______________ Что наша жизнь-игра? Плетение словес!

______________ Затем продажа их, поштучно и на вес...

______________ (Семен Г., «Аллюзион»)

 

Еще чуть-чуть, и я, глубокоуважаемые читатели, вас покину... Но не в том неизбежном смысле, а в другом: на днях прекращу производить «высокий юмор», ибо снискать СЛАВУ ЛИТЕРАТУРНУЮ (хоть большую, хоть малюсенькую) в этом почитаемом жанре нет у меня ни малейших шансов.

А ведь опыт созидания вышеохарактеризованного юмора, а также продвижения его в читательскую массу, у меня накоплен немалый. И даже выпестован новый метод. Да-да, МЕТОД ЛИТЕРАТУРНЫЙ (фундаментальная идея которого заключается в том, чтобы, по возможности, не измышлять новых текстов, а экономно пользоваться уже имеющимися). И, если уж хотите знать, мной же порожден новый ЖАНР ЛИТЕРАТУРНЫЙ, который автор без претензий назвал «ЛИТПРОЦЕССОМ».

(И, если уж на то пошло, ваш покорнейший слуга еще выдумал новую твердую форму стиха, — «изысканная губнель» — но не будем отвлекаться на невысокую, по сравнению с прозой, поэзию.)

Вернемся к литпроцессу. У обычного литератора ведь как — написал текст (например, роман) и отправил его куда-нибудь (например, в «Новый мир»). В лучшем случае этот литератор получает однословный отказ, и на этом все кончается. Весьма невзрачный литпроцесс. И у Семена Г. так бывало (не в смысле романа, а в смысле «Нового мира»)...

Но иногда Семену Г. удавалось совершить жуткий прорыв — его тексты получали не однословные отклики, и он умудрялся завязать вокруг и около своего текста оживленную дискуссию. А потом эта дискуссия становилась... неотъемлемой частью нового произведения в новом жанре «литпроцесс».

Однако пора завершать «вводную». Перефразируя одного крупного государственного модератора, воскликнем: «Лед тронулся, товарищи по перу! Литературный процесс пошел!»

 

АПРЕЛЬСКИЕ ИНСИНУАЦИИ

 

Как-то раз под эгидой «Международного союза собратьев по перу» на литературном портале «Не скажу какой» состоялся блицконкурс «Апрельские инсинуации», приуроченный к дате, сами догадайтесь какой.

Поскольку инсинуация является одним из любимых литературных блюд Семена Г., он решил «подпрячься»:

 

«Значица так — надобно приврать по случаю (01.04)? Это Семен Г. может. На раз! И по поводу спины (которая белая и вся сзади) и по поводу ее принадлежности мужчинам (23.02) и женщинам (08.03).

 

Шокирующая история любви

 

______________ Я обнял эти плечи и взглянул

______________ на то, что оказалось за спиною.

______________ (Иосиф Б.)

 

На днях (намедни), будучи нетрезв, а также под влияньем алкоголя, на корточки (медлительно) присев, я нежно обнял юной девы голень и вверх мельком (по глупости) взглянул на то, что показалось ПОД спиною, и застонал, как огорченный мул, с кентавром (sic!) раздЕленный стеною, поскольку приоткрылся беспредел, чудачество (иль прихоти) Природы, касательно того... двуполых тел, которых чтили древние народы.

Струхнул бы тут и пылкий д’Артаньян, дал «задний ход» бы прыткий Казанова, однако я (храбрейший из землян) «наук любви» легко постиг основы.

 

P. S.

Семен Г. оставляет за собой право приврать (сфантазировать) еще раз (непосредственно 01.04). И получить за это грамоту полиграфического качества (которую, к сожалению, в суп не положишь, в отличие от щедрых условно-расчетных баллов)».

 

Талантливый модератор этого конкурса (Лана Г., для абсолютной правдивости) откликнулся нижеследующим:

 

«Парами винными мой мозг не отягчен, И не варю я из баллов бульон,

Но только ль виновен Декамерон, Может, приснился страшный сон,

Возможно, гора породила мышь, Не забредет Кентавр в деревенскую тишь.

Прелюдия к 1 апреля Покруче метаморфоз Апулея».

