Вечерний контакт

 

1

 

Борис со скукой оглядел почти пустой автобус и с горечью подумал что пока он доберется до дома, то футбол давно кончится, жена уснет, дочь ещё не вернется и никто его не накормит. Проблемы внеземных цивилизаций, первичности материи или сознания давно отошли на второй план под грузом непрекращающейся абсорбции, погони за длинным шекелем и текущими делами. Машканта, например, волновала его куда больше, чем премьера какого-то модного московского театра, занесенного случайным ветром в Тель-Авив или технологической выставки, которые с каждым годом становились все более популярными.

И был бы Борис самым заурядным человеком , если бы одна необычная черта характера, заметно выделяющая его из толпы, несмотря на серую олимовскую

жизнь. Он умел очень быстро находить контакт практически с любыми людьми.

В считанные минуты он знакомился с любым человеком, сразу же находил общие темы для бесед и уже через пол-часа знал о собеседнике подробностей больше, чем его близкие друзья, знающие его с детства.

В студенческие годы ему дали кличку «Журналист», но лучше всего о его наклонностях говорила фамилия – Дибров, смысл которой он наконец-то понял после репатриации. Ему было все равно с кем говорить – с детьми, стариками,

девушками, людьми разных профессий и даже представителями власти. В молодости это ценное качество очень помогало ему в любовных похождениях, на зависть не имевшим таких вот качесв сокурсникам. К каждому характеру он подбирал свою манеру, буквально на глазах меняя тактику поведения.

Будучи студентом он заключал с друзьями веселые пари на улицах. Ему показывали любую женщину и ставили условие - познакомиться, узнать имя и взять домашний телефон. Если все три условия выполнялись, то спорящий кормил Борю мороженым до отвала. А съедал он его не мало – 700-800гр. за раз, может быть, поэтому он и имел сейчас лишних 15-20кг. веса.

Итак, в этот душный Тель-Авивский вечер гению общения почему-то вспомнились студенческие годы, девушки, пари… Спешить было некуда и Дибров решил размяться, потрепать как когда-то языком, узнать что-нибудь новенькое и заодно проверить не заржавела ли в нем его неординарная косточка.

Напротив Бориса сидел седой грязный старик в потертом клетчатом пиджаке, времен застоя, с трехдневной щетиной, красными глазами и опухшим лицом.

«С этим и говорить-то не о чем,- сразу решил про себя Дибров,- Очередной рассказ про несчастную абсорбцию, любовь, разделенную машкантой и подробное перечисление высоких званий и должностей, якобы занимаемое в той, кажется и не настоящей уже, жизни.» Академик знакомств хотел уже было переключить свое внимание на следующую кандидатуру, как вдруг увидел на руке старика дорогие электронные часы. Точно такие он видел у начальника их отдела, ездившего в прошлом году в Японию. Он всем хвастался с детской непосредственностью коренного израильтянина, не прекращая перечислять их необыкновенные способности – кровяное давление, температура тела, связь со спутником, вибро-будильник для совещаний и прочие фокусы.

Сколько они стоили Борис точно не помнил, но и так понятно что очень дорого.

Впрочем, мало ли откуда у человека часы, но такая крутая электроника настолько не вязалась со всей внешностью старика – грязными ногтями, отсутствием нескольких пуговиц и не чищенными рабочими ботинками, что Дибров решил рассмотреть его поподробней. Ага, вот еще немаловажная деталь. В наружном кармане пиджака Борис увидел солидную авторучку, скорее всего английского производства. На позолоченном колпачке даже просматривалась монограмма.

Старик все больше начинал привлекать его интерес. И как собака перед охотой Дибров почувствовал учащенный ритм сердца, услышал шум приближающихся рожков и этот непередаваемый подъем энергии.

-Простите, который час? – как бы между прочим спросил он, пересаживаясь поближе.

-Без десяти девять,-как и ожидал Дибров, по-русски ответил старик, небрежно взглянув на фирменные часы. Несмотря на короткий ответ, бывалый контактер четко уловил запах перегара.

