Она стояла перед нами, распахнув подобие глаз и будто вжавшись в нашего непутевого сына. Он обнимал ее тощее тело и изрекал:

- Познакомьтесь, это моя девушка!

"Девушка" представляла собой существо среднего роста, обтянутое абсолютно гладкой голубой кожей. Оно имело вроде ноги, кажется руки, примерно рот, будто уши и якобы нос. Мать молча оглядела предполагаемую невестку, с досадой плюнула в сторону и вернулась к домашним делам. И снова я остался решать семейные проблемы в одиночку. Девушка, обалдевшая от знакомства с родителями, потрясенно молчала.

- Снут, - представился я, неловко протягивая руку.

- Риоль, прошептала девчонка, едва коснувшись моей ладони кончиками ледяных пальцев. Помолчали.

- Я покажу ей дом. Ладно, папа? - вспомнил Леон.

- Давай!

Дверь на кухню демонстративно захлопнулась.

 

Девушка вздрогнула и испуганно обернулась. Сын ободряюще ей улыбнулся и повел наверх, видимо, в свою комнату.

 

У нашего сына с детства есть дурная привычка - тащить в дом всякую дрянь; помоечных кошек, блохастых собак, выпавших из гнезда птиц и прочую несчастную живность. Тогда мне казалось, что эта инопланетная особа из той же сериии. Подобранным на богом забытой планете Сэйлим вымирающим представителям ее расы великодушно позволили жить на Земле. Мы с матерью надеялись, что сын просто пожалел эту девчонку, и она кончит так же как и все зверушки Леона - будет подарена другу или отпущена на свободу. Ошиблись. В течение месяца она периодически юркала мимо нас, крепко держась за руку Леона...

 

- Мы решили пожениться! - поставил нас однажды перед фактом Леон. Мать беззвучно зарыдала и, разумеется, ушла на кухню. Я же не мог найти ни слов одобрения, ни высказаться против. Единственное, что я смог выдавить, это вопрос "Когда?"

- Завтра. Я приглашаю вас с мамой.

И на том спасибо. Видимо, мы все же хорошо воспитали своего сына, если в столь ответственный момент он не забыл о родителях.

 

Завтра наступило очень быстро.

Заплаканное лицо жены, сгрудившиеся в отдалении родственники невесты, перепуганная избранница сына и сам жених; суровый и, как никогда, немногословный. Парочка пыталась держаться естественно, но получалось у них плохо; сэйлимка не понимала обычаев земной свадьбы, а наши друзья безуспешно пытались приобщить ее к туземной культуре. Короче, все облегченно вздохнули, когда гости разошлись.

 

Наш сын не являлся оригиналом - его брак с сэйлимкой был не первым и не последним в череде подобных; земляне обоих полов резво связывали свою жизнь с сэйлимцами, производя на свет разномастные помеси. Подобная участь не обошла и нашу семью. Через четыре месяца мы с матерью с ужасом взирали на неделя от недели увеличивающийся живот и, испытывая какое-то извращенное любопытство, гадали, что за уродина станет нашим внуком...

 

Залог бессмертия нашего рода превзошел самые пессимистические ожидания - вместо стандартного орущего младенца, пусть даже со странными частями тела, нам предъявили желтоватый мягкий кокон, который должен был созревать (именно этот овощной термин применила невестка к данному процессу) в темноте еще месяц. Ну, месяц так месяц. И больше ждали.

 

Мы решили, что еще и хорошо отделались - могли бы влипнуть в семейное высиживание каких-нибудь яиц. Тем не менее, несколько раз в день мы по очереди ныряли в кладовку, чтоб краешком глаза взглянуть на нашего первенца.

 

На третьи сутки ожидания произошло событие, положившее конец нашим более-менее наладившимся отношениям с невесткой.

 

Однажды утром мы были разбужены странными свистящими звуками. Я выскочил из дома и увидел, что, как мы считали, такси сэйлимов чем-то расстреливали людей, тщетно пытавшихся спастись бегством.

 

Подошла жена. Несколько секунд мы потрясенно наблюдали за нашими соседями, в панике мельтешащим мимо нас. Одно из такси круто развернулось и полетело в нашу сторону. Я наконец вышел из оцепенения и захлопнул дверь. Из спальни выскочила наша парочка.

 

- Что случилось, папа?

- Что случилось?! - мать угрожающе двинулась к невестке. Та испуганно вцепилась в Леона. - Твои родственники...

 

Договорить она не успела. Стена за ее спиной превратилась в пыль. На эту пыль рухнула жена и осталась неподвижной. Я подскочил к ней, пытался поднять, но она не шевелилась.

 

"Такси" пошло на очередной заход, когда обнаружило остальных жильцов.

- В подвал! - проорал я и погнал сына и невестку к двери подпола. Когда мы очутились в темноте, а шум и крики раздавались где-то над нашими головами, я вдруг вспомнил, что мы забыли еще одного члена нашей дружной семьи - кокон. Желтый и мягкий, но все же скрывавший нашего внука или внучку.

- Ты куда? - раздался испуганный голос Леона.

- Вы что, детей по одному в день клепать можете? Там ваше яйцо наверху осталось.

- Это кокон, - попытался возразить сын.

- Тебе видней, ты - отец, - я услышал, как Леон выбирается вслед за мной. Я что есть мочи пнул его в грудь так, что он кубарем полетел обратно вниз. Не хватало мне потом тащить на себе этого дурня.

