Он слова легко во рту перекатывал, Преклонялся перед мощью словесности – Не гнушался ни арго, ни плакатными, Бормотал стихи, бродя по окрестностям: – Я ходил по лужам, А потом по грязи. Каждый шаг обслужен: Выдал всем по фразе. Ценник вижу – в позу Встал с прилавком рядом: Взмыл протестный лозунг, Гневная тирада. Кончив быть филоном, Мусор с лоджий выгреб – Вверх ко всем балконам Взвился грозный выкрик. Отдыхали в баньке, Отсидев работу. Всласть травили байки, Были-анекдоты. В майский день, трибуны Возносили кличем. Красят трёпы – будни. Власть застолий – спичи… …И решенье было неколебимое – Прекратить падёж морального облика. Вслух назвать её своею любимою, Обещать ей жизнь пройти рука об руку. Он и к ней понёс слова перекатные, Чтоб исполнить ими чувств выражение. Но слова, что говорил многократно он, Показали вдруг своё вырождение. Словеса – тут понял он – описания Часто выглядят назойливым скрежетом. Объяснит он чувства рук прикасанием. Скажет всё, но только взглядами нежными. |