- Не надо бояться смерти, она лишь переход от одной инкарнации в другую. - Такими словами доктор Краузе начал свою очередную лекцию в школе гипноза, которую он создал несколько лет назад. – Что переживает душа в момент перехода? Сколько времени длится переход? Где оказывается душа после перехода? На все эти вопросы вы сможете ответить после первого же сеанса регрессивного гипноза.

В аудитории воцарилась тишина. Слушатели перестали шелестеть тетрадями и сумками и направили свои взгляды на лектора. И только некоторые, особо забывчивые, судорожно пытались отключить мобильные телефоны или перевести их в виброрежим. Теперь всё внимание аудитории было приковано к высокому, статному человеку с мягким хриплым голосом, стоявшему за кафедрой.

Доктор Краузе имел пропорциональную атлетическую фигуру, которую ежедневно поддерживал многочасовыми физическими нагрузками. На его худощавом лице выделялись резко очерченные скулы и впалые щеки. Густые черные брови нависали над выразительными и цепкими глазами. Модная прическа с длинной челкой прикрывала высокий лоб.

Лощенный внешний вид доктора особо привлекал женскую аудиторию своей аккуратностью и лаконичностью. Костюм от Армани, часы Rolex и золотые запонки придавали его образу законченный вид. Казалось, что именно у него, человека заглянувшего по ту сторону смерти, достигшего финансового благополучия и всемирной славы, должна быть идеальная и безупречная жизнь.

- Мои пациенты во время гипноза часто описывают состояние смерти. Кто-то говорит, что это незабываемый и болезненный переход из одного состояния в другое или столп белого света. Кто-то утверждает, что это состояние «Безусловной Истины», в которой нет иллюзий и сомнений, нет различных мнений и религий. Все в этот момент едино. Но я настаиваю, что смерть - это таинство. Находясь в регрессивном гипнозе, мы можем видеть и осознавать ощущения, которые вызвала у нас смерть. Но, ни в коей мере, не само пребывание в ней. Только один процент из ста заявляют, что это просто пустота. Темнота и пустота, в которой они пребывали несколько лет. Остальные ощущали себя в безграничном счастье и покое. И возникает вопрос: так уж страшна ли смерть?

- Она просто ужасна, – иронично пробасил мужской голос с задних рядов.

Эта реплика разрядила напряженную атмосферу в аудитории, и по лицам слушателей пробежала улыбка.

Рассказывая заученный до автоматизма текст лекции, доктор Краузе то и дело мысленно возвращался к образу своей жены Елены. Утром она сообщила, что уходит от него и теперь он думал, успеет ли застать ее дома.

Когда лекция закончилась, несмотря на шквал вопросов слушателей, он схватил свой новенький портфель и торопливо поспешил к выходу. Теплый осенний вечер не поднял ему настроения. Предстоял тяжелый разговор с женой.

- Доктор Краузе! – услышал он за спиной женский голос.

Обернувшись, он увидел молодую миловидную блондинку невысокого роста, бегущую к нему из аудитории. Она складывала книги на бегу в пестрый дамский рюкзак.

- Я спешу! – отрывисто кинул доктор и ускорил шаг.

- Я не задержу вас! Меня зовут Виктория Старикова, я только хотела узнать, когда вы сможете дать мне интервью?

Доктор приостановился:

- Вы журналистка? – недоверчивым тоном спросил он и прожег ее пронзительным взглядом.

- Да, – с готовностью ответила она, но потом осеклась и добавила. – Скоро буду.

- Вот когда будете, тогда и поговорим! – отрезал он и подошел к черному «Ягуару».

Водитель открыл перед ним заднюю дверь. Но будущая журналистка не сдавалась:

- Вам когда-нибудь говорили, что вы похожи на Мадса Миккельсена? – крикнула вдогонку она, и, широко улыбаясь, добавила. – Не могла Вам этого не сказать.

Доктор положил портфель на сиденье и повернулся к девушке.

- На кого? На кого?

- Это такой известный датский актер, – ответила девушка и обворожительно улыбнулась.

Оголились ее белоснежные зубы и на щеках появились ямочки. Улыбка кардинально изменила ее лицо, делая его милым и привлекательным. Судя по всему, девушка об этом прекрасно знала и часто пользовалась этой уловкой, чтобы завоевать расположение собеседника. Доктор сразу это почувствовал и испытал разочарование от примитивного трюка.

