Был как-то объявлен конкурс в Интернете на написание забавных историй связанных с автомобилями. Но это было давно и я, как всегда, ничего не могу создать путного к конкурсу и крепка задним умом. Сегодня мне припомнилась очень забавная история происходившая в июне, кажется, 1990 года Хотя это не имеет большого значения.

Моя подруга Натка жила в соседнем доме. У нее был сын, который учился в немецкой школе. Это было как раз его последнее школьное лето, через год он заканчивал школу. Школа была очень престижной. В те времена еще не платная, но весьма блатная. Родители постоянно носили туда разные презенты. Там учились дети из хороших и обеспеченыых семей. Когда мальчик пошел туда учиться, Наткина семья была среднего достатка, но ко времени моего повествования дела у мужа стали не важными и у Натки с работой не очень ладилось. Она крутилась и старалась не унывать. но подарки в школу делать было все труднее. В школе было принято возить детей на лето в Германию или в Австрию. Там они жили в семьях сверстников, а потом дети оттуда приезжали к московским ребятам и жили у них. Но чтобы попасть в этот список "выездных" детей надо было крепко покрутиться и подарить что-то необыкновенное руководству школы, тем, кто принимал главное решение –кто поедет. У Натки моей не было таких возможностей, поэтому сын никогда не ездил. Это было последнее лето, последний шанс и у нее было огромно желание отправить ребенка. И вот, как-то она звонит мне и говорит: "Слушай! В школу приехали два пастора из австрийской школы договариваться об очередной группе наших ребят. Я не могу дать взятку, денег нет совсем, но я хочу лично поближе познакомиться с этими пасторами и попробовать с ними обговорить, чтобы они прямо назвали имя сына сами. С ними-то уж никто спорить не будет. Но мне нужна ты. Твой немецкий язык, потому что надо как-то общаться."

В те времена мой немецкий и правда был недурен. Мы стали составлять план военных действий. Гостей с Запада всегда принято развлекать и пасторы сами предложили культурную программу, которую они бы хотели иметь. Им хотелось пообедать в московской семье и посетить театр кукол Образцова. Натка все это узнала через одну учительницу и тут же прежложила пригласить их на обед к себе домой. Уж не знаю как вышло, хотя все там бились за право заполучить их к себе домой, но она выиграла этот тур. Она примчалась ко мне и мы спешно стали составлять меню. Стол она накрыла по лучшим русским традициям. Мы все очень волновались я, сын, Натка и ее муж. Наконец позвонили в дверь. Пасторов привезли родители одного из учеников. Они их поселили в своей квартире и пасли их как овец. Женщина оценивающе оглядела нас всех, потом бросила любопытный взгляд через корирод в комнату, где стоял накрытый стол и прошипела со зловещей улыбкой:" Ну, приятного аппетита, мы за вами заедем через два часа и отвезем вас в театр кукол."

Как??? Нет нас с Наткой такой вариант не устраивал. Нам надо было перехватить инициативу и она быстро сообразила:"Ну что вы будете мотаться по всей Москве. Ничего страшного, у нас машина и мы сами привезем их в театр." Это было сказано с такой любезной улыбкой, что возразить было нечего. Парочка развернулась и ушла. Пасторы стояла и улыбались Они ничего не понимали в этих придворных интригах. Один пастор был около шестидесяти лет. Очень приятный. Его глаза всегда загорались, когда он смотрел на мою Натку. Она, кстати, очень яркая женщина. Второй был около тридцати пяти лет, очень крупный, типичный викинг. Огромный, бородатый, с широким лицом и приятной улыбкой. Мы сели за стол. Налили, как полагается по-русски. Я только начала подносить рюмку, как почувствовала под столом как Натка жмет мою ногу. Улыбаясь им, она стала говорить мне: "Не пей! Ты повезешь нас в театр. Мужа не стоит брать, он нам помешает в этом деле. Ну ты переводи, переводи, вроде как я тост сказала."

Пришлось выпутываться и на ходу сочинять тост на немецком и думать о том, как я повезу их на Наткиной машине? Все бы ничего, но это был.... "Запорожец" , да еще 10 лет от роду. Глушитель был пробит, поэтому его мотор ревел, как стая бизонов и весь он был в ржавых пятнах. Я оглядывала Вольфганга, того что помоложе, и прикидывала, как мы будем его туда впихивать. Но при этом продолжала улыбаться.

