Дискуссии об истории | Я сомневаюсь, что это произведение должно быть расположенн именно здесь. Но, кажется, что тема для дискуссии есть.
Людям, чьё отношение к православию, да и вообще к религии, исчерпывается знакомством с картиной Репина "Крестный ход в Курской губернии", можно и не читать.
«Не национальность это. Не язык. Не место рождения и проживания.
Не гражданство. Не количество крови в процентах от русских предков.
………………………………………………………………………………………
Мне кажется, что можно очень кратко определить некий стержень «русскости»
Через века проходящее: Вера, Надежда, Любовь.
Но Вера – не Православная Церковь.
Надежда – выбранная цель, которая имеет смутные очертания.
Любовь – огромный Мир, отношение к нему».
( Из переписки друзей)
Вот, наконец, и приступил я к этой, самой трудной и непонятной, теме. Я-то хотел, чтобы Вы хоть как-то вразумили меня, а пришлось самому перелопачивать горы справочников и литературы, пытаясь понять, в чём права и неправа моя интуиция.
Получится, наверное, так, как я сдавал экзамен по неорганической химии в заочной школе. Консультации я, конечно, не посещал и в химии ничего не смыслил, ни тогда, ни сейчас. Без всякой веры в успех, обратился за помощью к своему другу-алкоголику, но с «верхним» медицинским образованием и оригинальным, и большим кругозором. Тот велел захватить пару бутылок портвейна и не брать с собой никаких учебников.
До экзамена оставалось всего-то два дня и надежды осилить довольно объёмистый учебник не было никакой. А наставление моего светлой памяти друга-алкоголика состояло в следующем:
– Вот, сейчас, мы с тобой это допьём и иди домой спать. Утречком, на свежую голову, найди в книжке статью о таблице великого русского учёного Менделеева и, если ты поймёшь о чём там идёт речь, то экзамен ты сдашь.
Даже хмельной голове верилось в такое с трудом. Но, экзамен-то я сдал!
Надо было видеть, как веселилась экзаменационная комиссия, как умиляли её мои простые, без всяких терминологических изысков, объяснения химических реакций. Мой оригинальный, как сказали бы учёные мужи, понятийный аппарат, довёл преподавателей до слёз. За столом комиссии раздавалось какое-то хрюканье, писк и фырканье, словно там сидели не солидные матроны, обремененные многолетним педагогическим стажем, а юные девицы, читающие Рабле. Вопросы, ответы на которые столь возбуждали веселящуюся аудиторию, сыпались бы до бесконечности, да поджимала очередь экзаменующихся.
Вначале, когда только начали раздаваться неприличные звуки из-за стола экзаменаторов, я спросил: «Что-нибудь не верно?». И получил в ответ, что всё верно, но уж очень непривычно и «так не принято». Получил я «четвёрку» вот за этот самый изъян своего образования.
Кажется, что то, что я собираюсь написать, будет тоже вроде моих ответов на том испытании. Тема больно не простая. Это ж, кто ж мы такие – «русские»?
В том, что «Не национальность это. Не язык. Не место рождения и проживания. Не гражданство. Не количество крови в процентах от русских предков» сразу усматриваю противоречие. Если не национальность то, что же? Состояние духа? А если так, то перейдём к следующему Вашему утверждению (?). «…Что можно очень кратко определить некий стержень «русскости» через века проходящее: Вера, Надежда, Любовь.
Но Вера – не Православная Церковь.
Надежда – выбранная цель, которая имеет смутные очертания.
Любовь – огромный Мир, отношение к нему».
Опять «но» и «не», и «смутные очертания», и «отношение к нему» не известно кого. А что будем делать, если я мизантроп? Ну, начнём, пожалуй, с Веры.
Почему Вы, не православный и, подозреваю, не верующий, выбрали символами «русскости» именно вот эту триаду? Вообще-то, я сомневаюсь в, чьём бы то ни было, «неверии». Трудно доказывать отсутствие «несуществующего», чем занимаются атеисты. Кончается это всегда утверждением: «Я не верю в Бога». Что равнозначно: «Я верю, что Бога нет». И там, и тут – дело веры. Другой вопрос – во что?
Это хорошо у Вас получилось: «Через века проходящее: Вера, Надежда, Любовь». Вот именно, «проходящее через века», от наших православных предков, имевших совсем не «смутные очертания» перед собой, когда поминали эти символы православной веры вместе с их матерью – святой Софией – Премудростью Божьей. Почитание этих святых, пусть в искажённом, опошленном, домысленном скудоумными потомками виде, передано нам нашими, «заблуждавшимися» в течении веков, предками. Никто не относится с таким пиететом к этим символам и понятиям, как православные. И мы, невольно, в силу рождения, воспринявшие этот пиетет, необразованно додумываем значение этих понятий.
Ну, это всё на уровне – Я – Вам, говорю. Можно соглашаться, можно спорить. Возомнить себя мессией – Боже упаси!
