Я не трогала воду, страшилась ее движений. Он размазывал соль по ошпаренной солнцем шее. И такое затишье, что птицы совсем не пели. Только ловчие весла со дна поднимали зелень. Под ногами ходила река тяжело и жадно. Мы буравили ил, непроглядные пятна, пятна. Он распахивал руки, и рыбы к ладоням льнули. Говорил мне: "Плыви, плыви!" И я тонула. Опускалась на дно, как горячий прибрежный камень. Занимался закат золотистыми языками. Широко расползались круги. Проступали остро Перетлевшие листья, белесые рыбьи кости. Говорил: "Ничего, ничего, мы начнем сначала." Я послушно молчала, и лодка меня качала. Только голос его постепенно сходил на кашель. Поднималась река и стояла темно и страшно. Больше нет мне распахнутых рук над моей пучиной. Но я делаю точно, как он меня научил. Я тону глубоко, а потом начинаю сначала. И лодка меня качает. |