- Не знаю такого, – покачал он головой.

- Он играл во многих фильмах.

- В каких, например?

- В «Казино Рояль» он сыграл коварного и умного Ле Шифра, а в сериале о Ганибале Лекторе - самого Лектора.

- Значит, для вас я - архизлодей! – резюмировал раздраженно доктор и сел в машину.

- Домой! Скорее! – кинул он водителю.

Поняв, что испортила о себе первое впечатление, девушка обиженно закусила губу и громко крикнула вслед уезжающей машине:

- Я хотела сказать, что больше всего вы похожи на него в сериале «Первая группа». Там он не злодей, он герой. Черт! Я снова все сделала не так…

Услышав ее слова через открытое окно, доктор улыбнулся и нажал на кнопку стеклоподъемника.

Доктор Краузе состоял во втором браке пятнадцать лет. Детей у них с Еленой не было, и все время, которое он проводил в своем офисе, она находилась в двухэтажном роскошном особняке в полном одиночестве. Он не мог допустить, чтобы жена ушла без объяснений. Что-то мучило и терзало ее душу много лет. И каждый раз, когда он пытался завязать с ней разговор на эту тему, она уходила от ответа.

По дороге домой, он вспоминал о том, как они познакомились и прожили первые три года. Именно этот период был самым счастливым в его жизни. В это время они много путешествовали и встречались с интересными людьми. Только первые три года он чувствовал единение с женой, потом она начала незаметно отдаляться, и, в конце концов, замкнулась в себе. Елена была очень красивой, стройной женщиной, с печальными глазами и улыбкой, которая нечасто посещала ее лицо, но, делавшая ее образ еще загадочнее.

На подъезде к дому его воспоминания прервал телефонный звонок.

- Краузе, – нервно ответил он.

- Эрих, привет, это Светлана Анисимова, – услышал он приятный голос коллеги.

- И тебе привет, – дружелюбно ответил Краузе.

- Хочу отправить к тебе своего пациента. Его зовут Степан Одинцов.

Между бывшими сокурсниками обмен пациентов был привычным делом, и доктор Краузе спросил:

- В чем его проблема?

- Он видит сны, в которых его преследует один и тот же женский облик, на протяжении многих лет. Я провела несколько сеансов, но ничего, что могло на него так подействовать, не нашла.

Обычно, доктор уточнил бы детали, прежде чем соглашаться, но сейчас он настолько был поглощен мыслями о жене, что предпочел быстрее закончить разговор:

- Хорошо, я приму его. Пусть позвонит в приемную моей ассистентке, она назначит время.

 

***

Черный «Ягуар» подъехал к особняку и водитель нажал на пульт. Металлические ворота медленно открылись и машина остановилась перед парадным крыльцом двухэтажного дома. Дом был построен в калифорнийском стиле. В нем успешно соседствовали ультрасовременные материалы, дух романтики тридцатых годов прошлого века и простота архитектурных форм. Стеклянные стены плавно выходили из помещения на улицу, делая дом частью ландшафта. В доме было минимум перегородок, и создавалось ощущение безграничного пространства. Со стороны патио открывался превосходный вид на Воробьевы Горы. Дом отвечал всем привычкам и потребностям хозяина, но Елене он никогда не нравился.

Доктор Краузе стремительно преодолел ступеньки из желтого песчаника и вошел в дом. В просторном холле с мраморными полами, он снял кашемировое пальто и прислушался. В гостиной звучала легкая джазовая композиция. Доктор подошел к музыкальному центру и увидел любимый диск жены с популярными треками Дюка Эллингтона.

Значит, она не ушла! Ему сразу полегчало.

Обеденный стол из цельного куска дерева с неровными краями был накрыт на две персоны. В столовой и гостиной зонах горели свечи. Из кухни расползался ароматный запах пряностей и мяса.

Он быстро поднялся на второй этаж по деревянной лестнице без перил и оказался в спальне, совмещенной с ванной комнатой. Доктор снял пиджак и повесил его в гардеробной. Из ванной послышался шум воды, видимо, Елена принимала душ. Дверь в ванную комнату оказалась закрыта на замок. Это было плохим знаком. Он осторожно постучал в дверь и вполголоса позвал ее, но она не ответила.