-Ух ты! Какие у вас крутые часы!- восхищенно воскликнул Борис.

-Часы как часы. Только слово крутые здесь не уместно. Крутые бывают утесы.

А то сейчас начали засорять русскую речь всякими там… типа, чисто, в натуре.

-Да, вы правы. Но часы все равно интересные. Японские, наверно?

-Япоские-как князья Волконские. А хоть и Японские, так что?

-Просто интересно. Откуда они у Вас? Из Союза привезли? Или уже здесь прикупили? По мивце?- попытался сострить Дибров.

-Нет, это мне по-наследству,- серьёзно ответил старик и, перекрестившись, добавил,- от деда. Светлая ему память.

-Простите, но э-ээ… Какого деда?

-Моего, конечно.

-Но в те времена электроники никакой не было.

-Может и часов не было?- старик иронически посмотрел из-под слипшихся седых волос. –Раньше знаешь сколько такие часы стоили?

-Нет,- честно признался озадаченный контактер,- дорого, наверное.

-Наверное,- не зло передразнил Диброва старик,-тяжелая,видать, у тебя абсорбция была. Наверное, очевидно, не уверен… Скажи нормально – не знаю!

-Не знаю.

-То-то. Переходили они родимые от отца к сыну, от сына к его сыну и так далее.

Если отца убивали, то от деда к внуку.

-А ваш-то отец куда делся?

-Никуда он не делся. Сирота я. Как сокол один. А дед мой ещё в гражданскую у Буденного воевал. Так вот эти часы его личный подарок.

-Буденного?!

-Фу ты господи, а чей же. Вызывает его как-то утром командующий армией и говорит «Вы, Григорий Федорович, больше не начальник штаба а самый что ни на есть рядовой.» Дед мой от неожиданности аж растерялся. «Как же так, позвольте, я ведь из крестьянских дворян, хоть и крепостной. Батька у меня простой питерский рабочий, почти граф, зато маманя трудовая маркиза, разжалованная самодержавием в бароннесы.» «Да нет, не в том соль,- усмехается в усы Семен Михайлович,- просто приказ вышел, что всех несовершеннолетних с командных должностей убрать.Так что ты, Гриша, не обижайся, а держи классные часы, так сказать в компенсацию. Мне их один япошка в 1911ом в домино проиграл. Они же тупые, игра у них эта не в ходу, да я ему, если честно, даже правил не успел объяснить – сразу бах и в дамки.» Дед, понятное дело, отказывается, мол спасибо, у меня свои есть. С будильником. А у этих батарейка сядет и весь кураж пропадет. Но, как известно, Семен Михайлович не только в домино хорошо играл, да и по чину повыше как-никак – вот так часы у деда и оказались.

-Ух ты! Интересно.

-Конечно интересно.Уже почти девяносто лет прошло, батарейки давно сели, а они родимые все идут! Вот такая, брат, история.

-Так, ээ-э, простите, я что-то не понял как же они идут?

-Силой моего внутреннего психоаналитического возбуждения подкорковых анализаторов и передачи сгустка энергетической доминанты с последующей фиксацией.

-Как? Не понял,- Борис ожидал все что угодно, но услышать такой ответ от небритого, грязного алкаша в районе Рамат-Гана…

-Да просто все, как в теореме Ферма. Концентрируешь биополе, в батарейках происходит лавинообразная ионизация с последующей…

-Что-то сложно как-то. Сразу и не понять. Я тоже в молодости этими вопросами интересовался – телепатия, гипноз, медитация, телекинез. Даже кое-что получалось и если мне толком объяснить, то…

-Брось ты, не смеши. Вот ты телекинезом умеешь пользоваться?

-В смысле, то есть, если конечно…

-Опять юлишь! Скажи нет.

-Ну нет.

-То-то. А ведь это колосальный источник энергии. Аборигены здесь обнаглели только на угле и работают, даже энергию воды не хотят использовать. А потом в Кнесете варежки открывают – баайя, баайя. Эх, сколько не ходил по инстанциям – никто даже слушать не хочет. Был я тут недавно в министерстве энергетики. Пока нашел их, пока через всех ихних пкидушек прорвался…

-Подождите, подождите, а как же насчет телекинеза? Вот Вы наш автобус остановить сможете?