 

Ну и пошло-поехало. В смысле пошедшего неизвестно куда литпроцесса.

 

Семен Г.:

«31.03.2016. На (песочных) часах 23.59.00.

Приступаю к выполнению обязательства, добровольно взваленного на свою белую (европеоидную) спину.

 

Они

 

31.03 [2 тыс. 16-го, — уточнила ОНА] в 23.59 [по Цельсию, — запуталась ОНА] ОНИ сидели на веранде «придуманной дачи в несуществующем поселке Недоделкино» [«в непредвиденной беседке на берегу Сев. Лед. Океана», — тоже процитировала ОНА].

Сидели и пили. Чай. [Без заварки.] А закусывали шишками. [Еловыми.]

— Сосновыми.

— Конечно. Кедровыми. (ОН был покладист.)

— Розыгрыш? — предложила ОНА.

— А то нет.

ОН улыбнулся в свои знаменитые усы. Широким жестом товарища Б. смел фигуры N-ской защиты с надоевшей шахматной доски и ловким жестом гражданина К. «поймал из воздуха» потрепанную колоду [55 листиков]. Перетасовал. [Одной рукой.] ОНА сняла [той же рукой]. ОН свольтировал и раздал.

Между тем минута прошла [и наступило 32 мартеля].

Тут Цербер-счетчик [знаков с пробелами, — пояснила ОНА] заорал дурным голосом: «871 из 1001 возможных».

«У-у-у, тоска...», — подумал Он одно. А сказал другое: — Не бойся — это миниатюрный конкурс шалит.

— Ходи.

— Хожу. У тебя вся спина белая.

— Не вся, — сказала ОНА [спина] и придвинулась.

— И плечи тоже, — сказал ОН и незаметно для НЕЕ обнял ИХ [ОНИ не сопротивлялись].

«...И взглянул на то, что показалось» не «за», а ПОД «спиною». Увиденное вдохновило ЕГО. И тогда ОН... «Да»! [Да — Джойс. Да — «Улисс». Да — самое последнее слово!] Поцеловал ЕЕ — свою Фантазию».

 

Модератор (01.04.2016):

«Дань принята, время пошло...

 

«Время текло как песок...» (Борхес)

«Она сидела ко мне спиной» — белой спиной... в руках Она держала шишки...

вместо варенья для чая.

Ей предложили сыграть, последовал отказ.

— Я феминистка и не собираюсь подражать мужчинам в их пагубных привычках...

Она сказала, что любит гулять в одиночку.

Он вспомнил шутку Шопенгауэра и возразил:

— Я тоже. Можем отправиться вдвоем.

Вдруг издали раздался вой волка.

«У-у-у, тоска...» Она не изменилась в лице...

— Если бы эта минута длилась вечно, — прошептал Он.

— «Вечность» — слово запретное для людей, — произнесла Она и замедлила шаг.

— Ты идешь так, словно хочешь, чтобы на ложе между нами лежал меч...

Счетчик остановился на цифре «661».

«Ульрика», Хорхе Луис Борхес».

 

Семен Г.:

«01.04.2016. На (аналоговых) часах 23.59.00. И поскольку первоапрель еще не закончился, позволю себе еще одно послание.

Начну с БЛАГОДАРНОСТИ ЛИТЕРАТУРНОЙ.

Семен Г. на фоне Ульрики Борхес! (Скрупулезно пиша, на фоне «Ульрики» Борхеса.) Или наоборот: глубокоуважаемый Хорхе Луис Б. на фоне Семена Г.? Хоть так, хоть иначе — очень приятно.

Продолжаю: о шахматах, о Борхесе, а также о шахматах в творчестве Борхеса (а его немало!) не скажу ни единого слова. А мог бы, ох как мог бы...

А закончу я этот «пост» второй (и последней) первоапрельской данью. А баллов мне не нужно; достаточно просто и скромно объявить Семена Г. победителем этого блицконкурса.

 

Два паса — в прикупе чудеса

 

И к бабке не надобно ходить, чтобы на раз просечь, что дело было 31.03. Само собой, в 23.59. И, понятное дело, не придурковатый Розыгрыш вот-вот вприпрыжку погонится за многострадальной белой спиной, а павой будет вышагивать высокоинтеллектуальная Игра. Однако не в бисер и отнюдь не на поцелуи... А там смотрите сами — быстрый ум, внимательные глаза и талантливые пальчики.

