Скользящий.

Каждый раз, закрывая глаза, вы отключаете действительность и открываете дверь в неизведанное.

 

Часть 1. Я - псих

 

Укол в руку. Тело тяжелеет и вдавливается в кровать. Сон смежает веки. Мне лень думать. Лень открывать глаза. Я становлюсь маленьким человечком с большой головой. От этого чувства меня начинает мутить и... я проваливаюсь в темноту...

Вспышки света выхватывают участки коридора. Я скольжу по нему на летающей доске, плавно огибая каждый поворот. Коридор - это переход между реальностями. Только немногие знают, что мир, в котором мы живем, похож на слоенный пирог, состоящий из нескольких слоев реальностей. Но ни в одной из них нет повторяющихся судеб. Каждая реальность - это отдельный фильм о жизни, в котором те же актеры играют свою неповторимую роль. Я тоже есть во всех реальностях. В каждой – разный. И жизнь у меня тоже разная. Но меня это не интересует. Я просто делаю свое дело и возвращаюсь домой.

Я – СКОЛЬЗЯЩИЙ. Я использую коридор - длинный тунель, связывающий реальности между собой. Только я могу открыть его, скользить по нему на летающей доске на воздушной подушке. По нему нельзя гулять, нельзя приглашать гостей. В него я вхожу каждый раз, как получу письмо с фотографией человека. Отправитель письма мне не известен. Он, как великий шахматист, играющий сразу на нескольких игровых досках, выносит вердикт тому, кто должен исчезнуть из жизни, из реальностей.

Выйдя на нужном уровне в реальность, я иду к приговоренному и одним движеним поршня останавливаю его сердце. Вытирая капельку проступившей крови из вены, я закрываю ему глаза и ныряю обратно в коридор, не оборачиваясь. Ни имени приговоренного, ни фамилии. Я не помню даже лица. Все сливается в один круговорот лиц, от которого я просыпаюсь в холодном поту...

Я снова в коридоре, скольжу, наслаждаясь скоростью и плавностью движения. Одним всплеском сознания я открываю коридор и проскальзываю в квартиру приговоренного, перешагнув через десять часов вперед. На все про все только два шага: один - в спальню, укол, последняя судорога, капелька крови на салфетке, пропадающей в моем кармане, и другой - назад в коридор...

Свет полной луны освещает квартиру, как днем. Выйдя из коридора, я, затаив дыхание, прислушиваюсь. Тихо. Можно двигаться дальше. Рука в кармане, держащая шприц, взмокает. Пробираюсь, как можно тише, к спальне. Приговоренный живет один, семьи нет. В спальне светло от падающего через большое окно лунного света. Я останавливаюсь в темноте прихожей и всматриваюсь. Вскоре глаза привыкают к темноте и я вижу смятую постель, на которой никого нет...В смятении я обхожу всю квартиру, уже не таясь. Квартира пуста. Приговоренного нигде нет. Открыв коридор, я шагаю в темноту. Меня бьет нервная дрожь, голова раскалывается от напряжения. Такого со мной еще не было. Все задания я выполнял с первого раза, все приговоренные были на местах, как и описывалось в письмах. Мысли распирали голову, зловеще шептали в ухо: "Что теперь будет, что с тобой будет?"Выныриваю в своей комнате и бросаюсь на кровать, накрывщись одеялом с головой. От страха тело начинает дрожать все сильнее, пока не выгибается в судороге дугой...

...Яркое солнце освещает веранду. Прохладный ветерок ранней осени перебирает листья тополей в саду. Человек десять в больничных пижамах сидят в беседке. Бессмысленные глаза, затуманенные лекарством, погружены в созерцание себя. Неясное бормотание некоторых из них нарушает спокойствие и тишину осеннего полудня. Недалеко от беседки на скамейке сидят два санитара и лениво лузгают семечки.

- Че у тебя произошло седня? - спрашивает один, сплевывая на землю слюнявую шелуху.

- Да, один буйствовал после сеанса. После укола приступ начался, еле удержали. Вроде всегда тихий, а седня прям не узнать, так его раз этак – второй санитар пристраивается поудобнее на скамейке.

- Это какой-то? – не унимался первый.

- Да вон тот, что аккурат сидит супротив тебя, - указательным пальцем тыкает в сторону беседки второй. Первый смотрит в указанном направлении и видит высокого худого парня, смотрящего на солнце. По небритому лицу текут слезы от яркого солнечного света.

