Что хочет автор. Литературные конкурсы

   Серая масса… Я нахожусь в серой массе… Все серо и скучно вокруг…

    Серая масса и хлеб.
   Голод… серый неутомленный голод… Распадаются оставшиеся этажи. Это все потому, что кто – то сказал: “Лежи!” и не откликнулся. Так и осталось лежать тело: серая масса думает о хлебе – bread – все это бред… Жизнь тут рядом. Тебе же голод – преграда от НЕЕ… Дверь серая – серое закрытое пятно в этот мир… Даже солнечное окно серое… потому что серая масса – bread… Крошки давно лопнули от пустого смеха – bread стал эхом. Пустая комната и халат… Халат и пустая комната… Даже скорее квартира: в одном этом слове слышишь – платите… Так что это не квартира, а пустая комната с халатом…
   А кто – то чьи – то деньги запустил в житейский парад узкого семейного круга… прикинулся другом и сказал: “Лежи!”, а позже не откликнулся. Для глаз потухшая сигарета слетела балкой – последний воздух – для легких скалка. Словно неутомимый дух в последний раз революционирует… Нет серой массы – остался bread!

   День второй
   Всё та же комната. Утро… Душа ушла… Осталось тело… Душа ушла, и тело осталось… Душа ушла, но тело хочет отомстить… Но как же оно без души… Как БЕЗ ДУШИ? Бездушное тело, обладай оно даже головой и серой массой, на что оно? Холодное, расчетливое серое вещество будет двигаться только вперед и обдавать все окружающее себя холодом… Зло – добро, добро – зло… все равно. Цель будет уничтожена! Все будут наказаны!!! Останется пустота и серая масса. Да уже она не серая, а черная от копоти – адский след – только в местах еще таят угольки, играют бликами, делают массу живой. Она уже ПРОСТО масса, которой не видно в пустоте – тело содрогнулось… что ему? – у него нет слез, коль душа ушла… Ушла. Наступил голод,… но уже другой – голод по душе душит…

   День третий
   Тело обмякло. Чувствовало вокруг себя обратную ауру или ауру наоборот. Чувствовало? Да нет… Чувства вне его… Чувства рисуют внешний контур этого тела… Но оболочка пуста – вот, что наделала душа. Серая безжизненная масса растеклась по бездействию. Ей не жилось без души, она теряла формы, вплетала в себя отчаяние – полочки ведь поломаны и смешаны в опилки. Везде наступил bread. Bread выглянул в окно, на улицы, на трассы, на границы… Особенно он любил девиц… Весь мир окутан breadом…, но он не получает хлеба…

   Вечный день
   Bread!