 

...винт-вист-стос-скат-покер-канаста-рамс-р оббер-джокер-бридж-белот-кинг...

 

А состоялась эта игра на территории депутатской VIP-комнаты в павильоне знаменитой Измайловской бильярдной ЦПКиО им. Горького.

 

...очко-бура-пьяница-ведьма-свинья-петух...

 

В том самом павильоне, где не так уж давно гражданин Жеглов обкатал в «гусарика» (розыгрыш — в советский снукер) самого Афоню, который со временем переквалифицировался из сантехника в гестаповца.

 

...банчок польский. Дурачок чешский и подкидной-отечественный. И переводной-отечественный. Ой, не могу остановиться...

 

А «исполнители» (действующие VIP-персоны) были такие: белые — Арнольд Шварценеггер, черные — Мистер Белый.

 

Между тем минута прошла... А уж что и на что наступило, догадайтесь сами.

Между прочим, в другие времена счетчик-цербер уже давно заорал бы козлетоном (дурным голосом) про одну жалкую тысячу денежных знаков за вход в указанную комнату и римское право понаблюдать за игрой (и про 5000 условно-хозрасчетных единиц за выход из нее же без травм и ментов). Но кто-то — вероятно, налоговая — провел с ним разъяснительную работу, и в этот раз он, коррупционно вильнув хвостиком, лишь тихохонько тявкнул: «1500».

Кстати, одну карточку тремя убить не желаете? А ответить полуторным за Арнольда? Попутно, даю поле за Акробатку (из конюшни Ваксена Павловича) во втором заезде лошадей и принимаю поле за Янычара (из таракарни Артура Афанасьевича) в третьем забеге тараканов. Ну, как хотите... Продолжим.

 

Арнольд улыбнулся в свои наклеенные усы. Широким жестом смел с надоевшего губернаторского стола пару-тройку бумаг (с грифом «секретно»), игрушечного осла, подаренного ему ехидными демократами, и всю нехитрую оргтехнику. Ловким жестом терминатора он поймал из беспартийного воздуха потрепанную колоду (33 листика) и легко взвесил ее одной левой. Этой же одной перетасовал. Мистер Белый снял. Одной правой. Наблюдавшая бригада зааплодировала. Коп поморщился, свольтировал и раздал. Двумя руками. Но на троих!

На руках у белого Шварца оказались: король эф-8, король Лир и король треф, а также конь, умеющий ходить не только русской буквой «Г», но и латинской буквой «L». И еще две мелкие бубны — обе шестерки. А в рукаве: фартовая четверочка пик, подаренная стариком Арбениным, марьяж некрупных червей (двойка и тройка) и крючок рыболовный номер 5.

Черные же поимели: подвижное лицо, костяшку «два-блан», кольт пятизарядный (муляж) и шансы (так себе) на получение долга чести от Оскара с западного побережья.

Понятно, что при таком стартовом капитале шансы сторон на окончательную победу нельзя оценить как равные. Или можно?

 

— Пас, — сказали белые.

— Двое нас, — сказали черные.

— Два паса в прикупе чудеса, — сказал прикуп.

— У вас обоих спины белые, — сказал появившийся неведомо откуда третий в надежде, что первый и второй клюнут на эту туфту и на секундочку повернутся. (Кстати, этой секундочки более чем достаточно, чтобы талантливыми пальчиками приподнять прикуп и внимательными глазами узреть чудеса.) Не сработало, однако.

— Возьму на раз. — Семь бубЕн. — Кто играет семь бубЕн, тот бывает забубЕн. — Пас. — Вист. — В темную? — Ложись. — Пять козырей — четыре взятки. — Туз треф — пять. — Марьяж червей — шесть. — А больше, хе-хе, как говорится, фунт прованского масла. — Да уж, пика — пополам. — А в прикупе ничего. — Хе-хе, как говорится, прикуп знать — можно не работать.

 

— Ходи, — сказал мистер Белый.

