Среда. Начало. Автор: Блинов Андрей Вячеславович Кругом кусты. В ветвях обломанного цвета Сухой упрёк. Седой барак, напоминающий о смерти, Пивной ларёк. Машинный гвалт, сменивший воробьиных трелей Заядлый хор. Распятый в будке взрывом чёрной акварели Охранник-вор. Огни в оконных жерлах кончившейся ночи – Толпа зевак. В тиши молитв ответ загадочно уклончив: Почём и как. За стаей крыл, смеясь срывающихся следом За горизонт, Следит со шторы засыпающий последним Зеркальный кот. Встаёт трубач. Пролитый стон из инструмента Расцветит чернь, И, наконец, в бараке пять на десять метров Сыграет день. Упёршись в тверди, косяки дверных проёмов Услышат весть И будут верить в чудо гордо, упоённо, Не здесь. Не здесь. ====================== «Прелести» смысловых лабиринтов. Я - соловей, и, кроме песен, Нет пользы от меня иной. Я так бессмысленно чудесен, Что Смысл склонился предо мной! И. Северянин, «Интродукция» После прочтения представленного Стиха я, как критик, сразу понял, что он предназначен мне. Конечно, это надо понимать относительно, - текст не адресован лично для меня Автором. Просто, признаюсь, мне интересно работать с такого рода зримым материалом - он близок мне по образному строю. Говорить, что это произведение по всем параметрам и безоговорочно по душе, я бы не стал, но оно из тех, которые… Стоп, об этом позже. Позвольте привести пример. Некий не слишком известный театральный Мастер был крайне скуп на похвалы студентам своего режиссерского факультета. Однажды, когда один из его подопечных представил на мастерской действительно интересную работу, он вынужден был сказать такую фразу «Да, здесь пахнет режиссурой». Прежде, чем начинать разговор, мне хочется, не скупясь на похвалу, сказать сразу, что в представленном произведении именно чувствуется некий дух Поэзии. Вслед за примером приведу цитату. …стихотворение Б. Поплавского. В нем все бессмысленно и прелестно, ничего нельзя понять и ничего нельзя забыть. Я очень далек от желания утверждать, что именно так следует писать стихи. Наоборот, я убежден, что стихи лучше писать совсем иначе. Но победителей не судят и с ними не спорят. Почему я привел цитату выдающегося Критика и Поэта Г.Адамовича на несколько иного в стилистическом отношении Автора? Стиль А.Блинова, по-моему, больше тяготеет к Л. Губанову. Но формулировка отношения, выраженная Адамовичем, в значительной степени оказалась схожей с моими ощущениями от Стиха «Среда. Начало». Я не буду делать сравнительного анализа, и проводить параллели, это не предмет нашего разговора, а просто оттолкнусь от этой цитаты. Все ли «бессмысленно» в Стихе? Нет, но осмыслить в целом и представить цельное впечатление о нем мне не удалось. «Ничего» ли «нельзя понять» в нем или что-то все-таки можно? Понять можно и не «что-то», а гораздо больше, но… опять фрагментарно. «Прелестен» ли Стих? Нет, это не тот эпитет. Пожалуй, я назвал бы его колоритным. А вот то, что: ничего нельзя забыть в нем, это я заявляю с полной ответственностью! И я почти убежден, что стихи лучше писать совсем иначе, но главное полу оговорочное слово здесь лучше. Для кого «лучше»? Для критиков? Да. Для читателей? Да, с оговоркой, что читатель средний и не взыскательный. Для утонченного читателя-ценителя – нет. Можно ли причислить данный стих к «победителям»? Не знаю, но поступь автора, его внутренняя уверенность, в том, что именно так следует писать стихи, заставляет меня считаться с такой его образной, избыточно метафорической манерой письма. С ними не спорят – желания «спорить» с Автором нет, но для некой ясности присутствует желание продолжить обсуждение более детально. Название: Среда. Начало.. Сколько бы я не перечитывал Стих, я не мог связать его с названием. Может, это что-то личное, может, - начало цикла, но Название совершенно не вытекает из текста. Что это за место, время? Картинка, поданная Автором, узнаваема, хоть и абстрактна: видимо, какое-то рабочее захолустье, которое, при нынешнем времени, увидеть можно, свернув с главных трасс любого городишка или города. Поздняя весна. В первых 6-ти строках Автор нестандартно и метафорически точно лепит свой почти статический придорожный пейзаж. Кругом кусты. В ветвях обломанного цвета Сухой упрёк. Седой барак, напоминающий о смерти, Пивной ларёк. Машинный гвалт, сменивший воробьиных трелей Заядлый хор. Дальше… Огни в оконных жерлах кончившейся ночи – Толпа зевак. Распятый в будке взрывом чёрной акварели Охранник-вор. С данных строк начались явные сложности в моем восприятии. Связать в одно эти образы я не смог – не понял смысловую составляющую слова взрывом. Уж больно оно экстравагантно. Хотя это полностью не мешает мне где-то на подсознании принять изобразительную Авторскую условность. Огни в оконных жерлах кончившейся ночи – Толпа зевак. С