Шейх. (сказание) Часть 4 Враг. Глава 1 1. Путь в одиночку по долине Был легким конному мужчине, Прогулкой славною казался, Яссин долиной любовался. Все вдоль реки дорога вилась. Копытами земля пылилась, И красной оседала сажей На деревах, произраставших Неподалеку от дороги. Замедлил конь свой ход немного, Но шейх не гнал его. Смотрел На буйства красок беспредел. На сероватом фоне неба Тьма тамарисков зеленела. Олива мощная стояла Плодов покрыта одеялом. Акаций роща процветала, Между сплетений молочая. Над всеми гордо возвышались В собранье финиковые пальмы. Поодаль них пошла земля В полях из проса, ячменя. Кусты кофейные зардели, Как видно ягоды поспели. Чуть дальше рощи возвышались Деревьев шейхом не узнанных, И запах мирры долетал Иль ладана? Яссин вдыхал Все ароматы, понимая, Что он к селенью подъезжает. Ведь ясно было по всему, Что подъезжает он к жилью! Так и случилось. Люди вскоре Ему попались среди поля. Еще феллахов он увидел, Бальзам с дерев скобливших прытко. Потом навстречу по дороге Проехала семья в двуколке. На чужестранца посмотрели Без удивленья даже дети. По признакам таким приметил Яссин, что видят много эти Туземцы разного народа. А где-то рядом точно город! И он в него пребудет скоро. 2. Он хоть того и ожидал Но все ж внезапно, вдруг, предстал Огромный город пред очами. Вид города необычайным Настолько показался шейху, Что тот не сразу в него въехал, А все стоял у древних стен, Настолько был им потрясен. Многоэтажными домами, Где хаотично, где рядами, Застроен город дивный был. Казалось, в небо уходил Иной из тех домов старинных, Слепленных из обычной глины. Между домами минареты Стремились к небу. « Чудо света!» -Только и смог сказать Яссин, Настолько град сей удивил. Когда пришел в себя немного Усердно помолился Богу И въехал в град через ворота. Резные створы, позолота Орнамент дивный сверху вниз! Дивись, въезжающий, дивись! 3. А как же в граде было дивно! И величаво, и картинно. Дышал весь город стариной И красотою неземной. Как скалы возвышались стены Но были ровны и отвесны. Ущельем улицы вились Коли не знаешь - заблудись, Забредший в лабиринт чужак. Что дом, то вычурности знак: Резные двери, рамы, ставни! Великий город! Достославный! А из харчевни запах славный! Уставший и голодный путник Такого места не пропустит! Яссина голод подгонял. Коня к кольцу он привязал В стене. И двинулся во двор. И тут же служка подошел. Спросил на диалекте местном Что господин сейчас поел бы? Хотел еды просить какой-то Голодный шейх. И тут он вспомнил, Что денег нет. В одежде где-то Есть золотой, ему Джавдетом В дорогу данный! Пригодился Чтоб разменять и расплатиться! Поевши вволю разных яств И, золотой свой разменяв, Яссин беспечно попросил Хозяина, чтоб тот пустил И дал постой ему с конем. Хозяин, видев золотой, Весьма охотно согласился. И как-то очень суетился Вокруг Яссина и коня. Но, подозрению не вняв, Яссин беспечно спать залег, Забыв про меч и кошелек. 4. Проснулся шейх в единый миг. И разбудил Яссина крик. Испуганный истошный вопль На шейха оторопь навел. Он потянулся за мечем, Его на месте не нашел. Увидел шейх, что меч висел У шей непрошеных гостей. Был меч вишнево-красным в гневе, А лица двух серы, как пепел. Яссин рассматривал незваных. Одеты хорошо, что странно. Не оборванцы, не воришки, Не вездесущие мальчишки. Лета солидные обоим, Осанка, взгляд весьма спокойный Для положения такого, Яссину говорили много. Залезли гости за мечем! «Кто вы такие и зачем Ворвались вы в мои покои?» Молчали те сначала двое, Но меч, коснувшись шей обоих, Заставил вздрогнуть беспокойно И побудил заговорить: «Прости нас ты за нашу прыть! Твой меч понадобился нам. Его могучий возжелал Волшебник, маг и чародей Абдель Хасан Абдул Гирей». Яссин неспешно снялся с ложа, Взял в руку меч и сунул в ножны. «Теперь велю вам говорить, Коли хотите дальше жить». И приказал гостям незваным Раскрыть причины покаянно. И удивительный рассказ Прослушал он от них, дивясь. Глава 2 1. «Никто в Шибаме уж не помнит Как долго всем тут верховодит Абдель Хасан Абдул Гирей. Не счесть погубленных людей. Не счесть таинственных смертей. Забыли уж когда свободно Сказать могли про что угодно Свое мы мненье, рассужденье, И поступить по разуменью. По своему, а не чужому. Приоритеты по иному Теперь расставлены у нас. Гирей издал такой указ, В котором он определяет Как жить нам всем. И нам вменяет Следить за должным исполненьем Того указа. Чьих-то мнений Не может быть. На то указ! За всем доглядывает глаз, Да не один. Все тут фискалы. Детей тут с детства обучают Донос творить прежде молитвы. У тюрем двери все открыты. В зиндан тут вовсе не попасть. Чуть согрешил и сразу казнь. Голов не рубят, режут руки, Носы и уши, в кровь от скуки Плетьми отхлещут за проказы И нарушения указов. Зато порядок и покой Царят за городской стеной. 