ХРУСТАЛИК

 

- Расскажи-ка мне сказку под Новый год. Да такую, чтоб на душе стало светлее. Чтобы чудились волшебные перемены. Чтобы верилось в прекрасное. Чтобы хотелось жить…

Людям необходимо верить, что под Новый год случается чудо: разъединенные пространством и временем родственные души встречаются, зло рассыпается в прах, и мир рождается заново в рубежную ночь. Необходимо, поскольку без этого нет надежды. Я тоже верю во всю эту блестящую мишуру, потому что живу безвыездно на Земле, сочиняю сказки и с годами становлюсь все сентиментальнее.

Кто-то скажет, что это глупо. Я промолчу, а ты улыбнешься. Кому-то придет в голову меня пристыдить. Я закрою ладонями уши и взгляну на звездное небо, а ты возьмешь меня за руку, и мы убежим далеко-далеко. Кто-то принесет тяжелое зеркало и поставит напротив меня. Я закрою глаза, а ты споешь мне волшебную песню.

И, наконец, мне крикнут громко-громко: «Не сходи с ума! Тебе не с кем разговаривать. Оглянись! Ты совершенно одна».

«Не правда, - прошепчу я в ответ. - У меня есть воображение. И оно умеет создавать сказки…»

 

В давние-предавние времена, когда даже Солнце было настолько молодо и неопытно, что забывало вовремя вставать и не любило вечером ложиться спать, жил маленький серебристый звон. Его так и звали – Звоночек. Он летал над землей и переливался серебристым смехом. А когда в горлышке першило, он спускался к роднику, пил хрустальную воду и снова устремлялся ввысь.

Жившие на Земле создания (трудно сказать, как они выглядели, уж очень давно это было) радовались Звоночку, потому что его трели доставляли удовольствие.

Но однажды, когда Солнце видело уже двадцать пятый сон и все никак не хотело просыпаться, на Земле, в дальней темной пещере, родилось Сомнение. Оно выглядело мерзко и бесформенно, дурно пахло и было ужасно завистливо. Услышав хрустальные переливы Звоночка, Сомнение выглянуло из пещеры и решило во что бы то ни стало поймать беспечного шалуна. И сделало это очень просто: расставило свои руки, похожие на сети – и готово, наивный Звоночек попался.

Через некоторое время Сомнение отпустило пленника, который мгновенно взмыл в небеса невидимой птичкой. Только петь и смеяться ему больше не хотелось. Звоночек загрустил, усомнившись в возможности радоваться теплу и свету просто так. Он летал над планетой молча и все думал, чего же ему не хватает. А внизу растения шелестели листвой под порывами ветра: то громче, то тише. Животные бродили по земле и тоже издавали разные звуки: кто красивые, кто – не очень. Вода плескалась о камни, журчала, струясь по руслу. Наблюдая жизнь, Звоночек понял, что звуки живут не сами по себе, их обязательно кто-то или что-то произносит. Вернее, у каждого звука есть видимая оболочка.

И только он был один-одинешенек, серебристый, переливистый смех… Его никто не мог увидеть. Как это несправедливо! От грустных мыслей и молчания Звоночек превратился… в сияющий кристаллик хрусталя. Теперь его можно было увидеть, но зато услышать, увы, вряд ли кому-то удастся…

 

Ну, почему, почему все время так! Всегда бывает весело, когда речь идет о чем-нибудь обычном. Например, мальчишка зажевал сразу пять розовых жвачек, надул огромный пузырь, который потом лопнул и распластался по лицу, - и всем смешно. Или девчонка на уроке прочтет вместо «Зима. Крестьянин торжествуя..» что-то вроде «Зима. Крестьяне пиршествуя…» - и всем опять до колик радостно. Но как только родится сказка о чем-нибудь необычном, загадочном, так сразу становится грустно, хоть плачь. Неправильно это как-то. Ведь жила же в одном городе девочка…

 

Да, жила в одном огромном городе маленькая девочка. Такая хорошенькая! Щечки розовые, глазки голубые, волосы светлые и кудрявые-кудрявые. И мама ее любила, и папа любил, и бабушки с дедушками тоже. И девочка их любила, только никому об этом сказать не могла. Дело в том, что девочка не умела говорить, совсем не умела. А еще она не умела смеяться. Вот такая странная у нее была болезнь. К каким только докторам девочку ни возили – ничего не помогало.

Как-то раз под Новый год мама купила дочурке платье, какие бывают только у настоящих принцесс. Примерив его, девочка не могла оторвать глаз от зеркала. Ей даже показалось, что сама она переменилась. А всмотревшись в призрачную бесконечность зеркала, поняла, что скоро произойдет что-то очень необычное. И не важно, что девочка была совсем маленькая, что рассуждения на подобную тему ей были не под силу. Она просто все это почувствовала, ведь на пороге стоял Новый год.

Папа принес елку, которую украсили фонариками, шарами и блестящим дождиком. Мама готовила всякие вкусности. Телевизор без устали показывал мультики и разных артистов, которые весело пели и шутили. Папа громко смеялся, кружил девочку по комнате, подбрасывал к потолку. Время от времени прибегала из кухни мама, спрашивала: «Что это у вас тут?» - смеялась, целуя папу и девочку.

А потом пришел Дед Мороз. Настоящий. Большой. В красной шубе и огромных валенках. Из необъятного мешка он достал куклу в кружевном платье, такую, о которой девочка мечтала с самого лета. Очень хотелось поблагодарить дедушку, но малышка смогла только покивать головой. Дед Мороз еще что-то говорил, похвалил елочку и почти совсем уже ушел, но вдруг остановился в дверях и, пошарив в кармане, протянул девочке льдинку.

- Возьми. Я этот хрусталик в горах нашел. Пусть теперь у тебя будет. Он волшебный. Правда-правда, - голос Деда Мороза прозвучал необычно тихо, а в глазах затаилась грустинка.

Девочка сжала в руке подарок и удивилась, что хрустальная льдинка оказалась теплой-теплой, почти горячей, а вовсе не ледяной, как можно было бы предположить.

Чуть погодя мама взяла дочку на руки и, напевая колыбельную, отнесла в постель. Ночью девочке снился удивительный сон. Она летала по голубому небу, садилась отдыхать на пушистые облака, смотрела на солнышко сквозь подаренную Дедом Морозом льдинку и смеялась переливистым звонким смехом.

Утром девочка открыла глаза и первым делом нашла под подушкой хрусталик. В окно стучались снежинки, совсем как вчера. Но девочка знала, что мир очень сильно изменился. Она улыбнулась и произнесла:

- Мама, папа, я проснулась!

 

Чудеса случаются, когда люди верят в них. Правда-правда…