Пишет tibetmonk ([info]tibetmonk)

@ 2006-06-05 23:14:00

Предыдущая запись В избранное! Редактировать запись Редактировать метки Рассказать другу! Отслеживать Следующая запись

Гремячий ключ

 

Поезд неторопливо, не спеша, поскрипывая и покачиваясь, катит по рельсам. Под мерный стук колёс всегда думается спокойно, неторопливо, обстоятельно. За окном проплывают леса-поля, замершие неподвижно в этот знойный безветренный летний день. Сосед напротив, до этого несколько часов неподвижно храпевший в угол, перевернулся на спину, трёт ладонями опухшее лицо и непонимающе смотрит на полку сверху. Потом садится и по-доброму беззащитно, спросонья, оглядывается вокруг. Говорю ему "доброе утро!". Смотрит на часы, очевидно, видит что-то вроде полпятого вечера и, щурясь, улыбается. Наклоняется вниз, кряхтя, одевает тапки и уходит.

 

Минут через 10 возвращается, неся две кружки чаю и небольшую упаковку печенья. Одну кружку ставит передо мной и жестом приглашает чаевничать. Говорю ему огромное спасибо за заботу - стеснительно отмахивается.

Пьем чай, разговариваем неторопливо - был в командировке в Питере, едет в Москву, где живет шесть лет после переезда из Крыма. "А что, денег там не заработаешь... Возможность подвернулась, решил уехать. Деньги-то, они все здесь, как-никак..."

- Раньше много путешествовал по России, везде побывал. А после переезда в Москву перестал. Времени нет... График напряженный, только успевай вертеться... - сетует. Смотрю на него, посерьёзневшего, погрустневшего, - невольно задаю ему мысленно вопрос - пробовал ли он в этой спешке остановиться и задуматься, куда же на самом деле он так торопится не опоздать?.. Понятное дело, мысль не озвучиваю, - некрасиво это. Продолжаем диалог.

- А нет, вру! - внезапно он оживляется. - В прошлом году был я под Сергиевым Посадом, на святых источниках, там в двадцати километрах от города. Называются "Гремячий Ключ" Красивейшие места! Как-то вдруг тогда решил я, что не гоже сиднем в Москве сидеть, пропадать... Надо посетить святыни.

Киваю ему согласительно и предлагаю продолжать это интересное начало.

- Сергий Ражонежский, основатель монастыря, - Троице-Сергиевой Лавры, жил и молился не в самом монастыре, а в том самом месте, которое позже "Гремячий ключ" и назвали. Вроде бы, от усердных молитв забил из горы ключ и вода его, если окунуться, от всех болезней излечивает. Вот и решил я к культуре приобщиться а заодно и проверить! - Сосед улыбается, переводит дыхание и делает большой глоток чаю.

- Выбрал я субботу поспокойнее, встал пораньше и часов в девять утра уже выехал, чтоб пробки не стоять. Дачники, они же дуром прут в выходные - ну сам понимаешь. Выскочил на Ярославку, солнце светит, на дороге свободно, - и там до Посада как рукой махнул, минут через сорок уже в город въезжал. Монастырь сам в черте города, на холме стоит. Выглядит потрясающе - купола, стены, ворота белокаменные, площадь камнем вымощена. Внутрь не пошел, решил после полудня, как с источников вернусь. Перекусил быстро в кафе, выхожу на улицу - смотрю, тучки налетели. Думаю, как бы до дождя успеть. Поехал. Дорога простая, километров двадцать да пара поворотов. Добрался до указателя, свернул в поле на грунтовку, тут аккурат и дождик пошел, морось такая противная. Грунтовка вроде неплохая, кое-где песочком подсыпана - дождь вроде не страшен, так что поехал дальше. Возле какой-то деревушки еще один указатель "Гремячий ключ" - направо. И вот тут начались мои страдания. Дорога с этого места вся в ухабах, сперва большой спуск с поворотом, потом подъем. Внизу, как водится, лужа огромная, объезд рядом. Еле выбрался на гору, - хорошо дождь не сильный был, размыть не успело. Машина вся грязная, ну да шут с ним. Снова спуск длинный, и вот вдали вижу, машины стоят. Ну слава Богу, думаю, - оно. Подъезжаю ближе - стоят очень плотно, а вниз, дальше, судя по всему, овраг начинается, лесом поросший. И черт меня дёрнул вперёд полезть, когда надо было тут, наверху прямо встать и пешком дальше. В общем, проскочил мимо первых машин, как смотрю - дорога дальше все круче, да вся в колдобинах.. Уж было решил задом сдавать, как вижу, впереди между машинами место есть, да как раз по мне вроде. В общем, полчаса я из колеи пытался выбраться, чтоб туда запарковаться. Еле-еле смог, вспотел весь. Машина у меня тяжелая, "вольво", коробка автомат. На такой, понятное дело, в грязи не поездишь. - Видимо, в повествовании назревал кульминационный момент, потому как сосед решил сделать паузу на остывший уже чай.

