Яркий, солнечный день неумолимо бьет в распахнутое окно. Свет мягким лобзанием окутывает стены, забивается в углы, выветривая мрак, медленно оседает на толстых слоях паутины, на пожухлых обоях, на чумазом полу, поблескивающими разливами теней обволакивает морщинистое, старческое лицо.

В комнате больше никого нет, лишь старик сидящий на трехногом табурете, старик с блуждающим, померкшим взглядом. Взгляд будто сквозит через оболочку его глаз, притягивая к себе и в то же время отталкивая. Взгляд одинокого человека, несущего на своих плечах гнетущий груз времени. Взгляд человека, не выдержавшего этой ноши и опустившегося на табурет, желая отдышаться и уже, быть может, не встать.

Обстановка комнаты нестерпимо бедна. Кроме старого, изношенного матраца, керосинки и табурета, напоминающего постамент, ничего нет. В углу наваристой кучей лежит различное тряпье вперемешку с мусором, над ней – своего рода иконостас - ряд тщательно приклеенных к стене фотографий.

Взгляд старика, блуждающий во тьме еще при свете дня, бессмысленно скользит по стенам, но каждый раз, натыкаясь на фотографии, останавливается. При этом иногда подрагивают руки, меняется лицо. Из равнодушно-серой массы морщин проступает отчаяние. Потом взгляд снова срывается в свое бестолковое путешествие по замкнутому кругу.

Солнце взмывает к зениту. Его лучи полощут пространство в комнате, превращая ее то ли в пекло, то ли в рай.

Неожиданно старик поднимается с табурета и, отпихивая его вялым движением ноги в сторону, подходит к своему иконостасу, садится перед ним на колени.

Здесь собраны фотографии - лучшие моменты его существования: начиная с юности, кончая юностью. Избранные вырезки из жизни.

Старик до сих пор грезит картинами своей запыленной любви, больше похожей на любовь к беспамятству, чем к воспоминанию.

Это был январь или февраль, год старик уже не помнил. Он, девятнадцатилетний, стоял на вершине пятиметрового сугроба. Он забрался туда, чтобы сфотографировать, друзей. Несколько человек в обнимку – он долго выбирал ракурс, настраивал объектив и… щелк! В кадре неожиданно возникла девушка.

Одетая не то, чтобы модно, но одетая со вкусом, она молниеносно врезалась в объектив, отводя все остальное на задний план. Яркие, ни с чем не сравнимые волосы, мантией перламутра стелились по ее плечам, тонкий, изящный носик, румяные от легкого морозца щеки – он не видел ее глаз, но уже понял, что начинает влюбляться.

Вспышка погасла, девушка прошла мимо, кто-то из друзей смачно выругался.

А он стоял на месте и, оцепенев с фотоаппаратом в руках, неотрывно наблюдал, как удаляется незнакомка.

Фотография неожиданно расплылась в его глазах. Он попробовал сконцентрировать взгляд и понял, что плачет. Плачущий дед – что за мерзкое зрелище, промелькнуло у него в голове. И он отодвинул голову чуть левее, чтобы рассмотреть другое фото, смахнул слезы рукавом.

На следующем снимке он – выпускник престижного ВУЗа, одного из самых престижных в городе. Два сомкнутых ряда выпускников на лестнице перед входом в здание: веселые, пьяные, смотрящие жизни в глаза. Когда это было? Сколько времени с тех пор прошло: секунды, минуты, десятилетия – неужели вечность?

Сашка, тот, что слева, розовощекий, взъерошенный, самый оживленный и самый пьяный, погиб. В автокатастрофе. Через два года после того, как был сделан этот снимок. На поминках о нем говорили, что он улыбался даже во сне.

Дима, отличник, окончил университет с красным дипломом, поступил в аспирантуру. Кандидатская, свадьба. Трое детей – все девочки. Карьерный рост в солидной фирме. И внезапное для всех - самоубийство. Почему? Долгое время поговаривали, что и не самоубийство вовсе. А потом забылось, легло на дно воспоминаний.

Андрей с Полинкой. Как они, посмеиваясь, утверждали – любовь с первого класса. Злые языки, глядя на них и им, завидуя, говорили, что с шестого. Вместе учились, вместе поступили, вместе закончили, вместе жили. Лет двадцать, наверное. А дальше: у Полины рак. Андрей, бегающий по знакомым и занимающий деньги на операцию. Полина, лежащая в кровати. Сама операция и летальный исход.

Они умерли в один год, Андрей чуть позже.

Остальную группу жизнь разметала по самым удаленным уголкам России – ни письма, ни весточки.

Глядя на эти фотографии, старик осунулся и стал еще старше. А он? Что он? Кто он? Одна единственная комната в общежитии? Драный матрац? Керосинка, чтобы не платить за электричество и газ? Копеечная пенсия… Это – он?

Смотря на следующий снимок, старик снова плакал.

Уже их свадьба, уже разошлись по комнатам гости, и фотограф запечатлевает тот кадр, когда они с женой поднимаются по лестнице, наверное, их главной лестнице, к небесам на другой этаж.

И тут старик вспомнил их следующую встречу.