Не задумывались ли Вы, почему по опросам три четверти населения России относят себя к православным? Вот Вам, кстати, пример состояния души народа, к которому мы себя причисляем. Хотим мы этого или не хотим, а мы, если мы русские, такие. Умозрительно прикидывая, я думал, что наберётся где-то около половины, ан нет, получилось больше. И это вселяет в меня Надежду!
Надежду в то, что сохраним, разовьём наследие предков. Право слово, не глупей нас они были. А сохранится память о пращурах, может и нас помянут когда-нибудь потомки, и будем мы жить в чьей-то душе.
Трудно говорить, чем мы отличаемся от других. Им, этим другим, виднее – чем. Нам лучше видится, чем они от нас отличаются. Часто, очень несправедливо, мы ставим им это в укор. Я ненавижу национализм во всех его формах; и религиозной, и этнической, и культурный. Да, да! И культурный! Это когда образованцы, выродившиеся в отдельную касту, роняют походя: «Этот народ», «эта страна»… Милые мои, где ж ваша страна, где ж ваш народ? Не уж-то вы думаете, что весь народ мечтает стать похожими на вас? Не думаете. А любить собственный народ не можете. Любовь вы подменили Законом, вами самими создаваемым. Конечно! «Божьи законы хороши, но мы умней и, главное, прогрессивней!»
Православное богословие говорит: «…всякое правовое отношение, рождается там, где уже ничто не может сделать отсутствующая любовь». Россия жаждет любви и сопротивляется, как умеет, «правовым отношениям». А умеет очень плохо и, не смотря на своё православие, идёт не в церковь, а в банды и к кликушествующим «правдолюбцам».
Прекрасны страны запада и жизнь там хороша. Кстати, и в любимой нашей Эстонии, даже в советские времена, жизнь была получше, чем в России. Там мне привили протестантское отношение к труду, что не принесло «дивидендов» в России, кроме отстранённого уважения. Наш Великий царь-реформатор Пётр, наглядевшись, как простой мещанин, на западный достаток, решил превратить и Русь вот в это самое. Благо, были железная воля и безграничная власть. Перетряхнул он Россию, да все достижения оказались «штучными» и продолжения не получили. Где-то в подсознании чувствовал он, где корень российских проблем, потому и патриаршество упразднил, и синод стал государственным учреждением. Мы можем быть атеистами, еретиками, коммунистами, кем угодно, мы, даже, можем ходить в церковь другой концессии, но в основе нашего мировосприятия лежит именно русская православная этика. Перетащить протестантскую, иудейскую, мусульманскую, католическую этику на православную почву не получалось и не получится. Нужны определённые условия для перехода нашего самосознания в другое качество. И качество это будет не иудейским, не мусульманским…, а нашим русским.
Желание перевернуть самосознание других, подстроить под свои понятия, вообще, свойственно людям. Хуже, когда люди эти обладают земной властью, а ещё хуже, когда эта власть приобретает всеобъемлющий характер при отсутствии нравственных ориентиров, присущих подневольному народу. Очень неглупый человек В. И. Ульянов писал: "... Мы можем управлять, только тогда, когда правильно выражаем то, что народ сознает". Ну, одно дело умозрительные заключения, другое прочувствовать народные стремления во всей исторической перспективе.
Все мы знаем сказку о выборе религии св. Владимиром. Что б было, выбери он другую, не прижившуюся б, не лёгшую на душу народную? Это ж прочувствовать надо было его языческой душе! Все противники славянского единения старались разрушить в первую очередь Русскую Православную Церковь. Одни «татаро-монголы» «просчитались», да и то потому, что не были они единым народом, а волчьими стаями, обложившими православную Русь. А св. Александр Невский, воюя с католицизмом на западе, умудрился открыть православную епархию в столице Орды! И стоят храмы во имя Александра не только по русской земле, а и во многих других странах. В том числе и в Таллинне. Так кто ж мы, русские?
Да в первую очередь – православные. В какие б одежды мы не рядились бы. Хоть коммунистов-атеистов, хоть либералов-интелектуалов, хоть бандитов-богохульников, в глубине души все мы православные. Взращены мы в понятиях православия, но не все находим пути к Богу.
Моя, светлой памяти, матушка сетовала: «Да что ж мы за народ такой – русские?! Никогда кучкой не держимся, едим друг друга поедом и другим позволяем. Смотри – евреи – только-только один уцепился за должность, глядишь, где-то рядом другой, третий появляются. А мы…!»
А что – мы? Далеко-далеко, в глубине души, нам самим незаметно, таится что-то такое православно-этическое, что шепчет нам: «Все люди равны, а обижать инородца на чужбине грешно».
Другое дело евреи, у которых далеко-далеко, в глубинах души сидит, как высшая форма благотворительности «цдака» (cedek) о включении неимущего «…в ваше дело, или нахождения для него работы, – укрепляя руку его, чтобы ему более не нужно было обращаться за помощью» (Мишнэ-Тора, Законы о дарах, 7:7). Кому и помогать, как не соплеменникам, которые только и смогут понять всё «величие» вашего поступка. Мы не поймём еврея, когда он предложит работу вместо того, чтобы одолжить вам денег, по вашей просьбе.
