Той зимой я долго и тяжело болел. Бабка ходила за мной день и ночь. Я бредил. Снилась мать и её так и не родившийся малыш, мой брат.

Бабка охала, я стонал.

Печка, раскалённая докрасна, обжигала и давила.

Деревня, где я жил после смерти матери, была местом глухим и безлюдным. Поэтому стук в окно вернул меня, наверное, с того света.

Я закряхтел и приподнял своё больное тело.

Бабка взмахнула руками, запричитала и бросилась открывать.

Это был почтальон.

Его жёлтые ботинки сразу привлекли моё детское внимание.

- Здравсте! Телеграмма Вам! – произнёс он и подал бабке небольшой листок.

Бабка глянула в бумагу и улыбка засияла в каждой её морщинке.

- Внучек! Радость – то какая! Папка едет!

Отец пропал давно, уехав в какую-то срочную командировку. Мать была тогда на третьем месяце…

Она ждала его, верила, до последнего своего часа надеялась на чудо.

Меня определили под бабкину опеку…

 

Через неделю в избу вошёл бородатый мужик.

Бабка бросилась к нему на шею и заголосила.

Я испугался, забился в угол на печке и боялся открыть глаза.

- Сынок! – услышал я. – Иди сюда, пострелёнок, папка я твой! Папка…

В моём сознании что-то перевернулось и перекроилось в один миг.

Я спрыгнул с печи и упал в крепкие руки такого знакомого незнакомца…