чрезвычайным трудом я понял, что Толпа зевак. – это и есть Огни… кончившейся ночи, то есть отсветы от рассветных лучей. Это очень ярко! Но как же это далеко от понимания среднего читателя. В тиши молитв ответ загадочно уклончив: Почём и как. За стаей крыл, смеясь срывающихся следом За горизонт, Следит со шторы засыпающий последним Зеркальный кот. Вышеуказанные 6 строк - это головоломка с некой грамматической несуразицей: смеясь срывающихся следом За горизонт. Из них я мог предположить, что молитвы людей просты и насущны. И что кот, почему-то зеркальный, следит со шторы за птицами. А может, это молитвы хотят улететь за горизонт? Вот здесь можно вполне провести аналогию с Поплавским: бессмысленно и прелестно. Но излишне бессмысленно. Встаёт трубач. Пролитый стон из инструмента Расцветит чернь, И, наконец, в бараке пять на десять метров Сыграет день. Эти 4 строки чрезвычайно своеобразны и изысканны. Автор, не произнося, сравнивает восходящее солнце с «трубачом» и с его«пролитым стоном из инструмента». И кодой - Сыграет день. Упёршись в тверди, косяки дверных проёмов Услышат весть И будут верить в чудо гордо, упоённо, Не здесь. Не здесь. Концовка очень горька и печальна, как и весь безнадежный строй этого странного Стиха. Косяки дверных проёмов… услышат весть от солнечных лучей. И будут верить в чудо гордо, упоённо. Но Не здесь. дважды. Странно, но необходимость разгадывать Авторские ребусы не слишком угнетала меня, а где-то даже увлекала в процесс работы. Именно в таких поэтически не зашоренных штучках идет Авторский поиск новые ходов, своей манеры и стилистики. Пусть многое где-то сползает в хаос и экстремал, но именно из такого индивидуального опыта пробивается, вырастает, окрепнет и наберет силу ЖИВОЙ организм нового Стиха во всей его будущей осмысленной новизне и более доступной манере. И пусть поначалу было бессмысленно и прелестно, пусть... Я намеренно не стал распространяться непосредственно о технической стороне текста. Это бывает в тех случаях, когда при чтении не ощущается явных шероховатостей. Текст достаточно гладкий, звучит и воспринимается органично, несмотря на то, что ритм намеренно скачущий, и этому еще способствует строки разной длины. Все это говорит о том, что работа с техникой Автору не в новинку. Рифмы тоже не затертые, даже где-то нестандартные, за исключением однокоренных: следом-последним. Но я больше чем уверен, попади Стих А. Блинова в Портальский конкурс с жюри, исходящим их критериев: «Нравится – не нравится» и имеющим прозаический склад сознания и ограниченный ресурс вариативной фонетики, считающим, что строки должны симметрично располагаться по логическим полкам, и не должно быть никакого межстрочного толкования и полифонии, - так вот этот Стих беззастенчиво выкинут на обочину со всеми его никому не нужными метафорическими усложнениями. Сколько раз, будучи судьей Конкурса, я видел, как пытались вытеснять подобные произведения, не имея желания или способности вчитаться, вникнуть и ощутить необычайность его структуры. Этот Стих я бы защитил. ВЫВОД. Нуждается ли Автор в рекомендациях и курсе лечения? Да, нуждается. Всенепременно. Я попытаюсь выписать ему Рецепт почти гомеопатического самолечения от Д. Самойлова, через Андрея Немзера и Виктора Куллэ. Вот он: «Во вступительной статье к тому стихотворений (Библиотека Поэта – А.С.) Андрей Немзер высказывает поразительно точную мысль: “Выстроив в середине 1960-х поэтическую систему, разделенную на потаенно дневниковую „поэзию для себя” и совершенную (порой с легким холодком) „поэзию для публики”, он [Самойлов] медленно, от книги к книге, рефлектируя и рискуя, сводил два разностройных стиховых массива в смысловое единство”». Рецепт краткий: Сводить "два разностройных стиховых массива в смысловое единство". То есть сводить те фрагменты поэзии, что СТАЛИ понятны по смыслу – с теми, что пока никак не могут ими стать. И немного от себя – из личного опыта стихотворца. Я сам «болел» избытком образности и до сих пор долечиваю некоторые излишества такого стиля. Как я понял, многообразие образов далеко не всегда идет Поэзии на пользу. Стих начинает напоминать перегруженный грузовик с красивыми вещами, наваленными, заслоняющими и мешающими друг другу, сплюснутыми в кучу, перевязанную веревками. Грузовик едет с трудом, его мотает, заносит.… А ведь образы можно и нужно рассредоточивать и дозировано подавать нанизанными на нить смысла. А диапазон расширять и наполнять Стих иными составляющими, которые выстроят произведение во всей полноте его речевой фонетики и будет более доступно для читательского восприятия. Спасибо за участие в Проекте ЧВ* и за истинно оригинальный Стих. ЧВ* - Частный Вытрезвитель - литературно-критический Проект С.Кейсера. | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
