Не зря прошла молодость: есть кого вспомнить…

Марина Кузикова поздно проснулась… Суббота: расслабиться можно… Муж Виктор прильнул к компьютеру – не отклеится. Дуралей он такой – безмозглый: ни за что не догадается – кофе сварить, да принести в постель… со сдобной булочкой!

Павел Гурько непременно совершил бы такое благодеяние. Он не мог не воспользоваться моментом открывшейся доброты – для вклинения. За щедрое вагинирование - вечно благодарил… Так положено настоящему Мужчине особого воспитания, склада натуры, джентльмену… Павел являлся отличным любовником, другом… Жаль: не сложилось… Сейчас могла взбодриться двумя способами – и кофе!

Константин Прокифреный любил дергать за цицьки, целовал лобок – оригинал особого свойства! Театрал! Много поэзии знал на память… И смеялся он – отменно, пусть не всегда впопад… Любил дурачиться! Веселил…

Петро Петрыко – хоть и хохол, орусяченный на щах и квасе. Зажимистый. Тратился: приходилось настаивать… Пистоны его немного забавляли, удовлетворяли текучесть - момент действия. Ох, и любил он – трение качения!

Семен Соцкий немного хромал… На какую ногу? Вспомнить даже трудно… Ничем особым не выделялся из стаи Мужчин. Он немного продержался – строгий экзамен не выдержал: послала его на все три буквы! Расстроился сразу… Чуть не заплакал…

Иосиф Куперман мог стать отличным семьянином: казался годным для деторождения и производства благополучия семьи.

Хотел увезти в Израиль… Что там делать Россиянке, Славянке? Воюют все: не утихомирят – воинственность…

Еще принюхивался другой Еврейчик Аркадий Дутый. Весь он уродился в маму – маменькин сынок: требовал обслуживания в

полном смысле значения. Самое в нем жуткое – обрезанный! Это уже инвалид – в полном смысле живых вагинальных требований и потребностей.

Морячок Володька! Вот она: морская душа! Часто в плавании – в стихии своего увлечения. Снабжал шмотками заграничного производства. Модно! Пробыл с неделю – поспал: бесследно он исчез на неопределенный срок…

Юрка Крыжальников… Студент? Уже инженер по технике безопасности? Скромная зарплата… Нервная работа… Весь он задерганный… Комбинаторство свое использует в одном деле: спасает задницу от угроз преследования – выворачивается от КЗОТа и уголовного кодекса. Эх, Юрка!

Григорий Сельдерей – работяга, строитель… Прилично он зарабатывал. Отгрохать мог любой домашний ремонт! Только… часто, много выпивал… А как запьет… Возни с ним, словно с маленьким дитем. Поднимал раз руку!

Костя! Великан! Рост под два метра, а то и… Женщины таких любят! И он – с податливой натурой внутренних органов: скоро стал блядуном! Обучили его девки – всему! Не решилась с таким связывать жизнь: в окончательном режиме действия. Предлагал он… С томлением и сердечной болью – отказала!

Василий Смирнов… Только глазами – запомнился… Дело было по обычаю: в проверочных целях… Мимоходом – проскочил… В сердце и памяти – ничего не оставил. Словно прохожий с улицы: разминулись…

Хватит лениться! Припомнила – с половину романов действия с происшествиями. Не сама решала – судьба распорядилась! Так нелепо! Вышла замуж за Виктора… Даже не запасной вариант – один из множества, не самый удачный. Жизнь с ним: сплошные страдания! Не Мужчина даже: не рыба, не мясо… Молодой еще – не всегда хочет, да и у него не стоит… Не импотент: в половом патронташе – скудный запас силовой и продуктивной энергии.

Всю страсть, любовь натуры – отдает компьютеру. Детское его увлечение. Почти наркотическая зависимость. Бесполезным он фруктом – в доме оказался. Формально: муж – без обязанностей, не несет никакой ответственности…

Связывает – дочь. Он уверен: его! Марина – сама точно не знает… предполагает… Этот тюря – отхватил такую женушку! Никогда не решится на биологические исследования. Прочная у него, неразрывная связь – с женой, «дочерью», компьютером,

адресом дома…