Осень в Лаосе В далеком-далеком Лаосе Природа предельно честна: Три месяца стылая осень, А после - три года весна. Поют соловьи над Меконгом, Блестит в небесах бирюза, И отзвуком дальнего гонга В горах громыхает гроза. Слониху зовет броненосец Гулять в заливные луга, Лаоску целует лаосец, И гуси кричат: гагага. Когда на рассвете кокосы Мешают с бананами цвет, Лаосец подумает: "Осень... Мелькнула, и вот её нет. Ушла, улетела на север, В бескрайний и сумрачный лес. Там дикие русские звери, А вдруг её кто-нибудь съест?.. Нам ждать её долгих три года, Глядеть на цветущий кокос - Предельно жестока природа, Что так обделила Лаос." Кто придумал пулемет? Всё пройдёт - пройдут и люди, у природы свой расчет - Нас когда-нибудь не будет, будет кто-нибудь еще. Отшумят весна и лето. Человечество-старик - Поздним солнышком согрето, без истерик и хандры - Сядет на скамейку в парке в тишине пустых аллей. Здесь не холодно, не жарко. Нет влюбленных, нет детей. Нет причины торопиться. Сонно смотрим на закат. В памяти шуршат страницы: этот - сокол, этот - гад. Расплываются детали: кто, зачем, куда, когда... Пулемет придумал Сталин в предвоенные года. Вёл фалангу Александра по пустыне Моисей. Архимед и Леонардо перекрыли Енисей. В космос Пушкина послали, он был с няней, не один. "Молодцы!" - сказал им Сталин. И, конечно, посадил. Было что-то и недавно: мини-юбки, брюки клёш, Фильм какой-то очень славный... Или танец? - не поймешь. И, вздохнув по-стариковски, провожая Солнца круг, Вспомним: музыка... Чайковский... И обрадуемся вдруг. Буковки В языке туземцев острова Бугенвиль, ротокас, самый короткий алфавит - 12 букв (передают 11 звуков). Википедия - Мой далекий несбыточный Бугенвиль - Незнакомый уют белоснежных вилл, Золотистый песок, серебристый свет. Нет страданий, сомнений, и страха нет. Нет болезней и горя, жестоких битв. Круглый год урожай кабачков и тыкв. Приплывает на зов наливной тунец, И находит подругу любой юнец. Бугенвиллия сладко в садах цветет, В запах кофе и специй вплетая мед. Шелестит, шепчет повести старый бук, Семенами рассыпав двенадцать букв. Разлетаясь, они украшают мир - В них пунцовый гранат и зеленый мирт, Бирюзовое море, веселый смех, Приглашение в гости для всех-всех-всех, Ночью нега и радость, а днем покой... Мой далекий несбыточный - он такой, - Он вздохнул, холод скорой зимы вдохнул. За стеклом, на карнизе прильнул к окну Пёстрый голубь, взъерошенный старый друг, И в глазах его плещется тот же юг, Тот порыв, чтоб лететь из последних сил... Но так мягко, так вкрадчиво моросит Мелкий дождь по уснувшей седой траве, Вымывает саднящее в голове - Карамельно-тягучий осенний яд, Бугульминского неба недобрый взгляд, Застарелую горечь, тугую злость, Что не вышло, не выпало, не сбылось - Вымывает, баюкает, не спешит: - Не тушуйся, ты тоже не лыком шит. Только умничать хватит, пора глупеть, Обух-олух сильней, чем кривляка-плеть. Ни к чему эти сказочки-миражи, Хватит буковки складывать, надо жить... Дождик лил, прекращался и снова лил, Вымывая по капельке Бугенвиль, Выпуская в оставшуюся листву Золотую дрожащую синеву, Яркость солнечных бликов; и вдруг сама Засветилась красавица Бугульма. Улыбнулся мечтательно человек - Что-то новое гулькало в голове: - Бугульма, Бугульма, Бугульма... | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