Думаю, никто не усомнится в справедливости и правильности обеих установок, а люди мы разные. Кстати, слово «цдака» переводится, как «справедливость», которой веками жаждет русский народ.
Ну, покончим с «еврейским вопросом». Они ортодоксы, которые вряд ли выжили бы в рассеянии, не держись они за свою древнюю религию, родоначальницу трёх основных религий в мире. Дай Бог им здоровья!
Мы же, ведь, и в христианстве очень разные. Отсталая, забитая Русь и процветающий, сытый, самодовольный протестантский мир. Никто, ведь, не озабочен тем, чтобы и нас сделать процветающими и самодовольными. Всем очень хочется, чтобы мы, голодные и нищие, сделались свободными, как они. Сошлюсь опять на свою матушку, пережившую блокаду Ленинграда. Она категорически утверждала: «Голодный свободным быть не может». Путают радетели за счастье человеческое причины и следствия, что было раньше: какой-никакой достаток, а потом свобода, или сперва свобода и, как следствие, процветание?
Мы восхищаемся немецкими трудолюбием, тщательностью, точностью, дотошностью и пунктуальностью. Немецкое качество выше всяких похвал. Воспитанный в протестантских трудовых традициях, я только сейчас узнаю, откуда это. Много ли Вы встречали русских, считающих, что любые их способности и таланты даны свыше и они ответственны за них? Что грешно зарывать талант в землю? Что ответственен за сделанное, произведённое перед людьми и Богом? А, ведь, хорошие мысли, и ничему такому не противоречат. Сколько ни припоминал я чего-нибудь похожее в русском фольклоре на эту тему, не смог припомнить ничего, кроме как: «И в поте лица твоего будешь добывать хлеб свой». Полез «в Даля», а там, в разделе «работа-праздность»: «Терпенье и труд – всё перетрут», «От трудов праведных не нажить палат каменных», «От работы не будешь богат, а будешь горбат», «Кто рано встаёт, тому Бог подаёт»…. Все пословицы нисколько не отходят от мысли, что труд человеку дан в наказание. И, если теплится где-то мысль, что способности и талант – Божий дар, то никакой ответственности за их использование не подразумевается. Можно много говорить, как так сложилось исторически, но это не изменит положения вещей. Кажется «безнадёга», да не верится мне, что так уж всё плохо.
Мы только начинаем работать, а не тяжко трудиться ради куска хлеба. И Церковь наша, уверен, откликнется на это движение. Мы, ведь, не стоим на месте. Дай Бог за работой не потерять душевность и духовность нашу. Интересно, что и в протестантской этике, как иудейской, дать человеку работу, обучить специальности почитается, как добродетель. Можно ли усомниться в этой добродетели? Мы и не сомневаемся, только редко думаем об этом и некому напомнить нам.
Вы заметили, что возникновение великой русской литературы и русской философии произошло приблизительно в одно время, в девятнадцатом веке? Это, собственно, неправда. В девятнадцатом веке они начали разделяться, у философии появился собственный понятийный аппарат. Некоторые исследователи считают, что тормозом развития русской мысли явился приход Библии сразу в славянском переводе. Что это отсекло нас от античных источников мировой мысли. Хорошо ли это, плохо ли, – не знаю. Мысль-то не умирала, только источником её являлись та же самая Библия, сочинения отцов церкви, окружающая природа и людские отношения. При этом не забудем, что совсем недавно мы были язычниками, какими, до некоторой степени, и остались. Зато литература и философия были неразделимы, и шли рука об руку до двадцатого века. Если сперва русские книжники стремились к богопознанию, к Софии – Премудрости Божьей, той самой, что скончалась на могиле своих дочерей Веры, Надежды, Любви, то митрополит Илларион в «Слове о законе и благодати» противопоставляет суетный закон, представлению о высшем благе. Отстранённые до девятнадцатого века от мировых источников человеческой мысли, русские литература и философия дали такой неожиданный всплеск оригинальной русской мысли, что мир обомлел. Нам есть чем гордиться, и мы гордимся, да вот споры о том, хороша ли наша оригинальность, никак не утихают, не давая нам спокойно жить.
Как видите, не удастся нам отречься от православия, если хотим остаться русскими.
Деды наши не позволят. |
| Уважаемый Яков!
Очень интересные размышления. Думаю, это серьезный повод для дискуссий. Поскольку все же однозначного ответа на вопрос, что такое русские, все же нет. Мне очень понравилось вот какое высказывание, хоть Вы его частично и опровергаете:
"Но Вера – не Православная Церковь.
Надежда – выбранная цель, которая имеет смутные очертания.
Любовь – огромный Мир, отношение к нему."