Пока он собирался с мыслью, я согласился с ним, что машина отличная, но уж очень для деревни не предназначена.

- В том-то и дело, - продолжил сосед. - Вышел я из машины, посмотрел - места достаточно, если кто выезжать будет - вроде, пройдут. А с другой стороны - вижу, что слишком близко к колее стою. Ну и кто поедет, - из колеи не вырулит так как пить дать меня стукнет. Обошел машину - вперёд еще дать никак, овраг начинается, обочина травой поросла, - я тут на переднем приводе да на автомате закопаюсь точно. Ну что делать, думаю, надо перепарковываться, задом сдавать.. Выезжать стал так задними колёсами снова в колею эту угодил. Машину по ней возит и ни туда из нее ни сюда. А тут как назло снизу еще народ выезжает, а я всю дорогу перепрудил. Пришлось снова вперёд давать а потом смотреть, чтоб машины мимо меня нормально прошли. Напереживался, конечно - их таскает по колее, в сантиметрах от моего бампера. Как все проехали, достал лопатку из багажника, начал глину копать, новую колею для себя, чтобы выехать. Весь мокрый о пота, да дождик еще... Сколько я там возился, уже не помню. Часа четыре было, когда я закончил и весь грязный, в глине, без сил за руль сел, выезжать пробовать. Выехал наконец-то, машину в колее дороги прямо поставил и стал задом сдавать аккуратно. Выбрался наверх, развернулся... - Сосед облегченно вздохнул.

- Да, в неприятную ситуацию угодили, ничего не скажешь, - посочувствовал ему я.

- Да не то слово! В общем, хватило с меня приключений, не пошел ни на какие ключи, тут бы до дома сил хватило доехать... Кое-как с поля этого мокрого выбрался на трассу и домой, в Москву. Часов в семь вечера добрался, уже с ног от усталости валился... Вот такая у меня была увлекательная поездка на "Гремячий ключ" - с невесёлой улыбкой подытожил сосед. Потом замолчал и мы стали смотреть в окно. А я думал.

Я думал об этой нелепой ситуации. Думал о соседе-москвиче.

Зачем он перебрался в Москву, покинул Родину? Размышляя о деньгах, часто забывают о законе сохранения энергии. Заработаешь, насладишься первыми моментами "свободы", благополучия... Но город большой. Город властный и часто беспощадный. Ты в обмен на благополучие ему вынь да положь душу свою. И забудь.. Этот город ломает слабых... И вроде ты себя слабым не считаешь, и думаешь, что все у тебя получится и ты сможешь - как оказываешься, как и все кто кругом, втянутым в эту рутину с названием "Жизнь города", которая уже далеко не твоя жизнь... И вот без души, живя не своей жизнью, ты работаешь маленьким винтиком в большой машине и не можешь уже остановиться, тебя гложет страх оказаться на свалке.

Почему этот человек так неудачно "отдохнул" тем спокойным субботним днём? Что не пропустило его в святое место и почему? Может быть, просто случайности, нелепые совпадения, которыми полнится наша жизнь? А может быть, дело в инициативе - человек не верил, поэтому хотел "проверить" только с одной целью - убедиться очередной раз в верности своего исключительно "приземлённого" восприятия жизни? В том, что все ценности жизни имеют конкретное определение и совершенно безусловно осязаемы? Действительно ли он хотел доказать самому себе, что, окунувшись в "святую купальню", не излечит свое тело от недугов?