Доктор решил подобрать вино к ужину и спустился на цокольный этаж в винохранилище. На столе стояла открытая бутылка вина. Он подумал, что впервые жена сделала выбор за него и откупорила бутылку заранее. Рядом с бутылкой стоял недопитый бокал. Доктор понюхал остатки вина в бокале и остался доволен ароматом. Потом его взгляд упал на этикетку, и, странно, такой марки в его коллекции он не видел. Вино было молодым, урожая 2010 года. Он подошел к электронному табло винохранилища и вывел на экран весь каталог вин. Точно, такой марки у него не оказалось. Это было, по меньшей мере, необычно, потому что Елена никогда не покупала вино самостоятельно.

Он отнес бутылку наверх и поставил на обеденный стол. В духовке сработал электронный таймер. Доктор решил накрыть на стол. Он вынул мясо из духовки, порезал его на куски и разложил по тарелкам. Затем достал листья салата из контейнера и разложил их в салатнице.

Когда заиграла «In a sentimental mood», самая любимая композиция жены, на лестнице послышался звук ее каблучков. Он поднял глаза и увидел Елену. Она стояла на самой верхней ступени. Длинные светло-русые волнистые локоны обрамляли ее худощавое загорелое лицо. Ярко cинее элегантное платье от Versace облегало ее точеное тело. В руке она держала бокал вина. Мягкой поступью она спустилась по лестнице и подошла вплотную к мужу. Заглянув ему в глаза, она холодно произнесла:

- Я решила, что прощальный разговор должен следовать за прощальным ужином.

Ее печальные глаза никак не вязались с романтической атмосферой гостиной. Только сейчас он заметил, что на ее пальце отсутствует обручальное кольцо. Его это страшно разозлило.

- Ты не переусердствовала? – раздраженно спросил он.

- Ничуть, – ответила она и сделала большой глоток вина.

Ужин прошел в полном молчании. Иногда он заглядывал ей в глаза и глубоко вздыхал, не зная как начать разговор. Она была напряжена, и даже вино не помогало ей расслабиться. Наоборот, когда взгляд останавливался на этикетке, она растерянно разглядывала ее и после это начинала озираться по сторонам. Казалось, она играет заученную роль в пьесе плохого сценариста, в которой нет ясности сюжета.

Покончив с ужином, он промокнул салфеткой губы и отбросил ее в сторону.

- Я понимаю, ситуация неприятная и мучительная для нас обоих. Но инициатором разрыва являешься ты, и тебе придется поговорить со мной.

Она пренебрежительно усмехнулась и подняла на него глаза. Доктору это не понравилось, и он завелся:

- Не пойму, чего тебе не хватает? Скажи, я все сделаю для тебя. Только скажи.

Он смотрел на нее пристально, стараясь прочитать ее настроение по глазам, но кроме безразличия ничего не находил.

- Если ты меня разлюбила, то скажи, я пойму.

Она отвела от него взгляд, и мучительная улыбка начала сползать с ее лица. Она смотрела на бассейн через стеклянную стену. Доктору показалось, что на этот вопрос однозначного ответа у нее нет.

- Если ты будешь молчать, ничего не изменится, – сказал он с горячностью и резко встал, с силой оттолкнув стул.

Он открыл дверь на патио и в гостиную ворвался свежий осенний воздух. Она поежилась и прикрыла руками оголенные плечи.

- Прости меня, – тихо сказала она.

- Что? – спросил он.

Она сделала музыку тише и повторила:

- Прости меня, я была тебе плохой женой.

- Это ты так решила или тебе кто-то это сказал? А может ты прочитала очередную бредовую статью в женском журнале? И что это за понятие такое – «хорошая жена»? Кто установил стандарты, в которые ты не вписываешься?

- Пожалуйста, не прерывай меня, я не в силах противостоять твоим психологическим штучкам. Я просто хочу сказать на прощание несколько слов и даже не жду от тебя понимания. Хотя я знаю, что бы я ни сказала, ты меня все равно не поймешь.

- Я постараюсь, – сказал он с отчаянием в голосе.

