В мастерской Скульптора пахнет то, как в столярной мастерской, свежей стружкой, то горелым металлом электросварки, а то, как в кузне или литейном цеху, плавленым металлом. Куда только не заносит фантазия Мастера, к каким только материалам не направляет. Как-то раз застал его за дроблением и тёркой предварительно высушенных конских яблок. Маэстро подробно рассказал о будущем воплощении столь необычного материала, но подробности память не сохранила, да я тогда особо и не вслушивался. Просто знал, что в руках Скульптора любой материал заиграет так, как он того пожелает.

 

Мне нравится заглядывать в мастерскую, которая приютилась в бывшей кузнечной и слесарной мастерской когда-то крупного пивзавода. Вроде бы и посередине города, но как будто в неведомом краю. Производственный шум давно затих в стенах пивоварни, чуть ли не двести лет поившей горожан любимым ячменным напитком. Сказать, что баварцы любят пиво – это ничего не сказать, но традиции уходят, затраты на производство растут, и многие, очень многие пивоварни и пивоваренки не выдерживают натиска цен. Простая и наглядная статистика: в нашем северобаварском городке, насчитывающем около пятидесяти тысяч жителей, за последние двадцать лет количество пивзаводов сократилось с девяти до двух.

 

Мастер не берёт к себе на гору мобильный телефон, говорит, что он ему не нужен, но явно, чтобы не отвлекаться от работы. Потому свои приезды к нему не оговариваю, а просто залетаю на машине на гору, когда случается. Заскочишь иной раз, а хозяина нет, мастерская закрыта. Но на ближних и дальних подступах к ней есть что посмотреть, на что полюбоваться. Вот летит вздыбленный деревянный конь, давно уже летит, вот натуральных, а может и более, размеров жираф, который скоро на радость ребятни перекочует в местный зоосад, а это мраморная скульптура, это гранитная, тут что-то наварено из обрезков нержавейки, а тут просто лежат навалом разные обрезки металла, ожидая своей художественной судьбы.

 

Но, когда застаёшь Мастера, можно заглянуть и в святая святых, перекинуться парой слов, а то и за жизнь поговорить. Может быть, все скульпторы и художники мудрецы и философы? Не знаю, я знаком только с одним.

 

Впрочем, как-то при отъезде из Н-ска довелось побывать в мастерской настоящего художника, члена Союза, за что ему и была пожалована та мастерская. Хотелось купить на память картину, но не абы какую, а настоящего художника. Мастерская, на пятом этаже кирпичного дома хрущёвской серии, специально и изначально была построена для художественного фонда города, для чего была использована часть чердачного помещения. Огромные окна в крыше давали много естественного света. В просторном ателье было пусто, лишь прислонившись к стене напротив окон стояли десятки картин в подрамниках задниками к народу, фронтом к стене.

 

Художник уныло показывал картины, он был творцом, а не продавцом, ему было явно жаль расставаться со своими детищами. Зато его жена хорошо чувствовала конъюнктуру и не стеснялась заламывать цены, приговаривая при этом:

- Он у меня член, а за членство надо платить!

 

Выбрали несколько штук из старых и новых полотен. Одна картина особенно зацепила меня и до сих пор радует глаз невнятностью образов и непонятностью линий.

 

Незаконченность, незавершённость -

Не набросок, но произведение,

Воплотившее духа стремление, -

Мира Божьего незащищённость

 

Явить миру, сказав, что не вечен

Мир загадочный, воплощённый,

Сотворённый, не завершённый,

Совершенный, хрупкий, конечный,

 

Если он не содержит развития,

Импульс мощный самодвижения,

Миг трепещущий, преображение

Приносящий своим раскрытием...

 

Миг непрерванного движения,

Не кричащий, не нарочитый

Излучает свет Души чистый

Живописца в миг постижения...

 

Жена художника поведала, что после полугода в больничке маэстро перешёл исключительно на абстрактное изображение действительности. А как нам впоследствии сказала одна весьма понимающая подруга,

- Он видит то, что он рисует!

 

Общения с самим членом практически не было, говорила его супруга. А мэтр, будто завороженный, смотрел, как запаковываются его творения, но жалел он только ту картину, что глянулась мне, и было видно, как его глаза набухают непрошеными слезами. Он что-то хотел сказать, но что, так и оставил в себе.

 

Может быть, и мой Скульптор был бы высоко титулован, как-никак его работы есть в Третьяковке, но жизнь круто поменялась, и из одной из республик, прежде составлявших нерушимый Союз, он очутился здесь.

 

Как-то Мастер озадачил вопросом, нет ли у меня фотографии Бродского сзади?

- Ты же поэт, поройся, может, найдёшь?

- Да, ты что, это только ты меня так называешь, ручаюсь, что ты перечитал Поэтов куда больше, чем я!

- Да ещё и сзади, ну и загнул!

- Понимаешь, старик, мне заказали бюст Иосифа Бродского, материал я нашёл, вон, гляди какой замечательный чурбан, прямо вылитый Поэт!

- А чтобы сделать объём, хотелось бы хоть разок сзади взглянуть. Это же тебе не холст, а дерево!

На этой глубокой мысли Скульптор замолчал и вглядывался в заготовку, явно видя готовый результат. Готовую работу я потом придирчиво изучил, по-моему, - просто шедевр! Он всё же где-то отыскал требуемый ему вид и выполнил заказ на совесть в реалистической манере без художественных домыслов.

 

А недавно мне довелось завозить в мастерскую кое-какой материал. Тут мне сподручнее, у меня есть большой автомобиль, а Ваятель зимой и летом рассекает на велосипеде. Надеть на него зимой красный колпак и будет вылитый Дед Мороз на велосипеде: белая окладистая борода и такая же мощная грива развеваются на ветру, очки и красный нос уже имеются. Разгрузили мы тяжеленные железяки и стали, как всегда, чего-то беседовать. Скульптор начал рассказывать про какую-то передачу, показанную на днях по российскому телевизионному каналу. Я слушал, кивал и в нужных местах поддакивал. Изложив своё мнение о передаче, он поинтересовался, смотрел ли я эту программу.

 

- У нас нет русской программы, только немецкие, - огорошил я Мастера.

- Что в стране творится, смотрю в интернете, а российские каналы не ставлю, потому что точно знаю и не раз с подобным сталкивался, - тогда вообще не буду включать местное.

- А когда народ спрашивает, отвечаю, мол, так я язык учу!

 

Мой мудрец и философ почесал свою седую гриву и задумчиво сказал:

- Да, старик, значит, ты здесь живёшь, а мы все в эмиграции!