Простота хуже воровства

(Пародия на рассказ Николая Николаевича Виноградова «Дочь царя Нептуна-Волжского».

Тексты оригинальных рассказов приведен в конце – форматирование авторское.)

 

Жил-был одинокий, по старости уже почти выживший из ума дед. Звали его, например, Иваном Ивановичем или иначе, но также просто, по-народному, в честь отца. Обитал он в маленьком селе на большой реке. Кроме реки был в селе этом еще магазин, где можно было за деньги купить продукты, да одежку простецкую, также за деньги из села можно было на автобусе съездить в город. Вот и все развлечения: река, магазин, автобус.

Был у деда дом, а в доме была печь, которую хозяин использовал не только, как отопительный прибор, но и в качестве кровати. Жил Иван Иванович, практически, один, так как давно уже уехали его дети в город, окончили университеты, теперь работали в научных институтах. Почему: практически? Потому что обитали в доме мыши, которых дед каждое утро развлекал одним и тем же монологом:

- Во-первых, старость не радость. Во-вторых, лежи - не лежи, голод не утолишь. В-третьих, зима надоела. Так, чтобы такого особенного-то добавить? А вот, про февраль скажу, чтобы речь моя не так скучна была, да и надо какого-то колорита в нее подкинуть. Так вот сформулируем сегодня: исшо тока фивраль началси. Вполне безграмотно получилось, мышам все одно, ничего не понимают, а если кто из людей услышит, то посмеются. В-четвертых, картошки…, сколько ее вчера было? Кажется, ведро, значит сегодня картошки полведра осталось. В-пятых, пойду на реку, рыбу ловить. В-шестых, ухи охота. А к ней надо бы водочки прикупить, - дед мечтательно сглотнул слюну, - будь она проклята, из-за нее на гроб накопить не могу! Так, с тезисами покончил, пора идти.

Одел, потому что надевать не умел, штопаный-перештопаный свитер, облезлый-переоблезлый овчинный полушубок, валенки латаные-перелатаные, шапку ушанку-переушанку. Взял котомку-перекотомку, бур-перебур, две мормышки-перемормышки, пару сухарей-пересухарей и алюминиевую фляжку с водой-неводкой. Отправился на реку.

Три часа просидел дед над лункой, но гадство так и не клевало. Собрался уходить, тут и клюнула рыбища, потащил ее дед из воды, да велика добыча оказалась, застряла в узкой лунке. Застряла и взмолилась:

- Дед, двинь мне в морду ногой, чтобы опять я вниз, в пучину соскользнула, не дай мне вмерзнуть в лед. Я же рыба не простая, я же царевна-наследница Нептуна Волжского.

- Типа, рыбка золотая? – усмехнулся дед, он же когда-то читал великого поэта, когда страницами его произведений печь растапливал.

- Типа, дед, типа. Три желания враз исполню, только отпусти.

- Договорились. Желание первое – мир во всем мире, как завещал…, кто ж это завещал-то? Забыл, склероз проклятый. Короче – мир во всем мире. Второе желание - чтобы никто не нарушал уголовный кодекс. Знаешь, рыбина, что это за штука? Вот его чтоб и никто и никогда. Так, чтобы третьего-то придумать? – тут вспомнил дед своего соседа – Прошку Михайлова, который каждый год свой дом расширяет, пристраивает что-то, двор невиданными деревьями засаживает, на машинах одна краше другой разъезжает…, - Придумал! Пусть не будет денег. Вообще не будет ни у кого, а не только у меня! А еще, чтобы у каждого было где жить, что одеть, что поесть…

- Не, дед, - запротестовала рыбина, - я же только три желания могу исполнить, а ты вон какой список уже стал оглашать. Договаривались, что три, значит три. Отпускай меня!

Дед двинул ногой рыбу в морду, царевна выскользнула из лунки вниз в воду речную, благодарно вильнула хвостом и уплыла.

Иван же Иванович отправился домой без улова и спать завалился.