Она отрицательно покачала головой. Локоны ее волос заколыхались волной, он не сводил с нее глаз. Боже, какая же она красивая и желанная. Он не может ее просто взять и отпустить.

- Дорогая я сделаю все, что ты скажешь, лишь бы спасти наш брак, лишь бы ты была счастлива.

- В том то и дело, я не знаю что такое счастье. Я не знаю, что мне нужно для счастья. Мне кажется, я пришла в эту жизнь, чтобы сделать ее для своего окружения невыносимой. Меня не понимают родители, не понимают сестры, не понимаешь и ты. Я не могу родить ребенка, но даже если бы он у меня был, он тоже бы меня не понимал. Тело мое существует, я дышу, мыслю, но я не чувствую что живу. Мне хочется свободы и уединения вдалеке от дома и близких. Может так я смогу разобраться в себе.

Он посмотрел на нее с тоской в глазах и спросил:

- О чем ты говоришь?

- Я хочу уехать на время из страны. Ты же знаешь, я ненавижу Москву.

- Куда ты поедешь?

- На северное побережье Франции.

В этот момент он подумал, что она дает ему еще один шанс для разговора после ее отпуска, и решил не препятствовать её отъезду.

- Хорошо. Франция так Франция. Поезжай, отдохни, развейся и потом поговорим. Пожалуйста, не ставь крест на наших отношениях. Я люблю тебя и готов преодолеть любые трудности.

Она как-то странно посмотрела на него и хотела что-то сказать, но в этот момент зазвонил домофон.

- Это такси.

- Ты заказала такси?

- Я поеду к Кристи, она пригласила меня на благотворительный прием. Оттуда я поеду в отель.

Теперь он понял, почему она так одета. Это было не для него, а для приема. Раньше она никогда не ходила на приемы без него.

- Ты пойдешь на прием с Кристиной? – спросил доктор, зная, как к ее подруге относятся в их окружении.

- Она делает солидное пожертвование и попросила меня присоединиться к ней, ее муж сейчас в Америке – холодно ответила Елена.

Кристина была единственной подругой его жены. Она недавно выскочила замуж в четвертый раз. Ее избранник был табачным магнатом, недавно основавшим свой бизнес в России. Кристи, так называли все ее близкие знакомые, была взбалмошна и ветрена. Она была там, где весело, где наливают приличную выпивку, и где много богатых мужчин. Вечер с Кристиной означал только одно – кутеж до утра!

Не в силах больше сдерживаться, доктор кивнул головой и быстро поднялся по лестнице на второй этаж. Навалился приступ удушья, он стал задыхаться, глаза увлажнились. Он вдруг понял, что это конец, и никакие разговоры им не помогут. Резкими движениями он скинул с себя одежду, встал под душ и, подставив лицо водяному потоку, десять минут стоял под прохладной водой.

Приняв душ, он накинул на себя байковый халат, спустился на первый этаж и увидел дюжину чемоданов у двери. Его водитель открыл дверь и увидев озадаченного доктора, поспешил объяснить:

- Хозяйка сказала отвезти чемоданы в Президент–Отель.

Доктор поджал губы от обиды, кивнул головой, и водитель с виноватым видом поспешно скрылся с чемоданами за дверью.

Доктор Краузе стоял посреди огромного роскошного особняка в полном одиночестве. Оставшийся вечер он провел глядя на великолепный вид, открывающийся с его окон. Он полулежал в плетеном шезлонге с бокалом вина и думал, что он, превосходный психиатр со стажем, и не смог разобраться в душевном состоянии собственной жены.

«На самых близких и дорогих людей у нас никогда нет времени» – подумал он.

 

***

Перед окном, в полупустой съемной квартире на четырнадцатом этаже типовой новостройки, стоял широкоплечий мужчина лет сорока с темно-русыми волосами. Сегодняшний день он собирался провести так же, как и все предыдущие - наблюдать за женщиной, которая снилась ему на протяжении трех лет.

Все началось после трагического события в его жизни: в автомобильной аварии он потерял жену и сына. Именно тогда он и начал видеть странные сны. Они преследовали его каждую ночь. И в каждом из них, он видел её.

