Как только пряный вечер в пыль дорог шагнёт со звёзд, Как только в шорох шин вплетётся тишина ночная – Становится острее терпкий привкус папирос, Закуренных над чашкой остывающего чая. И в тот же самый час жасмин, цветущий у окна, Затеплится ладонью, для свечи, раскрытой нежно, И в тот же самый час из давних снов придет Она – Божественна, таинственна, безбрежна. Она легка, как тень. Её – увы!– не удержать, И остаётся только жить и ждать. И дышит ночь прохладой рек Немиги и Двины, И горсть песка в часах всё меньше в верхней половине, Лишь звук Её шагов; нет – тихий вздох из глубины Той памяти, не выцветшей и ныне... Нет, не болит, ведь столько лет прошло – не сосчитать!– И остаётся снова жить и ждать. Но близится рассвет, и ночь стечёт водой в песок, Оставив на листке десятка два нелепых строчек, И вновь уходит Та, что удержать опять не смог,– Прощай до следующей ночи... И жаль, что можно жизнь прожить, но так и не сказать, Как счастлив тот, кто так умеет ждать! |