Пусть говорят, что женщин я люблю - Мне сердце шепчет, что любить устало. Для алкоголика я слишком много пью, Для пьяницы я пью совсем уж мало. Не нежен я , не ласков и не сух - Не богу - свечка, не попу – кадило. И голос женщины мне не ласкает слух, И сердце не щемит от слова «милый». В семнадцать лет я не умел вздыхать, Любовь считал судьбы минутной шуткой. Я подчинял, и буду подчинять Порывы чувств холодному рассудку. Никто из женщин не услышит крик, Хотя б сквозь сон, что я влюблен, как мальчик. А коль услышит, вырву свой язык, И хлынет кровь: Я не могу иначе. Рожден таким иль, может, создан бытом, Не нам судить, да есть ли польза в том? И тем я счастлив, что с душой открытой Сижу, как друг, за праздничным столом. Что ж, веселитесь, пойте песни рьяно, Пляшите так, чтоб брызги в потолок! А я сегодня что-то слишком пьяный... Я сяду там…, подальше…, в уголок. Сегодня что-то…, что-то не под силу Мне вместе с вами прыгать, молодежь. Люблю я жизнь и знаю смерти силу, Но кладбище во мне не вызывает дрожь. Я видел смерть, я с ней встречался, Прощаться с жизнью мне пришлось не раз. Но вот сегодня что-то размечтался, И мучает меня сомнений вязь. Отпрыгал, видно, норму отлетал, Не вьются волосы, изрядно поредели. В душе усталость чувствовать я стал, И тело чаще требует постели. Ах, молодость! Ах, жизнь пилота! Размах убийственный, чарующий простор! Теперь же рот дерет зевота, И барахлит в груди мотор. Расплата страшная за жизнь зеленую… Меня, как нож, пронизывает жуть. Как я любил себя, влюбленного, В наш мир земной, летевший мне на грудь! Любил я трепетно машину – птицу, Ласкал ее, как никого на свете! Мы в небе с ней умели веселиться, Барахтались, как будто в речке дети. Она меня всегда встречала нежно, Была послушная и чуткая была! Порой я грубым был, порой – небрежным, Она прощала все и жизнь мне сберегла. Теперь вот боль застряла в глотке, Хрипит она, как старая гармонь. И кажется: не граммы горькой водки, Я лью в себя, а масло лью в огонь. И с каждым граммом становлюсь угрюмей, Задумчивым и мрачным становлюсь… В мозгу печальные роятся думы, Осенней слякотью по венам льется грусть. Тоска буравит сердце жалом, Рвет изо всех коварных сил. Но если б жить пришлось сначала, Я б все в деталях повторил! ( 01 мая 1957г г.Алма-Ата, 35 лет) | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