Когда проснулся, то включил телевизор и узнал, что, пока он дрых, на планету нашу мир опустился. И на Сирию, и на Украину, отовсюду вывела наша страна свои войска, а ее примеру и другие последовали. Кроме того, в программе «Время» сказали, что самораспустились все криминальные группировки и организации, резко прекратились грабежи, кражи, убийства, даже полиция и чиновники собирались было начать возвращать гражданам полученные ранее взятки, но оказалось, что деньги отменили во всем мире, в котором теперь был мир и спокойствие.

В это время кто-то постучал в оконце.

Иван Иванович с кряхтением поднялся со стула, прошаркал в предбанник, вышел на крыльцо. Во дворе столпились его сыновья со своими женами, детьми и внуками:

- Мы к тебе вернулись. Позакрывали наши научные институты.

- Как? – изумился дед.

- Так Министерство Обороны-то распустили, заказов на новее разработки нет, вот и закрыли научные центры и учреждения.

За плетнем по улицам села понуро брели никому теперь не нужные офицеры, полицейские, охранники, научные сотрудники, работники банков, налоговые инспекторы и прочий никчемный народец. Все потянулись к предкам, к земле кормилице, к лесам с его ягодами и грибами, к реке с ее рыбой и водорослями – чувство голода еще никто не отменил.

- Проходите, деточки, - пригласил дед, - я сейчас в магазин сбегаю. Отметим встречу.

Магазин его встретил закрытой дверью и курящей на крыльце продавщицей.

- Чего закрылась-то? – спросил Иван Иванович.

- А что там делать? Денег теперь нет, товар просто так никто не привезет, а остатки мне пригодятся. Тебе чего надо-то?

- Хотел водочки взять.

- Взять? А что взамен предложишь? Денег-то теперь нет, отменили идиоты. Могу поменять на новые сапоги зимние на натуральном меху. Есть?

- Нет.

- Тогда иди отсюда.

- Как же теперь?

- А теперь все по-честному. Люди в Африке больше нуждаются, вот все, что пока еще осталось, им будут отправлять, на нас не хватит. Дед, теперь все поровну. Раньше только в Африке голодали, теперь все будут голодать. Работать-то никто не хочет, раз за это теперь не платят, каждый будет сам себе, как умеет, еду добывать. Так что топай, бери лопату – вскапывай огород, бери корзину – иди в лес за едой, навостряй удочки – лови еду, лук смастери – стреляй еду…

Опусти дед голову, побрел в тоске домой – лучше бы съел ту рыбину: и сам сыт бы был, и детей бы работы бы не лишил, и мир бы спас.

 

13 декабря 2019 года

 

Дочь царя Нептуна-Волжского

 

Жил на окраине села одинокий старый дед, Иван Иванович. Дети у него давно выросли, поразъехались, поуезжали в города, сами уже дедушками стали. Село маленькое, один магазин всего. Даже городской автобус приезжал сюда только два раза в неделю.

- Эх, старось не радось, - ворчал дед, слезая с печи. - Лежи не лежи, а сытым всё одно не будешь, вставать надоть. Зимишша эта надоела хужее горькой редьки, а исшо тока фивраль началси. Пойти, рази, на речку сходить, хоть рыбёшки малось спымать, пресной ухи сварить. Картошки с полведра осталось, рису со стакан. Эх, пензия-суспензия, мать иху в таранду! За коммунальны услуги заплатишь, и хоть зубья на полку клади - токма на хлеб остаётся. За пять лет "смёртны" накопить не могу. Шоб их тама понос прошиб всех, минисров этих.

Одел штопаный-перештопаны­й­ свитер, облезлый овчинный полушубок, валенки латаные-перелатаные,­ шапку-ушанку. Взял котомку, бур, две мормышки, пару сухарей и алюминиевую фляжку с водой.

 

Пришёл на реку, пробурил лунку, закинул удочку. Три часа просидел, ничего на поймал, замёрз только.

"Чё-то не клювает совсем, гаство! Пурга исшо, ровно на зло. Хоть бы пару окуней для запаху спымать, - ворчал он себе под нос, стряхивая сосульки с усов и бороды. - Не околеть бы тута. Ат ить кака бяда, ажно ершишку кослявого не спымал".

Только было начал сматывать удочки, как за крючок цапануло. От неожиданности дед дёрнул так, что леска оборвалась. В лунке торчала морда какой-то огромной рыбины с оставшимся крючком на верхней губе.

