Сокращенный вариант На дверях подъезда девятиэтажки Мимо проходящий мог увидеть, каждый: На доске шершавой буквы-лилипутки Яркими мазками: «Лялька – проститутка». И в Совет от рьяных жителей подъезда Полетели письма с нотами протеста: - Оградите дочку от влиянья скверны! - Лялька дрянь-девчонка! И больна, наверное... ... В комнате двадцатой, здании суровом, Мнётся наша Лялька на полу ковровом. Перед нею дядя в кресле тронной масти: - Расскажи, девчонка, про свои напасти! Где же мог он видеть тех бровей размахи И ресничек взлёты - словно крылья птахи? Чуть покрыты губы перламутром смазки... - Сказки любишь, дядя? Ладно, слушай сказку. ... С ранних лет судьбину маленькой принцессы, Предсказали, точно - сказочные бесы: Лишь два года крохе, а папаша милый Вдруг растаял в жизни, словно снег озимый. Мать растила дочку, как бы между прочим… И однажды в доме поселился отчим. Признавал тот дядька истину едину, Излагал повсюду: «Veritas in vino!» ... Осенью однажды, пьяной тёмной ночкой Надругался отчим над приёмной дочкой. Песню испоганил дикой нотой фальши... Посадили дядьку. Ей-то что же - дальше? Никому нет дела до беды сторонней... Понеслась упряжка в бубенцовом звоне: Вместо слез – веселье, вместо стона – шутка: Вышла из девчонки экстрапроститутка! - А теперь припомни, из Совета дядька, Тот банкет стихийный, где была и Лялька. Как, сомлев от ласки, в жаркой финской бане Одарил девчонку пачкой премиальных… Что бледнеешь, дядя? Что бледнеешь, милый? Или испугался схожести фамилий? И сдавило сердце вдруг мохнатой лапой? - Я твоя... Не верю... Нет, не верю! Папа?! Губы посинели. Руки, как чинарик, Судорожно ищут валидола шарик… … Отозвались окна вдруг стеклянным стоном. Вскинулся! Но было уже слишком поздно... Не на тройке борзой, а в машине « Скорой» В морг умчали Ляльку бешеные кони. Но и в кресле тронном, с родственным приветом, Прикорнул - навеки дядя из Совета... |