Свежая зелень реденьких деревьев в парке, айсберги не оттаявших от инея клумб, огромный, замерший человек с непомерно длинной, вытянутой рукой.

- Ваше?

Он узнал ее сразу, не задумываясь, определил: это она, девушка с неудавшегося кадра.

- Почему вы не отвечаете?

- Я?

Искрящаяся на солнце вуаль волос. Голос, будто в нем плавно и изящно переругиваются ноты.

- Вы что немой?

- Ваш…

Она улыбалась, протягивая ему книгу, название которой он тут же позабыл.

- На другой скамейке оставили.

- Спасибо.

Она повернулась, чтобы уйти.

- Постойте! – невольно вырвалось у него.

Она остановилась.

- Да?

Он потерялся, не зная, что ему сказать, как поступить. Он чувствовал себя мальчишкой, да и был он всего лишь – мальчишкой.

- Вы всегда подобным образом знакомитесь с молодыми людьми, - спросил он, - Как сейчас?

Она присела рядом на лавочку, открыла сумку, извлекла оттуда длинную сигарету.

- Это я подобным образом отшиваю молодых людей, - улыбнулась она, - Как сейчас.

Значит, у нее кто-то был, промелькнуло в его голове, но теперь она свободна.

Куда они пошли потом, старик уже не помнил, но ее образ, образ девушки с неудавшегося кадра, образ супруги с которой он прожил несколько маленьких вечностей, остался с ним навсегда.

Старик улыбнулся. Уголки его рта скупо скривились, морщины дрогнули.

Они прожили вместе несколько десятилетий – расставаясь только на сон и рабочие будни. Воспитали двух мальчиков. Первый теперь работает в Госдуме в Москве, ему сорок четыре и он преуспевающий неженатый депутат. Ездит на иномарке (старик знает это точно, хотя в последний раз видел его лет пять назад), ходит в дорогие рестораны и спит с элитными проститутками.

Второй, младший, лет десять, как живет в штатах. Однажды прислал на рождество фотографию, где он со своей американской супругой отчаливает от берега на яхте. Эта фотография до сих пор наравне с другими украшает стену в комнате старика.

Жена ушла от него в свой день рождения. Юбилей – ей исполнялось 50. Он, как и прежде, купил огромный букет роз, шампанского и пошел встречать ее с работы. Оказалось, что на работе она в этот день не была. Он, сорокадевятилетний, давно начал замечать неладное в поведении супруги и потому, несильно удивился, когда она ушла от него к другому… и все же… Уйти от него, когда столько вместе прожито! уйти на пороге старости! и почему? Она ничего не объясняла. Просто не появлялась больше дома и все. Приходил юрист, приносил документы о разводе.

Солнечный свет начал постепенно тускнеть. Сквозняк, гуляющий по комнате, будто бы растворился, впитавшись в слой пыли и паутины.

Старик подошел к распахнутому окну и попытался вдохнуть побольше воздуха, как в молодые годы, поглотить его радужную синеву, втиснуть в себя всю его силу, легкость, уверенность, но легкие были уже не те и он сильно раскашлялся. «Если бы наше настроение зависело от воздуха, было бы легче жить и легче умирать, - подумал старик. – Тогда бы не было автомобилей, заводов и городов. Люди бы жили и умирали в объятиях природы».

Подумав так, старик снова побледнел и осунулся. Улыбка, недавно обрамившая его лицо, снова исчезла. Старость – не время улыбаться. Это время воспоминаний о несбывшихся надеждах. Во всяком случае, так думал старик.

Он доплелся по комнате до своего голого матраца, лег и попробовал заснуть. Но вопрос «почему?», мучавший его все эти годы, прожитые в одиночестве, не давал ему этого сделать.

Почему? Почему все так вышло? Сразу после ухода жены он уволился с работы, продал квартиру и переехал сюда, в эту комнатушку в общежитии. Сыновья уже повзрослели, у каждого была уютная жизнь, свои планы и забота об отце в них почему-то не входила. Как кукушка бросает своих детей, так наши дети с каждым днем все больше и больше забывают о родителях, подумал старик. Деньги с продажи квартиры и каких-то накоплений иссякли. Приходилось жить впроголодь. В конце концов, старик продал всю мебель, все ценности, остался лишь матрац, керосинка и табурет.

В такой обстановке он встречал свою старость и теперь встречает смерть.

Подумав так, старик наконец-то уснул. Видимо, ему приносила какое-то удовольствие сама мысль о близком конце, придавала сил жить дальше.

 

Ему снились просторные заснеженные поля, череда леса на горизонте, птицы, нежная чистота свободного воздуха. И еще снилась та девушка с неудавшегося снимка, незнакомая и от того желанная.

Ведь признайся, о ней ты мечтал все эти годы, нет, не о своей жене, так неожиданно бросившей тебя. О ней, о прекрасной девушке, затмившей собой снимок, впечатав твою жизнь в этот кадр.

Во сне ты молод и возможно от этого не поймешь, что все твои последующие действие, твое дыхания, твоя жизнь, твое нищенство, свадьба и развод, лишь неудачные фотографии по сравнению с той, неудавшейся.

Признайся, наконец, самому себе – судьба сыграла с тобой в прятки.