2. Все изменилось здесь в Шибаме. Кто раньше был, уж не узнает. Нет лекарей, нет мудрецов, Нет истинных святых отцов, Что некогда спасали души. Есть плотоядные чинуши, Творящие обряд формальный, Хоть свадебный, хоть поминальный. Но так бы жить терпимо было. Другое до смерти постыло. Ночами в городе нечисто! Шныряют, словно трубочисты С личиной черною, как смоль, Гирея слуги - смерть с косой. Дано им право на всевластье. Мы оказались в этой власти. Они послали нас к тебе, Они открыли эту дверь. А перед этим наказали, Чтоб мы по-тихому забрали Твой меч и были таковы. Не вышло так. Ну что ж, увы… Теперь не жить на свете нам. Пропали Изафет и Хам. 3. «В невинность вашу я поверю. Скажите мне какому зверю Вас удалось скрутить так ловко? Что за Абдель? Что за уловки Сумел придумать сей мастак, Чтоб окрутить весь город так? «Абдель Хасан большой ученый! Когда-то был учеником он У мага местного Ерхона. Ходил с товаром и скотом По караванным тропам он. Объехал Азию, Египет. И, даже будто был у скифов, Таинственных, на Севере живущих, И Магии сынами здесь слывущих. И одно время, будто бы, со слов, Был первым средь марибских колдунов. И тайным знаньям везде учился. На этом поприще он многого добился. Алхимию познал и чернокнижье Набрался знаний тайнокнижных. И звезд сумел связать движенье, Что человечьему не внятно разуменью, С мирскими нашими наземными делами. Забыли мы науки той названье. И, обладая хитростью великой, Сумел он в жизни тонко применить их. 4. Тенетами Абдель Хасан опутал город. Все данники его, хоть стар, хоть молод. Словно паук плетет свои он сети. В сетях запутались и старые и дети, И богачи, и нищие феллахи. Как живы все еще? Хвала Аллаху, Абдель не все себе берет. И даже так бывает, что дает На пропитанье, чтоб не помирали. Тех, кто еще не пали, Ссужает под огромные проценты, Всю жизнь отдашь в оплату ренты. Но достижением Абдель Хасан Абдула Считается создание магула. Магул! Тысячеглазый демон! Живой и не живой Всесущий и нетленный. Сумел Абдель, подобно джинну, Создать его из нас. Представь себе картину Когда среди людей царит неверье. Засилье жадности и недоверья Сцепляет воедино все пространство. На этом зиждется в Шибаме постоянство. За не донос получишь двадцать палок. Взроптать посмеешь на порядок, То будешь тотчас отдан плюгам – Абделя верным черным слугам. Придут в ночи те плюги за тобою, Уволокут во тьму тебя с собою. А утром, где-нибудь в канаве, Найдут тебя со сжатыми губами, С личиною уже бесчеловечной, Застывшей в страхе бесконечном. Не скажем больше мы тебе ни слова. Нам страшно до печенок стало снова. Мы были не в себе, коль даже это Не устрашились здесь тебе поведать. А шейх стоял, потупив очи. Смутил рассказ Яссина очень. 11.08.09г. 5. « Абдель Хасан Абдул Гирей, - сказал Яссин, прогнав людей, - Кто ты такой? И что за птица? И должен ли с тобою биться? Зачем тебе мой меч? Задумки каковы Твоей, похоже не здоровой, головы? Найти тебя и говорить мне надо! Узнать о сущности твоей коварной!» И тут услышал: « Меч отдай мне! -звучало в голове Яссиновой злорадно, Не твой. Он мой с рождения по праву. Наследник я! Отдай мою забаву! Без счета лет ему. Он старше Ноя. Старее Пирамид, наверно вдвое. Его сковали из небесной стали Из той, что с неба боги дали. Иные боги. Те, что были Еще до Ноя. Что вершили Суд и расправу над Землею И всем, что было перед Ноем. А населяли Землю Наги. Они голы были и наги. И холодна их кровь была, Лишь солнцем теплилась она. На брюхе ползали, летали Ходили на ногах, скакали. Без счета множились по свету. И из яиц родились дети. Земля была их магией полна, Творить могли желанием сполна Все, что угодно было Нагам. 6. Поэтому им было надо Для нужд своих совсем немного, И так везде хватало корма. И жили долго. Процветало царство. Они уж замахнулись на пространство Вокруг Земли. И заселить Луну хотели И все планеты, что кружатся в сфере Вокруг светила. И затею исполнять Уж было начали они. Но дело вспять Пустили боги, кои оскорбились Их дерзостью. За то, что покусились На их удел и их владения Послали боги к нагам для смиренья Гонца с мечем горящим, как зариница, И с повеленьем Нагов истребить всех. 7. Но Наги ко всему были готовы И ими меч волшебный тоже скован Из стали был, что падает с небес. И магией по рукоятку весь Наполнили волшебный меч они. И встретились в бою богатыри. И бились много дней они на равных В жестокой и смертельной брани. И победил богов посланник И Нагов перебил до самых малых. И истребив всех он вознесся, А Наг Великий телом распростерся Уж не дыша, с мечем в деснице. Истлел, песками заносился И он и меч ветрами год от года. Навеки меч схоронен от народа, Пришедшего на Землю после Нагов, В земле был. Но так было надо Чтоб я узнал о нем. Его я возжелал Себе заполучить. Его я отыскал Среди песков. Но рок распорядился, Чтоб потерял его, когда во сне забылся. Украден злыднем меч, моя отрада! Теперь он у тебя! Его мне надо!» Глава 3 1. Задумался Яссин, сжимая меч в руках, Он осознать не мог, что голос рассказал Абдул Гирея, прозвучавший в голове. Как тот прознал про меч? Когда и где Обрел он силу богу равно Быть гласом в голове? И по какому праву Он объявляет божий меч своим!? Какая сила? Кто за ним стоит? И вспышкой озарился его разум! И дух наполнился отцовским гласом: « Ну вот, мой сын, и встретился ты с ложью. Ты слушай сердце! Сердце лгать не может. И отличит оно всегда, где ложь, где правда. На сердце полагаться, сын мой, надо. Что говорит оно тебе о том мече, Что в каменной пещере мной вручен?» 