Чертова дисциплина! Небольшое послабление — и все идет кувырком. И одним днем это уже не заканчивается. Путешествие в царство лени и предрассудков. И стоп сказать сразу не получается. Как алкоголик, сорвавшийся бокалом шампанского… пьет, не напивается, хоть в голове орет и горит неоновая красная надпись СТОП! И тишина. Дальше — сожаление, обида, грусть. И когда получается остановиться и снова сесть за компьютер… приходится начинать все сначала. Вернуться туда же, в начало предыдущего плодотворного творческого отрезка, не получится. Все другое. Новое. И часто не нужное. Так создается местечковое «колесо сансары», раз за разом, без результата и надежды на выход из тупика. Спасение только в самодисциплине, в ритуалах. День за днем, работа, как главная часть жизни, как необходимость дальнейшего существования без сожалений и пустоты. Это единственное работающее правило мне понятно. Но следовать ему получается только отчасти. В результате получаются подобные периодические завывания от нищеты и слабости. Пора возвращаться в начало… Пора возвращаться… Удастся ли выскользнуть на этот раз «из колеса» я пока не знал. «Что же дальше?» — спросил я Редактора К. по телефону. Она промолчала и положила трубку. А может, прервалось. Я не перезванивал. Она тоже не звонила. И я поехал к ней в офис. Нужно было прояснить ситуацию. Рассказать о том, что «алкоголика от литературы» больше нет. Трех месяцев мне хватило. Последних. Раньше тоже были провалы. Но раньше не было такой пустоты и мрачной темноты впереди. Свет включается только одним способом — работой. Раньше освещенность не волновала меня, подсвечивалось вокруг разным. Было приятно от полутьмы, нечетких контуров и ориентиров. Было не сложно, и как настоящий алкоголик, я был уверен, что в любой момент… если захочу… если будет очень надо… я начну писать, много писать, продолжу и закончу… и начну новое, задуманное в черт-знает-каком-году-назад. Говорить можно обо всем и ни о чем, объяснять простые вещи сложными словосочетаниями, процеживать в тряпочку всем понятные истины, еще раз и еще, пока в отжатом не останется пустая шелуха для мусорного ведра. Все очевидно, выбор прост: или стоять на месте (бегать по кругу — тоже самое) или двигаться вперед. И не просто двигаться, а по освещенной дороге, в нужном направлении, и чем быстрее, тем лучше. А это означает только одно — писать, писать, писать, каждый день, по 5000 знаков, любого текста, не обязательно эти три романа, разложенные на лопатки, брошенные навзничь и растянутые колышками-растяжками, чтобы обездвижить и… не трогать. По другому не выходило. Они постоянно трогали меня. А это больно, если по одному и тому же месту, да постоянно, наждачкой крупнозернистой. Мера предосторожности и перестраховки. Ну да, литературный алкоголизм. Путешествие по всем кругам ада с заездом и расчленением сути повседневности. И вот начинается уже ощущается конечность всего этого, теплого и живого. И щупаешь руками пустоту, надеясь нащупать жемчужинку. Времени остается мало, песчинки все более громкие, осязаемые и безжалостные. Царапают. Редактор К. была дома и открыла дверь с заплаканными глазами. От нее ушли два писателя, вообще ушли, попрощались. Она не виновата, просто ребята поженились и переехали в другую страну. Нет, нет. Мужчина и женщина. Они любили друг друга, но писали отдельно. И жили отдельно. Целых два года. А тут решили вдруг. Редактору К. обидно, ничего не предвещало, вчера вдруг поставили в известность. Вернули аванс за роман и уехали. Сказали, что роман напишут с другим издателем, в другой стране и в партнерстве с другим литературным агентством. Конечно, они получили аванс от других. Наверное, больше. Поэтому и вернули сразу. Писательский аванс — штука зыбкая и часто не возвращаемая. Им повезло и за них стоило бы порадоваться. Но… Редактор К. плакала. Было обидно. И не честно. По отношению к ней, к ее работе и к тому всему, что она для них сделала, каждому по отдельности. Еще жаль ей было времени, ушедшего в песок, в ту же самую пустоту, эмоций, которые теперь можно будет только помнить. Молодая она еще, Редактор К. Но очень хорошая. Ей можно доверять. И ей пора было становиться снова собой. Видеть ее в таком состоянии я не мог. Нужно было что-то быстрое, действенное и увлекательное. И простое. Без лишнего пафоса. — Поехали в «Гротик». Я чувствую, что ты голодная. — Я натягивал на нее куртку прямо на пижаму, в которой она открыла дверь. — Да ты что? Никуда я… Зачем мне? Пусти. Я же в пижаме! — Вот и хорошо. Мы кабинетик возьмем. Кто нам нужен? Только официант… — пижамка была темная, темно-синяя, и безрукавка джинсовая темная. — Ну не в тапочках же? — Конечно, в тапочках! Хотя, как скажешь. Вот, босоножки подойдут. Я выволок ее из квартиры, захлопнув дверь, одновременно открывал приложение в смартфоне по вызову такси. Только не дать ей задуматься и остановиться. Это уже проходили. Упрямая! Я нажал одновременно две кнопки: вызов лифта и «найти машину» в приложении, и нашел ее губы, прижав спиной к двери лифта, пока еще закрытой, но уже жужжащей и дергающейся. Целуясь, мы ввалились в пустой лифт и я нажал локтем третью кнопку — или первый этаж, или парковочный, — у меня локтем сложности с попаданием. Редактор К. заводилась, залезла мне под футболку. «Ты — первая, так что не возмущайся потом…» — подумал я и отзеркалил ее дерзость, лифчика у нее не было. Чтобы спуститься с 15-го этажа, нужно время, даже на скоростном лифте. Когда звякнул лифт, так сказать, прибыл на конечную, в зеркалах картинка явно порадовала бы ценителя эротики. Самое ценное в этом произведении искусства были спущенные до колен ее пижамные штанцы, а невесомые паутинки трусиков прочертили белую ломанную линию на бедрах. Зачем? Все равно бы не успели. Лифт дернулся, мягко остановился и двери с шипением открылись. Это был паркинг. Пустой и полутемный. Спрятанный в полумраке этого длинного бетонного мешка случайный наблюдатель порадовался ярко освещенной картинке не для всех: художественный стриптиз в точке невозврата, стоп-кадр цветного арт-хауса. «Да, не лучший способ поднять Редактору К. настроение…», — подумал я. — Поедем на моей? — на ходу одеваясь, удивительно спокойно спросила Редактор К. — Я вызвал такси. Мы же едем напиваться, — я понимал, что сегодня без приключений не обойдется. Редактор К. прицельно посмотрела на меня и знакомо сощурилась. Она возвращалась. | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
