- Признавайтесь Александр Сергеевич. Чистосердечное признание облегчает участь. Расскажите, кто из женщин вас завербовал. – Лаврентий Павлович аккуратно протер стекла пенсне.

- Мне не в чем признаваться. Любовь – это свято. А у вас здесь палачи, палачи, настоящие палачи! Мне говорили, могут сунуть даме ножку табурета в задний проход! Даме! Ножку табурета! Стыд и срам.

- Бывает, - вздохнул Лаврентий Павлович, - потом, делаешь вид, что глубоко раскаиваешься. Извиняешься, велишь стол накрыть, угостишь на славу, цветочки преподнесёшь.

- Методы у вас гестаповские, милостивый государь.

- Не уходите от вопроса. Что вам предложила Анна Петровна?

- Это какая же, позвольте узнать, Анна Петровна, - осведомился Александр Сергеевич.

- По нашим документам она проходит как Керн.

- Ах, эта. Скорее, я ей предложил. Посулил неземное блаженство. Она поверила. - Александр Сергеевич задумался. – И так несколько раз. И заметьте, никаких ножек от табурета.

 

- Значит, не признаетесь. Поручим ваше дело следователю Дантесу. Он с табуретом виртуозные штуки выделывает.