Это огромная проблема современного общества. Люди не верят. Не хотят верить. Их ничто не удивляет и они не радуются сюрпризам, потому что ждут только беды. Они не верят никому, - рекламе, политикам, продавщице на рынке, сотруднику по работе, любимому человеку, часто не верят родным и даже самому себе. Наружу у человека выставлен "коммуникативный интерфейс", служащий для связи с окружающими людьми. И он работает по принципу, максимально исключающему возможный обман.

В большом городе вы, конечно же, увидите множество людей, "чья жизнь удалась". Успех, дорогие безделушки, пафос. Независимые, дистанцировавшиеся люди, высокомерные улыбки, - эти маски "обеспеченного образа жизни". И при всем при этом иногда в их глазах проскальзывает странная искра. Если в этот момент прочитать их мысли - наверняка увидишь, что на душе тяжесть и боль. И еще желание стать снова ребёнком, потому что как хорошо тогда было. Хорошо, но сейчас не повернуть все вспять. Если станешь честным, добрым, открытым, чувствующим - тебе наверняка моментально наплюют в душу и лишат "общественных ценностей" - положения, уважения... Тебе скажут, что ты размяк и это будет приговор для исключения из "сословия".

Люди не верят, потому что боятся обмана. Люди не доверяют друг другу. Но, не доверяя, все равно очень расстраиваются, когда их обманывают. Это обстоятельство, однако, говорит об одном положительном качестве - о надежде. Человек надеется, что вдруг все же именно ему повезёт. И такой человек едет к Святому Источнику с тайной надеждой излечить свое тело от недугов. Он встал над купальней, вступил в нее правой ногой, окунулся три раза - все как положено. Проснулся на следующее утро - а все то же самое. Живот, мешки под глазами, кариес, целлюлит. Человек не догадался, что нужно лечить душу, и это самый первый шаг, без которого ничего не изменится. Люди не лечат душу, потому что считают ее атавизмом, досадным излишком, доставляющим только боль, как удар по копчику.

 

Я ехал вместе с таким человеком. Я не мог заглянуть к нему в душу и, возможно, я очень был жесток, когда так плохо рассудил о нем, обобщив. Что же, в таком случае, это был не настоящий человек, это был только лирический герой, чья история основана на реальном рассказе.

Но во мне бурлило самое настоящее, стойкое отторжение всего того, что я услышал тогда. Я не хотел верить, что люди настолько не ценят трудности жизни, что стремится обойти их стороной. "Нет греха пасть под ударами судьбы. Грех - не подняться". Эту мысль я обнаружил спустя некоторое время в одном удивительном месте. И, как сейчас понимаю, это место было единственным храмом сей простой истины. Но об этом чуть дальше.

 

Часть II.

 

Подъемы, спуски, снова подъемы. Все как в жизни. Над нами низко висит свинцово-пасмурное небо. Изредка моросит. Оборачиваясь, я вижу как Тима с трудом крутит педали позади. Он явно не в восторге от этого путешествия. Дожидаюсь его, предлагаю мысль, что иногда неплохо просто что-то преодолеть. Даже если в этом не видно особого смысла. Замечаю, как в глазах этого прожженного циника появляется нечто...

Безусловно, что-то есть в дороге как процессе, когда не знаешь точного направления движения. Мы знаем только название места, а в остальном полагаемся на помощь местных жителей. Запоминая ориентиры на ближайшие километров пять, мы двигаемся по ним. С нами провизии только на туда и обратно, ни палаток, ни плащей. Без расчета на вынужденную ночевку. Для велосипедов только насос и ключ, про нежданную поломку или пробитое колесо лучше не думать. Переживаем, конечно. Надеемся. Интересное ощущение незащищенности, неизвестности. Прочь, прочь от гарантированного тепла уютной квартиры, света, горячей воды и еды. Шаг в неопределённость. Путь к нашей цели совершенно точно должен быть именно таким...

Мы движемся по обочине автомобильной дороги, мимо нас стремительно и уверенно, на пределе, пролетают редкие машины.

С боковой грунтовки к трассе поднимается женщина. Останавливаемся, спрашиваем дорогу. Объясняет как ехать, говорит что еще долго. Мы сообщаем, что к этому мы готовы и улыбаемся. Она говорит "Бог вам в помощь".

