась девушка.

«Быстро. Жаль, она не ребенок. У технологий эрийцев одно, но обязательное условие – чистая душа. В противном случае из капсулы вырастет не дом, а черти что и сбоку вывеска», – пробурчал он, вспомнив эксперимент со знаменитой художницей. Тогда фасад здания получился впечатляющий, к сожалению, больше ничего не вышло. Душа у богемы оказалась поверхностной.

– Сколько тебе лет? – на всякий случай спросил Николай. Сейчас ведь век акселератства.

– Двадцать. Правда мама учила, что женщинам такие вопросы задавать неприлично. – Изобразила она свою родительницу и весело рассмеялась. – Смешно, правда? Кстати, можете помочь, если вам не на работу.

Его улыбка сменилась озадаченностью: «Она – ненормальная! Вот почему сидит тут и строит замки вместо того, чтобы учиться или бегать по магазинам. Эврика! Психи как дети, только без срока годности. Я на ней миллионы сделаю! Стоп! У сумасшедших тоже есть опекуны, если только не пойти в ва-банк».

– Как тебя зовут? – спросил Николай, придирчиво разглядывая девушку: «Симпатичная и фигурка ничего. Опять таки лицо доброе, глаза бесхитростные и нежные, как у оленёнка. В общем, хорошенькая. Да и по статусу мне давно положено».

– Аня, – Щеки её порозовели, а глаза кокетливо опустились.

– Николай, – представился он и, встав на колено, сказал: – Будь моей женой?