Я побывала в большом количестве стран, встречала там русских. Мне кажется, что они даже за границей разные. Потому что люди - вообще разные. Не уверенна, что существует какая-то определенная национальная черта. Что касается православия, боюсь, не могу согласиться, что это основная национальная черта русских. Все же православие хоть и давно принято, а тем не менее, это изначально чуждая религия. И язычеству гораздо больше веков. Кстати, в православие на Руси перешло большое количество праздников, ритуалов и обычаев, которые православная церковь, смирившись, назвала своими. После длительной борьбы с ними, надо сказать. Например, масленица, день Ивана Купалы, освящение языческих источников и название их "святыми источниками", имея в виду, что они христианские. Сейчас по-прежнему, народ несет на пасху яйца на кладбище и церковь пытается с этим вяло бороться. Думаю, и в этом она капитулирует. Сохранилось множество языческих поверий.... В общем,это сложный вопрос. И тема бесконечна для размышлений.
Интересно, что Вы ее подняли.
Надеюсь, порадуете нас и другими произведениями на историческую тему?
С уважением, Злата Рапова |
| Уважаемая Злата! Пока я тут разглагольствовала, вы уже и написали. И как-то получилось, что я вас повторяю :) |
| Уважаемый Яков! Если уж это дискуссия, то думаю вы не против, если я осмелюсь с вами поспорить.
Мне в глаза бросились моменты, с которыми я не соглашусь:
Вот это ваше везде сквозившее Православие, что присутствует во всех русских, не смотря на то, атеист он или принадлежит к другой концессии. Это не так. Православие в нашей стране - это нечто языческо-славянско-идолопоклонническое. Почему люди ходят в церкви свечкой смывают грехи? Почему жертвуют церквям? Почему суеверны и надеются, что крестик убережет от нечистой силы? Это язычество, покрытое легкой дымкой Библейских фраз. А у атеистов это язычество, покрытое дымкой каких-то других фраз и так далее. То есть объединяющий момент, по-моему, языческкий.
Потом то, что вы говорите, что этика Православия отличается от этики Ислама, Иудаизма и всего остального. Это не так. Изначально этика одна и та же. Просто исторически все менялось в угоду власти и в зависимости от путей, которыми шли государства, изменялись трактовки.
Я верю в русский народ. Он все сможет, не смотря ни на что, есть в нем сила какая-то и готовность смеяться в лицо любым напастям. Но это не заслуга Православия. Ибо Православные (по крайней мере нынче) лицемерны и потеряна связь с Библией. А в спасительность лицемерия нет смысла верить.
Таким образом, мне ближе, понятнее, созвучнее вот эти слова, помещенные вами в начале:
"Стержень «русскости»
Через века проходящее: Вера, Надежда, Любовь.
Но Вера – не Православная Церковь.
Надежда – выбранная цель, которая имеет смутные очертания.
Любовь – огромный Мир, отношение к нему».
Вот так я думаю. Спасибо за внимание.
С уважением |
| Друзья! В католицизме видно не меньшее влияние язычества, только античного. Но на основании этого никак нельзя утверждать, что это не христианство. А идея монотеизма, как я писал, восходит к древнееврейскому "Танаху". Да, в разных вариантах монотеистической веры этические (иррациональные по сути) установки получают разные акценты. Отсюда и различия в быту, поведении и т.д. Какая церковь, что культивирует. И, господин "Неизвестный", не оскорбляете ли Вы около семидесяти процентов своих сограждан, относящих себя к православным, утверждением, что они лицемеры? |
| Уважаемый Яков! В итоге Вы сами и подтвердили, что в основе лежит язычество. :) Что касается монотеизма в православии, это вопрос тоже спорный. Потому что молятся не только Христу, но и Богородице. Есть множество почитаемых святых. В какой-то мере, не смотря на разграничение небесных чинов, о чем говорилось на Вселенском соборе, это все же политеизм. ... Кстати, Русь, приняв христианство, очень бысто начала обзаводиться собственными святыми, по сути национальными героями, которые ближе и понятнее.
.. Что касается того, что уважаемая Аглая оскорбляет 70 % граждан, я уверенна, что она не собиралась никого оскорблять. Но у нас в России декларировано право на свободу вероисповедания.
С уважением, Злата Рапова |
| Если недостаточно, цитирую:"Ибо Православные (по крайней мере нынче) лицемерны ..." Осторожней бы!
А молятся многим святым, но не богам. Теологическая или теософическая дскуссия не входила в мои планы. Независимо от "верия" или "неверия", я говорю об истоках наших нравственных установок. Даже, если Вы убеждённый атеист, то и в этом случае можно говорить об этом, как "пережитках проклятого прошлого", но не отрицать очевидного.
Простите, если резковато Яков Любченко |
| Уважаемый Яков, я не хотела вас обидеть. Просто нравственные устои - общечеловеческие, а не заслуги Православия. И любое отклонение от них - проявление своего языческого.