2. «О, Отче! Не поверю в лживы речи! Мой меч не тот, что Нагов был на сече! Не Нагов он! Я думаю другой! Он тот, что был зажат рукой иной!!!» «Да – это так. А Нагов меч разрублен Напополам. И иссечен, затуплен И найден был волшебником Гиреем. Но он прознал про мой меч и скорее Обманом поспешил тебя смутить, Чтоб меч посланца моего заполучить. Я наблюдал. Ты колебался. Но в вере тверд ты оставался. Хвалю! Теперь я насовсем даю Тебе способность видеть всю Суть и вещей и сущностей земных. И не земных. Увидишь ты Иных, Невидимых существ для прочих смертных. Все, кто невидим, ныне пусть заметны Пребудут для тебя. Но ты не беспокойся. Спокойно осмотрись, запомни, успокойся. И не робей! И помни чей ты сын! С тобою я всегда. Ты не один!» 3. Сидел Яссин в пространство вперив очи. Услышанным был очень озабочен. Как меч ему хранить от посягательств, Волшебника избегнуть домогательств? Как не позволить властвовать над ним? Как воспрепятствовать словам чужим, Звучащим в голове без дозволенья? Но вмиг пришло к нему решенье, Открылось понимание и смысл Тех слов, что Вышний говорил. Обрел он яснознание отныне. Все ясным стало, что туманно было. И ясный взгляд на все открылся. И тайный смысл отрытым становился. Едва помыслить успевал Яссин О чем-то бренном, познаваем был Предмет иль действо во всей сути. И дивно было! Странно аж до жути! Еще ясней все стало и контрастней Во взгляде, что в пещере был прояснен. Смотрел он пред собой и видел тени Когда-то живших здесь, То тени привидений, Душ не обретших райского покоя, Мелькали изредка в Яссиновом покое. Безвредны были те. Но видел и иных То вражье семя! Очертанья их В углу темнели. Холодом глазницы, Как ночь черны, в него вцепились. Он виду не подал, что их заметил. Меч в руку взял. Клинок был светел. И выпадом одним пронзил он нечисть! Услышал страшный вопль не человечий. Метались тени в пламени. Сгорели Посланцы колдуна Абдул Гирея. «Пора, колдун, уж встретиться с тобою!» - Вскричал Яссин и меч над головою Он поднял, грозно сотрясая. И ринулся волшебника искать он. 4. Найти Гирея дом не стоило труда. Он виден был еще издалека Подобно ночи темнотой светился, И стужей замогильною лучился, Он даже в полдень нестерпимо знойный. Яссин к нему бежал, отвагой полный, В решимости Гирея уничтожить, И более не дать терзанья множить Людские в городе Шибаме. Во имя этого и божьей славы ради, Готов он был сразиться с кем угодно. Но к дому подошел свободно, И в дом вошел, препятствий не имея! И встречен был лакеями Гирея, Как гость доселе долго жданный. Яссину показалось это странным, Подвоха ожидал. С врагом коварным Он встретился. Коварства полон враг Не оплошать, неверный сделать шаг Подобным смерти для Яссина будет. И славы Господу он не добудет, И тело пропадет, и сгубит душу. Гирей же верх возьмет и меч получит. 5. Не обманули ожиданья шейха. Чу! Ветерок повеял легкий сверху, Весь дом заволокло таинственным туманом, Наполнило главу хмельным дурманом. К Яссину сон подкрался незаметно. Еще чуть-чуть, навек сомкнуться веки. Крепился он, но сон одолевал. Но тут волшебный меч заполыхал. Взметнулся в воздух меч из ножен, И в руку, словно богом, был он вложен. И сон прошел, как не было и вовсе. Тут взор Яссина пал не вражье войско, Что стало перед ним. Стеной стояла рать Из лютых демонов, что даже поминать Или во сне увидеть страшно. Но меч поднял Яссин отважно И сделал шаг и сеча началась. В Шибаме буря тотчас поднялась. Дивились люди этой странной буре. Но старики почтенные смекнули, Что тут замешаны не человечьи силы, Что, либо Господа совсем уж прогневили, Иль, может, снова колдовство какое. Подумать не могли, что это бой героя Идет с волшебником за божий меч, И головы летят с бесовских плеч. 6. Шейх начал было уставать Мечем пластая вражью рать. Из сил Яссин уж выбивался, Когда строй начал истощаться. И вовсе вдруг скончался враг. Весь строй противника иссяк! Но рано радоваться было… Как древний демон из могилы Завыл Гирей. И поднял меч он. Яссину кинулся навстречу. И вмиг единый рассечен Яссина огненным мечем Гирей был с маковки до пят. Но снова шейх был рано рад. Из половин вдруг встало двое И при мечах! Готовы к бою. И кинулись на шейха уж вдвоем, Но схваткою Яссин был упоен Рассек двоих! И бился с четверыми! И не было конца бесовской силе! « Аллах акбар! - вскричал Яссин -Дай на врага Господь мне сил!» Тут понял он: не в силе дело, Что враг дурачит лишь умело. Он присмотрелся. Лишь один На самом деле