— Хожу, — сказал белый. И зашел с двух красных (бубновых) шестерок.

В этот ответственный момент муляж кольта сделал попытку выстрелить. Но не смог и заплакал. Горючими слезами 44-го калибра.

— Под игрока с семака, — шифрограммой Юстасу откликнулся прикуп.

— А под виЙстующего с тузующего, — адекватно встрял Николай Гоголь. Он-то и был третьим. Игрок еще тот.

Дальше все пошло под сурдинку рутины. А именно: пять козырей — четыре взятки.

В этот спокойный момент лежавший на полу серый осел успешно смутировал в белого чернопольного республиканского слона.

Туз треф — пятая. Тут тревожно взыграла волынка. Однако марьяж привилегированных червей (король со своей дамой) был разыгран безупречно. Притаранилась и шестая...

И в этот напряженный момент Арнольд разбудил коня, дремавшего на поле а-1, и отправил (аллюр три креста) его одним махом на дэ-4, а Белый, в ответ, покрыл его словом и делом — костяшкой «блан-два». И получился... розыгрыш.

— Розыгрыш? — спросили они одновременно.

— А то нет, — ответили они одновременно.

А Николай Гоголь не ново сказал: «Кто что ни говори, а подобные происшествия бывают на свете, — редко, но бывают». Затем он поднял валявшегося мутанта, шестикратно (трижды — по-русски и трижды — по-украински) поцеловал его (в губы, по-Брежневски) и поставил на освободившееся поле а-1».

 

Модератор (02.04.2016):

«Лихорадочно выбирая из супа лавровые листочки, чтобы водрузить в качестве венка на голову вышеназванного Семена Г., я не досчиталась одного и перекрестилась: «Свят-свят...». Пробел в сознании плавно перетекал в самозарядный парабеллум. Выстрелит... непременно выстрелит...

И выстрелило! Да не просто так — дуплетом — утка, напоследок крякнув, свалилась на сковородку, Белая Спина, вздрогнув всем белым цветом, засеменила уточкой прочь от 1 мартеля...

Противник позорно ретировался, оставив недобитого Янычара в прикупе с «Акробаткой». Семен, облизывая остатки супа с лаврового венка, вскарабкался на пьедестал с перечеркнутой единицей.

 

СЕМЕН, С ПОБЕДОЙ!!!!!»

 

Семен Г.:

«Вслед «позорно ретировавшемуся» (календарно истекшему) первоапрелю, сообразуясь с вежливостью, кратенько отрефлектирую.

Вопреки тому, как принято у посетителей «Грибоедова» и многих других едоков, минуя закуску, начну с первого. То есть с супа (из лавровых листочков; прошу не путать его с «Супом Земли»). Так вот, это яство — комфортно теплое и весьма пряное — мне по юмористическому вкусу. А он у Семена Г., если кто не знает, еще тот!

Плавно переходя ко второму, — «филе кря-кря» — ограничусь обязательством не обжаловать обнародованные итоги блиц-конкурса, а принять их «в меру спокойно», как объективную реальность, данную нам в субъективных ощущениях.

На десерт неоднократно опробованное: «Спасибо тем, кто читал (мои измышления), спасибо тем, кто высказывался и оценивал (их же), спасибо тем, кто еще прочтет! Да здравствует Портал и все его Обитатели!! Вперед — к недосягаемым высям Профессиональной Литературы!!!»»

 

Далеко не всегда СЛАВА ЛИТЕРАТУРНАЯ доставалась Семену Г. так легко. А если точнее, то ОНА доставалась ЕМУ чрезвычайно редко. А почему? А потому, что большинство модераторов воздвигали перед искателем (просителем) славы Монблан препятствий.

 

ХОТЬ ТРЕСНИ!

 

Как-то раз Семен Г. присмотрел для себя одну литературную газету. Документальная эпистолярная трагикомедия представлена ниже.

 

Туда: 31.12.2015, 23:59

Глубокоуважаемая редакция литературной газеты «Чтиво»!

Посылаю два своих произведения («Прикладная анатомия» и «Два паса — в прикупе чудеса») в раздел «Проза: юмор, пародии».

Надеюсь, они будут приняты.

(А если отказ, то прошу оперативно меня уведомить.)