Думаю, не надо приводить примеры, чтобы показать, как далеко Православие ушло в сторону от Библейского учения, как и католицизм, как и протестанство... А лицемерие - это когда батюшка приезжает по приглашению в храм (в деревню), опаздывает на службу, в храме кричит (!) на прихожан, что они неправильно стоят, а потом сделав круг вокруг церкви и побрызгав водичкой только на близстоящих отправляется на банкет... Что это? Если бы это был единичный случай, думаю все бы уже об этом говорили, а это уже как должно. Да, православие - хорошая нравственная идея, но народ в массе своей принимает это как свод правил, который следует выполнять, чтобы не попасть в ад, да еще с возможностью купить прощение. По-моему это далеко от желаемого. Так что же хвалить насильно навязанную религию, которая с трудом и с многочисленными изменениями прижилась (даже языческие календарные праздники сохранились, только имена богов заменились именами святых). Раз уж это дискуссия
Я не отрицаю ни за что, что есть люди добрые, честные, искренние и православные, но все их добрые качества - заслуга не религии.
Извините, если приходится кого-то обижать. |
| Уважаемый "Автор неизвестен"! Обидеть меня Вы, наверное, не можете. Давайте расставим точки над "i". Я не религиозен и в общем смысле "неверующий". Даже, не крещён. Прищлось бы выбирать конфессию, выбрал бы православие, как веру своих предков. Предательство веры своих отцов считаю большим грехом, как любое предательство.
Наверное я очень невнятно выражаю свои мысли, либо Вы по каким-то причинам "вздрагиваете" при любом упоминании православия. Суть Ваших возражений сводится к идее выраженной в упомянутой мною картине Репина во второй строчке предисловия.
Я не знаю входят ли в Вашу Библию и евангелия, но, если и дальше экстраполировать эти идеи в глубину, то выкристализовывается одна мысль:поступай по отношению к другому так, как ты хотел бы. чтобы он поступал по отношению к тебе. Или по ретроспективе Шопегаура:"основное положение, относительно содержания которого согласны ... все моралисты, таково: neminem laede, immo omnes, quantum potes, juva /лат. "никому не вреди и даже, сколь можешь, помогай". Вот только как это и "общечеловеческие ценности" соотносятся с некоторыми морально-этическими системами где за доблесть считается "убей неверного"? Этим грешил и католицизм в эпоху крестовых походов.
Но говорю-то я не об этом. В современной философии есть такие понятия, как "протестантская этика", "иудейская этика", "этика православия"... Вызванны к жизни эти понятия именно различиями, им присущими. Вот и мы разные, если дорожим наследием своих предков. В противном случае мы становимся какими-то "общечеловеками" без роду и племени. Может и хороша такая идея "общечеловечества", да, только, кажется, несколько преждевременна.
Вернёмся, однако, к Вашим примерам. Осмелюсь предположить, что я знаком с "изнанкой" церковной жизни довольно неплохо. Был у меня друг детства, в силу обстоятельств пошедший по церковной стезе. Довольно рано он получил приход. Однажды, случайно, оказался я свидетелем как прихожанки его церкви "перемывали косточки" своего батюшки. О, я многое мог бы добавить к их характеристикам. Но, будучи в то время "убеждённым атеистом", задал им вопрос:"Как это они не гнушаются общения с такой "аморальной" личностью?" Суть ответа их сводилась к тому, что каждый сам ответит за свои прегрешения перед Богом, а батюшка ценен тем, что "службу знает". Им важно было услышать слово Божие, а чьими устами оно произнесено не суть важно. Ваше возмущение "лцемерием служителей культа", кстати, тоже чисто христианское, если не сказать: православное. Задумайтесь над этим, откуда оно у Вас? В религиозной же этике иудаизма вынужденное добро ценится выше, сделанного "от сердца".
Это хорошо, что "народ в массе своей принимает это как свод правил", установленный Высшим Авторитетом. Хуже было б, если бы мы с Вами начали устанавливать эти правила. В православии главное, всё же, покаяние, а торговля с Богом скорее прерогатива иудаизма.
А как Вам нравится убеждённость сорока процентов американцев, что гореть всем, кто не уверовал в Христа в их трактовке, в геене огненной во веки веков. Такая вот мораль! |
| Сдается мне, вы не поняли, о чем я говорю. Все эти "убей неверного", это новообретенные угодные власти трактовки и ни в какой религии их нет. Люди приходят за словом Божьим и им неважно, кто это слово говорит, хорошо, но зачем вообще куда-то ходить? Разве все это уже не написано. Да, людям свойственно объединяться, общаться, это делает какая-то часть русского народа из определяющих себя православными, но как мала эта часть! Как вы воспримите советы касающиеся личной жизни от разочарованного одиночки? То же самое как слушать проповеди неправедного священника? Нужно ли это народу, как вы уверяете, разве весь народ в это верит или хотя бы 50 %? Где вы взяли это "МЫ"? Про кого это? Про вас? Вы не хотели переходить к теософии, но почему-то категорично заявили русский=православный. Это неверно. И если бы еще кто-нибудь зашел в эту тему, он бы это подтвердил...