ясно был Очерчен контур у Гирея, А остальные только тени С мечами были. Демон ночи! Яссин ударил что есть мочи По супостату. Искромсал На мелкие клочки порвал. И тут же тени все исчезли И растворились все на месте. Не стало грозного врага Пал в Преисподнюю в века. 15.08.09г. Глава 4 1. И ликовал Шибам счастливый! И избавителя просил он Остаться с ним и мудро править, А город шейха будет славить! Сказал Яссин счастливым людям: «Про вас я, право, не забуду. И навещу, когда смогу. Не поздоровиться врагу, Коль вновь появится у вас. Но мне пора. Уж пробил час Еще немного погощу, Пока достойного найду Правителя я для Шибама. А вы же впредь во власть обмана Не попадайтесь. Ложь коварна И многолика и желанна Для многих средь людей мирских. Поэтому в ее тиски И попадаете легко Как в пламя свечки мотылек. 2. Сказать легко, но сделать трудно. А как отыщешь в многолюдном Шибаме нужное созданье? Нелегкое себе заданье Дал шейх. Но дело делать надо. А как найти? Решил, что взглядом, Аллахом данным, ныне сможет. Преемника Господь найти поможет. Найдет его, потом научит править. Понятье даст Основ и Правил. Даст пониманье Канонов, Истоков Веры и Законов. И разъяснит, как править нужно, Чтоб пред Аллахом не нарушить, Чтоб соблюдать еще при этом Не букву, но и суть Завета. Но где найти такую суть, Где отыскать такую грудь, Чтоб сердце пламенное было, И чтоб рассудок не затмило? Но прочь сомнения! Божья воля! Не стал Яссин терзаться боле, Одежду изменил и внешность, И в город вышел он, поспешно, Бродить по граду и искать. Отец дарует благодать. 3. Устал Яссин бродить. Был близок вечер. Не встретил никого, кто был бы светел. Безлик народ. Изведал много бед. Совсем потух. Духовный свет померк. В борьбе он сдал и свет он растерял. И духом не возрос, наоборот упал. Так дал Господь, что время проверят Кто свет находит, кто-то свет теряет. Но выбор каждому дается равный. Он справедлив, Аллах! Он не карает. В скитаниях Яссин пришел к мечети. И что за диво! Столб увидел света! Сидел он на крыльце. Уже не юный. Но и не зрел. Души играли струны Снопами света в небо упираясь. Яссин подумал: «Краcота какая! Нашел его, носителя огня! Нашел! Да будет счастлива земля!» Присел он рядом. И спросил: «Кто ты!? И почему светлы твои черты? И знаешь ты, что дух твой, словно пламя!?» «Привет, тебе, Яссин! Наверно знаю. Тебя я тоже вижу в огненном столпе. Ты хочешь про меня узнать? Поведаю тебе…» 4. Я Аладдин. Так назвала меня Моя весьма не бедная родня. На имени сем твердо настоял Мой дед, почтенный аксакал. Он много видел, много знал, Был грамотен, труды читал И на фарси и на арабском, На греческом, на тарабарском Неведомом мне северном наречье. Он много знал о Вечном и Предвечном. Постиг он много тайн мирских Но скромен был и скромно жил. Любил меня, со мною говорил, Поведал мне мудрец о разных тайнах, О Боге и знаменьях, странах дальних. Внимал душой я дедовым рассказам Сначала просто, будто дивным сказкам, Пока, со временем, не начал понимать, Что так и есть! Я стал уже желать Познать еще! У деда научился Читать я книги. К языкам открылся Дар у меня. Легко я их познал. И все читал, читал, читал… По книгам я узнал, как мир устроен, Как дал Аллах свое нам Слово. О чем гласят Корана строки Я прочитал от корки и до корки. И сердцем принял этот божий дар! Но ждал меня недюжинный удар. 5. Гирей в Шибам пришел, поганый! Как вор, как вурдалак кровавый! Опутал все сетями, испоганил души. Прознал про деда и хотел послушным Орудием своим его заполучить. Не пожелал мой дед ему служить! Поэтому и умер в страшных муках В ночи, в когтях кровавых плюгов. Но не был бы Гирей Абдул Гиреем, Коль не расправился бы с дедовой семьею. Теперь я сирота. Нет у меня родни. Сам не пойму как сам остался жив. Когда в ночи семью терзали плюги Мне голос был, чтоб «брал я ноги в руки», И несся со всех ног сюда, к мечети. Святой отец меня тут заприметил, На службу взял. Теперь я служкой здесь. Аллаху слава! Есть что мне поесть, И где поспать, и где воды испить. Хвала Аллаху! Можно славно жить! 6. «Закончилось твое в мечети житие! Пожитки собирай! Со мной пойдем! - сказал Яссин, обнявши друга, - Довольно Аладдин батрачить в слугах! Не место здесь тебе. И ждет тебя престол. За город отвечать твой срок пришел!» А тот не возражал: «Коль речи таковы Не буду говорить Пророку вопреки. В смущеньи я. Немного я робею. Осилю ли? И править ли сумею? Смогу ли справедливым быть? И честь не запятнать. Народу послужить?» « Мой друг! Поверь, я понимаю. Сам испытал. Сомнение то знаю. Но верь мне - нет достойнее тебя! Так поспешим. За три-четыре дня Мне надо многое тебе сказать, А после будешь градом управлять». 16.08.09г. Часть 5 Хаос. Глава 1. 