Давид Вот она, голова Голиафа, в руке у меня! Ох, как люди вопят и от радости, и от печали! И глаза, что мгновенье назад столько бед обещали, Застывают навечно, лишённые Богом огня. А тебе, Голиаф, так ничтожен казался народ, У которого нет ни меча, ни кольчуги железной. Но оружье твоё оказалось совсем бесполезно Против тех, кому Бог смелый ум для защиты даёт. Ты ликуешь, народ? Ты доволен? Беги, догоняй. Отступает уже паралич неизбывного страха. Только короток шаг от победы до полного краха. Дай-то Бог, чтоб в бою не оставила храбрость меня. Ты в смущенье, Саул? Сколько злобы во взгляде твоём! Ты её не прикрыл даже временным призраком счастья. Как мне жаль тебя, царь! Не трясись! Не лишу тебя власти! Я счастливей тебя: мне доверено быть пастухом! Мелхола Отцовский страх лишал меня достоинства, И с той поры огонь во мне потух. Что проку, если мужа хвалит воинство, Коль он, хоть и помазан, а пастух? Могла ли я остаться безразличною И за насмешки не пенять судьбе, Когда раздетый царь, забыв величие, Плясал перед ковчегом при толпе? Не оценивший ни мои старания, Ни верности смиренной, ни любви… Глуха во мне стена непонимания, Пуста душа с кипящею в крови Надменностью царей. И жить не хочется. Улыбка навсегда ушла с лица. За что плачу я стылым одиночеством? За честь свою? За вечный страх отца? Вирсавия Ну, что ж, Господь, давай поговорим. Не каяться пришла, но объясниться. Скажи, Ты был когда-нибудь любим Так, что слезою обожгло ресницы? А если нет, то сможешь ли понять, Что я не от избытка чувства вою? При Урии живом была вдовою, Не зная мужней ласки благодать. И вдруг – Давид! Как солнце! Как рассвет! Как ранним утром радость пробужденья! Скажи, Господь, не Божий ли завет: Любить друг друга до самозабвенья? Признанием Тебя не обману. Ведь если грезим счастьем на пороге, Что нам страна, ведущая войну, Герой-супруг и помыслы о Боге? Как жестко Ты умеешь объяснять, Не соглашаясь в доводах со мною: Нельзя за счет других счастливым стать, Нельзя счастливым быть любой ценою! Вот этого Ты нам и не простишь. Я чувствую суровость наказанья. Но в чем, скажи, виновен наш малыш? Зачем Ты оборвал его дыханье? К чему вся покаянная возня, Коль сына нет, а есть на жизнь обида? Ты должен наказать? Казни меня! Но, умоляю, пощади Давида! Закат Давида Ты помнишь, Господи: когда я молод был, Победы вдохновляли, жёны, дети? О как я одинок теперь на свете! Былое вспоминать – и то нет сил. Всё отдано за то, что совершил Ошибку. Но пойми, великий Боже: Когда б и Ты её увидел тоже, Уверен, что и Ты бы полюбил. Прости меня за всё, в чём виноват, Хотя мой путь насыщен был и ярок. Но как тяжёл, Всевышний, Твой подарок! Как жалок и постыл такой закат! Мне кажется, что лучше умереть, Затихнуть, как мелодия напева, Коль юная прекраснейшая дева Ни оживить не может, ни согреть. Скажи, я разве мог смиренно ждать, Когда желаний полон был и молод? О Господи! Как нестерпим Твой холод! Как бесконечна мёртвая кровать! | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
