В городе Дарэнхэсе жил когда-то кузнец. Считался он одним из лучших мастеров страны. Горожане полагали, что ни корнесцы, ни крахарумцы, нидаже искусники из Гороэлле ему и мехи раздувать не годятся.

И вот однажды пришел к нему юноша. Был он черноглаз, черноволос и очень худ.

- Откуда ты?

- Я сын рыбака, но ставить сети на Уртуне не мое призвание. Я хочу стать кузнецом и ковать кольчуги и мечи.

- Но почему именно оружие? - удивился дарэнхэсский мастер. - И землепашец, и лесоруб - все они говорят нам спасибо.

Ничего не ответил на это новый ученик, но оказался очень старательным, хотя и молчаливым помощником. Долгие годы терпеливо постигал он секреты мастера и вскоре превзошел в умении всех подмастерьев. Но всегда предпочитал он ковать копья и мечи, а не топоры и плуги.

И вот собрал как-то молодой кузнец котомку и кое-какие инструменты, попрощался со своим учителем и отправился искать по свету счастья. Долго странствовал он, не задерживаясь ни в городах, ни в деревнях. Все искал мастера, более искусного, чем он сам в изготовлении оружия, тчобы учиться у него.

И вот однажды случай привел его в горы на границе с Касстахом. В небольших горных селениях было много заказов на оружие: места уж больно неспокойные - и он поднимался все выше и углублялся все дальше в горы.

Как-то раз забрел он в пещеру, а в ней были фрески. Пещера та соединялась коридором с другой, вторая - с третьей, и во всех были многочисленные изображения воинов в доспехах и с диковинным оружием. Ммолодой кузнец, заинтересовавшись, шел глубже и глубже внутрь горы, и, наконец, увидел пещеру, из которой не было выхода, только нарисованная дверь. Зато в ней была наковальня, а в горне горел огонь, и было его пламя черно. В углу на низкой каменной скамье сидел человек.

- Ты кто? - спросил молодой оружейник.

- Я Мастер, а ты - мой подмастерье, - ответил незнакомец. - Первым делом я научу тебя разводить огонь.

Так молодой кузнец остался в пещере.

Шли годы. Оружейник делал все, что говорил ему учитель. Кусок мяса, добытый ночной охотой, да кувшин воды из подземного ключа - вот и вся его еда. Хозяин же его, казалось, не ел, не пил и не спал вовсе. И работы было невпроворот: надо было отковать доспехи и оружие для всех нарисованных воинов, и в точности так, как изображено на фресках. А воинов тех были многие тысячи.

Наконец, работа была закончена. Подмастерье с мастером обошли все пещеры. Оружейник клал на каменный пол перед каждым воином его оружие и доспехи, а его учитель произносил одну фразу на непонятном языке. Тогда изображенный сходил со стены, облачался в доспехи, брал оружие и вставал в строй таких же, как он, воинов. Когда они вернулись в кузницу, мастер отворил нарисованную дверь, и войско двинулось в открытый проход. Последним шел мастер. Он закрыл за собой путь, и оружейник остался в кузнице, где не было даже следа от той двери. Лишь черный огонь продолжал гореть в горне.

Кузнец остался один. Впервые за долгие-долгие годы ему нечего было делать. И он вышел из пещеры и стал спускаться к ближайшему селу.

Был ясный, солнечный день, но люди при виде него разбегались в разные стороны. Да и ему было больно смотреть на непривычно яркий свет. Наконец, под вечер он поймал какого-то мальчишку и спросил у него:

- Почему от меня все убегают?

- Ты же весь черный: и лицо, и руки, и одежда, - ответил мальчуган.

- Так ведь я же кузнец! Хочешь, я сделаю для тебя что-нибудь? Совсем бесплатно, просто руки соскучились по работе.

- Хочу. Ты можешь сделать кирку? Мы строим новый дом, и нам нужен камень. Я мог бы помогать отцу.

- Кирку? - Кузнец вдруг понял, что он разучился ковать все, кроме оружия. - А хочешь, я тебе сделаю нож, такой, какого нет ни у кого ни из ребят, ни из взрослых?

- Нож тоже неплохо…

- Тогда пошли. Моя кузница недалеко.

Говорят, что того мальчугана, равно как и черного оружейника, больше никто не видел. И стук молота в пещере утих, и свирепое черное пламя не выбивалось больше из гор.

А годы спустя в Крахарум пришел пилигрим. Был он молод, но потрепанный плащ прикрывал его худощавое тело и на изможденном лице его, казалось, были одни черные глаза. Ни с кем не разговаривая, он вошел в главный Белый Храм страны и положил на алтарь, куда верующие клали свои приношения нечто небольшое и продолговатое, завернутое в кусок кожи.

- Что это? - просил жрец Белого Храма.

Ничего не ответил пилигрим и так же молча вышел наружу.

Жрец не стал прикасаться к дару, который остался лежать на алтаре меж кошелей с золотом, рулонов ткани, украшений и дорогого оружия, но посерели его белые одежды и омрачилось его лицо.