-Плевое дело,- старик сосредоточенно посмотрел в пол. Через несколько мгновений автобус, действительно, остановился.

-Поразительно!- Дибров с восхищением посмотрел на старика. Однако, как только он это сказал, двери отворились и люди начали выходить на остановке.

-А-а. Ха-ха-ха,- Борис от души рассмеялся,- так купиться, ну как мальчишка. Один ноль. Шутник, шутник. Снимаю перед Вами кипу. Провели, ох провели.

Загадочный попутчик лишь слегка поморщился и пожал плечами. Но вдруг пассажиры стали возвращаться в салон автобуса. Послышались раздраженные возгласы как с ярко выраженным русским акцентом, так и на чистом иврите. «Ты что не видишь, до остановки еще 800метров,- кричали люди,- что это, твоя дорога, что ты останавливливаешся где хочешь ?!».

Гений контакта уже не смеялся, ему сделалось страшно. В это время водитель автобуса объявил «Автобус меняет маршрут из-за ремонта дороги, поэтому временно остановка перенесена.»

Ситуация сложилась неоднозначная. И чтобы разобраться во всем до конца Дибров решил продолжить знакомство. Поэтому, выйдя на улицу, Борис аккуратно взял старика под руку.

-Простите, не знаю вашего имени отчества…

-Карен Иванович. Да-с, Карен Иванович Ясновидцев.

-Да, так вот, Карен Иванович, в подтверждение ваших слов, так сказать для чистоты эксперемента, не могли бы вы передвинуть ну хотя бы вот этот спичечный коробок?

-Хм, плевое дело. Только что это я на улице буду коробки двигать. Ты потом скажешь что это ветер, а ещё хуже народ соберется, подумают ещё что я смогу налоговую реформу передвинуть. Да и выпить не помешало бы за знакомство, а то как-то не по-русски получается.

Через пол часа, купив предварительно пару бутылок водки, неунывающий контактер заходил в грязный, дурно-пахнущий подъезд с облупившейся штукатуркой. Стены от пола и почти до потолка были исписаны всевозможными призывами на всех языках, самым безобидным из которых было «Бей черножопых – Голаны не для негров! Петруха 1995г.»

Квартира была небольшая, поэтому обилие шкафов сразу бросалось в глаза.

Более половины книг были на иностранных языках, попадались так же и старинные русские книги с «Ъ». Диапазон интересов хозяина простирался от биоэнергетики до клинописи древних инков. Были книги и по физиологии, и по философии, не говоря уже о психологии. Художественная литература практически отсутствовала. Дибров почувствовал себя не совсем уютно. Одно дело поболтать с каким-то алкашем, другое с разносторонним интеллектуалом, пусть и немного сумасшедшим.

-Сейчас соседа позову,-сказал Карен Иванович без особого энтузиазма,- а то не удобно как-то.

-Да пожалуйста, пожалуйста. Он что, тоже занимается паранормальными явлениями?

-Нет, он больше специализируется на пара ненормальных запоях, но живем мы дружно, хоть и ссоримся, но только по философским вопросам. Вообще-то ты меньше обращай на него внимания, он до сих пор понять не может, что каждая мысль – это задержанное мышечное движение. Даже Сеченов писал об этом, я уж не говорю о Коне.

-Да…это… конечно. Ясное дело, проще паренной репы,- Борис почувствовал наростающую скованность, голос его сделался неестественно бодрым.

-Ну, и я говорю. Мы мыслим всем своим телом и вся двигательная система обслуживает мышление. Значит возможно и обратное действие,- с этими словами Ясновидцев пошел за непонятливым собутыльником.

Ситуация сильно стала отклоняться от привычного для опытного контактера сценария. «Ну и дела,- подумал Дибров,- заехал черт знает куда, не предупредил никого. А может это маньяки?! Теликинезёры-новаторы, взглядом турбины вращают или того хуже осеменяют на расстоянии.»