1. « Смотри на этот плод в моих руках, - Прощаясь заповедал Абд-Аллах Преемнику и другу Аладдину, - И навсегда запомни ты картину, Подсказкою что будет при делах. Все складно в мире сотворил Аллах. Не может древо без корней прожить, Они опорою ему должны служить. Они с землею связаны навечно, Их доля тяжела. Им бесконечно Назначено тянуть из почвы соки, И минералы, прочие истоки, Для построения основы древа. Во тьме они покоятся нелепо. Но, в то же время, корни под защитой. Под толщею земли они сокрыты, Насыщены питаньем от ствола. В работе корни. Не болит их голова О том, что наверху и какова погода И есть ли урожай, и что за время года. 2. Смотри на ствол. Он остов, он основа Для древа, для зеленого покрова Из листьев, он корней венец. Соединяет он собою всех. Он центр, объединитель разных сред. За связь всего со всем его ответ. Задачею распределенья соков Назначен он заведовать свысока. Теперь листва. Казалось бы пустяк. Что есть листок? Всяк съест его червяк, Иссушит солнцем, ветром оторвет. Он слаб и мал. Не долог век его. Но дерево без листьев покрывала Обречено на смерть. И много или мало До срока смерти дереву прожить Зависит от того, как лист оно хранит. И полностью от жизни листьев Дальнейшая судьба его зависит. Вся сила в них. И жизнь вся в них. Небесного огня полны они, Что, в самом деле, есть Любовь. Она снисходит к ним. И вновь, и вновь Питает листья, жизнь листве дает. Потом всем тем, кто листья те жует Частица божьей благодати достается. Вокруг нее на свете жизнь и вьется. Зачем я говорю тебе все это? Хотел дождаться б от тебя ответа…» 3. «Я понял, шейх мой, мой Пророк, Ты для чего сейчас сие изрек. Я понял проповедь про древо. Свое поставлен строить дело Любой правитель, как садовник. В заботе о корнях и кроне, И о стволе, и о листве. Он должен знать когда и где Им пищу дать и дать заботу. И помнить должен, что работу Корней не могут исполнять Ни лист, ни ствол. Иначе говоря Как дерево мне строить надо власть, Чтоб процветать, а не пропасть. И каждому сословию задачу Определить, чтоб ждать от них отдачу. И должен видеть я кто сколько дал, И сколько он при этом сам забрал. А коли не на благо, а в кубышку Загреб себе из общего кто лишку, То значит уж не дерева он часть, А паразит на древе. И напасть Не только дереву вредить сумеет, Но и подобных наплодить успеет, И уничтожат древо как термиты. Жестоко поступать с тем паразитом Я должен, не взирая ни на что, Иначе город будет обречен». 4. «Ты верно понял. Но еще запомни, У каждого сверчка свои покои Должны быть. Должен быть накормлен И спать уложен всякий под тобою. Но берегись коварного желанья! Всех уровнять! Толпа страшна из равных! Немыслимо страшней любого джина. Еще страшней к правителю кручина, Приходит после радости созданья Толпы из равных. И не жди признанья. Сначала петь хвалу начнет толпа, Потом потребует все новые права, Обязанности напрочь забывая, И на правителя во всем пеняя. И в буйство может впасть толпа. Потом совсем сметет правителя она И повлечет с собой в пучину Зла Все, что народ веками создавал». «Но почему!? В чем равенства коварство!? Порочно почему всех равных царство!?» «Порок сокрыт в самой основе. Не в жалости он к сирым и убогим. Он в том, что умного мешают с глупым Их ставят равными отнюдь не по заслугам. Больного со здоровым вместе ставят, И уж тогда больные миром правят. А если он на голову больной, Что станется с такою стороной? В выравниванье побеждает средний, Но средний, он отнюдь не первый, Не лучший. Средний он! А лучшие уйдут. Стремленье к равенству есть тупиковый путь. 5. К гармонии ты приложи стремленье. И Заповедей божьих к соблюденью. Чтоб все, кто под твоей рукой, Жизнь проживали с мыслию одной О том, что жизнь земная коротка, Иному не длинней воды глотка. А после будет жизнь другая, О коей здесь никто и не мечтает. И вечная, и светлая. В любви Которой не познать в тисках Земли. Коль сможешь убедить людей ты в этом, То полон процветанья и в расцвете Шибам прекрасный будет на века! Прощай же, брат! Обнимемся. Когда Еще сумеем свидеться с тобою? Я помнить буду, пребывать с тобою, Как бог наш с нами вечно пребывает. Он видит нас. И, может быть, рыдает От радости, что брата я обрел. Прощай, мой брат. А я пошел». Глава 2. 1. И все ж Яссин в сомненьях пребывал. Совсем не ел и очень плохо спал. Червем терзала мысль его одна. О том, а не покинул ли он зря Свой кров. И мысль мозги сверлила Не зря ль оставил править Аладдина? Горяч и молод, жизни не видал, Соблазн его еще не искушал, Отравы власти не изведал. «В пути обратном я заеду К нему. Во власти друга навещу. И Аладдина научу всему, Что сам во власти понимаю Аллаха гласу все же я внимаю, А он, бедняга, у кормила Поставлен мной. Так, стало было, Помочь ему мой долг теперь Блюсти себя достойно, без потерь». Так ехал в размышленьях, долго, Достиг он гор высоких снова. «Куда Господь меня ведет? Что в испытание дает? Понять я не могу никак… Ну хоть бы дал какой-то знак!» Но знака не было ему. Лишь только странную скалу Яссин увидел пред собой. То не скала! То дэв живой Пред ним возвысился как туча! Огромным дэв был и могучим. Весь волосат и страшен ликом. Бугрятся мышцы. А от крика