 

Часть 2. Я- Крутой

 

Захлопнув коридор за собой, я наконец-то позволил себе отпустить руки. Обмякшее тело профессора рухнуло на пол. Я пощупал его пульс и, убедившись, что он жив, перешагнул через неподвижное тело и двинулся на кухню. Мне до дрожи в руках захотелось выпить. Осушив первый стакан залпом, я смог заставить себя сесть на табурет. Посмаковав второй стакан, я налил третий и двинулся в прихожую. Профессор пришел в себя и лежал, тихонько постанывая. Увидев меня, он весь съежился и закрыл лицо руками, как будто ожидая удара. Мне стало противно. «Ботаник» - подумал я, протягивая ему стакан с ромом.

От прикосновения холодного стакана, он вздрогнул и оторвал руки от лица. Схватив стакан, залпом осушил его. «Ботаник ли?» - подумал я, с удивлением уставившись на профессора. Тот вытер рукавом губы и протянул мне стакан.

- Еще?

- Я буду вам признателен. – выдохнул он.

- Тогда я буду тебе признателен, приятель, если ты перетащишь свою задницу поближе к холодильнику.

Профессор кивнул. Я помог ему подняться и он последовал за мной на кухню. Я налил ему еще и плеснул себе в стакан побольше. Присев на табуреты, мы сидели, молча потягивая ароматную жидкость. Каждый глоток приятно горячил горло, разжигая огонь внутри. Внутренне успокоившись, я взглянул на профессора. Его взлохмаченные волосы смешно смотрелись с покрасневшим лицом и помятым плащом. Мне пришлось его немного «успокоить», прежде, чем я смог его затащить в коридор. Синюшный отек почти закрыл его левый глаз.

- Мда... – протянул я.

Придя в его квартиру, я знал, что встречу такого «ботаника». Уходя в коридор, пришлось закрыть ему рот. «Палач» был уже совсем рядом, мог услышать вопли этого странного типа. Драться мне не в новинку: в тюрьме приходилось частенько отстаивать остатки своей свободы. Я потер левую руку, точно вспоминая боль в разбитом кулаке. Достав пакет со льдом, протянул его профессору:

- На, приложи, а то глаз совсем закроется.

- Спасибо, - профессор, не глядя на меня, взял протянутый пакет и, ойкнув от боли, приложил к синяку. Я передвинул табурет и сел напротив него. Чиркнув спичкой, прикурил сигарету. Ром грел изнутри, располагая к дружеской беседе.

- Ну что, профессор, надо бы поговорить.

Профессор взглянул на меня и замер. На кухне было достаточно светло от полной луны и он смог разглядеть мое лицо.

- Этого не может быть! Кто вы такой?

 

Часть 3. Я - профессор

 

Я уже близок в разгадке. Все мои расчеты сошлись, «проход» существует, связывая между собой реальности. Я знаю, что кроме нашей реальности есть и другие, где тоже живут люди. Человечество стремится в космос, чтобы найти там жизнь. А реальная жизнь – вот она под боком! Мои расчеты показали, что смещение электромагнитного поля соответствует многослойному расположению биологическом массы. Я не смог просчитать ни зависимость слоев между собой, ни временной континуум для каждого из них. Для этого мне надо попасть туда. Поэтому, придя к выводу о существовании других реальностей и попав в теоретический тупик, я принялся рассчитывать возможность существования прохода или соединения реальностей между собой.

После долгих месяцев упорной работы, я почти подобрался к разгадке и застрял. Она вертится на языке, словно знакомое слово, но не ложится в формулу. Я прошелся по квартире. Встав напротив зеркала, я внимательно посмотрел на себя. Высокий и нескладный, я создавал впечатление «мамсика». «Какой же я в других реальностях? Хотел бы я встретится с собой другим». Я стал поворачиваться в разные стороны, представляя себя крутым мачо и ковбоем, брутальным красавцем и любимчиком женщин. Изображение в зеркале было слишком жалким подобием их, поэтому я скосил глаза и оттопырил уши, изобразив психа и отошел от зеркала.