Натка, опять же улывабаясь, развеяла мои сомнения. Она сказала, что главное накачать их, тогда им будет все равно какая машина. А после таетра у нее по плану следовало продолжение банкета, но на берегу Москва-реки в Строгино. Под это дело в коридоре стояла красивая плетенная корзина с разными ягодами, орехами и напитками. Именно там, после обеда, театра, на лоне природы и намеревалась она просить о сыне.

Итак, время летело, пасторы косели на глазах и мы стали спускаться в лифте, чтобы ехать в театр. Но надо было подготовить их, чтобы не было шокового удара от вида машины. И тогда я спросила с самым беззаботным видом

- Любят ли они экзотику и экстрим?

Ну какой автрийский пастор не любит экзотики и экстрима? Они хором дружно ответили, что ДА!!!!

Тогда Натка сообщила им, что у них есть прекрасная возможность единственный раз в жизни прокатиться в уникальной машине, что такие машины наше государство выделяет только заслуженным людям. Они дружно закивали головами. Когда мы подошли к машине я поняла, мало выпили и мало времени было на моральную подготовку. Старший пастор быстро пролез вперед. Лена намеревалась сесть с ним, но Вольфганг великодушно сказал, что дамы впереди и полез назад. Учитывая, что Запор имеет только две двери зрелище пропихивания огромного австрияка в машну было впечатляющим. “Запор” сразу просел и я поняла, все на местах можно заводить. Рев, с которым мы сорвались с места придал уверенность пасторам, что “Это” может предвигаться и они засмеялись. По дороге Натка добавила дозу и они совсем развеселились, как дети. Подъезжая к театру мы увидели у входа огромную делегацию: директор школы, завуч, паторг, комсорг, учителя, родители-активисты. Они стояли с очень напыщенным видом, в самых лучших своих нарядах. Еще бы, они принимали иностранную делегацию! Надо было видеть их вытянутые лица, когда “Запор” с треском подскочил ко входу и оттуда вывалилась развеселнькая Натка, а затем разудалые автрийский хлопцы. Директор забыл речь, которую учила три дня, все жутко растерялись, а Вольфганг крикнул нам - скорее, до спектакля успеем пивка выпить! И мы промчались мимо всей этой чванливой группы.

Мы ворвались в буфет довольно шумной компашкой. У старшего пастора очки уже сидели слегка криво и он уже просто откровенно поедал глазами, измученного обетами безбрачия мужчины, мою Натку. Вольфганг был не так уж и пьян, потому что на его комплекцию надо было гораздо больше градусов, но общее веселье, эти сумашедшие русские тетки с их разудалым “Запором” добавиляли градусам то, что требовалось. Все шло как по маслу и мы с Наткой перемигивались окрыленные таким началом. Мы пили пиво, а к нам, как в дворцовых церемониях с трепетом подходили представители делегации и представлялись. Не хватало только книксенов. Они очень мешали нам, потому что до начала спектакля нам необходмо было предупредить пасторов, что их ждет романтический ужин на берегу Москва-реки в обществе двух прелестных фрау (это мы, разумеется). Но, сами понимаете, дело щекотливое, все таки пасторы, все таки иностранцы и надо было выждать момент. А он все не наступал, т.к. делегаты, ну просто таки, достали. Тогда Натка набралась духу, подошла к директору школы и сказала, что пасторы устали от представлений и хотят отдохнуть. Занятно, но директор уже совершенно по-иному стала разговаривать с Наткой. В ее взгляде стали проглядываться заискающие нотки. После мы узнали причину этого. Оказывается директриса тоже ждала момента. Момента, чтобы подписать договор, по которому австрийская сторона оплачивает проезд наших детей. Делегаты прекратили шастать. Старший пастор, умиленно глядя на Натку и подперев рукой голову высказался, что он он был просто счастлив сегодня, что давно ему не было так весело и он очень сожалеет, что вечер скоро закончится. Это был тот самый момент и я тут же влезла в разговор

- Как кончится? Кто сказал? Это только начало. В багажнике нашего роскошного авто стоит корзина с ужином, котрый будет на ночном пляже. В программе предусмотренно так же ночное купание.

