В кабинет осторожно постучали и полковник юстиции Архангельский, подняв голову, громко произнес:

- Войдите!

Дверь со скрипом открылась, и в кабинет вошел сотрудник управления Владимир Долгин.

- Алексей Сергеевич, вас просят пройти в комнату для допроса.

Не поднимая глаз от бумаг, полковник недовольно буркнул:

- Кто?

- Терентьев.

- Допрос Рогова закончен?

- Нет. Майор взял перерыв. Сейчас задержанный беседует со своим адвокатом – уточнил Долгин.

Полковник медленно поднял голову, посмотрел на лейтенанта, затем кивнул головой и сказал:

- Скажи, сейчас буду.

Долгин быстро закрыл дверь и его быстрые шаги стали удаляться от кабинета. Полковник убрал бумаги в выдвижной ящик стола и, застегивая на ходу пуговицы на кителе, вышел в коридор.

Майор Терентьев вел дело о маньяке по кличке Паук. Расследование длилось почти три года, и наконец, преступник был пойман с поличным. Три дня назад, во время задержания, опергруппе удалось спасти последнюю жертву Паука. Женщина находилась в шоковом состоянии в больнице. Из-за перенесенных издевательств она ни с кем не говорила, постоянно сжимала руку своего мужа и испуганно озиралась по сторонам. Ее показания ничего бы не изменили, доказательного материала на маньяка было собрано достаточно. Но все же, она могла рассказать детали преступления, которые были все еще скрыты от следственной группы.

Полковник дошел до конца коридора и увидел, как майор Терентьев нервно курит, прислонившись плечом к стене.

- Зачем я тебе? – недовольно буркнул полковник, отгоняя рукой от себя сигаретный дым – мне нужно быть на совещании через два часа, а я еще доклад не закончил.

Майор нервно потушил сигарету, и кивком головы показал в сторону ближайшей двери. Полковник заметил, что майор чем-то сильно взволнован или даже потрясен. Когда они зашли в канцелярию, майор прикрыл дверь и быстро заговорил. Глаза его горели, а голос от волнения периодически срывался.

- Он сам заговорил! Я даже не успел начать допрос, он все выложил как на духу. Оказывается, он выбирал своих жертв очень тщательно, его интересовал определенный тип женщин. Она должна была быть красивой, молодой, и обязательно женой высокопоставленного чиновника или авторитетного человека.

- Зачем ему это?

- Как он сказал, это было частью его плана.

- Продолжай – сказал полковник и тяжело опустился на стул.

- Он выслеживал их месяцами, изучал маршрут. Потом находил уязвимое место и похищал жертву. Для новой жертвы он всегда находил новый дом.

- Осторожничал.

- Насиловал он своих жертв, пока женщины не беременели. Потом запугивал и отпускал. Его условием было одно – сохранить ребенка. Если жертва не беременела, то он с ней жестоко расправлялся. Время и способ убийства он выбирал исходя из отношения к жертве.

- Поэтому убийства были такие разные?

- Да. Какие-то женщины вызывали у него сочувствие, а какие-то наоборот открыто бросали ему вызов и даже угрожали. Поэтому убивал он их по-разному. Один раз, как он выразился, он даже испытал к жертве глубокие симпатии. Но правила есть правила, она не забеременела и через три месяца цитирую: «я любя задушил ее подушкой».

- Понятно – задумчиво произнес полковник – а как он избавлялся от тел? Ведь мы нашли не всех.

Майор вынул из кармана пиджака листок бумаги и протянул полковнику. Дрожащей рукой майор потянулся за сигаретой. Заметив его жест, полковник многозначительно посмотрел на него. Майор заметил его взгляд и убрал пачку сигарет в пиджак.

- Сколько ты уже не куришь?

- Месяц держусь – ответил полковник и раскрыл листок – что это?

- Это список всех убитых им женщин.

- Что?! – воскликнул полковник и удивленно уставился на длинный список имен и фамилий – сколько же их?

- Двадцать две жертвы – произнес майор.

- И это только список убитых, а какой же будет список оставшихся в живых?

- Остается только догадываться. И даже если он их назовет, они не пойдут на сотрудничество. Никто не захочет такое выносить наружу.

- Подумать только, сколько детей от этого маньяка, сейчас живут внутри семей как птенцы кукушки – возмущенно парировал полковник – и отцы, ни сном, ни духом.

- Дети ни в чем не виноваты – с вызовом парировал полковнику майор.

- Да, не виноваты – согласился Архангельский и глубоко вздохнув, спросил – где же остальные трупы?

- А вот тут самое главное, прежде чем он назовет места захоронения, у него есть два условия.

- Какие еще условия, ты список видел?! – воскликнул полковник.

- Первое, он просит, чтобы его раз в неделю осматривал врач, мотивирует это тем, что у него целый букет хронических заболеваний, а второе, он хочет поговорить с тобой лично без свидетелей.

- Ну, первое я еще могу понять. А вот зачем ему говорить со мной?

- Я не знаю – разведя руками, ответил майор – дело ты не вел, в детали не посвящен.

- Странно, это дело курирует Логинов. В данном деле я ничего не решаю.

- Может он пронюхал про вашего брата?

- Возможно. Хочет, значит, поговорим, если конечно защита не против. Кстати, кто у него адвокат?

- Наталья Демидова.

- Не слышал о такой.

- Молодая девчонка, как только не побоялась взять такого клиента. Ведь она с ним наедине не один час оставалась.

Почесав гладко выбритый подбородок, полковник немного подумал, затем встал и решительно произнес:

- Хорошо. Я поговорю с Роговым. Послушаем, что он для себя хочет выторговать.

Они вышли в коридор, и майор показал на дверь комнаты, которую иногда использовали для допросов.

