С Сашей Холкиным мы познакомились в Екатеринбурге на фестивале авторской песни «Весна УПИ» в 1988 году, мы оказались в числе лидеров. Жюри признало его лауреатом за песню «В Заполярье», а меня за песню «Собачья упряжка». Как сейчас помню, он выступал в белом вязаном свитере, когда он пел, зал просто замер. Не только песня своим смыслом заставила всех слушать внимательно, но и энергетика, что как раз необходимо каждому исполнителю. Энергетика у Саши была мощная, он владел залом по всем направлениям, по всему периметру. Мы с ним подружились как-то сразу, разговорились за кулисами, возможно, нас объединила тематика близкая по духу. В завершении фестиваля был концерт лауреатов, затем, не помню точно, наверно в общаге УПИ была «Чайхана». Не могу вспомнить, какие песни тогда пел Саша, но точно помню, что первой была песня «Плесень». Гитара шла по кругу, было как-то шумно, кто-то отказывался петь… Но Сашу не надо было уговаривать, он не скромничал, инициативно взял гитару и коротко резко объявил: «Плесень»! Сразу поубавился праздный шум и галдеж, все сосредоточили внимание на него. Саша умел заставить слушать, он чувствовал, если песня летит мимо ушей, то он умело повышал уровень голоса и звук гитары. Именно таким он мне запомнился – как рок-бард. После фестиваля не помню, как расстались, были уставшие, невыспавшиеся, поменялись адресами.

Прошло некоторое время, я занимался концертной деятельностью по лицензии так называемого тогда «Молодежного сервиса». Несколько раз хотел позвать Сашу поучаствовать в концертах, но не мог застать его дома. Как-то ненастным вечером мне удалось его застать, он был мрачнее тучи, как он мне объяснил, у него был разлад в семье, он разошелся с женой. Признаюсь честно, что я, как друг и старший товарищ, не мог дать ему тогда никакого совета, поскольку не имел еще ни семейного, ни жизненного опыта. Он переживал очень сильно. Я, в общем-то, из скромности не расспрашивал о причинах и подробностях его семейных неурядиц, одно могу сказать с некоторым убеждением, что он в себе ценил, прежде всего, божий дар, а потом уже качества семьянина. А наверно не каждой женщине это по нраву… Из нашей беседы в тот вечер я понял, что он твердо и определенно решил выбрать тернистый путь и целиком посвятить жизнь творчеству. А по поводу семьи, дескать, «лучше быть одному, чем с кем попало жить». С его слов, раз уж так получилось, стезя одна – творить!.. Мое приглашение дать концерт в Свердловском монтажном техникуме он принял с удовольствием, обрадовался, мол, пора начинать, Пашка, мы теперь лауреаты. Я помню Сашин черный плащ, дождь, он проводил меня до трамвая, договорились, когда ему подъехать.

В монтажном я учился и работал, меня там уже все знали, мне искренне хотелось познакомить публику со своим другом, для этого, в общем-то, и попросил я профком организовать нам концерт. Саша выступал первым, мы не готовили и не согласовывали никакой программы, не обсуждали наш репертуар (а зря). Саша пел в основном то, что в душе наболело, была значительная часть песен о неразделенной любви, о неудачной судьбе. Я сидел, слушая в зале, и заметил, что некоторые стали потихонечку вставать и уходить. Попытки удержать публику были тщетны, почти половина зала ушло. По времени мне уже давно пора было быть на сцене, но я хотел, чтобы Саша спел побольше своих песен, это облегчало ему душу, даже пусть слушают всего несколько человек. По настоянию организаторов нашего концерта меня попросили подниматься на сцену, я деликатно из-за кулис показал Саше на время. Он закончил свое выступление и объявил меня. Свое выступление я не затянул, спел несколько шуточных, несколько лирических, затем две или три по просьбе из зала. Концерт я завершил на приветливых тонах, попросил еще раз поприветствовать Сашу Холкина. В зале действительно нашлись настоящие ценители авторской песни в любом стиле. Публика поблагодарила нас аплодисментами и разошлась.

А затем после концерта мы втроем – Саша Холкин, я и Рома Усманов сидели в киноаппаратной и отмечали наш концерт. Пили портвейн. Рома Усманов работал киномехаником в нашем техникуме, тоже являлся талантливым рок-музыкантом известным в Свердловском рок-клубе (гр.«Проспект» затем «Пресс», работал с группой «Театр»). Как-то не сложилась у нас дальнейшая концертная деятельность с Сашей Холкиным, наши пути, можно сказать, разминулись. Он не приходил, и не давал о себе знать, а спустя наверно год, я увидел афишу в ДК Молодежи – «Бардпарад», организатором которого был Александр Новиков. Среди участников был и Саша Холкин, я прошел на концерт, пробрался в гримерку, там, не смотря на то, что Новиков грозился всех отправить курить в туалет, стоял дым коромыслом. Было и вино. Мы сидели с Сашей, общались, он был энергичен, приветлив, но каким-то немножко замкнутым.

Затем возле ДК Молодежи, мы разговорились о дальнейших планах, из его рассуждений, как я тогда понял, планов нет, дескать, «человек предполагает, а Бог располагает». Я поделился своими проектами, рассказал о нашем театре песни и слова в ДК Горького, где коллективом руководил Валерий Денисов. Я приглашал Сашу к нам поучаствовать, мол, планируем организовать свою студию. Отлично помню, он мне тогда сказал: «Своя студия – это хорошо, Паша, но пойми, все-таки – не это нам надо!.. Ведь у тебя есть хорошая песня «Надежда»!..» Я тогда не совсем понял, что он хотел сказать, но не стал вникать, он умел говорить загадками, предлагая собеседнику додумывать так, как хочется. Примерно на этой ноте мы с ним тогда расстались, постоянного адреса он не имел, я тоже скитался по общежитиям, а мобильных телефонов тогда еще не было…И даже никто не думал из нас, что это была последняя наша встреча.

Вскоре в 1991 году я женился и уехал в Иваново, закрутили 90-е годы… О творческой жизни Екатеринбурга, кроме «Наутилуса» и «Чайфа», почти ни о ком не вещали по телевидению в то время, да и сейчас не балуют. Большой плюс теперь Интернету, здесь искусство пока еще действительно принадлежит народу, а не акулам шоубизнеса. Когда первый раз искал Сашу Холкина по Интернету, набрал его имя в поиске, нашел очень мало информации, в основном диски, я порадовался его успехам. А теперь вот печальное известие, уже три года, как его нет в живых… Обидно, что так рано он ушел, мог бы еще написать много хороших песен и стихов. В моей памяти Саша остался молодым, полным сил и энергии, целеустремленным гением, поэтом с гитарой. Не могу поверить в то, что его погубил «зеленый змей».

 

© 2009