Что хочет автор. Литературные конкурсы

Автор:	Линтариэ
Тема:	Зарисовка на бегущей воде	Ответить

   «Любовь есть сон. Сказать точнее, бред,
   Фантазия свихнувшегося бога.
   Скорей всего, мой друг, нас просто нет.
   Есть дождь и свет. И дальняя дорога».
   Е. Мартынова

   Под ногами тихо шелестят мелкие камушки. На деревьях только-только начинают разворачиваться листья, поэтому издалека кажется, будто вся роща окутана зелёной дымкой. Где-то высоко в небе оживлённо перекликаются птицы; порой укоризненно заскрипит под лёгким порывом весеннего ветерка сухая ветка, но больше ничто не нарушает тишины, раскинувшейся над лесом. В прохладном воздухе, ещё не согретом робкими лучами солнца, улавливаются запахи прошлогодней листвы и сырости; и ещё какой-то едва уловимый аромат ожидания…
   Ожидания – чего? Весна сменяет зиму, это же все давно знают. Вечную черноту земли вновь и вновь пробивают тонкие зелёные стрелы юной травы, неслышно звенят колокольцы первоцветов, и птицы возвращаются по воздушным дорогам, проложенным их далёкими предками. Почему же весной кажется, что вот-вот произойдёт нечто небывалое?..
   Под ногами шуршит полуистлевшая листва. Узкая лента ручья змеёй скользит по склону холма. Я поднимаюсь к истоку ручья, где вода собирается в небольшое каменистое углубление, сажусь на дубовый корень, нависший над водой, и смотрю на её гладкую тёмную поверхность. И вопреки разлитому вокруг умиротворению приходят странные мысли…
   Мне становится грустно, тоскливо и одиноко. Почему меня никто не любил и не любит по-настоящему?..
   Вода струится между пальцами, капля за каплей падает на ровную поверхность заводи, и по ней разбегаются изменчивые круги. Прозрачные струи переливаются через край тесной чаши и бегут, бегут дальше…
   Воду нельзя удержать, нельзя остановить, нельзя изменить её суть. Иногда мне хочется вот так же бежать по горам и лугам, не думая ни о чём, не останавливаясь, не тоскуя…
   Странные бредни приходят мне порой в голову! Наверное, поэтому-то меня трудно понять, а ещё труднее любить. Любят чувственных бесстыдниц и домовитых хозяек, насквозь земных и понятных. А я – что я такое? Капризное, избалованное дитя, мечтательный, безалаберный и потому опасный эльф, маленькая колдунья из придуманной страны… Повседневные заботы для меня – лишь нудная, неизбежная обязанность, от которой так приятно было бы улизнуть, свалив их на кого-то другого. И потом – я-то сама разве умею любить? А может, любовь для меня – всего лишь занятная игра «как у Воплощённых, не как у Поющих»? Очень на меня похоже…
   И разве я так уж стремлюсь к тому, чтобы во мне в первую очередь видели именно женщину? Нет. Мне нужен не любовник и уж тем более не хозяин, который станет распоряжаться мной, как своей собственностью.
   Друг. Мастер, мелодия которого не разрушит и не исказит моих замыслов, но будет звучать вместе с моей музыкой, сплетаясь с ней, но не вторгаясь в неё, и обе станут от этого лишь прекраснее…