Я постоянно ухожу вперёд, а Тима с непривычки отстает. Останавливаюсь на обочине, через минуту он догоняет. Рядом тормозит 307 "Пежо", опускается стекло, снизу вверх на нас смотрят высокомерные взгляды. Мысленно отмечаю этот парадокс. Ах нуда, я же забыл. С велосипедами, все мокрые, в этой "глуши" мы конечно ассоциируемся только с дремучей "деревней". Спрашивают дорогу. Вынуждают подойти к машине и наклониться к окну - сами пассажиры явно не желают мокнуть под дождём. Объясняю как могу - ведь мне делают одолжение... "Спасибо" сквозь зубы и 97-е номера плавно отъезжают, увозя четыре пафосные мины. В подвеске машины что-то прилично стучит.

Подъемы становятся еще длиннее и круче. Взбираться даже на пониженных передачах становится сложно, - пешком быстрее. Тима хорохорится, спрашивает, какую сотню мы уже разменяли и не лучше ли обойтись вон той поляной справа вместо того чтобы искать цель нашего путешествия.

Мимо неторопливо проплывают мелкие деревушки в три дома, с этими неповторимыми старорусскими названиями. Из под колеса вырываются мелкие камушки и барабанят по раме. Снова длинный подъем. Наверху ощутимо прохладнее, моросит и ветер. Атмосфера безжизненности усугубляется.

Фуры включают противотуманки. Морось, от дороги поднимается туманное влажное марево, видимость резко падает. Замедляем ход.

Возле одной из очередных деревень на крытой автобусной остановке галдит молодежь. Спрашиваем, правильно ли мы едем. Правильно. Дальше ориентир такой-то. Спасибо, все поняли. Смеются. Парень с усмешкой спрашивает - "А дальше знаете как?!" - "Разберемся", - отвечаем. - "Нет, вы не поняли... Как дальше знаете?!" - переспрашивает. - "Нет, а как?" - "А дальше там вот так!" - и он победно показывает жестом "по пояс" - "Грязи!" - уточняет и смеется.

Благодарю его за напутствие, однако, испытываю чувство веры в победу.

Проверяю Тимин настрой и заодно предвосхищаю его издевку - "Тимыч, как думаешь, сильно комфортнее было бы сейчас по трассе на "фокусе?"" - в Москве у Тимы остался автомобиль. "Ничего подобного!" - решительно заявляет он и демонстративно прибавляет ходу. Смеемся. Рассказываю ему без особых подробностей историю про "попутчика".

Дождь стихает, но водолазка и кофта вымокли уже насквозь. После подъема на очередную гору нам открывается безрадостный вид - просто невероятной длины спуск и, как водится, следующий за ним, подавляющий размерами подъем. Молча и решительно крутим педали.

В таком ритме проходит еще два часа и вот наконец мы видим самый главный ориентир - указатель направо, на котором написано, что цель нашего путешествия находится всего в трёх километрах. Съезжаем на грунтовку и успокаиваемся, здесь уже не так опасно как на трассе.

Через пару километров на перекрёстке стоит еще один указатель направо. Дорога с этого места существенно хуже, грунтовый спуск, потом подъем, внизу - та самая лужа. Взбираемся наверх и видим возле перелеска в конце поля множество автомобилей. По разбитой дороге подъезжаем туда. Автомобили стоят плотно возле дороги, сама дорога - это чрезвычайно грязная, скользкая и разбитая колея, которая не по силам легковой машине. Спускаемся по ней на велосипеде, внизу, в овраге настоящее месиво, сплошная жижа. Есть только протоптанная дорожка справа, по которой мы и проходим, неся на себе велосипеды. Еще один указатель, теперь до места всего километр с небольшим. Нужно подняться по тракторной колее на холм, на котором приютилась небольшая деревушка. В центре деревни стоит трактор, символизируя собой основу экономической мощи всего этого нехитрого поселения.

Проехав несколько избушек, спрятавшихся в старых, гигантского размера липах, мы оказываемся в поле. Я испытываю очень странное ощущение. Ветра нет, здесь очень тихо и завораживающе. Поле засеяно, - колосья пшеницы крупные, тяжелые, застыли, склонив головы. Взгляд скользит по ним как по волнам, все дальше, все выше. И вот в вышине мы видим Её. Не на самой вершине холма, а чуть ниже, ошеломляющая своей воздушностью, стремительностью очертаний, ощущением инопланетной недосягаемости, стоит церковь Сергия Радонежского.