В моей жизни было много возможностей, но я выбрал этот путь. Мне нравилась наука, нравились книги, шелест их страниц и запах пыли разогретого компьютера. Я пожертвовал многим для того, чтобы стать ученым, и многого добился. В свои неполные тридцать я - известный ученый, доктор биологических наук. У меня своя лаборатория, где я провожу все свое время. Мысль о существовании паралелльных реальностей преследует меня еще с института. Все мои научные изыскания прямо или косвенно касаются этой темы. В свое время меня осмеяли за презентацию это идеи на собрании академии наук. Так что сейчас, паралельные реальности – мое хобби, которому я отдаю все свое время. Домой я хожу только поспать и помыться. И сейчас надо ложиться спать, завтра решающий день. Хочу загнать данные своих разработок в компьютер и просчитать вероятность расположения «прохода» до миллиметра.

Чуть слышный шорох заставляет меня обернуться, но уже поздно. Взявшийся из ниоткуда парень грубо хватает меня и тащит в сторону прихожей. Я пытаюсь бороться, но тут же получаю удар по лицу. Последнее, что я помню – это ладонь, пропахшая табаком, зажимающая мне рот, вспышки ламп в коридоре, пока не проваливаюсь в темноту.

Прихожу в себя на полу квартиры этого типа. «Ну, я попал!» - начинаю потихоньку двигаться. Надо проверить, все ли цело. «Где я? Что все это значит?» - голова раскалывается от боли и вопросов. Тип направляется ко мне. Инстинктивно закрываю голову руками и сжимаюсь в ожидании удара. Что-то холодное касается моей руки. Открываю глаза и вижу стакан возле лица. «Очень кстати...» - залпом выпиваю ароматную жидкость. Парень присаживается возле меня на корточки:

- Еще?

«Будет весьма кстати, бугай чертов» - подумал я, но вслух говорю:

- Я буду вам признателен.

Парень говорит, что мне надо идти на кухню, так как ему лень таскать сюда. «Да кто ты такой?!». Но на кухню я плетусь охотно. После всего пережитого выпить не мешает. Пакет со льдом, предложенный мне парнем, тоже приходиться весьма кстати. Глаз резко ноет от приложенного холода. Услышав предложение поговорить, я удивленно смотрю на парня здоровым глазом. Луна хорошо освещает лицо парня и я замираю от удивления. Внутри меня вспыхивает догадка, окатив волной холода и жара:

- Не может быть! Кто вы такой?

 

Часть 4. Минус один я

 

Я довольно хмыкаю, но молчу, продолжая потягивать ром. Чудаковатый профессор оторопело осматривает меня, приоткрыв рот. Выждав эффектную паузу, я говорю:

- Я – это ты, а ты – это я. Приятно познакомится, - и шутливо протягиваю ему руку.

Он смотрит на меня широко открытыми глазами. из открытого рта доносится прерывистое дыхание, смешанное с постанываением.

- Не может быть! Этого не может быть! Значит он есть! Я знал, я знал... – радостный голос профессора срывается на сиплый шепот. – но как вы меня нашли? Зачем вы меня нашли? У меня столько вопросов к вам. Или к тебе, или к себе?

Я подливаю ему рома и говорю:

- У нас нет на это времени, профессор. Не сегодня, во всяком случае. Но ты прав, говоря, что проход существует. Он есть. Ты его и откроешь...и дашь доступ всем. И ни к чему хорошему это не приведет...- последнее я говорю, угрюмо уставившись в стакан. Невероятная усталость подкрадывается ко мне и наваливается мне на плечи. «Нельзя расслабляться, еще не время». Я резко встаю, стряхивая тяжесть с плеч:

- Ну ты, профессор, посиди здесь, я скоро вернусь. Захочешь перекусить – найдешь в холодильнике.

В ванной комнате с удовольствием подставляю лицо холодным струям душа. От холода тело начинает зудеть. Это действует и я прихожу в повышенно-нервное состояние. Через десять минут я открываю коридор и исчезаю в темноте. За профессора я не беспокоюсь, он будет приходить в себя еще часа два. За это время я успею вернуться. Усталость переходит в озлобление. Быстро набираю скорость и прохожу привычные повороты. Я знаю здесь каждый уголок, каждый поворот...Как давно я здесь? Время слилось в одно бесконечное, подчиненное одной мысли, течение. Я устал, я не живу, я существую и только потому, что мне надо завершить дело, когда-то начатое мною же.

