На автобусной остановке маршрута номер тридцать семь, находившейся рядом с метро, в ожидании транспорта собралось немало народу. Те, кто не слушал плеер или не говорил по телефону, со скучающим видом рассматривали проходящих мимо сограждан: люди монотонно заходили в метро и выходили из него размеренным потоком. Не выказывая особого любопытства взгляды стоящих на остановке перескакивали с одного прохожего на другого, пока не падали на парня лет двадцати, нетвердой походкой направлявшегося к ларьку с минеральной водой и разномастными слойками. Лицо молодго человека было бледным, да и вцелом выглядел он неважно.

Подойдя к ларьку со слойками парень купил минеральную воду, отошел чуть в сторону и стал открывать бутылку. Едва только крышка сдвинулась с места, лицо парня из бледно-белого стало желто-зеленым. Ну а то, что последовало за этим, испортило настроение всем проходящим мимо и смотрящим на него с остановки на весь оставшийся день...

 

 

 

В это хмурое осеннее утро двое студентов медицинского факультета шли за знаниями с неохотой.

- А что, многие падали? - спросил Сеня Гусев.

- Ну, если послушать ребят с других групп, то обмороков не случалось, - ответил друг и сокурсник Виталик Косточкин.

Виталик был человеком простым и к таким понятиям, как труп или вскрытие относился несерьезно и даже с некоторым пренебрежением.

- А ты? - продолжил Сеня.

- Чего я?

- Не боишься?

- А чего мне бояться, они ж не кусаются, - убежденно ответил Косточкин. - А посмотреть любопытно.

- Ну а запах? Все говорят, что запах ужасный... Вдруг вырвет?

Виталик улыбнулся:

- Не знаю, не знаю. Но мне совсем не хочется расставаться со съеденной на завтрак булочкой.

 

 

 

Дорога не заняла много времени. Городская больница номер сто пятьдесят семь, как и подсказал прохожий, оказалась именно за тем кирпичным зданием.

Теперь надо было найти морг, в который и направлялись Сеня с Виталиком на практическое занятие по судебной медицине. При исследовании территории лечебного заведения ребятами были опрошены все встретившиеся люди в белых халатах, но только один, вернее одна из них никуда не спешила.

 

- Здрасьте! А где тут у вас морг? - поинтересовался Виталик у девушки, направлявшейся к ближайшему корпусу.

- А вам какой нужен? - остановилась она.

- А что, у вас их много?

- Есть для умерших своей смертью, есть для остальных. Вам какой нужен?

 

Ребята растерянно посмотрели друг на друга: адрес больницы им сообщили, но какой именно морг требуется посетить не указали.

 

- Наверное первый, - решил Сеня. - Где он?

- Это там. - девушка кивнула в сторону самого дальнего строения, почти полностью скрытого за клочками высоких кустов, нарушавших все правила ландшафтного дизайна.

- Спасибо! - кивнул Виталик и вместе с Гусевым пошел в указанном направлении.

 

 

 

Здание морга было белым и одноэтажным. А еще оно походило на увеличенный вариант мавзолея В.И. Ленина, облицованного белой плиткой. Все три обнаруженных входа были щедро заставлены решетками. На каждом висело по амбарному замку: видимо, решили ребята, своей смертью в этом районе умирали редко...

Завершая осмотр ребята нашли четвертый вход, который сильно отличался от предыдущих. Во-первых: он представлял собой черную железную дверь с табличкой, на которой значилось нименование какого-то ООО, во-вторых: он не был заперт.

 

- Зайдем? - предложил Виталик.

- Почему бы и нет, - кивнул Сеня, открывая дверь.

 

 

 

Помещение, в котрое они попали, представляло собой комнату четыре на четыре метра с неожиданно высоким потолком и одной единственной дверью в стене напротив входа. Гусев сразу ее заметил.

 

- Администрация... - прочитал он прикрученную к двери табличку.

 

Следом за Сеней вошел Виталик и губы его растянулись в улыбке. Освещение было слабое, но его хватало, чтобы хорошо рассмотреть висящие на стенах, а также размещенные вдоль них на полу всевозможные похоронные венки. На всех висели расценки.

 

- Бюро ритуальных услуг, - догадался Гусев.

 

Поскольку Косточкин захватил с собой цифровой фотоаппарат, напоследок, по просьбе товарища, Сеня сфотографировал его на фоне траурного интерьера. Кадр получился отменный- сутулая и бледная фигура студента в трагическом окружении венков. Виталик был счастлив.