 

Она поразила меня. В ее образе не было ни одной лишней детали. Она была вся, полностью, от земли и до стремительно уносящегося ввысь купола-венца неземной и созданной только для одной цели - стать символом Веры. Безусловно, это шедевр деревянного зодчества, но я не обращал внимания именно на это, когда с восторгом, не отрываясь, смотрел на нее. Я видел, первый раз вживую видел результат творчества человека, направляемого свыше, рукой Абсолютного Совершенства.

Церковь была закрыта. Небольшие окна забраны медными решетками, резная, огромных размеров дверь, окованная медными пластинами, заперта. Церковь покоится на деревянных сваях и буквально не касается из-за этого земли. Этот образ, так похожий на мираж, на фантом, завораживает, приковывает, примагничивает взгляд, заставляя забыть про все.

Я задумался о людях, которые построили это Чудо. Я вспомнил "Поэта-пророка" и его предназначение. Глаголом жечь сердца людей. Я вспомнил чьи-то слова, что поэт, когда творит, не принадлежит себе. В душевных муках, сопряженных с рождением новых строк, он оказывается передающим звеном, направляемым свыше. Без сомнения, так было и здесь.

Визуально ни один элемент не мог соединить церковь с землёй. Вокруг нее был сделан деревянный помост,- возможно, для того чтобы заезжие туристы не входили на розовые деревянные ступени грязными ногами. А, возможно, у помоста другая цель. Как и у цветников и газона из клевера, расположенных по периметру церкви. И, возможно, также с другой целью вокруг Церкви были сложены гигантские гранитные валуны. Возможно, все это было сделано для того, чтобы казалось, что церковь находится на земле. В таком случае, все это не помогало. Я бы не удивился, если бы, подойдя ближе к деревянным сваям, я увидел просвет между ними и основным срубом-основанием церкви.

Дождь перестал идти, но небо было все таким же хмурым. Тут, на склоне холма, ветра не было и из-за этого было уже совершенно не холодно. И еще было очень тихо, тишину нарушал только шум водопада, с той стороны где был вход на территорию источников и купален.

Я еще какое-то время ходил вокруг церкви, пытаясь запечатлеть в памяти каждый ее элемент.

Тима окликнул меня - время поджимало, нужно было успеть вернуться в город на последнюю электричку. Я согласился с ним и мы направились к ключам.

 

От Церкви вниз по склону ведёт дорога к площадке, укатанной автомобилями. Сейчас там с десяток машин, они остаются здесь, потому что дальше только пешком, по деревянным ступеням, ведущим вниз, к ключам и купальням.

По дну оврага проходит добротный деревянный широкий помост. Слева из-за деревьев выглядывает купол часовни. Прямо перед нами начинаются широкие ступени, укреплённые на деревянных срубах. Лестница поднимается высоко в гору. На самой вершине площадка, врезающаяся в каменисто-земляной склон. Здесь бьют два ключа. Людей достаточно, кто-то набирает воды, кто-то просто пьет. Отсюда открывается просто великолепный вид на Церковь.

Спускаемся вниз, по основной дороге идём на шум водопада и вот она, купальня. Приличных размеров глубокий деревянный сруб, покрытый крышей. Крыша венчается куполом. Сруб наполняется водой из деревянной трубы, выходящей из единственной, дальней стены купальни. Вода прозрачная, избыток вытекает прямо через край. Здесь постоянно, и зимой и летом, одинаковая температура, 4 градуса.

Раздеваемся, ступаем на помост - он мокрый, ледяной. Немного зябко. Берусь за перила лестницы и шагаю правой ногой на ступеньку в воду. Холодно. Ступаю левой. Холодно. Падаю как в омут, скрываюсь в воде с головой. Холод впивается в тело и шокирует каждую клетку внезапностью. Как только кончается воздух - выныриваю и пытаюсь вдохнуть. Понимаю, что не могу, перехватило дыхание. Через секунду с трудом прихожу в себя и окунаюсь снова. Под водой ледяная тишина. Выныриваю, дышу уже легче. Окунаюсь последний раз. Взбираюсь по ступеням и ощущаю удивительный прилив энергии. Очевидно, холодная вода неплохо тонизирует организм и в практически стрессовой для неподготовленного человека ситуации открывает его новые резервы. Тима выскакивает как ошпаренный - он родом из более тёплых мест. Через минуту от нас уже валит пар.

Спустя полчаса мы покидаем это необычное место, нам предстоит долгая дорога обратно.