Приятно делать людей счастливыми. Он радовался как дитя! Тут начался спектакль и мы пошли в зал. Смотрели мы "Дон Жуана". Вернее смотрели все, кроме нас с Наткой. Мы обсуждали предстоящий ужин и готовили речь. Почему мы решили потащить их на пляж ночью? Да потому, что ночью грязи и мусора не видно, зато есть лунная дорожка, а вода теплее, чем днем. Важно было решить организационный вопрос: купать их до ужина или после. Обсуждалось, если после, то нет гарантии, что все доплывут до берега целыми. Поэтому решили дать слегка перекусить, потом купать парней, потом налить по одной и приступить к делу, ради которого все и затевалось. Добится крепкого пасторкого обещания и благословения на поездку ребенка и тогда уже позволить им пить и кушать до отвала. План был хорош, но мы не представляли какие козни готовили нам делегаты. Как только кончился спектакль, мы бегом рванули к машине, потому что пасторы боялись, что их перехватят. Мы уже выскочили из театра и до машины было метров пять, как попали в засаду. На войне как на войне и никогда не стоит недооценивать противника. Перед нами стояла та самая дама, которая привезла к нам пасторов. Она схватила старшего под руку и сказала, что ее машина ждет. Бедный мальчик! На его лице сразу отразилось большое горе. Он стал тихонько скулить, что мы собрались на пляж, что его потом привезут домой. Но дама, голосом и повадками весьма напоминающая Маргариту Палну из "Покровских ворот" решительно сказала:"Какой пляж? В ваши годы? Ночью? Вы же не нудист!" Это было сильно сказано. Духовному лицу, разумеется не пристало шляться по ночам по пляжам. Это могло даже потом аукнутся на его родине. И он сдался. Она волокла его за руку к машине. Последнее, что мы услышали, это был слабый стон обращенный к нам: "Наточка! Я не хочу уезжать!"

Но его затолками в машину. С Вольфгангом было сложнее. Его так утащить просто физически было невозможно. Мегера прикинула видимо это в уме и крикнула нам из окна "Жигуленка": " Приятного ужина!"

Вольфганг был в восторге, что его не тронули. Мы прыгнули в Запор. Он снова просел, но мотор взревел и мы рванули на пляж.

Вечер был жаркий, полная луна, песок казался чистым под ее неверным светом. Мы раскрыли нашу скатерть самобранку. Вокруг не было ни души. Была просто сказочная ночь! Наверное Вольфганг был хорошим христианином,раз Господь даровал ему такую ночь. Мы налили ему и Натке по рюмочке вина, а мне сок, как водителю. Мы с Наткой заранее дома надели купальники и поэтому сразу скинули свои шмотки и прыгнули в теплую шелкую гладь реки. Мы поплыли обсуждая как дальше действовать и вдруг услышали сзади счастливый смех пастора и громкое бултыхание. Он явно наслаждался жизнью. Мы пели, плавали брызгались и веселились. Сюрприз поджидал нас с Наткой, когда мы стали выходить из воды. Он тоже стал выходить с нами и вдруг, когда вода стала мельчать мы с удивлением увидели, что он совершенно голый! Опа-на! Мы были с ней ужасно сконфужены, а он абсолютно свободно вел себя, не испытывая никаких затруднений. Он продолжал беседу. К счастью мы продумали все до мелочей и Натка подала ему полотенце. Он обтерся, потом обмотался им и мы все присели на ковер и стали кушать, пить и разговаривать. К нашему счастью, он первый завел речь. Он спросил кто у нас сыновья или дочери. Пришлось давать объяснения, что хотя у меня и сын, но я просто в качестве шофера и переводчика. А вот у Натки мальчик и он ни разу не был в Австрии, единственный из класса. Наш пастор был ужасно возмущен этим фактом несправедливости и дал нам слово, что он не подпишет завтра договор об оплате до техпор, пока не увидит имя ребенка первым в списке. УРАААА!!!! Свершилось! Мы сделали это! Тут пошел пир горой. Мы пели ему русские песни. Водили хоровод. Было просто замечательно. Когда небо стало слегка светлеть мы сели в машину и поехали на Юго-Запад Москвы, т.к. там была квартира, где пасторы жили. Всю дорогу он жалел своего старшего друга, что ему не удалось вырваться из цепких лап той мегеры. И говорил, что он никогда не забудет этой волшебной ночи. Всем было весело и приятно, и легко на душе. Мы привезли его домой в 5 часов утра и поехали обрано на другой конец Москвы. Устали мы ужасно. Тут сказались и волнения, и метания, и радость. Мы въехали во двор и буквально вывалились из машины. Я поплелась домой к себе, а Натка к себе. Я сразу плюхнулась на диван и не раздеваясь уснула. Но не прошло и 30 минут, как меня разбудил телефон. Звонила Натка. Она одновременно и давилась от смеха и плакала. Это была просто дикая смесь эмоций. После всех вхлипываний и дикого ржания я узнала что случилось.