 

2

 

-Здравствуйте, здравствуйте,- прервал невеселые мысли любителя пообщаться невысокий старичок, очевидно, сосед Ясновидцева,- Мусаев Генрих Христофорович – противотанковая кавалерия, Краснознаменный десантный батальон имени его Величества.

-Дибров Борис, рядовой, в смысле инженер.

-Очень приятно,- Мусаев поправил настоящую казацкую бурку, тяжелым грузом висевшую на его далеко не атлетическом теле.

-А вам не жарко?- сочувственно спросил Дибров.

-Что вы. Я с 39-го в кавалерии. Конь мой в 44-ом погиб, а память о нем на моих плечах. Выносил он меня сизокрылый в нелегкую годину, а вот теперь я его ношу.

-Так жарко ведь.

-Пот, дорогуша, вещь весьма полезная. Вместе с ним из организма выходит синильная кислота – токсин старения. Вот как ты думаешь, сколько мне лет?

-Ну, наверное 81.

-Что, Ясновидцев уже сдал меня со всеми потрохами? Или ты тоже из этих телепатов-акробатов. Филиал харьковского раввината для русско-язычных безработных.Развели здесь демократическое общество свободных стукачей Востока. Сталина на вас нет.

-Ну зачем вы так сразу,- Дибров примирительно улыбнулся,- я случайно угадал.

-Знаем мы ваше случайно,-пробурчал Мусаев,-сначала пирожок с морфием, а потом дуля с гашишем. Приходят тут всякие, на вражеском языке плетут тут ахинею, а потом могут и того… дурным взглядом накидать. Я всю войну под пулями, а меня как сосунка какого-то гипнотизируют, порчу насылают, дурным взглядом грудь топчут. А Ясновидцев твой и не врач вовсе. У него ни пенсне, ни редикюля, ни знаний, ни чести и ни совести. Его знаешь чего из Академии поперли? Лечил он одну школьницу от эпилепсии до первого аборта, а после у неё плоскостопие левой груди развилось.

- Кончай свою агитацию!- Карен Иванович разлил водку по одноразовым пластиковым стаканам,- давай лучше выпьем за знакомство.

Водка была теплой и отдавала нефтью. Покупая её у Диброва и в мыслях не было, что прийдется пить самому, иначе он купил бы что-нибудь поприличней.

Тем более что желудок контактера был пуст и водка мгновенно растеклась по венам, согревая и без того перегревшееся в некондиционированном помещении тело. Старички лишь равнодушно крякнули и тут же разлили по-новому.

-Эх, спиритисты-сионисты,- Генрих Христофорович наконец сбросил свою бурку,- мне бы вас в году так 46-ом, да в спецотдел. Ох и сделал бы из вас людей. Дурь бы эту подкорковую с подсознанием нагайкой выбил. Дал бы по заднице, да за лошадью 15км босиком! Да после этого не то что на сглаз, на девок сил не будет.Вот моя рекогнесцировка! А от книг всяких умных только психолагам да всякой шушере работа. Слыхал, сейчас человеческий ген расшифровали, теперь людей будут синтезировать! Скоро от мутантов житья не будет, всех пенсионеров с пособия снимут и арнону вдвое поднимут.

Второй стакан пошел намного легче. Борис расслабленно откинулся на спинку сохнутовского стула и расстегнул липкую от пота рубашку. Он почувствовал себя легко и свободно, как студент, 20лет тому назад.

-Ушло твое время, Христофорыч,- наконец включился в разговор Ясновидцев,- я вместо того, чтобы за лошадью бежать – по воздуху бы пролетел или взглядом остановил бы всю эту прогрессивную экзекуцию. Медитация уже тысячи лет на службе у человека. Глупо отрицать спираль развития человечества вперед.

Вместо того, чтобы снять блокирующие вас барьеры, открыть свои чакры энергии космоса – вы подавляете свои поля. Вон уже и фиолетового цвета нет в вашем свечении. Думаете бурка вас защитит? Да я вам как накидаю дурным взглядом, что ни один банк вам ссуды не даст, а то ещё и с пособия снимут. Вы мне тут в квартире всю ауру нагайкой своей разогнали!