 

У меня не было ни тени сомнений, ни вопроса, для чего я здесь побывал и нужно ли было... Я ждал от этого места зрительных образов, ассоциаций, ощущений, чтобы через них попытаться найти ответ. Однако ответ не был зашифрован. Он был буквально написан - приди, прочитай и прими. Слева от купальни находится памятник в виде белых щита и меча. Меч огромен и утоплен глубоко в землю. Щит держится на рукояти меча, на щите икона и длинный убористый текст. Вот что там написано.

"8.X.92г. исполнилось 600 лет со дня кончины Св. Преподобного Сергия Радонежского (1314-1392). Не было на Руси человека большей духовной крепости, нравственной силы, душевной праведности. Благодарственная память народная нарекла Сергия Великим Молитвенником и Хранителем Земли Русской.

Всю свою долгую жизнь служил он Богу и Родине. То были времена тягчайшего порабощения и унижения нашего народа. И худшим поработителем было не "татаро-монгольское иго", а чувство собственной национальной неполноценности, духовное бессилие, душевная растерянность. Некогда великая, Русь разлагалась на скопище враждующих княжеств. Под пятой очередного хана отечественные князья уподобились стае стервятников, рвущих друг у друга лучшие куски от тела поверженной и поруганной врагом Родины. Народ прозябал в нищете и невежестве. Жили одним днем, не помня прошлого, не думали о будущем. Казалось, что нет в этом мире силы, способной развеять мрак над русскими землями. Говорят, что великому народу даны великие испытания. Нет греха пасть под ударами судьбы - грех не подняться. Русь поднялась, ибо личный пример Сергия десятилетиями зримо и незримо напитывал силою Светоносного Духа ум и душу ее народа. Его пример вернул людям Веру в свои силы, пробудил Надежду на лучшее и достойное будущее, возжег Любовь к Богу и Отечеству. Сегодня, в преддверье ХХI века, Россия вершит свой окончательный, исторически заданный ей выбор. Наши времена подобны временам Сергия. Как и тогда, решаем вопрос - быть или не быть Земле Русской. Тьма овладела нашим умом и сердцем, и потому вновь кажется, что нет силы побороть ее. Это не так. Волей Божьей Преподобный Сергий всегда хранил, хранит и будет хранить нашу землю, лишь бы нам самим не отринуть его помощь. И как бы сегодня ни бесновалась вокруг нас тьма, пытаясь запугать или прельстить своими лживыми посулами, - силу Светоносного Духа, даруемого всем нам молитвами Преподобного Сергия Радонежского, одолеть ей не дано. На том стояла, стоит и стоять будет Земля Русская."

 

Сколько времени уже прошло с тех пор, как я возвращался в Москву с "попутчиком". Вспоминал грустную концовку его рассказа, элементы биографии - про то что "все деньги еще не заработаны, квартира не куплена, подруга требует статуса, но есть перспективы по всем направлениям", грустные глаза, когда он рассказывал все по порядку. Про то, как ехал к источнику "проверить" предание да и окунуться "на авось"... И понял. Не пускают его к ключам. Потому некогда сейчас человеку душой заниматься. Оно, конечно, гложет, и не уснуть иногда, но вроде не смертельная болезнь да и если чуть-чуть переработать, все равно спишь как убитый.

Так что пока некогда. Вот потом, как будет квартира, машина лучше прежней, дела перейдут преемнику, вот тогда можно. А пока никак.

Возможно, я ошибся тогда, неправильно все понял. Никто от ошибок не застрахован. Но мысль, что ответ на вопрос "почему мы перестали верить" я у того заветного Гремячего Ключа найду, покоя мне не давала. Не для исцеления тела источник бьет, но для души исцеления.

 

Основная спутница жизни это неизвестность. Нельзя предугадать, что произойдёт. Нельзя найти конкретных ответов на вроде бы конкретные вопросы. Вечные вопросы.

Когда душа мается, терзаемая тяготами, когда ищет ответы в тех четырёх стенах, в которые ты ее загнал и сам живешь - в такие моменты нужна свежая струя.

Излечение души это в первую очередь ощущение, что ты "пришел". Ощущение открытия, ощущение найденного решения. Чувство школьника, наконец решившего задачку, умноженное на бесконечность жизни.

 

(Добавить комментарий)