Трясутся горы. Страшен дэв! Придя в себя и осмелев, Яссин коня слегка пришпорил, Меч выхватил господний воин, И устремился на врага! Вдруг на колени великан С размаху рухнул пред Яссином. Земля вздрогнула. Говорил он. 2. «Не убивай меня, Яссин! Ты надо мною господин, Коль этот меч в твоих руках. Все знают уж, что дал Аллах Его тебе в знак своей воли. Не убивай! Я подневолен! Наоборот к тебе явился, Чтоб пред тобою повиниться И попросить помочь мне, шейх. Послушай ты! Прошу за всех Я дэвов этих гор высоких. Беда пришла! Нам очень плохо! Пока лишь нам невмоготу, Но час придет и муку ту Познают все, не только дэвы. Живем мы здесь. Наш жребий первым Лишь выпал. Пострадать должны. Мы потерять обречены Веками скопленную силу. Исчезнем скоро мы из мира». Им далее поведана была Суть дела. И не будь седла, То вряд ли шейх стоял бы на ногах, Настоль был велик в рассказе страх. 3. «Ты знаешь ведь, Яссин, как древен род Нас, дэвов? Испокон веков живет. От сотворенья мира мы еще Ведем существование свое. Живем мы рядом с вами, но особо. Свои места нам выделены Богом. То горы, пустоши, овраги и пески… На взгляд людской худые уголки, Но лишь для вас места те таковы. Одна лишь видимость. Да сам смотри! Тебе дано увидеть их как есть». Яссин взгляд перевел на скальный срез. И не дивился он уже. Привык. А гор и не было совсем, как таковых. Лишь оболочка тонкая лучилась. Яссину потаенное открылось. Гор целостность была лишь для людей. Для них они массивом из камней И впредь пребудут. Он же видел Их все в движенье и развитье. Заполнены кипеньем жизни Гор недра были. Реки быстры Неслись внутри. Ходили в глубине Их гномы, с переметом на плече. Слонялись там неприкаянно дэвы. Кипела жизнь внутри горы! Кипела! «Кто б мог подумать! Тайны каковы! Живет народ внутри такой горы! О, диво дивное Аллах создал! Когда б не он, я б тайну не познал!»- Яссин воскликнул пораженный. «Идем, - промолвил дэв довольный, Что ви дит тот,- Я понял, можешь И в гору ты войти. Такой же Как и моя ты сделать сможешь И плоть свою. Но побороть В себе неверие придется. Тогда ход в гору отопрется. «А делать что? – спросил Яссин. «Как что? Впустить ее проси! Ты отнесись к горе с почтеньем, С любовью и благоговеньем. Тогда гора радушно отзовется Откроет недра, шейху распахнется. Входи тогда в нее смелее, Забудь про все! Желай! И верь мне! И дэв в скалу шагнул, как в воду. И шейх за ним во след. И сходу Чуть не разбился о карниз. «Дай руку, за меня держись! - Раздался голос дэва изнутри, - Вцепись за палец мой! Держи!» Вцепился шейх за палец, толще бочки, Глаза зажмурил сколько было мочи. И поволок дэв в гору поихоньку. Когда втащил, Яссин так и не понял. Лишь ощутил, что воздух уплотнился. Глаза открыл и снова поразился. 4. Коли не знал, ни в жизнь не догадался - Таким внутри горы мир дивным оказался. Тягучим было все: и время, и пространство. Все медленно текло в стремленье к постоянству. Как будто в воздухе густом он находился. В горе Яссин дышал! Но с этим он смирился! Другое чудным было! Солнца яркий свет И в камне был таким же, как вовне! И то, что было вне горы, он видел. Но только все в стремительном развитье! Там мчалось все, куда-то все летело, В какой-то круговерти оголтелой. А тут же все виделось нормальным, В отличие от внешнего мельканья. В пространстве огненном слонялось населенье. И не бесплотны, словно приведенья, А во плоти нормальной, как и дэв, и он. Но все же плоть в горе была иной. Не столь упругой и телесной, Скорее тоньше, и не тесной. Раздулась будто бы она И стала уж не так плотна. Как будто воздухом надулась, Между частичек разомкнулась. И двигаться могла сквозь камень, Как пламя движется сквозь пламень. 5. «Вот так живем мы в этом мире. И испокон веков так жили Без суеты, без толчеи В спокойствии, не то что вы. Так бы и дальше продолжалось Но появился в недрах Хаос. Не поняли сначала мы ЧТО движется из недр земли. Но только стали замечать, Что будто бы отвердевать Пространство в нашем мире стало. И время будто побежало Чуть медленней. Не стали ждать Причину начали искать. И обнаружили источник Мы странных изменений. Очень Огромный страх тотчас нас всех пробрал. Весь мир подземный в дикий ужас впал, Когда до истины немыслимой дознался. Из недр Первичный Хаос поднимался! Ты понял ли про что я говорю? Напомню я про Первую Зарю. Предание гласит, что мир был сотворен Аллаха словом. Перечень имен Он произнес, тем самым жизнь предал, Всему тому, что именем назвал. Но первым средь имен был назван Хаос. Зачем создал, то тайною осталось». «Да тайны нет особой тут. Зачем создал? Тебе сейчас скажу. Затем, что в сотворении любом Предшественник всегда идет на слом. И пусть не весь, в какой-то части, Но для замены надобно пропасть ей. Для этого Господь и создал Хаос, Чтоб для созданья что-то разрушалось. Но Хаос ведь не сущность, а явленье. Бездушно то Господнее творенье». 