"Вот так подфартило! Кака огромна рыбина, ажно башка ширше лунки. С её одной три дни уху варить можно", - обрадовался дед.

Он смотрел и никак не мог понять, что это за рыба такая. "Жерих - не жерих, налим - не налим! А глазишша-ти каки огромны! Ба-а, да она ж плачет, как белуга. Вона слёзы-ти, ажно в три ручья. Как же мне её выташшить - морда в лунку не пролазит?!"

Вдруг рыба как заговорит человеческим голосом.

- Отпусти меня, Иван Иванович! Детишки у меня там, под корягой схоронены. Ни плавать, ни нырять ещё не научились по-хорошему. Погибнут они без меня.

Дед с перепугу чуть в штаны не навалил. Хотел было домой рвануть, забыв и про котомку с фляжкой, и про бур. Пробежал метров пять, оторопь потихоньку спадать начала. Вернулся, начал котомку собирать.

- Ты чё, в самом дели по-человечьи умешь балякать, али я уже с резьбы съехал от холоду? Ты кто така тута? Откуль приплыла? У нас таких рыбов отродясь не водилось.

- Отпусти, дедушка! Пожалей моих детушек малых! Я тебе любых три желания исполню.

- Я чё тебе, Емеля-дурачок какой? Али думашь, я в пушкинску сказку про дурну старуху с разбитым корытом поверю? Да ты и на золоту рыбку-ти не похожа ни разу. А чё я есть сёдни буду? У меня акромя картохи ничё нетути, хоть шаром покати.

- Я младшая дочь царя Нептуна-Волжского. Он послал меня узнать, как живётся рыбкам в вашей речке. Недавно влюбилась в одного вашего здешнего карпа. Покорил он меня чешуёй своей зеркальной. Сам первый мне в любви признался. Поверила я ему, дура несчастная, а он обманул - бросил, как узнал, что я на сносях. Уплыл в Оку, вверх по течению куда-то. Семья у него, оказывается, возле Рязани есть.

- Ат идь гадёныш какой! Тока и хоросьва-ти в ём, что чешуя блестит. А сам кослявой весь, хужее ерша - кошка подавица. Чё жи делать ти мне с тобой, девкой обманутой?

- Отпусти ты меня, добрый дедушка, Иван Иванович! - снова взмолилась рыбина. - Пожалей деток моих малых, не оставь их несчастными сиротами. Не выживут они без меня, - с ещё большей силой запричитала рыба со слезами в три ручья. - Любые три желания твои исполню. И рада бы четыре или пять, но больше не могу, не дано мне, к сожалению. Поверь, дедушка! Подумай хорошенько и назови свои три желания по порядку, а потом протолкни меня обратно в воду, а то я головой в лунке застряла.

- Дажи ни знаю, чё и загадать-та, ничё в бышку чёй-та ни лезит. Ладно, давай так тады. Перво - это штоб на всей нашей планети всяки разны войны прекратились. Отныне и навсегда! Второ - это штоб у всех людей в сознаньи, в крови, в самих генах, навсегда в ихним разуме главна мысля застряла - соблюдать все Божьи заповеди. "Не убий! Не ограби!" Чё тама исшо-та есть? Госпадя, забыл с перепугу. Исшо "Не прелюбодейсвуй!" есть, кажись. Короче, шоб весь уголовный кодикс соблюдён был. Шоб ни у кого даже мысля в башку не стрельнула чё-то погано сотворить. Шоб кажын нормальный аль какой недоумок на всю жись внушил себе, мол: "Лучче я руки на себя покладу, если надумаю и решусь каку-нето пакисть другому сделать!" Ну, поняла меня, чё я хочу?

А третье - это... Чё бы исшо тако важно запросить у тя? - дед аж вспотел весь от умственного напряжения. - Это, штоб деньги ликвидирылись. Совсем, на хрен! Шоб нигде и никогда их больше не было. Одно зло от их. Тьфу, нечиста сила! Ни бумажных, ни золотых, ни железных - никаких! Пусь кажен человек трудица по мере своих сил и таланту бесплатно, во благо всех людей. Шоб все на Земле были всегда сыты, одеты и обуты. Шоб у кажного было где жить, шоб в кажной семье всида хватало всего в досталь. Шоб молодые человеки побольши детишков рожали и воспитывали. В общим, шоб везде и всюду по-людски было, вольготно и щасливо. Поняла меня?