- Я подожду в коридоре – сказал майор.

Полковник кивнул головой и скрылся за дверью. Через две минуты из комнаты вышла молоденькая высокая девушка с длинными и волнистыми темно красными кудрявыми волосами. На ней был брючный костюм в мелкую серую полоску и белая рубашка с большим кружевным воротом. Она кинула игривый взгляд на майора и, заметив в его руке зажигалку, кокетливо попросила прикурить. Между ними завязалась непринужденная беседа, и когда адвокат попросила воды, они перебрались в кабинет майора. Она рассказала ему несколько анекдотов, и вскоре майор совсем забыл про полковника и его беседу с задержанным.

Через полчаса девушка обеспокоено посмотрела на часы и сказала:

- Пора бы им уже закончить.

Майор опомнился, и выскочив из кабинета, побежал вниз по лестнице. Он заглянул в комнату для допроса, но кроме задержанного и охраняющего его лейтенанта Солнцева в комнате никого не было. Увидев его, задержанный с издевкой осклабился, и лицо его перекосилось от подобия улыбки. Это был высокий мужчина, лет шестидесяти. Несмотря на свой возраст, он был в хорошей физической форме. На его шее виднелся продолговатый тонкий шрам. Его карие глаза миндалевидной формы были немного прищурены. Его взгляд был настолько проницательным и колючим, что майору стало не по себе.

- Где полковник? – быстро спросил майор у лейтенанта.

- Ушел к себе.

- Давно?

- Минут десять назад.

- А почему он ко мне не зашел? – спросил удивленно майор.

Лейтенант пожал плечами. В этот момент губы задержанного дрогнули и расплылись в широкой улыбке. Майор бросил на него презрительный взгляд, вышел в коридор и пошел в сторону кабинета полковника. Когда он проходил мимо дверей выходящих на служебную стоянку следственного управления раздался выстрел. Майор от неожиданности вздрогнул и огляделся по сторонам.

- Откуда был выстрел? – крикнул он в пустоту коридора, в надежде на то, что его кто-нибудь услышит.

Через минуту дверь, ведущая на служебную стоянку, распахнулась, и запыхавшийся лейтенант Долгин забежал в здание управления. Как только он увидел в коридоре Терентьева, то громко крикнул:

- Там! Там!

Зрачки его были расширены, лицо бледное, он хватал воздух ртом и показывал дрожащей рукой на дверь.

- Да что там?! – нетерпеливо прокричал майор.

- Архангельский застрелился у себя в машине! – выпалил на одном дыхании Долгин.

- Что?! – громко воскликнул майор и выбежал вместе с ним на стоянку.

&&&

Очнувшись от сна, Герман бросил быстрый взгляд в иллюминатор и понял, что самолет все еще летит над Атлантикой. Он посмотрел на часы и понял, что спал не больше часа. Опять снился кошмар. Все тот же сон, снова и снова. Как будто предательница память была не на его стороне. Она вновь напоминала ему о том, что он так тщательно пытался забыть. И даже когда он открыл глаза, ему все еще казалось, что он слышит предупреждающие крики своих товарищей и свист пуль над головой.

Нащупав в кармане платок, он вытер со лба пот и огляделся по сторонам. Пассажиры самолета почти все спали, только редкие рассеянные пучки направленного с потолка света подсказывали ему, что кто-то как и он не может заснуть.

Он встал, и держась за спинки кресел, пошел по проходу. Дойдя до туалета, он открыл дверь, зашел в тесное помещение и посмотрел на свое отражение в зеркале. Тусклый свет освещал его худощавое лицо. Покрасневшие от бессонницы глаза, устало смотрели на него из-под тяжелых припухших век.

«Ну и рожа! Как только представится первая возможность, пойду в парикмахерскую» - подумал он, глядя на свои бакенбарды.

Осмотрев лицо со всех сторон, он быстрыми движениями поправил взъерошенные и черные как смоль волосы и умылся.

Добравшись до своего места, он увидел, что пассажир, сидевший рядом с ним, уже проснулся и читал книгу. Подняв глаза поверх продолговатых очков, он бегло посмотрел на Германа и спросил:

- Сколько нам еще лететь?

- Больше четырех часов – ответил Герман, садясь на свое место.

- Вы совсем не спали. Боитесь летать?

- Нет – недовольно буркнул Герман и отвернулся к иллюминатору, всем своим видом давая понять, что не собирается продолжать разговор.

После трех лет разлуки, его волновала предстоящая встреча со своей семьей и командой. Он безумно соскучился по своей дочери и конечно по Лере, которая официально была ему уже бывшей женой. Но от этого его любовь к ней не уменьшилась. Согласие на развод он дал сгоряча, перед самым отъездом на последнее задание его группы. Лера поставила ему ультиматум – либо работа, либо семья.

Он прильнул к иллюминатору и стал всматриваться в ночное небо. Где то далеко мелькали огни летящего самолета и уже через минуту они стали удаляться и совсем исчезли из поля зрения.

Через несколько минут, его сосед снял очки, положил их в футляр, откинулся в кресле и закрыл глаза.

Герман стал размышлять о том, что его ждет в Москве. Он не понимал, почему его отозвали в самый разгар операции, которую он готовил несколько месяцев. Но повод должен был быть очень серьезным, раз шеф, рискуя его прикрытием, сам позвонил ему в отель.

Зажглось табло «пристегните ремни» и самолет начало потряхивать. Спокойный и мелодичный голос стюардессы на английском и русском языках сообщила, что самолет вошел в зону турбулентности и всем пассажирам необходимо пристегнуть ремни.

Сосед снова открыл глаза и шутливо произнес:

- Похоже, нам сегодня спать не придется.

Вместо ответа, Герман сдержано улыбнулся и пристегнул ремень безопасности.