Тихо скрипнули ступени. Шелохнувшись, тень стоит. Опустившись на колени, Соглядатай в щель глядит. …На пол сброшенное платье, В зеркалах – огонь свечи, Нежность Царственных объятий, Жар натопленной печи… Как теплы мужские руки! Откровенен взгляд и жест… Страх несут ночные звуки. Фаворит целует крест. … На вчерашней Ассамблее Он поймал глаза Петра И готов уж был поверить, Что не выжить до утра! Пётр – дрогнул лишь щекою, Взгляд на Анну перевёл И ушёл в свои Покои, Сбросив кубок свой на пол… Анна чувствует несчастье И на брата взгляд косит. Брат – не ведает напасти, Пётр - измены не простит! Ведь ему уже шептали, Что красавец, Вили Монс Утолял свои печали Возле Катиных волос… У неё – томилось сердце И кружилась голова, И душа тянулась греться, Слыша нежные слова, Помнит Петины обиды, Фавориток череду… Всё Царице было видно, Всё свершалось на виду! Даже в частых Ассамблеях, Анхен – около Петра! И всё ближе, и смелее С ночи поздней до утра… Ей – внимание и ласка, Ей – настойчивый пригляд! Танец с ней – похож на пляску. С ней – блудлив лукавый взгляд… “Не буди в любимой Лиха!” - Так пословица гласит… Ей – так нежно и так тихо Что-то Вили говорит. В тех словах – напевы страсти, В них – над бездною полёт! Он, при Катином согласии, Руку на ногу кладёт… И, уж вечером, в алькове, Там, где Пётр – редкий гость, В страстном деле, в нежном слове Всё теперь переплелось! И обиды, и разлуки, И измена, наконец – Всё тонуло в нежных звуках Двух возлюбленных сердец! … В Петербурге осень стУжит, Топят печи во Дворце… Громким топотом разбужен Монс с испугом на лице! Двери взломаны в Покоях, Свечи тухнут в сквозняке. Входят молча: Пётр и двое… Сыромятный хлыст в руке! Бьёт жену Екатерину Всемогущий русский Царь. Развесёлая картина… На Руси – лупили встарь! Бьют гвардейцы Вили Монса В пах, в лицо и, снова – в пах! Кровь на стенах, на оконцах, На полу и на коврах… От души повеселились! Связан Монс, завёрнут в холст, Сквозь который кровь сочилась… Не тяжёл был. Монс не толст. И в телегу бросив грузно, Улыбнувшись, слыша стон, Увезли туда, где узник Был допрошен и … казнён! Голова с открытым взором В бочке скрыта под печать. Всем свидетелям Позора Было сказано: -Молчать!- У Петра – припадок к ночи. Через зубы льют настой… Разболелись снова почки, Что застужены Невой… Катерину – в бане парят, На рубцы отвар кладут, А она дрожит в угаре И на сердце – страх и зуд. По прошествии недели, Пётр сам пришёл к жене. Арапчонки в круг сидели, Птицы пели на окне… - Друг, любезный, что скажу я: Вот решил Тебя простить! Камергер, за поцелуи, Не достоин боле жить… Чтобы впредь того не вышло, Его голову – дарю! Вон, она висит на дышле И глазеет на зарю… Можешь преклонить колени, Да – поплачь, денёк один… Был казнён он за Измену В назидание другим! Пусть глядят ловцы Удачи, Пусть почешут, там где чёс… Будет так, а не иначе, Или – в монастырь! Без кос… …Здесь, на Екатерингофке, Речке малой, что ручей, Вдоль дороги гнут подковки Для проезжих лошадей… Парк разбит среди покосов. По легенде, в землю здесь Тело камергера Монса Пётр позволил перенесть. Проезжая часто мимо, Каждый раз напомнит вновь: - Дорого, Екатерина, Обошлась ему Любовь…- 2006 г. | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