Быстро одевшись, он посмотрел на часы. Через двадцать минут она должна выйти из подъезда. Зазвонил мобильный телефон. Посмотрев на дисплей, он увидел определившийся номер - это была его психиатр, доктор Анисимова.

- Здравствуйте Светлана Яковлевна.

- Доброе утро Степан. Вы не пришли на последний сеанс. Я обеспокоена вашим состоянием.

- Ваши сеансы мне не помогают, – сухо ответил он.

- Я созвонилась вчера с одним из своих коллег, доктором Краузе. Он специализируется на лечении гипнозом и согласился вас принять.

Степан задумался. Не услышав ответа, Анисимова продолжила:

- Это регрессивный гипноз, он помогает пациентам разобраться не только с этой жизнью, но и с прошлыми.

- С прошлыми? – уточнил Степан. – Вы имеете в виду реинкарнацию?

- Да. Традиционная медицина не признает его метод. Но он практикует уже больше десяти лет. Добился хороших результатов, выпустил несколько книг. Я советую вам к нему обратиться. Если мы с вами не нашли ответа в этой жизни, то, возможно, разгадка кроется в прошлой инкарнации.

- Забавно это слышать от вас! – нервно произнес Степан и усмехнулся.

- Я понимаю ваш сарказм, но думаю для вас это - последний шанс.

- Как вы сказали? Краузе?

- Да. Эрих Краузе, – подтвердила Анисимова.

- Прям как канцелярские товары! – ухмыльнулся Степан.

Анисимова не отреагировала на шутку, и он спросил:

- Он что - немец?

- Да. По отцу он - немец, его предки живут в России с 1927 года. Он тоже был психиатр. Эрих очень специфический человек, характер у него сложный, не терпит критики ни в какой форме, перфекционист во всем, но не это главное. Главное – он вам поможет. Я уверенна в этом.

Записав фамилию, Степан сказал, что подумает и нажал кнопку отбоя. Быстрыми движениями пальцев по клавиатуре ноутбука он набрал в поисковике исходные данные и начал изучать отзывы пациентов о докторе Краузе.

Когда на телефоне сработал таймер, он встрепенулся и посмотрел на часы. Пока он читал отзывы, за которыми стояли реальные истории, он совсем забыл о своей цели. Выглянув в окно, он увидел, как объект его наблюдения выходит со своим мужем и детьми из подъезда. Младшая дочь громко плакала, и мать пыталась ее успокоить. Муж с кем-то говорил по телефону, и, казалось, совсем не обращал внимания на жену и детей. За несколько лет он хорошо изучил эту семью. Их нельзя было назвать идеальными людьми, но и плохими они не были. Люди как люди. Со своими слабостями и недостатками.

Семья разместилась в серебристом седане и, через минуту, машина скрылась за поворотом. Степан окинул взглядом комнату и нахмурился. Он не понимал, что ему делать дальше. Встретить объект после работы или навестить ее офис в обед?

Сегодня, впервые за три года, кто-то смог его отвлечь от привычного распорядка дня. В этот момент он и принял решение – он пойдет к этому «чудо» доктору.

 

***

Несмотря на позднее утро, солнцезащитные шторы были плотно задернуты, кабинет доктора Краузе освещал лишь торшер, стоящий в углу комнаты. Помещение было довольно просторным и поделено на две зоны – рабочую, в которой стоял письменный стол и книжные шкафы, и приемную - в которой он проводил сеансы гипноза. В приемной зоне располагались три кресла, журнальный столик из красного дерева и кушетка. Офис, в отличие от его особняка, был оформлен в классическом стиле. Стены и потолок в изобилии декорированы лепниной, а мебель и люстры выполнены в стиле Людовика XVI.

Настроение у доктора было хмурым, он не выспался, и ему было тяжело сосредоточиться. Но сейчас, как никогда, необходимо было сконцентрироваться на пациентах, это позволило бы ему немного ослабить боль от личных переживаний. Со дня ухода Елены прошла неделя, а она до сих пор не дала о себе знать. Он пытался дозвониться до нее несколько раз, но автоматический голос в телефоне постоянно повторял одну и ту же фразу: «Телефон абонента находится вне зоны сети».

В кабинет зашла ассистентка Анна, невысокая кудрявая девушка с большими карими глазами, и доложила:

- Вас ожидает Степан Одинцов, записан на десять тридцать.

