Вершины «Снежного Барса».

Игорьку, тогда аккурат годков двенадцать стукнуло. И как обычно на «майские» праздники, «Папа» на «Верблюд» собрался. Это гора такая недалеко от Ширяево, под Самарой, где ещё сам Репин своих «Бурлаков» рисовал. А заодно и сынка с собой прихватил. «Папой» его прозвали местные альпинисты из уважения. Там по отвесной стене они и лазили. Батя, всё-таки мастером спорта был, потому и младшого решил к горам приобщить. Сам на страховку встал, никому не доверил, и отправил Игорька скалу покорять. Тот мальчишка старательный, взял да и залез наверх. И ведь понравилось парню. Почувствовал он в этом какое-то наслаждение, которое все скалолазы испытывают. Да можно сказать «заболел» паренёк горами. Хлебом не корми, а только дай к скале прижаться. После этого отец поделился сокровенным: «Всё сына, теперь ты каждую вершину будешь хранить в своём сердце. Они ведь как женщины, каждая со своим характером. И чем тяжелей достанется победа над ней, тем дороже будут воспоминания ». Вот так Игорёк и стал альпинистом. В это же лето вместе с другими новичками он взошёл на Эльбрус. Конечно гора слабенькая, действительно для первоходов. Но Эльбрусовский жетон за восхождение в лагере потом при всех ему вручили. И пошло, поехало. Каждый год, новые покорённые вершины навсегда входили не только в его сердце, но и в душу. Оглянуться не успел, а их уже весьма прилично набралось. А потом наступила пора «семитысячников». Сначала «Пик Корженевской», с «Лениным». Затем пришла очередь «Победы». Ну и наконец, самая сложная вершина Памира, «Пик Коммунизма». После этого Игорёк и стал «Снежным Барсом». Это самое почётное звание у альпинистов. Единственно кто не понимал его увлечения, так, это родная бабуля. Как -то раз она спросила:

- И как вы энтих горах не падаете? Там же склизко.

На что он ответил:

- Бабуль, так мы же «кошки» к ногам цепляем. Вот они и не дают скользить.

Бедная бабулька только и смогла вымолвить:

- Вот ироды, удумают же такое, живых кошек к ногам привязывать.

Долго внучок оправдывался перед старушкой, и разъяснял, что «кошки» у альпинистов, это железные крючья. И привязывают их к ботинкам, чтоб не падать на льду.

А тем временем горы продолжали теребить душу: « Давай на Эверест. Ты должен его сделать. Он украсит твою коллекцию. Всё-таки самая высочайшая вершина Мира. Но для начала попробуй «К-2». Это гора такая, чуток пониже. К тому времени Союз Республик развалился, все запреты рухнули. Бери билет и лети в любую точку земли. Ясное дело, потому Игорёк и оказался в Тибете. На восхождение пошли втроём, все в одной связке. Двое русских и один американец. В то время было модно дружить со «штатниками». Конечно, никаких носильщиков нанимать не стали, не хватало ещё деньги на ветер швырять. Всё на себе потащили. Американец, понятное дело удивился, они же привыкли, что за них местные шерпы весь груз, как правило, в горах несут, а сами налегке, только ледоруб в руках. Но куда деваться, пришлось подчиниться. Конечно «К-2» не подарок. Да и погода там не балует, сплошной снег. Плюс ко всему, кислорода не больно густо. А пошли без масок. Намучались, не знай как. Горы, они пижонов не любят. Их с наскоку не возьмёшь. В этом деле главное терпение. Шаг сделал – отдышись. Ещё один шажок, опять дыхание восстанови. И так весь долгий путь к вершине. А бывает, и на скале ночь застанет. Вверх ещё ого-го сколько и вниз метров сто отвесной стены. Вот и приходится до утра на верёвках моститься. А куда деваться, не в темноте же по скале карабкаться. Да и передохнуть надо. Ощущения незабываемые, долго по ночам будет сниться, как ты над пропастью висишь, и надеешься, что верёвка не лопнет. Есть, что в старости вспомнить. Потому – то в альпинистах и остаются самые волевые трудяги. А самое главное, - кто друг дружку в беде не бросит. Было же такое на Кавказе, когда наши на восхождение ходили. «Адмирал» знаменитой Жигулёвской кругосветки Юра Маслов полностью выдохся, сел в снег и сквозь слёзы только и шепчет: «Всё мужики, сил ни капельки не осталось. Идти не могу. Вы меня оставьте, я потом за вами доберусь». А у него ещё и рюкзак под сорок килограммов. И что делать? Бросать своего? Слава Богу, с ним тольяттинские в связке были. Эти помрут, но никогда своего не бросят. И самый старший, его кстати, тоже Юрием звали, взвалил бедолагу себе на спину, другие рюкзак между собой раскидали. Вот так и шли. Хорошо хоть «Адмирал» ростиком небольшой. Но всё равно тащить по склону тяжко. И ведь не бросили своего, как пошли на восхождение вчетвером, то все вчетвером и вернулись. Если бы так всегда было. Увы.

Что удивительно для «К», сколько на склонах хорошего снаряжения брошено. Видать предыдущие экспедиции не смогли осилить. До вершины совсем ничего оставалось, как у одного из наших, горло прихватило. А на высокогорье ангина мгновенно даёт себя знать. С каждым часом всё хуже и хуже. Короче парень слёг. Палатку поставили для него, чтоб их дожидался, всё укрытие. А двое других пошли до конца. Зря, что ли мучались? До вершины осталось совсем ничего. Поздней ночью американец один вернулся. Вполз весь обмороженный в палатку, и ни слова. Наш то у него спрашивает: «Где Игорь? Что случилось? А «штатник» глаза прячет и молчит, вроде, как не понимает. Только позднее «раскололся», дескать, тот ногу подвернул, идти не смог. Потому и остался, один в снегу лежать. Вот те и на, бывает же такое. А говорят, альпинисты не бросают друга в беде. Увы, случается и бросают. Хотя надо сказать, справедливости ради, наш – то парень, хоть и полуживой, но попытался искать. Да разве найдёшь в потёмках, и снег валит такой, что на расстоянии руки ни зги не видать. Помыкался, помыкался ночью. Всё бесполезно. А по утряне, весь склон снегом замело, никаких следов. Где Игорёк? Да и наш парень уже тоже сдал, на пределе дышит. Ангина шуток не любит. В общем, смалодушествовали и вместе с американцем вниз пошли. То есть если говорить без обиняков, оставили Игорька помирать. Так навсегда и остался он на непокорённой вершине, засыпанный снегом. Вот такая судьба выпала «Снежному Барсу»…. А каково родителям? Особенно отцу, который и вывел парня в горы. Долго будет он укорять себя за это, до конца дней своих. А что испытает Мать, потеряв своего сына. Горькая Боль войдёт навсегда в её сердце. Ещё бы даже могилки нет, чтоб на «родительскую», сынка навестить. Да посидеть у оградки, и по душам с ним покалякать. Так и останется он навсегда для неё молодым. И кто сказал, что время лечит? Враньё всё это. Потому что, нет ничего страшнее на свете, как терять своих детей. Такое даже врагу не пожелаешь. Вот на этом и закончилась коллекция покорённых вершин Снежного Барса.

«И остался в горах мужчина,

Упустивший в жизни свой шанс.

И не таял снег на щетине,

Это был « Снежный Барс».

Так погиб «Снежный Барс».