...Как пожаром охвачен вверху и внизу, все отдав и забыв навсегда, кроме этого, я к тебе, как щенок к молоку, приползу и лизать буду тело твое раздетое, опаляемый жжением гладкой как лед твоей кожи, пылающей в пламени свечном, не сгорая. И будет мгновений полет нестерпимо коротким и вечным. А потом сквозь врата я дойду до глубин, утону, захлебнувшись, хватая губами рваный воздух, застывший в гримасы рубин, и блаженство, и стон, и дыханье. Зеркала отразят, отрезвляя, грозя, все, что сделали мы, все что сделать посмели. ...От молвы до тюрьмы путь недолог, пойми. Век запретной любви только в этой постели, только здесь и сейчас. А пока мы вдвоем, и пока не зашлись за дверьми правдолюбы — к черту все! К черту мир! К черту совесть и жизнь! Я впиваюсь в твои приоткрытые губы, я скольжу вдоль изогнутых линий бедра и опять в глубину, и опять без возврата. Нет возврата! К чему? Мне не нужен возврат! Я хочу навсегда. В этом ты виновата! Нет, прости, ради бога прости, не гони. Виновата — какое безумное слово! Не виновна ты. Только мелькают огни, и все громче стучит кто-то черный сурово за закрытыми лишь на задвижку дверьми. Ну еще, ну еще, хоть один поцелуй! Ну еще хоть на миг мы сольемся в экстазе. Бьется сердце в груди, и лежит на полу твой корсет, доказательством низменной связи. Ты окно распахнула. Но я не уйду. Не уйду, не спасусь. Для чего мне спасенье? Пусть гореть нам с тобой, не сгорая, в Аду! Боже правый! Ты видишь, стою на коленях и молю не о жизни — о смерти вдвоем с той, что грех приняла Вавилонской блудницы. Если проклятым быть нам и в царстве твоем нам не быть никогда — пусть же грех наш продлится до скончанья веков, до Суда твоего. Если б тысячу раз повезло мне родиться, я бы снова и снова те жизни менял на божественных локонов райские кущи... Боже правый. Ты можешь. Возьми лишь меня. А ее — пощади. Если ты — Всемогущий... <11/16/06> | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
