Публикуется, так сказать, "на пробу".

 

Среди немногочисленных домов графства К. выделяется один особняк на невысоком холме. Вдалеке от маленьких грязно-глиняного цвета хижин он чернеет полуразмытым пятном, которое ограничивают несколько резких столбов. Мимо него никто не осмеливается ходить, а почему – молчат. Да и само К., пожалуй, – забытое Богом место.

Даже этой зимой природа сохранила мрачную торжественность, будто пряча память о чем-то произошедшем раньше. Черные ветви оголившихся деревьев поймали легкий воздух, словно желали надеть на себя прозрачную мантию, дабы спастись от холода. Кто-то вспорол небесные вены, и на огромную чашу, что покрывает землю, вылился голубоватый воск, который казался даже немного бирюзовым на фоне выбеленных снежной штукатуркой шапок-сугробов.

- Эй, Майкл, отец нам велел принести елку, а не дурачиться! Скоро закат ведь! – морозную тишину спугнул детский голос, изо всех сил старающийся быть похожим на строгий взрослый.

Ритмично поскрипывал снег под ногами бегущего мальчика. На вид ему было лет шесть. Он прятал руки в крошечные карманы тонкой курточки – это был ребенок из тех семей, что не сводят концы с концами. Кричал его старший брат Питер, но Майкл не хотел возвращаться к нему – снова придется тащить тяжелые санки. Они ушли далеко от дома – вон, слева, виднеется тот самый особняк на холме – много страшных вещей о нем слышал Майкл от своих родителей. Он остановился. А здание будто манило подойти поближе. Мальчик не решался. Он огляделся по сторонам и вдруг застыл, словно увидел диковинного зверя.

Увидел он высокого молодого человека в темном костюме. Черные волосы закрывали плечи, черты лица обозначались четкими правильными линиями. Взгляд больших глаз странного цвета падал на ладонь с длинными, немного острыми пальцами, в которой была горстка снега, но она меркла и тускнела по сравнению с белизной изящной руки. Что-то было в этом взгляде – печаль, череда бесконечных мыслей, горечь разочарования и что-то еще, когда-то пережитое.

Этот человек показался Майклу невероятно красивым – таких, скорее, рисуют на картинах. Мальчик никогда не видел подобных людей. Снег не таял в его руке, и от дыхания не шел пар.

- Вы ангел? – произнес вслух Майкл и подошел поближе – место страху уступило любопытство.

- Ангел? – повторил холодный, как зимняя ночь, голос.

Юноша посмотрел на него сверху вниз. Человека накрыла тень, но глаза его светились – точно вобрали в себя красный блеск растекшейся крови умирающего солнца…

- Нет, - сказал он. – Ангелы не могут существовать так, как я.

У Майкла все сжалось внутри – человек смотрел на него с мрачным осуждением и той же печалью, что ни на мгновение не покидал его взгляд гранатно-винного оттенка. Но мальчику не хотелось бежать от него, пусть даже в этом незнакомце было что-то зловещее, он чувствовал, что не причинит вреда.

- Ма-а-а-йкл! – раздраженно разнеслось по лесу.

- Тебе лучше идти домой, - тихо проговорил человек. – Скоро тьма возьмет верх.

Ладошку Майкла обдало на секунду жгучим льдом – в ней оказалась гордо сверкающая золотая монета. Мальчик кивнул и помчался что есть сил. Внезапно он вспомнил кое-что. Он обернулся к юноше – тот направлялся в сторону чернильного особняка, бесшумно ступая по снегу.

- С Рождеством вас, сэр! – крикнул он и, не дождавшись ответа, устремился к уже изрядно замерзшему брату.

- С Рождеством? – тот даже остановился, обдумывая эти странные позабытые слова. Но скоро на его лице появилась усмешка. – Ах да – сегодня же родился их бог.

У чумазой печки, которая улыбалась веселым огненным ртом, Майкл самозабвенно рассказывал о том, что видел в лесу ангела, рядом с Жилищем-на-Горе.

- А когда он на меня посмотрел, его глаза засветились, как алая заря, - он закатил глаза и вдруг виновато добавил: - Он был таким грустным, точно знал, как много люди делают плохого во всем мире…

Мать застыла, прекратив пробовать монету на зуб. Отец перекрестился:

- Благодари Господа, сынок, что жив остался - сегодня ты видел того, кого Он проклял.

 

24 декабря 2008.