С наилучшими новогодними пожеланиями.

Семен Г., академик шахматного искусства

(а другие сведения обо мне, если необходимо, можно найти в «Википедии»).

 

Обратно: 01.01.2016, 00:01

Благодарю за предложение. К сожалению, кроме интеллекта и эрудиции автора, а также владения им мастерством подтекста, желательно было бы, чтобы было больше таки собственно юмора.

С уважением, Х. Х.

 

Туда: 01.01.2016, 23:59

Глубокоуважаемый Х. Х.!

Благодарю за приятный оперативный ответ (отказ).

Обещаю, в дальнейшем, не снижая подмеченную Вами высокую планку интеллекта и эрудиции автора, работать над собой, с целью значительного повышения концентрации «собственно юмора» в моих юмористических текстах.

С литературным уважением, Семен Г.

P. S.

На всякий (счастливый) случай дальнейших контактов, сформулирую свое (уже известное многим) кредо:

«Мой литературный Росинант — ВЫСОКИЙ юмор. Оседлав этого почитаемого конька, я люблю скакать на нем во весь дух, не взирая (свысока) на наш с ним почтенный возраст».

 

Незаметно пролетели три месяца. Как с белых яблонь дым...

 

Туда: 31.03.2016, 23:59

Глубокоуважаемый Х. Х.!

Несколько лет (шучу — месяцев) назад я послал в литературную газету «Чтиво» два своих текста в раздел «Проза: юмор, пародии». Последствием были — Ваш ответ: [...] и моя благодарность: [...]

Однако наши отношения на этом не закончились, поскольку все это время я, как и обещал, тяжко работал (не покладая литературных рук) с небольшими перерывами на сон и еду и подготовил Вам еще кое-что. На этот раз посылаю свое произведение «Косточки на тарелке» (в тот же самый раздел, ибо ни на что другое — кроме юмора — я и вовсе не способен).

Моя большая мечта со второй попытки таки продвинуть свой юмор в «Чтиво» и к ее глубокоуважаемым читателям. В недалеком прошлом Ваш ответ был оперативным, но отказным. А что будет на этот раз? Буду ждать. (Учитывая мой возраст, с нетерпением.)

Семен Г., все тот же академик шахматного искусства,

а еще лауреат и призер кое-каких юмористических конкурсов

(другие сведения обо мне, если необходимо, по-прежнему можно найти все в той же «Википедии»).

 

Косточки на тарелке

(изложение с примечаниями и ВЫДЕЛЕНИЯМИ)

 

Крепостные принесли матери слив, и ей пришла в голову странная мысль — дать их детям после обеда.

Они (сливы — прим. редакции) спокойно лежали на тарелке. Левушка никогда не ел слив (потому что в этой семье кормили детей лишь трюфелями и ананасами — прим. главного редактора) и все нюхал их. Очень хотелось съесть. Он все ходил мимо слив. Когда никого не было в обеденной зале, он не удержался, схватил одну сливу и съел, а затем, замечтавшись, съел (одну за другой — прим. автора) и все остальные сливы.

А мечталось Левушке о том, как вырастет он и наделает дел, а именно: привяжет городового к медведю и отправит их в совместное плавание по Неве, а затем ранит на дуэли какого-то Долохова (и, в завершение, женится на троюродной сестрице Наташке из Ростова... — прим. Левушки).

Перед обедом мать сочла сливы и видит, НИ ОДНОЙ нет. Она сказала отцу.

За обедом отец и говорит:

— А что, дети, не съел ли кто-нибудь сколько-нибудь слив?

Все сказали:

— Нет.

Левушка покраснел ОТ НЕГОДОВАНИЯ, как рак, и сказал тоже:

— Нет, я СКОЛЬКО-НИБУДЬ не ел. Цельный день... (БЕДНЫЙ Левушка — прим. крепостных.)

Тогда отец сказал:

— Что съел кто-нибудь из вас, это нехорошо, но не в том беда. Беда в том, что в сливах есть косточки (в отличие от трюфелей — прим. Википедии), и если кто не умеет их есть и проглотит косточку, то через день умрет. Я этого боюсь... А еще косточки можно разбить чем-нибудь, и оттуда зернышки достать; они горьковатые, но ИХ ТОЖЕ МОЖНО СЪЕСТЬ.