- Поняла, дедушка! Прекрасно всё поняла! Всё исполню, не успеешь до дома дойти.

- Ну, давай прощаться тады. Сожми жабри-ти свои, чё растопырила?! Затаи дыхалку, а то жабрями в лёд упёрлась. Ить наизнанку их выверну, обломаю, чего доброго, кады назад впёхивать буду. Тока уж ни обмани меня. Ладно?! Ну, прощай, не поминай лихом!

 

Дед пришёл домой весь промёрзший. Стряхнул сосульки с бороды, скинул с ног валенки и сразу, как был, завалился в одежде на тёплую печку. " А вдруг не причудилось, вдруг и взаправду все три желанья исполнюца. Удивительна рыбина! Жаль тока, нещасна с молоду. А карп-ти каков подлец, а? Шоб он до своей Рязани не доплыл, шоб его кака-нето щука сожрала, негодяя эдакова", - рассуждал в дрёме дед, потихоньку согреваясь.

 

Проспал на голодный желудок весь вечер и всю ночь. Печка остыла, проснулся от холода только на следующее утро. Даже забыл, что ходил на речку рыбу ловить. "Присница же тако! Эх, старось не радось! Размечталси опеть, дурак строй. Светло уж на дворе, нады хоть картошки в мундире штук пяток сварить, а то чё-та ажно пузо сводить начало с голодухи-ти".

Затопил печку, поставил чугунок и включил старенький чёрно-белый телевизор.

 

... и, как утверждают все международные СМИ, за прошедшие сутки нигде во всём мире не прозвучало ни одного выстрела. Люди всех стран мира единодушно говорят о свершении какого-то чуда, направившего сознание людей всей нашей цивилизации на путь мира и согласия. В одночасье прекратились военные действия не только в Сирии и на юго-востоке Украины, но и во всех тридцати семи странах, где ещё буквально вчера активно велись военные действия.

В научных кругах это чудо объясняют благоприятным расположением не только планет Солнечной Системы относительно друг друга, но и всей нашей Системы относительно центра галактики Млечный Путь, с некоторым снижением скорости вращения Солнца относительно этого центра...

...Час назад генеральный секретарь НАТО объявил о полном прекращении договора и роспуске этой мощнейшей военной организации. К ним готовы немедленно примкнуть и все остальные военные организации во главе с главнокомандующими вооружённых сил всех стран и государств. "Перекуём мечи на орала!" - вот главный сегодняшний клич всего мирового сообщества. В США и России уже начали демонтаж атомного вооружения. Весь ядерный потенциал, как утверждают главы великих держав, будет перенаправлен исключительно на мирные цели. Будут строиться АЭС, морские суда-атомоходы. Будут разрабатываться новые виды транспорта с двигателями на основе работы атомных реакторов...

 

Дед Иван стоял не шелохнувшись, даже не моргнул ни разу. Из глаз текли слёзы радости; он их даже не утирал. "Ужель правда? - ликовало у него всё внутри. - А я не верил. Чудо! Воистину, чудо како-то! Ай да рыбина, ай да волшебница!"

Вода в чугунке уже вся выкипела, картошка аж треснула и развалилась на части. Дед снял чугунок и продолжил слушать новости.

 

... как стало известно, такие крупные мафиозные преступные организации, как Якудза, Коза Ностра, Мунгики, Русская мафия, Ангелы Ада, Риззуто и многие-многие другие по всему миру, в срочном порядке начали объявлять себя самоликвидированными­.­ Их главари и рядовые бойцы полными составами массово сдаются в полицию и пишут явки с повинной, клятвенно обещая никогда больше не заниматься преступной деятельностью. За последние два часа в России раскороновались свыше трёхсот воров в законе...

 

Дед чистил картошку и плакал от счастья. "Свершилось! Дождалси я наконец. Теперя заживём по-людски, как положено".

 

... миллиардеры, миллионеры и просто богачи - все, как один, стали вдруг отказываться от своих огромных накоплений. Передают свои яхты, дворцы и виллы в пользу государства, раздают имущество бедным. Переводят из офшоров огромные денежные состояния в различные благотворительные фонды, но их нигде не принимают.