Она, как и я ввалилась в дом и грохнулась в кровать. Было начало седьмого. Муж не спал всю ночь. Он просто с ума сошел. Он нарисовал в своем уме все, что только может нарисовать муж, ожидающий жену, которая свалила с подругой и двумя иностранцами. Можно только догадываться какие картины рисовало его воображение. Как только она притопала, он сразу схватил ключи от машины и кинулся проверять. Первое, что он обнаружил, мы забыли закрыть машину. Ну это ясно, мы очень устали. Но вот вторая находка была гораздо интереснее. Под сиденьем он обнаружил.... мужские трусы явно заграничного производства и довольно приличного размера. Это были трусы Вольфганга! Он забыл их надеть, потому что был пьян. Одевался он за машиной и мы, конечно, не следили за ним. А трусы видмо выпали из кармана в машине.

Держа трусы двумя пальцами на вытянутой руке, Наткин муж вошел в спальню и сдавленным голосом выдавил из себя: “ Объясни мне, поджалуйста, что ЭТО такое?”

Что бы ответили на это?

Что тут началось!

Все что муж высказал обо мне и ней не буду описывать. Но более всего его распаляла ее реакция. Она не могла сдержаться и ржала, как сумашедшая! Потом она рассказала мужу, как все было, но не думаю, что он ей поверил.

На этот день было назначено подписание контракта и нам надо было проконтролировать это дело. Трусы в наших руках были весомым аргументом в пользу подписания контракта на наших условиях. И к назначенному времени мы поперлись на вокзал, потомучто контракт должен был подписываться прямо в купе, отвозившего наших пасторов, поезда. Когда толпа, стоящая у вагона с цветами, увидела этих двух нахалок, которые затаскали до смерти пасторов, на их лицах можно было прочесть: "Боже, только не они опять!" Но это были мы. Правда без знамени, но на лихом “Запоре”. Мы приближались по перрону чеканя шаг, ветер трепал наши свалявшие за ночь волосы, на щеках играл румянец. Мы были прекрасны! Оказалось, что все в сборе, кроме отъезжающих. Сообщили, что у Вольфганга болит голова. Мы с Наткой многозначительно преглянулись. Еще бы! В руках у меня был красивый пакет с лентой. Нас сразу спросили, что это? Мы ответили - маленький презент нашим друзьям. Вот появились и они. Вольфганг был в помятых брюках и в помятом лице. Старший выглядел лучше, но глаза его не светились той тихой радостью, как прежде. Думаю, что его сжигало нехорошее чувство к брату - зависть. Они подошли, в руках у Вольфганга была кожаная папка и все взгляды были устремлены на нее. Подошла директориса и осторожно спросила про контракт. Вольгант ответил, что он хотел бы взглянуть на список детей. Ему протянули список. Что бы взять список, ему надо было кому-то дать подержать папку. Протянулось несколько рук. Он огляделся и дал папку мне. Если бы глазами можно было зарезать, то вы бы уже не читали эту историю, так на меня уставились дамы. Он просмотрел список подошел к Натке и спросил есть ли ее ребенок там? Конечно, его имени там не было, как и все прошедшие годы. Тогда он достал ручку дал Натке и велел вписать сверху его имя. Потом взял у меня папку и состоялось подписание контракта. До отхода поезда оставалась минута. Натка обнимала старичка пастора, у которого из глаз текли слезы, а я протянула Вольфгангу тот самый красивый пакет. Он удивленно посмотрел и спросил:

- Что это?

Я ничего ему не сказала, а просто засмеялась. Он сразу понял и тоже засмеялся и прыгнул в отходивший поезд.

Через месяц мальчик был в Австрии и вернулся восторженный. Старенький пастор писал на школу письма для Натки. Сначала ей их передавали, а потом перестали. Потому что он прислал ей два подарка, а их так и придержали в школе.

Вот и вся автомобильная история. Надеюсь, что вы догадалсь, что было в пакете? :-))))