Левушка побледнел ОТ ДОСАДЫ и сказал:

— Вот этого я не знал, а потому ВСЕ косточки, а не сколько-нибудь, ОСТАВИЛ НА ТАРЕЛКЕ.

И все дети ПОКАТИЛИСЬ СО СМЕХУ, а все родители ЗАПЛАКАЛИ НАВЗРЫД. *)

 

-------

*) «ПОДЕЛОМ им всем!» — примечание В. Ульянова на полях его гимназической хрестоматии. «НЕ возражаю!!» — более поздняя РЕЗОЛЮЦИЯ И. Джугашвили на той же странице.

 

Обратно: 01.04.2016, 00:01

Уважаемый Семен Г., благодарю за внимание к литературной газете «Чтиво», но я не вкурил (извините за уличный слоган), в чем же «фишка» рассказа про косточки на тарелке. Написано с юмором, но «перца» нет.

С уважением, Х. Х.

 

Незаметно пролетел месяц. Как с белых... Остальное додумайте сами!

 

Туда: 30.04.2016, 23:59

Глубокоуважаемый Х. Х.!

Извините за задержку ответа — выходил из тяжелого нокдауна, в который Вы меня отправили своими «фишками» и «перцем».

Окончательно оправившись (полностью вернувшись в себя), благодарю за хорошую новость — юмор в текстах Семена Г. таки есть (нашелся).

А плохая новость в том, что «перца нет» и не найдена «фишка». И поэтому попробую помочь.

1. О фишках.

В моей игровой колоде международного мастера (по шахматам) «фишек» (включая «фартовую четверочку пик, подаренную стариком Арбениным» и две бубновые шестерки) 52 штуки (без джокера). Большинство из них присутствует в посланном Вам измышлении.

Во-первых, «Косточки на тарелке» — это апокриф, что уже хорошо.

Во-вторых, детям и взрослым дан хороший пример хорошего поведения.

В-десятых, читателям напомнены неприемлемые нынче привычки буржуазного класса XIX века.

В-двадцатых, автор добродушно пошутил с всемирно известным русским писателем Левушкой (Николаевичем Толстым), автором не только крупного романа «Война и мир» (для взрослых и старших школьников), но и маленького рассказа «Косточка» (для детей среднего школьного возраста и их родителей).

В-тридцатых, автор ярко продемонстрировал комплект литературных приемов, среди которых не последнее место занимают ирония и моя возлюбленная самоирония. Но чтобы разглядеть последнюю, надобно быть достаточно «тонким»...

Так может (после этих пояснений), Вы предоставите таки глубокоуважаемым читателям газеты «Чтиво» шанс насладиться «собственно юмором» «Косточек на тарелке», а все (указанные и неуказанные) «фишки» они найдут самостоятельно?

2. О перцах.

Перцы, как известно, бывают разными. По месту произрастания (изготовления) — болгарский, кайенский. По цвету — зеленый, красный, черный (отмечу: черный юмор в литературе есть, а красный и зеленый пока не изобретены), на вкус — сладкий или горький, по форме — горошек или молотый...

Докладываю Вам, что в моих юмористических произведениях перцы присутствуют в очень широком ассортименте: юмор с перцем фаршированным; юмор с перцем разбавленный (словами, 5%); юмор с перцем концентрированный (98%, остальное — знаки препинания); ШП-ротный юмор с перцем в оливковом машинном масле; нецензурный (неподцензурный) юмор с перцем в собственном соку...

НО ЕСЛИ ПЕРЦЕМ ПОСЫПАТЬ СЛИВЫ (НА ТАРЕЛКЕ), БЛЮДО ВЫЙДЕТ НЕ ОЧЕНЬ ВКУСНЫМ.

Вот Вам пример моего «сладкого» перца с эротическим привкусом:

«В пубертатные годы [литератор] Н. отдал неизбежную дань Эросу.

Вот Вам пример остренького перчика с гражданским привкусом:

«Баран и Конституция

Характерными примерами моего кайенского перца являются измышления «Две в одном» (в горошек; для украинского региона) и «Социологический опрос федеративных жителей» (молотый; для другого региона).