 

В образовавшийся от взрыва проем в стене была видна бойня. Я метнулся в кладовку, схватил кокон, помчался обратно. На лестнице в подвал споткнулся, едва не выронил потомка. Отдал Риоль.

- Света нет, папа.

- Наверно, провод зацепило.

- Что с мамой?

- Не знаю. Думаю, потеряла сознание.

Натыкаясь на какие-то банки, я нашел свечу и спички. Кокон мы поместили в песок с морковкой.

 

Через несколько часов к привычному шуму примешался звук боевых самолетов Земли. К ночи все стихло. Утром мы услышали шаги и человеческие голоса. Они звали меня. Я осторожно приоткрыл дверцу; посреди обломков гостиной стоял Макс, наш местный страж порядка и несколько людей в военной форме. Я откликнулся. Нам помогли выбраться из подвала. Сообщили, что моя жена была убита обломком стены. То есть, когда я пытался ее поднять, она уже была мертва.

 

Когда мы хоронили жену, Риоль, клянусь, плакала над могилой, растирая белые слезы по синим щекам.

 

Мы одолели сейлимцев. Оказывается, они решили нас немножко подвинуть и оставить в живых только тех, кто с ними связался. Ну, вроде нашего (увы, уже только моего) сына. Но силы не рассчитали. Теперь сейлимцев отлавливали, засовывали на корабли и отправляли обратно.

 

*****

 

Теперь Риоль вела хозяйство. Я показал, как нужно готовить, пользоваться техникой, убирать. Вот только за покупками приходилось ездить мне или Леону - с невесткой отказывались общаться. Да и нам становилось все труднее найти общий язык с соседями; мы считались предателями, укрывавшими врага. Может, так оно и было, но можно ли считать врагом хрупкое пугливое существо, которое боится звука собственного голоса.

 

Тем временем - посреди этих баталий тихо созревал кокон. Он стал интенсивно синим и тускло замерцал в глубине кладовки. Риоль приободрилась и теперь наведывалась к нему все чаще.

 

Плохие новости, как обычно, приходят невовремя. Однажды на нашем вновь отстроенном пороге возник Макс. Суровый, пытающийся казаться старше и представительнее за счет старательно небритой жалкой растительности на лице, он хмуро на меня посмотрел и изрек:

- Вы укрываете жителя Сэйлима.

- Укрываю? - хохотнул я, после чего лицо Макса стало еще серьезнее.

- Риоль, жительница Сэйлима, у вас проживает?

- Естественно. Она жена моего сына.

- Сочувствую. Завтра утром она должна будет отбыть на родную планету.

- Она никуда не полетит. - Леон появился в дверях, сжимая в руках винтовку. Макс выхватил пистолет.

- Позовите сэйлимку! Это приказ!

- В этом доме даже я не отдаю приказы.

Макс ни с того ни с сего пальнул в потолок. Леон ответил...

 

Дальнейшие события заставили меня сильно удивиться: сопливый Макс, который еще пару лет назад обносил мои яблони, вызвал по рации своих приятелей, и те, ввалившись в дом, принялись бесцеремонно шарить по комнатам. Когда я опомнился, мы с Леоном оказались сидящими на диване, безоружными и охраняемыми двумя крепкими пареньками. Кстати, нашими соседями по улице. Нам ничего не оставалось, как наблюдать за поисками Риоль. Наконец ее нашли, прижимающей кокон и снова проливающей белые слезы. Сын вскочил, оттолкнул охранника, бросился к Риоль и не был пристрелен только потому, что с этим парнем он учился в одном классе. Их увели вместе. Хлопнула дверь. И я остался один посреди опустевшего дома.

 

Час спустя пришел сын. Хмурый. Буркнул приветствие. Стянул со шкафа чемодан и принялся набивать его вещами. Своими и Риоль.

- Ты куда собрался?

Промолчал.

- Уезжаешь?!

- Да, лечу с Риоль. Через 2 часа.

- Уже в десять? - Я почувствовал какой-то жуткий холодок внутри.- Насовсем?!

- Не знаю! - проорал Леон и начал с остервенением закрывать замки.

- Леон, сынок, а как же я?

- Прости. Может, поедешь с нами? - Леон бросил свое занятие и беспомощно посмотрел на меня. Но у меня не было аргументов в защиту своего желания оставить сына на Земле - скоро у него должен был появиться свой - хоть и мутант, инопланентянин наполовину - но свой. Дед не может выиграть у внука. И Леон и я знали, что я никуда не поеду на старости лет, и мне оставалось только помочь ему собрать вещи.

- Скоро все было готово.

 

- Не провожай меня, папа, - остановил меня Леон. - Нет смысла.

 

Я так и остался стоять на пороге нашего дома, стараясь запомнить лицо сына, а не его сгорбленную спину. На повороте Леон приостановился, оглянулся, едва махнул рукой, отвернулся и через секунду скрылся в переулке. Через час цепочка кораблей потянулась в небо и скоро растворилась в нем. И все. Ни жены. Ни сына. Ни даже внука-мутанта. Я понимал, что человек рождается и умирает в одиночку, но не думал, что мне в одиночестве придется ждать смерти.

 

Лучше бы мы были одни в этой чертовой Вселенной. Зачем мы притащили к себе этих "братьев по разуму" - на Земле и так умников хватает. Если бы мы их перебили сразу... Если бы, если бы...

 

Я все стоял и стоял, глядя вверх. Наползали облака, и дул осенний ветер, срывая с яблонь мертвые листья.