С уважением |
| Честное слово, сдаюсь. Я действительно не понимаю о чём Вы говорите. Мне проще читать сложные философские трактаты, чем в таком стиле полемизировать.
Простите непонятливого. Видимо разный у нас понятийный аппарат.
Простите ещё раз. Видимо стоит убрать это произведение с глаз долой. |
| Чтобы дискуссия была в принципе возможна, необходимы, как минимум два условия:
1. Говорить исключительно от своего имени, а не от имени некоего абстрактного "трудового коллектива", "прогрессивного человечества" и т. п.
2. Не предполагать заранее, что существуют только два мнения: мое и неправильное. |
| Противоречиво очень. В отношении исторического контекста особенно. В отношении философии тоже мало вразумительного. Попытка на какой-то метафизический уровень перейти, причем необоснованно.
Петра великим называет только официальная историография. Русский народ его не принял. Раскол церкви очень яркое тому подтверждение. Он вообще был больным человеком. И слабоватым правителем. Доказано: гражданское общество нельзя построить сверху. В средневековой Европе религиозные войны велись на волне эпохи Возрождения. Люди не то чтобы считали себя равными Богу, но сомневались, что монарх и церковь могут себя приравнивать к Создателю. Причем сомнение имело под собой экономические основания. Люди элементарно не хотели делится плодами своего труда только за сомнительные перспективы в загробной жизни. А в России времен Петра европейские религиозные ценности насаждались сверху и конечно не могли быть приняты крестьянством. Европейскому крестьянину и ремесленнику было необходимо вырваться из рамок догматов католицизма. Это была историческая необходимость. И диалектическая предопределенность. А в России народ был настолько придавлен к сохе, условия труда были настолько варварскими, что религиозные воззрения были еще слишком примитивными и русский человек был не готов к новым веяниям. Ему, находящемуся в суровой действительности, по сути в рабстве - это казалось насмешкой и обезьяничанием.
Ряд историков даже не сомневаются, что реформы Петра и самоуправство Никона отбросили страну в развитии далеко назад, так как привели к духовному расколу в обществе не дав взамен (как это было в протестансткой Европе) права и свободы населению. Я уже не говорю об отношении самого Петра к религии. Вот что говорит наш современник, богослов, московский протоирей Лев Лебедев: "Это же двойничество. Петр и его приближенные - оборотни; в обычное время они те, кто есть, в часы потех они как бы надевают маски... подобные потехи имеют демоническое происхождение. Это подражание бесам, любящим принимать на себя образы различных людей или животных... люди очень точно узнали и почувствовали дух петровских нововведений, определив его как дух АНТИХРИСТОВ".
В отношении татаро-монгольского ига. Зачем вообще его упоминать. Самая противоречивая веха русской истории. Любому здравомыслящему человеку очевидно, что многотысячной орды не существовало в природе. Ее было бы нечем кормить в степях зимой, а фураж с собой везти из Монголии - верх безрассудства для многотысячной армии кочевников. Для близживущего оседлого народа еще куда ни шло. Были междуусобные войны русских князей - потомков Всеволода Большое Гнездо, обращавшихся периодически за помощью и к кочевникам. Ига никакого не было.
Меня лично в большей степени интересует вопрос почему Церковь устранилась от борьбы с большивиками. Вот что говорит метрополит Вениамин, участник Московского Церковного Собора 1917-1918 годов: Церковь вообще была сдвинута Петром I с ее места учительницы и утешительницы. Государство совсем не при большивиках стало безрелигиозным внутренне, а с того же Петра, секуляризация, отделение их - и юридическое, а тут еще более психологичекое жизненное - произошло более двухсот лет тому назад"
По мнению Бушкова АА эти строки наполнены недвусмысленной обидой на власть, а Церковь самоустранилась от борьбы в 1917 году. В его книге "Россия которой не было" приведен "разговор благородного Дона Руматы с кузнецом:
"Кузнец оживился.
- И я так полагаю, что приспособимся. Я полагаю главное - никого не трогай, и тебя не тронут, а?
Румата покачал головой
-Ну нет, сказал он. - Кто не трогает, тех больше всего и режут".
Думаю основная проблема "русскости"; - некритичное отношение русских к собственной истории к ее мифам и логическим нестыковкам. Отсюда и кризис Веры, здесь же кроется и ахиллесова пята Православия. До тех пор пока мы будем подгонять свои псевдохристианские (особые, избранные, оригинальные) взгляды под мифологию, связанную с историческим процессом в России - обрести Веру нам не удастся. А уж самосознание нации тем более. |
| Слава Богу, нашёлся человек интересующийся историей, а не высказывающий своё личное отношение к православию. А "татаро-монгольское иго" это тоже наша история и не упоминать его только в силу противоречивости - оставлять белые пятна. Да и "противоречивость" эта, кажется, начинается с Гумилёва.