P. S.

Дорогой Х. Х., не в шутку говоря, оба Ваших ответа меня порадовали. В первом были отмечены «интеллект и эрудиция автора, а также владение им мастерством подтекста», во втором — таки был замечен юмор. А что будет в третьем ответе, остается только догадываться...

 

Обратно: 01.05.2016, 00:01

Да нет, уважаемый Семен Г. Все профессионально, интеллектуально, но меня, воспитанного на том же таки Генри Миллере и ему подобных классиках, все-таки не так впечатляет, чтобы я смеялся. При этом уважаю Ваш труд и Вашу любовь к литературе — искренне.

С уважением, Х. Х.

 

Туда: 09.05.2016, 00:01

Глубокоуважаемый Х. Х.!

Я Вас понял — Вам не смешно. И все тут. ХОТЬ ТРЕСНИ...

Благодарю Вас за сотрудничество и желаю нам обоим счастья в дальнейшей юмористичной жизни.

Напоследок, на добрую память о наших смешных расхождениях по литературновкусовой части, посылаю весьма подходящее «посмешище».

 

Сенька [Семен Г.?] и суп

 

Как-то раз, когда Сенька, продолжая быть так себе учащимся средней школы, выразительно сидел за обеденным столом, тужась написать заданный на дом юмористический рассказик, к нему пришел известный школьный поэт Санька, обладавший, как считалось, большИм чувством юмора. Узнав о трудностях прозаика, он попытался заглянуть в Сенькину «Тетрадь для письма», но тот выпятил живот, слегка оттеснил им приятеля и укрыл чистую страницу.

— Тоже мне, пуп Земли, — поэтически образно приобиделся Санька.

— Ага! — отреагировал Сенька и быстро накарябал заголовок — «Суп Земли».

Краем глаза отодвинутый собрат по перу все же сумел заглянуть в заветную тетрадь.

— Суп Земли? Это не смешно.

— А крылышки Земли? — прибросил юморист, что-то вспомнив.

— Тем более не смешно, — хохотнул Санька.

— А сердце Земли? — продолжил искатель непонятную линию.

— Не смешно и глупо! — покраснел от случайно проступивших прозаических чувств отрицатель.

— А потрошки Земли?

— Не выводи себя из меня, — неожиданно сбился Санька.

— Хорошо, вернемся к супу, — покладисто сказал Сенька и притащил из кухни большую кастрюлю с супом.

Он открыл крышку и показал приятелю содержимое кастрюли.

— Пахнет вкусно, но юмором и не пахнет, — блеснул Санька. — Знай: с супом смешно НИКАК не получится, — самоуверенно заявил эксперт.

— Никак?? Тогда получай шедевр!! — с этими словами отчаяния Сенька вылил суп себе на голову.

Получатель от смеха повалился на пол и там, корчась, сквозь новые приступы хохота, простонал: «И... вовсе... не... смешно!..»

Между прочим, за «Суп Земли» папа поставил сочинителю пять с плюсом, а мама свою оценку не огласила...

 

НЕОБЯЗАТЕЛЬНЫЙ ЭПИЛОГ ЭПИСТОЛЯРНОЙ ТРАГИКОМЕДИИ

 

А дальше — тишина. Диалектического развития этот увлекательный литпроцесс не получил. Очень жаль... Но, как известно, нет худа без добра. Глубокоуважаемый Х. Х. остался при своем пиковом интересе, а Семен Г., пройдя через творческие бубновые хлопоты, породил вышеприведенное измышление «Хоть тресни!».

 

Что касается незаурядного «писателя Сеньки», — это, доложу я вам, тот еще фрукт (кадр), — то другие весьма поучительные истории из его жизни тоже заслуживают читательского внимания. По-старинному говоря, ищущий их да обрящет их. А «обретший их да осилит их». Надлежащим и соответствующим умом...

 

Аллилуйя!

 

НЕОТЪЕМЛЕМЫЙ ЭПИЛОГ «СТИПЛЬ-ЧЕЗА»

 

«Окончен бал». А также литпроцесс.

Участье в нем — (sic!) щедрый дар небес.