Что знаю я о вас, минувших прежде, Чем бог затеплил мысль обо мне, Цари в поистрепавшейся одежде, Пророки, жизнь топившие в вине, Шуты, свой век сложившие на плахе, Калики меж напыщенных калек, Бретёры, чьи крылатые рубахи Соломою набил железный век, Чьи переписки вскрыты и затерты Чтецами любопытными до дыр, Чьи, золотом покрытые, реторты Еще, порой, полны живой воды, Чьи почерки остры, и вести – святы, Апокрифы – евангелий новей, Любви ее величества солдаты, Побочный цвет адамовых кровей? Что знаю я? Оправленные в святцы, Скупые сводки истин прописных О том, как вы умели улыбаться, Долбя в снегу могилы для родных, Умели плакать по чужим потерям, За всех болеть, за всех сходить с ума И узнавать своих по белым перьям, Столкнувшись с ними спьяну и впотьмах. Как заедали сухарями горе, Тоскуя по парному молоку, Затягивали с голоду на горле, Как длинный шарф, суровую пеньку, Как пели вы фальцетом под прицелом Как молча продавали души в рай, И рифмовали бред перед расстрелом, Как будто смерть – еще одна игра… Но вот они – в пыли на книжных полках, Пока вокруг шумит железный лес, Не канувшие в домыслах и толках, Осколки звезд, украденных с небес. Вам жгли уголья узкие ладони, Не знавшие иного ремесла, Затем ли, чтоб потомок посторонний От пепла задымясь, сгорел дотла? Глашатаи простуженной эпохи, Взошедшие с крестами на Парнас, Бросая нам с высот сухие крохи, Молитесь вашим ангелам о нас! Глядите на уловленные души С улыбкою во весь небесный свод, Бродя по божьим хлябям, как по суше, И наши сны предвидя наперед… |