- Кто такой?

- Пациент Анисимовой, она заверила меня, что согласовала с вами этот вопрос.

- Да, да. Новый пациент, – вспомнил доктор. - Пусть войдет.

Через минуту в кабинет вошел мужчина среднего роста, с зачесанными назад волосами. На нем был джинсовый костюм черного цвета. В руках он держал потертый рюкзак цвета хаки. Он был крепок в плечах, через белую футболку с принтом на груди проглядывал рельеф накачанного пресса.

- Присаживайтесь, Степан, меня зовут Эрих. Прошу меня называть по имени. Не доктор Краузе, не доктор и не док.

Степан опустил рюкзак на пол, сел в предложенное ему кресло и стал внимательно разглядывать доктора. Ему сразу не понравился его щеголеватый вид, откровенно демонстрирующий достаток и успех своего хозяина. В отличие от доктора, Степан вел аскетичный образ жизни и довольствовался малым.

- Вас ознакомили с моими расценками?

- Да.

- Возможно, нам понадобятся несколько сеансов, вы способны оплатить мои услуги?

- Вполне. – ответил Степан и подумал: «Он у всех пациентов спрашивает о деньгах?»

- Хорошо. В первую встречу я не ввожу своих пациентов в гипноз. Это мое правило. У меня своя методика. Сначала мне необходимо вникнуть в суть проблемы и понять, какие вопросы нужно задавать и где искать решение. Сеанс длится ровно час. К нему я могу добавить пять минут, если воспоминания нельзя прервать немедленно. Иногда между сеансами может пройти не одна неделя, это зависит от наплыва пациентов. Вам нужно набраться терпения. Если ситуация будет серьезной и потребует дополнительного расследования, я могу вам порекомендовать историка, который поможет отыскать вам исторические факты той или иной эпохи и детектива…

Жестом руки Степан прервал доктора и сказал:

- Не надо. Я бывший следователь и сам могу получить любую информацию.

- Вот как? Доктор Анисимова мне этого не сказала. Хорошо. Остальное вам понятно?

- Понятно, – сухо произнес Степан.

- Тогда приступим. Расскажите, с какой проблемой вы ко мне пришли?

Степан откашлялся и начал свой рассказ. Повествуя свою историю, он часто делал паузы и опускал голову, как будто чувство вины не давало ему говорить о своей проблеме открыто. Во время разговора глаза Степана постоянно увлажнялись, и видно было, что он боролся с подступающим к горлу комом.

- Три года назад… в автомобильной катастрофе… погибла моя семья: жена и сын.

- Примите мои соболезнования, – учтиво произнес Краузе.

- Спасибо. Трудно описать… мое состояние в тот период. Скажу коротко - моя жизнь закончилась в день аварии. Я был глубоко убежден, что остался жив по ошибке… и не собирался жить дальше привычным укладом. Я уволился с работы, продал квартиру и написал завещание. Я готовился уйти.

- Вы хотели покончить с собой? – уточнил доктор.

- Нет, я хотел... уйти из мира, подальше от людей. Хотел жить где-нибудь... в горах отшельником или послушником в монастыре.

- Понятно. Продолжайте.

С этого момента голос Степана стал жестким, теперь он говорил без запинки, как хорошо заученный текст.

- Религиозным я никогда не был, но мать моей жены убедила меня молиться за семью, дабы облегчить им переход из этого мира в иной, что я и делал. Так прошло полгода. Признаюсь вам честно, мне казалось, что раньше я и не жил вовсе. Я стал испытывать чувство вины за то, что мне стало так комфортно и спокойно. Жизнь в одиночестве наполнила мой мир до краев. Меня переполняла радость бытия. Я молился уже не просто так, а с удовольствием и даже почувствовал тягу к монастырю. Мне захотелось принять постриг. И как только я принял это решение меня стали преследовать сны. Они были разные, но в каждом из них была вот эта женщина.

Степан вынул из кармана джинс фотографию и протянул доктору. На ней была изображена женщина обычной наружности. Посмотрев на фотографию, доктор Краузе спросил:

- Вы знали ее до того, как увидели во сне?