-Простите, а у меня есть свечение?- безцеременно влез в разговор охмелевший и осмелевший Дибров.

-А ты что из Чернобыля?- зло пошутил Мусаев,- так те подписку дают по ночам не светиться.

-Ладно, иди сюда, я тебя прощупаю,- Карен Иванович принялся делать замысловатые круговые движения руками, периодически приговаривая «так, так-так»,- Хм, хм. Ага. Неплохо, совсем неплохо.

-Вы думаете я того…открыт? Для космоса.

-Уверен. Так, так. Ну-с, молодой человек, могу вас поздравить. Есть у тебя, голуба, серьёзный потенциал, которым ты, по необразованности своей, не умеешь пользоваться. Желто-фиолетовый фон. В воздухе не пытался висеть?

-Н-нет, не висел. Знаете как-то не пробовал. А думаете получится?

-Все от тебя будет зависеть. Ложись на пол. Руки вдоль туловища, ноги вместе, носки врозь. Нет, носки можешь не снимать. Так, так. Глаза закрыты. Прекрасно. А теперь ломай барьер сурдомутизма.

-В каком смысле?

-Поверь в себя. Поверь что ты обязательно взлетишь. Забудь обо всем что тебя тревожит…

-А машканта?

-Вот тебе раз. Ему про свободное парение, а он жлобскую свою натуру проявляет,- влез Мусаев,- сколько раз я тебе говорил не водить сюда всякую шелупонь. Наприезжали сюда из Молдавии сионисты от сохи. Мне бы вас в году эдак 39-ом, лес сплавлять.

-Поверь в себя,- не обращая внимания продолжал Ясновидцев,- поверь, что ты обязательно взлетишь! Стимулируй конвективный перенос адреналина до максимальной степени гиперноэ. Дыхание ровное, начинается отсчет. Раз, два, ..

Борис, действительно, почувствовал прилив энергии. Расслабленное тело, подогретое алкоголем было как бы отделено от головы. Он безвольно плыл по течению, сопровождаемый властным голосом Ясновидцева.

-…девять, десять, двенадцать…

-Одинадцать,- пробурчал кавалерист,- летать они тут собрались. Без бензина, без «ришайона». Да я бы таких мудаков в школу для начала послал, подучиться.

-…восемнадцать. А тепеть ломай барьер! Все мышцы в единый комок! Полное напряжение! Ну! Ну! Ну-у-у!!!

От черезмерного напряжения и выпитой натощак дешевой водки, газы скопившиеся в кишечнике контактера, с шумным облегчением вырвались наружу.

-Ну вот, как всегда,- безцеремонно сплюнул на пол Генрих Христофорович,- сначала разговоры заумные, потом напьются, попердят и разойдутся. Интел-

лигенты хреновы. До пятнадцати считать не научатся. Я так понимаю, мучают тебя газы – иди к врачу, а то лежит здесь «ковер-самолет», медитирует тут своим реактивным двигателем, а нам потом проветривай!

Дибров лежал ни жив ни мертв. В таком дурацком положении он не был уже как минимум лет тридцать. Что он вообще делает здесь? С этими странными людьми, в чужой квартире южного Тель-Авива, пьянный…Его унизили как последнего опустившегося алкаша.Ему стало обидно до слез, он даже не мог пошевелиться.

-Экий вы батенька регидный,- добродушно улыбнулся Карен Иванович,- ну не смотри ты на меня так. Дурным взглядом ты мне все равно не накидаешь.

-А вот и накидаю!- неожиданно вышел из состояния прострации униженный контактер,- я вам не мальчик! Где же это виданно так над людьми измываться?

-Ну будет, будет тебе,- примерительно улыбнулся Ясновидцев.

-Что, что будет?!-не унимался Дибров.