Плностью согласен с тем, что при Петре Церковь превратилась в государственное учреждение, а иереи в канцелярских клерков. Отсюда и потеря авторитета, аукнувшаяся в 17м. Можно со мной не соглашаться, но как мне кажется, церковь, потерявшая патрона в виде государства, при очень низком, как теперь бы сказали, рейтинге, просто не смогла действовать самостоятельно.
Если кто-то утверждает, что религиозные возрения не отражаются на формировании национального характера пусть докажет это. |
| Конечно отражаются. Точнее отражались. Основной вопрос в какой степени. Сегодня в России Православная Церковь, в первую очередь, занимается обрядовой деятельностью. Та соборность, всегда присущая Православию и которая явилась следствием изначальной организации социума в форме общины (Новгородское Вече, к примеру) сегодня утрачена. Один сканал с Диомидом чего стоит. У католиков и в особенности протестантов особого пиетета к соборности вообще никогда не было. Одни во главу ставили догматы Писания, другие антогонизм догматов и личности. В 1917 Церковь устранилась от борьбы, а социальный запрос в отношении соборности остался. Инерция мышления. Ответ последовал в форме догматов коммунистической идеалогии. Это привело к репрессиям похлеще инквизиции. А бунт личности привел к рынку и утрате общественных приоритетов. Мы стали ближе к западным ценностям, отдалившись от своих корней. Именно слабость Церкви привела к таким последствиям. Вполне возможно, что идеология Православия слаба по своей природе. По крайней мере, патерналисткие мотивы очень сильны именно в православной этике, что на мой взгляд ведет к обломовщине и безответственности.
Думаю привычка отсидется в толпе, втянув голову в плечи является следствием соборного типа мышления, которое к коллективному разуму не имеет отношения, так как в толпе нет возможности дискутировать. Именно о Православии Ленин сказал - "Религия опиум для народа". Точнее у него появилось моральное право сказать это именно вследствие нежелания Православной Церкви бороться за свою паству. Что в свою очередь говорит о слабости религии вообще. Рано или поздно приходит мудрость и религиозные воззрения уступают место рациональному и прагматичному подходу на основе здравого смыла. Конечно есть большая опасность удариться в агностицизм. Но это уже проблема взаимотношений личности человека и Бога - религия здесь бесполезна. Вследствие чего и национальность становится в большей степени объектом политической коньюктуры, нежели сферой религиозного влияния. |
| Доброй ночи всем.
Какая любопытная дискуссия!
Почитала. Затронуто столько проблем сразу, что сложно отвечать.
Позволю себе высказать только несколько тезисов.
Прежде всего, интересное мнение, что религиозные воззрения отражаются на формировании национального характера.
Хотелось бы для начала поразмышлять на эту тему.
Хм.. Насколько я понимаю, христианство в свое время из маленькой иудейской секты последователей Иисуса превратилось в полноценную религию, причем религию наднациональную. что в значительной степени отличало ее от прочих религий I века, даже тех, которые Ф. Зелинский именовал "соперниками христианства", ибо они все равно имели под собой этническое, либо региональное основание, пусть даже сильно трансформировавшееся. Христианство же в интерпретации Павла (а большинство первых христианских общин были основаны Павлом и следовали Павловской керигме) подавалось, как универсальная религия.
Несколько столетий спустя именно эта черта христианства стала одним из факторов его легализации Константином - дабы устранить еще один мощный фактор нестабильности империи, в которой итак было очень неспокойно, и получить поддержку по тем временам уже мощного и отлаженного церковного аппарата. Именно эта черта - универсальность - христианства во многом сподвигла Феодосия провозгласить ее государственной религией, дабы дать разваливающейся империи объединяющий стимул.
Дальнейшие судьбы христианства в различных частях империи весьма интересны.
В Западной Римской империи (точнее, том, что от нее осталось), религия, хоть и не смогла стать объединяющим фактором для государства - империя распалась, однако стала консолидирующим фактором для общества. В те смутные времена именно церковь зачастую являлась единственной существующей и реально действующей властью. Церковники объединял население на борьбу с варварами, церковные иерархи решали государственные вопросы. Как все помнят, поход Аттилы на Италию остановил Римский Папа, но не Римский военачальник. А ведь империя была многонациональной, в ней уживались сотни разных народов. И единство их определялось не национальным признаком, но принадлежностью к Pax Romana и христианству.
Еще одна любопытная деталь: многие варвары, пришедшие в империю (особенно, восточногерманские племена), были христианами арианского толка. Они переняли христианство у готов, которых крестил Ульфила. На территории империи для многих варваров их принадлежность к арианству была неким вызовом империи, способом подчеркнуть свою непохожесть и свое превосходство. Гезерих, rex вандалов и свевов даже свой поход в Римскую Африку подавал как поход для насаждения истинной религии в противовес африканскими донатистам и приверженцами никейской веры. Но как всем известно, арианство не получило дальнейшего развития и в конечном счете просто исчезло в Европе само собой - все варвары, раньше или позже приняли никейскую веру. (Это при том, что арианство, в отличие от никейской веры, допускало богослужение на родном языке и имело очень слаборазвитую обрядовую сторону церковную организаци.. т. е. как нельзя лучше подходило к уровню религиозной организации варварских племен). Причем происходило это обычно на волне процесса ассимиляции с местным населением, слияния с римскими миром. Дольше всех продержались вестготы в Испании, что (наряду с другим проблемами их королевства) привело к самоизоляции их государства. Племена же, пришедшие на территорию империи позже (франки, лангобарды) приняли христианство сразу кафолического, августианского толка.