- Нет. Никогда ее не видел. И представьте, каково было мое удивление, когда я ее встретил на остановке.

Брови доктора от удивления поползли вверх.

- Мое сновидение стояло со мной рядом в виде реальной женщины. Я был потрясен и ошарашен. Сам не знаю почему, я пошел за ней. Я не хотел ее напугать и держался на большом расстоянии. Навыки слежки у меня есть и она меня не заметила. Я провел ее до дома, узнал, где она живет и как ее зовут.

- И как же ее зовут?

- Галина Смолякова. Она замужем, у нее двое детей.

- Интересно, интересно. И что было потом? – спросил заинтригованный доктор.

- Я стал за ней приглядывать. Понимаете, во снах она нуждалась в моей помощи. Я должен был ее спасти. И когда я ее встретил, то понял, что должен ей помочь, но пока не знаю как.

- И что вы сделали?

- Прошло три года, и я все еще за ней приглядываю.

- Хм. Понятно. Вы с ней общаетесь?

- Нет. Я просто наблюдаю за ней и по возможности помогаю.

- Помогаете? Чем?

- Я оберегаю ее, – отрывисто произнес Степан.

Он явно не хотел вдаваться в подробности. Доктор понял это и не стал настаивать.

- Ваша помощь влияет на ее судьбу?

- Нет, нет! – запротестовал Степан. – Это просто помощь в бытовом плане. Один раз я помог занести коляску в подъезд. Другой - починил кран бесплатно, по-соседски.

- Значит, вы познакомились?

- Нет, я стараюсь маскировать свою внешность.

- Вы работаете сейчас? – насторожено спросил доктор.

- Нет, я не могу. Я за ней приглядываю, – многозначительно произнес Степан.

- На что же вы живете?

- Я же говорил, я продал квартиру и машину.

- Понятно. Т.е. вы добровольно возложили на себя миссию защищать эту женщину от неприятностей?

- Да. Поэтому я и пришел к вам. Светлана Яковлевна работала со мной около года, но результатов нет. Мы не продвинулись в решении моей проблемы ни на сантиметр.

- Хорошо, я вас понял. Вы сказали «по-соседски», вы живете в одном доме?

- В одном подъезде, я снимаю там квартиру. Так мне легче контролировать ее передвижения.

- Понятно. Теперь прилягте на этой кушетке и постарайтесь расслабиться.

- Для чего? – напрягся Степан.

- Мы просто продолжим беседу в другом положении. Поговорим о вас, о вашем детстве, о родителях, о вашей жене и сыне.

- Как опять?! – недовольно воскликнул Степан - Мы провели в беседах с Анисимовой несколько месяцев, вы можете взять ее записи и изучить. Зачем рассказывать о моей жизни дважды?

- Когда вы приходите к любому другому специалисту, скажем к кардиологу, а до этого несколько месяцев вам не могут поставить диагноз другие кардиологи, вы же не предлагаете им по записи восстановить анамнез.

- Что восстановить? – переспросил Степан.

- Историю болезни.

Вместо ответа Степан тяжело вздохнул, молча поднялся с кресла и перешел на кушетку. На вопросы доктора, он отвечал неохотно, через силу. Лицо оставалось в напряжении, а ладони периодически сжимались в кулаки. Особенно болезненными оказались вопросы о жене и сыне.

Когда прозвенел таймер на часах, доктор сказал:

- Наш сеанс на сегодня закончен. Постарайтесь с сегодняшнего дня вести записи ваших снов. Кратко и доходчиво. Что снилось и какие эмоции при этом вы испытывали. Передайте записи моей ассистентке не позже, чем за день до второго сеанса.

- Хорошо.

- По поводу Галины хочу вам предложить другую модель поведения.

- Какую? – заинтересовался Степан.

- Перестаньте маскироваться. Пусть она вас заметит.

- Но это опасно! Она может подумать, что я ее преследую и станет более бдительной.

- Тогда вы скажите, что вы ее сосед. И по поводу работы тоже что-нибудь придумайте. Найдите работу рядом с ее офисом. Вы пять лет действовали по одной модели, начните завтрашний день с другой.

- Хорошо, я постараюсь, – сказал Степан и поднялся с кушетки.

- До свидания.

- До свидания, док…, Эрих, – поправился Степан.