- Почему? Что случилось? Мы добровольно отказываемся от богатства. Хотим жить и работать, как все обычные люди. Хотим строить дома, учить детей, выращивать хлеб, лечить больных - всё совершенно бесплатно, - умоляют они, выстояв огромные очереди в финансовые учреждения.

- Потому что денег нет и больше никогда не будет, - отвечают им. - Деньги кончились навсегда. Привыкайте жить без денег.

- То есть, как это без денег? А как же? А что же тогда? - недоумевают богачи.

***

Дед не смог слушать эти новости в одиночку. Внутри у него всё распирало, хотелось крикнуть на весь мир: " Это я, дед Иван Иваныч, тако придумал! Это мне надо "спасибо" говорить".

 

Быстро оделся и побежал к другу-соседу, что через два дома от него жил.

- Ты чё ж, Трофимыч, тиливизир-ти не смотришь? Включай скорея! Ить настоясше чудо свершилось. Это я виноват, моя заслуга, - вбежал он к девяностолетнему приятелю.

- Ась? Чаво? - всполошился друг. - Чё, пожар, что ля? Нет? А чё ж орёшь здеся, словно те скипидаром задницу намазали?!

- Ты гли, гли, чёво в мире-ти творица, мать чесна! Игиловцы с сирийскими солатьями братаюца-обнимаюца! - тыкал он кривым пальцем в телевизор, радостно улыбаясь.

- Ась? Ково? Ужель "Меченый" Горбачёв помёр? Не помёр? А чё ж ты дверь в сенях не притворил как следоват? Аж по полу сифонит, по ногам дует.

- А-а, на хрен тя, глуха тетеря! На вота, дарю! На "смёртны" копил, целых шишнацать тысш тута. Пользуйся, мне уже ни нады, - дед Иван всунул в руки деньги ничего не понимающему соседу, прибавил ему телевизор на всю громкость и побежал домой. Прибежал, и, не раздеваясь, сразу включил новости:

 

...В ближайшие дни в Москве планируется проведение саммита G50, на котором будут решаться жизненно важные вопросы безвизовых перемещений по всему миру. Планируется подписание договоров по международному сотрудничеству в сфере безвозмездной помощи слаборазвитым экономикам и справедливому распределению общемирового совокупного товара...

 

Дед опять не утерпел. Так и не поев ничего, схватил картошку с хлебом и побежал на реку. Прибежал к своей лунке, которая успела уже покрыться слабым ледком, рукой откинул из неё ледышки, встал перед ней на колени и закричал:

 

- Эй, рыба! Ты исшо тута? Это я, дед Иван! Плыви сюды! Высунь морду-ти в дырку! Хочу сказать те кой-чё, - кричал он, приложив ладошки ко рту. "Уплыла што ль, дурёха? Аль не слышит?" - огорчился дед. - На-кось, я твоим робятишкам хлебца покрошу, пусь поклювают! А ты картоху жрёшь? На-кось, поклюй, пока тёпла!..

Спасибо те, рыбина, дочь царя Волжского, не наврала! Благодарю тя от всево чеснова нуроду! - прокричал он в лунку и застыл в ожидании. "Не-а, нету её! Уплыла, видать. Жалко!" - подумал он и стал молиться, протянув руки к небу, - Спасибо тебе, Господи, за тако щастье велико! Не за зря таки я небо коптил. Таперича и помереть не жалко.

 

Рыба-волшебница всё прекрасно слышала, да на этот раз сказать ничего не могла - волшебство всё кончилось. "Эх, дед Иван Иванович! Чего ж ты таким простофилей-то оказался? Как тот сказочный Ванька-дурак, даже в квадрате. Все вы, русские, такие, что ли? А ведь мог бы стать молодым, здоровым и красивым, если б захотел, - подумала рыба. - Я бы тебя президентом могла сделать. Или, на худой конец, вторым Абрамовичем. Катался бы на морской яхте, путешествовал по всему миру. Пил и ел чего захочется. Красивые молодые девушки ублажали бы тебя по первому требованию. Ну, видать, не рождён ты для этого. Прощай, добрая душа!"