6. «Про то не знаю. Но молва гласит Живой он, только вечно спит. Аллахом усыплен до Судных дней, Когда разбудит волею своей Для разрушения телес и твердей И погружения в пучину Смерти. Вернуться души все к Создателю обратно И воздано всем душам многократно По праведности их Аллахом будет. Так говорят не только дэвы. Люди Про это знают вкупе с остальными Подземными, воздушными, иными Народами и тварями земли. Однако мы от сути отошли. Прознали мы, что Хаос был разбужен Не Божьей Волей. Силою натужной И магией могучей пробужден. Усилием марибских колдунов Стряхнул тот Хаос сна оковы, И подниматься начал снова К поверхности из глубины земли. Неведомо зачем те колдуны Его призвали в божий мир Но видно не на званый пир. Для злобных целей. Он наверх пошел, Покинув свой таинственный схорон. Так видно пожелало провиденье, Что погребен был Хаос в наших землях, Где горы наши к небу поднялись. Все больше поднимался Хаос ввысь, Вбирая по пути в себя всю силу, Ото всего, что Тьмой покрыл он. Как в бездну кануло из мира все Тотчас же уходя в Небытие. Поверь мне. Под горами пустота Зияет как кротовая нора. И дальше рушатся огромными слоями Пласты земли под нашими горами. Что делать нам! Спаси нас, шейх! Спаси!» «Как я спасу!? – вскричал в сердцах Яссин, - Превыше это дело всяких сил!» Глава 3. 1. Но делать нечего. Спустился Яссин к неведомой границе. И в самом деле пустотой Земля зияла под горой. Яссин смотрел во мрак кромешный. Как будто в жерло ада грешник. И ужас охватил Яссина, Когда почуял что за сила Таится в глубине земли. Он тягу Хаоса постиг. Оцепенел под тем влеченьем. Застыл совсем он без движенья. И не хотелось ничего Свершать, кого-то побороть… Лишь отдохнуть, застыв недвижно. Клубком свернуться неподвижно И сжаться в нем до малой точки, Забыть проблемы, полномочья, Служенье, долг забыть совсем И раствориться насовсем. Яссин почуял будто жизнь, Как света внутреннего вихрь, Уже не облако, не столб, А тонкий луч, что вниз потек, К таинственной и темной бездне, Что в глубине под ним разверзлась. 2. Еще немного и пропал бы. Проглочен свет врагом коварным Яссинов был бы навсегда, Был впитан, как песком вода, И перестал существовать. Когда б не спас его опять Волшебный меч. Покинул ножны, Зажегся светом он тревожным И ринулся стремглав он в бездну, К чудовищу, что пасть разверзло. Слепящий луч ударил вниз. Раздался вой и вопль, и визг! Тысячеглавый возвопил, Когда волшебный меч сразил Его, воткнувшись прямо в центр. Врага настиг и сам сгорел. Он слился с ним, насытил светом Остановил навек набеги. Сковал противника печатью Подобно древнему заклятью. И тотчас Бездна закрываться. Беззвучно стала. Проявляться Под шейхом сеточка из света Вновь начала. Опять корсетом Предстала. Камнем обратилась. И снова в камне жизнь забилась. И время обрело теченье. Вернулось в прежний вид Творенье. 3. Торжествовал народ подземный! Так веселился в подземельях Что сотрясались всюду горы. Катились камни вниз по склонам, Страх нагоняя на людей. Пугались те. Не ждать ли сель? Да кабы эти люди знали Какую участь избежали! А дэвы клялись пред Яссином, Что с этих пор они повинны За дело, что им свершено, Не причинять всем людям зло. Они клялись, что впредь не будут Препятствовать и гадить людям. Напротив каждый человек От дэвов может ждать привет, Коль обратится за подмогой. Ее дадут они, сколь смогут. 4. И снова в путь Яссин собрался. Он без меча теперь остался. Как людям шейх теперь докажет, Что он Посланник!? Что покажет Он в подтвержденье Божьей Воли? Ему поверить кто изволит? «Ну не беда, - решил Яссин, - Доколе с Богом я един Он не оставит и поможет. И знак подаст, знаменье тоже Он ниспошлет, коль надо будет. А надо будет, то и чудо Он сотворит. За мной же - вера! И Слово Божье, Божье дело Нести я должен по земле А уж Господь поможет мне». Прощался с дэвами Яссин И вдруг подарок получил! «Мы одарить хотим тебя. Проспорили уже полдня, Но все ж не выбрали подарок. Возьми же все! Тебе мы дарим Себя самих! Будь нам властитель Над дэвьим царством повелитель!» «Такой подарок не приму! Служите Богу одному! А мне бы надобно коня Заблудшего найти в горах, Да на тропу скорее выйти Так, чтоб коню хватило прыти Дойти быстрей до городов. Я проповедовать готов. Нести везде про Бога слово И про Великие Основы». Часть 6 Райский сад. Глава 1. 