Дальнейшее известно: возникает империя Каролингов. одной из кульминаций ее создания является коронация Карла Великого в Соборе Святого Петра в Риме. То есть, союз церкви и государства, заключенный еще Пипином и закрепленный даром Пипина и папским благословением его притязаний, получает развитие в благословении папой деяний Карла по воссозданию империи (Ибо, надо напомнить, что вплоть до позднего Средневековья люди Европы грезили мечтой о возрождении римской империи в христианском ключе). Надо ли напоминать, насколько разноликой, многонациональной была империя Карла. Надо ли напоминать, что первое, что делал Карл, установив власть на языческих землях (в частности, в Саксонии) - призывал миссионеров и начинал обращение населения в христианство. Надо ли напоминать, что Реконкиста, начавшаяся в Испании с вторжением мавров в 711 году, была не борьбой за национальную независимость Испании, а борьбой с неверными, с исламской угрозой. При ом, что проводилаась она не силами потомков готоов и иберийцев, а рыцарями из фактически всех стран Европы. И именно за остановку экспансии ислама, спасение веры воспевали победителя битвы при Пуатье Карла Мартелла.
И в дальнейшем, христианство было главным объединяющим фактором и главным отличительным признаком в Европе, населенной еще даже не народами, а многими племенами, либо метисами, произошедшими от смешения племен, как живущих, так и вымерших. Ни о каких нациях речи не было. Главным различием было: христианин - язычник, затем: католик - еретик. Ведь даже крестовый поход состоялся в пределах одного государства (я говорю об Альбигойских войнах, а государство, разумеется, имею ввиду в современных границах) и был жестоким, кровопролитным и одни из самых успешных за всю историю Крестовых походов.
Нации же, как таковые, сформировались уже под занавес Средневековья, если не позже. Ведь долгое время даже язык в Европе был единым - латынь - язык Библии (в каноническом варианте Vulgata), не смотря на существование многих варварских наречий, которые долгое время считались уделом простонародья.
Кстати, еще один интересный факт. Когда Ульфила, апостол готов, переводил Библию на готский язык, он столкнулся с тем, что многие основополагающие понятия христианства не имеют аналогов в готском языке. Точнее, слова, которыми наиболее близко можно их было передать, практически все имеют отношение к войне и военному делу (в частности: "мир" - отсутствие военных действий"; разве этим словом можно обозначить мир Христов? Или "вера" - наиболее близкое готское слово обозначало дружинное братство и верность вождю). Поэтому Ульфила вынужден был прибегать к неологизмам, чтобы не вызывать ненужных аллюзий и не будить природную воинственность готов. Так же, опасаясь этой природной воинственности, Ульфила не включил в свой перевод Библии Книги царств и смягчил язык многих Павловских посланий (Павел, как Вы помните, часто оперирует военными терминами, Ульфила же избегал их и заменял другими словами).
А на формирование общеевропейского рыцарского кодекса оказали влияние как древние военные традиции германских племен, так и церковное понятие militas Dei -обще для всего европейского христианского мира. Кстати, Жак ле Гофф писал в одной из своих работ, что на взлете Средневековья французский и немецкий или английский рыцарь были ближе друг другу и гораздо лучше понимали друг друга, чем французский рыцарь французский крестьянин.
Это я все к тому, что христианство в Европе было первичным по отношению к нации. Нации сформировались на христианском пространстве, и религиозные воззрения Европы были едины вплоть до Реформации.
Кстати, в эпоху Реформации, не смотря на то, что уже существовали национальные государства, воевали друг с другом опять-таки не по национальному, а по религиозному признаку. В Германии шла гражданская война всех против всех, Французские гугеноты открыто шли на соглашение с англичанами, швейцарцами и немцами и открывали им французские границы, французские ультракатолики приводили в страну испанские банды...
И еще эпизод. Когда Генрих VIII объявил о церковной реформе и спросил мнения церковных иерархов, многие выразили свой протест. На вопрос короля: "Разве вы не англичане?" последовал ответ: "Мы католики"
Вот, набросала тезисов.
Боюсь, если сейчас возьмусь за размышление о религиозном пути России, то ночь завершит свой путь прежде меня.
Надеюсь, продолжим беседу на столь интересную и животрепещущую тему.
С уважением |
|
Литературное объединение
«Стол юмора и сатиры» |
|
|  |
 |
' | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
К темам проекта
Ответить