Напоследок ребята спросили администрацию: а не морг ли это. Получив отрицательный ответ они не удивились. Пришлось возвращаться назад: к пропускному пункту в больницу. Там стоял охранник, на осведомленность которого ребята возлагали последние надежды.

 

 

 

Идея спросить у охранника расположение морга оказалась удачной и через несколько минут ребята подошли к одноэтажному строению, имевшему четыре непохожие друг на друга дымовые трубы.

В отличие от первого, этот морг оказался еще более мрачным строением цвета хозяйственной парафиновой свечки. Кирпичная кладка вокруг окон, как и сами рамы, была выкрашена в черный цвет. Такое сочетание наводило уныние и тоску. Здание было похоже на мертвеца.

Для студентов вход начался с небольшой серой пристройки, которая примыкала к задней стене здания. Металлическая дверь оказалась незаперта и Гусев, поднеся к лицу носовой платок, пропитанный накануне одеколоном, решился войти первым. Виталик, усмехнувшись, зашел следом. Своего платка у него не было.

 

 

 

Поскольку ребята опаздывали, большая часть их группы уже находилась внутри и, столпившись вокруг металлического стола, наблюдала за вскрыием. Реакция на действия патологоанатома у всех была разная: одни смотрели на его действия со страхом, другие с интересом первооткрывателей. Гусев же смотрел на труп остекленевшими глазами человека, видевшего такое, да еще в такой близостии, первый раз в жизни. В голове Сени никак не хотело укладываться понимание, что это когда-то было человеком. Двигалось, дышало и могло разговаривать.

- Ребра на самом деле очень хрупки! - между делом говорил патологоанатом.

- Обычно они защищены мышечной тканью, но я могу вам продемонстрировать что с ними случается при переломах. Вот смотрите...

Мужчина взял в руки жутковатого вида нож и начал очищать одно из ребер. Добившись успеха, он взял кость двумя пальцами, слегка нажал, повернул, и ребро, словно тоненькая веточка, с сухим треском разломилась на две части.

Виталик, хоть и не испытывал трепета перед действиями мужчины в белом халате, но при этом хрусте сразу же почувствовал себя очень нехорошо. Вмиг представилось, что однажды нечто похожее может случиться с его собственными ребрами.

Гусев смотрел на работу патологоанатома с явным отвращением: чем меньше то, что лежало на металлическом столе становилось похожим на человека, тем быстрее лицо Сени приобретало цвет мелованной бумаги.

Тем временем работник морга нажал на кнопку и диск циркулярки мгновенно наполнил помещение противным свистом. Склонившись над телом, мужчина поднес пилу к голове лежащего. Все присутствующие при этом сделали шаг назад. И правильно: от головы направо и налево полетели некрупные осколки. Не сдвинулся с места только любопытный Виталик, который почувствовал, как в воздухе повис стойкий запах, напоминавший о зубном враче и бормашинке. Только в три раза хуже.

Побледневший после демонстрации ребер, но выстоявший, Косточкин, находясь ближе всех к работающему патологоанатому, с нескрываемым одобрением смотрел на происходяшее.

Когда циркулярка почти завершила свою работу, изо рта Виталика донеслось негромкое: "Ух-х ты..." Внезапно туда с силой влетело что-то мелкое, твердое и острое...

Теперь взгляды всех собравшихся были обращены к Виталику, который с круглыми от ужаса глазами доставал изо рта маленький белый осколок.

Студент внимательно осмотрел его и, в полной мере оценив ситуацию, с отвращением бросил в сторону.

Когда до всех полностью дошел смысл произошедшего, Косточкин уже находился на улице и смачно блевал. Несколько ребят ушло взять интервью у Героя-Поедающего-Трупы, а студент четвертого курса медико-биологического института Семен Гусев лежал в глубоком обмороке.

 

 

 

Уже на подходе к метро Виталик обнаружил ларек со слойками, сосисками в тесте и прочим фастфудом. Косточкин, после посещения морга, чувствовал себя очень нехорошо, а потому есть он не хотел, но вот жажду испытывал сильную, потому и купил бутылку минералки.

Студент отошел в сторону и принялся откручивать пластиковую крышку. Та издала сухой треск, который прозвучал почти также, как слышанный пол часа назад при вскрытии. В голове возник образ маленькой палочки, переламывающейся пополам. Внутри у Виталика все скрутилось, он схватился за живот, а через мгновение его вырвало прямо на глазах у испуганных прохожих и изумленных граждан, неподалеку ожидающих автобус номер тридцать семь/