Знакомый поворот. Я соскакиваю с доски на полном ходу, привычно подхватывая ее на лету. Коридор открывается узкой щелью в темную комнату. В нос врывается больничный запах, от которого щекочет в носу. Я протискиваюсь в комнату и затихаю в темноте. Надо подождать, пока привыкнут глаза. Через несколько минут начинаю различать предметы в комнате. Кровать стоит напротив. Человек, спящий на ней, укрыт с головой. «Может оно и к лучшему, не увижу лица». От одной мысли меня обдает холодом, поднимая волосы на спине. Подойдя к кровати, я резко выхватываю подушку из под спящего и плотно накрываю ею его лицо. Когда его ноги перестают дергаться, я убираю подушку. Голубого цвета глаза удивленно смотрят на меня остановившимся взглядом. Дрожащей рукой я вытираю пот, затекающий мне в глаза, и проверяю его пульс. Парень мертв. Закрыв ему глаза, присаживаюсь на корточки возле кровати:

- Прости меня, парень. Все равно у тебя не жизнь, а мука. Психушка есть психушка, а тебе здесь всю жизнь торчать, пока не повесишься сам. Я тебя освободил. Встретимся на том свете, может быть...

Скользнув в коридор, я перевожу дух. Не каждый день приходится убивать себя самого. «Ну вот...еще один...». Пора возвращаться домой. Там меня ждет профессор. Он следующий...

 

Часть 5. Конец начала

 

Я вернулся домой уже под утро. Ночь выдалась очень сложная и я выдохся. «Хорошо бы профессор не надоедал с распросами сейчас». Мне повезло, профессор заснул к гостиной на диване, смешно поджав ноги. Я устраиваюсь на кресле напротив и закрываю глаза.

Когда все это началось? Сейчас мне кажется, что я живу с этим всю свою жизнь. Брожу в коридоре, узнаю про себя в других реальностях, просчитываю возможности...Усталость наваливается огромной тяжестью и я проваливаюсь в беспокойный, короткий сон.

Просыпаюсь от движения профессора на диване. Жаркие лучи полуденного солнца разогрели воздух в гостиной. В горле пересохло. Я смотрю на профессора и замечаю его внимательный изучающий взгляд.

- Доброе утро, профессор.- говорю я, поднимаясь с кресла. – Будешь омлет?

Коряво, на затекших ногах я ковыляю в сторону кухни. Первым делом ставлю кофе, блаженно думая о его вкусе. Потом начинаю колдовать над омлетом. Ну кухню тихо заходит профессор. На его умытом лице, совсем молодом, нелепым пятном смотрится синяк от вчерашнего удара. Ставлю перед ним тарелку с омлетом и наливаю полную кружку ароматного кофе. Сам сажусь напротив и начинаю уплетать завтрак. Война войной, а завтрак по расписанию. Профессор вяло ковырятся в тарелке, потом откладывает вилку и принимается за кофе. Я молча жую. Не хочу начинать разговор сейчас, поэтому просто сосредоточенно смотрю в тарелку, не поднимая глаз на профессора. Минут десять проходят в полном молчании. Когда с завтраком покончено, беру кофе и устраиваюсь поудобнее на табурете, раскурив сигарету. Исподлобья разглядываю профессора. Бедный «ботаник» сник и стал похож на того, вчерашнего...Неприятное чувство в животе вызывает приступ тошноты. Я затягиваюсь сигаретой и отворачиваюсь к окну. Солнце светит не по осеннему ярко, теплый ветерок нежно шелестит золотой листвой деревьев. Вокруг так мирно и тихо, что все происходящее со мной кажется далеким и ненастоящим.

-Ну что, профессор, поговорим? Ты хочешь все узнать? – резко оборачиваюсь я. Профессор кивает головой.

- Ты сейчас работаешь над «проходом» между реальностями? – профессор закивал головой более оживленно.- Молодец! Он есть и ты его откроешь. Я называю его «коридором».- Я посмотрел на профессора - Через несколько месяцев ты станешь великим ученым. Ты научишься пользоваться «коридором», но кроме тебя никто не сможет туда войти. У тебя есть дар открывать эту дверь и ты станешь единственным человеком, кто может по нему путешествовать. Но твое открытие навеки умрет для науки. Проект закроют. «Коридором» станут пользоваться сильные мира сего с целью регулирования своих интересов. А ты станешь их посыльным, лабораторной мышью, человеком без имени, без прошлого и будущего...