-Будет тебе, медитатор и дуля с морфием и пирожок с гашишем,- Мусаев выхватил потертую нагайку, спрятанную в бурке,- дам тебе разок по заднице, чтобы на контакты больше не тянуло. Ищи себе курчавых аборигенов и им морочь голову, если иврит ихний знаешь. Я тебе сейчас покажу как делать заинтересованное лицо и приставать к незнакомым людям. Контакты он ищет, охламон.Карнеги-самородок, еврейский Макаренко…

-Подождите, подождите,- начал трезветь Дибров, автоматически пятясь к двери,- какие такие контакты. Я что-то не понимаю. Ерунда какая-то. Карен Иванович мы же с вами не много выпили.

-Что, испугался?- тяжелый взгляд Ясновидцева почти пригвоздил, понемногу отступившего к стене Бориса,- я тебе покажу как мороженое жрать за чужой счет. Как накидаю тебе дурным взглядом полное прекращение душевного покоя, отсутствие аппетита и церебрально-мочевой кашель, что ни один врач…

-Не надо!!- в ужасе заорал Борис, опустив глаза, стараясь не смотреть на тяжелый буравящий взгляд из-под седых сбившихся волос. Обхватив дрожащими руками идущую кругом голову он выбежал в коридор и не надевая ботинок стал ломиться в закрытую дверь. Выбив замок, он выскочил на лестничную клетку и с криком «Не накидаешь, не накидаешь», по-инерции стал колотить в противоположную дверь, к соседям. Оттуда вышел заспанный мужчина в семейных трусах и впалой грудью. Прийдя в себя и оценив ситуацию он неожиданно громко закричал по-русски, хоть и с хорошо улавливаемым бухаро-грузинским акцентом.

-Эй, люды! Это что же это делается! Опять Ясновидцев с собутыльниками турбины по ночам крутит. Мне, понимаешь, шумит, я уснуть не могу. Он мне в прошлом году накидал дурным взглядом полное незапоминание чужих языков, так из-за него я до сих пор иврит не могу выучить.

Стали собираться соседи и плотным кольцом окружать виновника их незапланированного пробуждения, который закрыв лицо руками трусливо забился в угол. Одна часть соседей была иностранными рабочими или арабами с территорий, другая часть, хоть и была русско-говорящей, но представляла собой не самый приятный социум. Ни у кого из собравшихся даже не возникла мысль вызывать полицию, весь спор сводился лишь к сценарию предстоящей экзекуции. Приводить все поднятые на обсуждение предложения нет смысла, так как таиландцы не говорят ни на иврите и ни на русском. Арабы, хоть и говорят на иврите, но уж лучше бы они говорили на таиландском, а негры вообще начали делать какие-то неприличные телодвижения тазом и недвусмысленно тыкать на Диброва пальцем. Ситуация явно выходила из-под контроля, и собрав остатки мужества Борис решился.

-Товарищи! Дадим бой предрассудкам прошлого,- нечеловеческим голосом заорал он и что есть силы бросился на окружившее его кольцо. От неожиданности люди расступились. Перелетая через пять-шесть ступенек, босиком, сбивая в кровь ноги, несчастный наконец оказался на улице. Не обращая внимания на одиноких прохожих он бежал по темным улицам, выкрикивая на ходу «Не накидаешь, не накидаешь. У меня сон бодрый, у меня аппетит отличный. Бей телепатов – козлов парапсихованных!».

С тех пор Борис ни с кем больше не рвется познакомиться. Только иногда, по ночам, ему снится Карен Иванович в полный аппорт скачущий на него на фиолетово-желтом коне. Правой рукой, на которой блестят японские часы, он сжимает мусаевскую нагайку, а левой крутит маленькую турбину. Перед тем как ударить Бориса нагайкой он пристально смотрит на него из-под седых слипшихся волос и с издевкой спрашивает «Ну, что сегодня? Контакты ищем или газы пускаем? А может тебе вместо нагайки дурным взглядом накидать?» В этом месте Дибров всегда вспоминает, что скоро внеочередные сокращения в отделе, и просыпается в холодном поту. Но убедившись, что спит он в своей теплой кровати, успокаивается и засыпает. Может кто-то его и осудит, но у других и таких приключений не бывает. Другие об этом только читают, и то если время есть.