Сдавленный стон выводит меня из раздумий. Профессор сидит, обхватив голову руками, и смотрит на меня голубыми глазами. Мне вспомнился остановившийся взгляд вчерашнего парня и меня снова замутило. Я выглядываю в окно и смотрю на солнце. Яркий свет вызывает у меня жжение в глазах, но я упорно продолжаю смотреть на него, несмотря на катящиеся слезы. Приступ неожиданной злобы подкидывает меня к профессору. Я хватаю его за горло и, опрокинув с табуретки на пол, начинаю душить, зло выкрикивая слова в испуганное лицо:

- Тебе никто не давал права вершить судьбы людей! Ты это понимаешь? «Коридор» открыл способ безнаказанно убивать тех, кто неугоден или неудобен, а мы стали исполнителями! Зачем ты это сделал, зачем? Ты обрек нас всех быть наемными убийцами, только плата за это – наша жизнь! Но я убью нас всех и некому будет идти в «коридор»! Никто не придет из ниоткуда за твоей жизнью! Больше нет Скользящего! Ни одного, ни в одной из реальностей, я всех убил – мы с тобой последние...

Глава 6.

Закончив кричать, я обессиленно падаю рядом с профессором. Из его горла вырывается сдавленный хрип:

- Кто...кто... дает команду... сколько... нас... таких?

- Всего тридцать три реальности, тридцать три потенциальных убийцы...

- Что ты сделал с ними? Ты убил всех...?– голос профессора звучит глухо.

Я молча сажусь спиной к стене. Слушаю птиц на окном. Воробьи затеяли ссору, их чирикание заглушает шум машин на автостраде. Я смертельно устал, устал убивать себя, каждый раз закрывая глаза на своем холодеющем лице. Я был бы не против, если бы кто-нибудь сделал это со мной, раз и навсегда покончив кошмар. Так и не ответив профессору, я начинаю устало размышлять:

- Я долго думал над тем, кто за этим стоит. У меня есть несколько вариантов: первый – это кто-то из твоей реальности, кто понял все самое главное о возможностях «коридора» и использует в своих личных интересах. Второе, это может быть кто-то из нас двоих. Остальных я...- неожиданный спазм прервал фразу, - только мы с тобой остались...Так что, скоро с этим будет покончено.

- А если реальностей не тридцать три? Ты никогда не думал, что их может быть намного больше? Что тогда?

Я чувствую, как по спине пробегает холодок и поднимает волосы. У меня в голове вертится одна мысль: в «коридоре» ровно тридцать три выхода - я считал. Дальше темно, ничего нет... Значит ли это, что не все реальности открыты сейчас? Кто их открыл я знаю. Это ботаник, что сидит рядом на полу. А кто же откроет остальные? В страшной догадке я поднимаю глаза на профессора:

- Ты! Это ты! - тот недоуменно смотрит на меня, опасливо отодвигаясь от меня в угол.

- Это ты их открываешь! Ты ключ ко всему. Ты это начал, ты – продолжишь, если я не убью тебя - рука инстинктивно стучит по полу в поисках тяжелого предмета. Профессор вдавливается в угол и смотрит на меня затравленным зверем.

Я вскакиваю с пола и хватаю нож со стола. Схватив его за плащ, одним махом поднимаю с пола и впиваюсь взглядом в его глаза. «Ну вот и все, конец всему. После него я шагну в «коридор» навеки и закрою его». Спортивная сумка, начиненная взрывчаткой ждет меня в гостиной на столе.

- Ты все начал, ты все и закончишь. Сколько бы ни было реальностей, закрыв «коридор», я остановлю этот процесс. Больше никто не сможет править миром, тайный король будет низвергнут. – профессор делает попытку освободиться. Я прижимаю его шею рукой и приставляю нож под сердце. Еще мгновение и лезвие войдет между ребрами и вонзится в сердце. Профессор смотрит мне за спину. Не успев повернуться, я чувствую слабый толчок под лопаткой. Все вокруг закружилось, а ноги стали ватными и чужими. Не в силах удержаться на ногах, я начинаю падать на спину, запрокинув голову назад. Я вижу фигуру мужчины в дверном проеме. Голубые глаза насмешливо смотрят на меня, вытянутая рука еще держит пистолет, направленный на меня. В голове проносится мысль, теряясь в поглощающей меня темноте: «Вот и тридцать четвертый...»