1. Яссин намаз творил в часы Не только в те, что вменены Всем для молитвы. Вдвое чаще! Просил Отца, о настоящем Пособие в делах его. В ответ не слышал ничего… Он понимал, что так должно быть. Аллаха воля! Прекословить Не мыслил даже. Пониманьем Наполнен был, что испытанье Ниспослано ему Отцом. Но словно по сердцу ножом Ему пластали, когда слышал В ответ на проповедь о Вышнем, Его Законах, только смех Или усмешки… Чаще ж всех Он видел гнев единоверцев. « Ты кто таков!? Как можешь, дерзкий, Ты искажать слова Пророка!? Коран нам дан, как Слово Бога! В нем все расписано как надо! И слова больше нам не надо Сверху того, что дали в сурах! Ты одержим! Феллах безумный! Молчи! Скорей от нас уйди! Нас не смущай! В грех не вводи!» Пытался объяснять им шейх: «Коран я чту не меньше тех, Кто знает суры все на память, Кто сан имеет, кто читает Перед людьми то божье слово! Коран из всех основ основа И для меня! Но вы поверьте! Ничто не зыблемо до смерти! Все изменяется немного. И иногда, по воле Бога, Он нам дает еще слова К тем, что Пророку ниспослал!» Но тщетно он взывал к мирянам. Ожесточал лишь их. Как в ранах Болело сердце у Яссина. Не по себе уж шейху было От слепоты людской, неверья. Но, вместе с тем, как он доверье К словам тем вызвать, подтвердить И доказать мог? «Меч бы был В моих руках, то и словам Народ поверил бы сполна! Как видно такова природа У большинства всего народа: Поверить в силах лишь тогда, Когда подкреплены слова Какой-то вещью иль явленьем. Не верят слову, заявленьям. Им чудо подавай! Лишь чудо Бывает убедительно для люда. Но чудо бог не каждый раз дает! И важно для него, чтоб тот народ Сумел услышать сердцем, а не ухом! И чуда чтоб не ждал, а сердца слухом Услышал бога в собственной душе. И, храм построив в ней, в него вошел. И Господа во храме том нашел!» 2. Намеренья – родим мы смело, Но как доходит тут до дела Не получается порой Их воплотить нам. Наш герой, Горя душой, стремился к людям, Был вдохновлен и безрассуден, И позволял себе подчас Раскрыть им душу напоказ. Все ближе к Сане подъезжал он Теперь уж больше попадало Людей на встречу и селений. Яссин с народом вдохновенно Желал о Боге говорить. В дома входил. Радушен был Народ, обычай соблюдая. Желанен гость. Яссина привечали. Но только об Аллахе разговор Он заводил. Смотрели, будто вор Или безумец перед ними сущий. Глаза испугом полнились. Гнетущей Над достарханом становилась тишина. Душой закрыты были люди. Их слова Яссиновы пугали, в ужас приводили. Что говорил он? О каком светиле? И об огне каком? Кто он таков!? Как смеет он основу из основ Так вольно и предерзко трактовать! То святотатство! Им колесовать За речи дерзкие его престало! И вдохновение уже пропало. Не проповедь, а о спасенье мысль От тех, кого он возжелал спасти, В Ясииновом уме возобладала. Спасаться шейху было надо От жаждущей возмездия толпы. Пророка нет в отечестве, увы… Угрюмым становился шейх. И светлый лик его померк, По мере приближенья к Сане. Не радостно его встречали В селеньях люди. Слух родился, Что он безумен. Что вселился В него в горах один из бесов. Что возомнил себя безвестный Бродяга шейхом. Не Яссин он! Яссин спокон был исполином! И Божий Меч в руках его! У самозванца ж ничего Подобного в помине нет! Когда ж Яссин твердил в ответ, Что Божий Меч его покинул, И в Бездну канул, пал в Пучину, Огнем сгорел, спасая всех, То поднимали лишь на смех Его в ответ. Толпа смеялась. Над шейхом только потешалась. Хвала Аллаху, хоть камнями Его еще не забросали. 3. И, путь свой прекратив, задумался Яссин: «Что делаю не так? Чего я не постиг? Впустую почему проходит мой поход? И надобно ли мне еще идти вперед? Как передать глухим мне Божье Слово? С сердец людских как сорвать оковы? Идти и говорить нет смысла. Не услышат. Иных слов не желают о Всевышем Узнать помимо тех, что дал Коран. За догмы держаться. Все новое обман Для них. Пусть даже Слово от Бога Снизошло. Но принял кто? Убогий… Хоть закричись, хоть дервишем скачи! Хоть к страху призывай, хоть в грудь стучи, Не слышат Истины и не хотят Аллаха Познать как я его познал когда-то! А может мне не надобно идти? Не надо пред толпою на пути Скакать мне дервишем и выступать безумцем? А может просто в мире мне подлунном Пристанище найти какое-то свое? И в нем мне в Истине устроить бытие, Согласно Богом данным нам законам? И пусть оно послужит уж схороном Для тех, кто в мире не обрел покоя? Придут ко мне и пусть живут со мною. Хоть человек, хоть дэв, хоть тварь иная Из тех, кого еще никто не знает. Мерилом же им всем пусть будет Вера. И место я найду. Хотя бы для примера Вернусь я в Акбарсу, покинутую ныне! И Царство Божье в брошенной долине Начну я строить, как в святой земле! А Слово Божье, пусть порукой мне Отныне будет и до века!» Коня он развернул, назад поехал, Чтоб воплотить благое начинанье В прекраснейшей долины воссозданье. Глава 2. 1. Путь долог был или не долог Но час настал. Достиг тех гор он. Знакомое ущелье между скал. Из глыб огромных каменный завал. Непроходимый для простого люда. Но что ему завал! Проникнуть всюду Он мог. И даже в мир подземный. Коня оставить надо. Это скверно. Не хочется ему бросать здесь жеребца. Он верный друг, а не овца, И не коза, добыча для шакала. Яссин с ним долго или мало, Но много лет как делит хлеб и воду. Не в силах он насиловать природу Своей души и друга здесь оставить, Шакалам бросить словно падаль! 2. «Завал бы разобрать, - Яссин подумал, -Тогда с конем попал бы в божий угол. К тому же все равно освобождать Проход в долину буду. Попадать Ко мне ведь как-то надо людям. Не дэвов ли позвать с подземным людом?» Такой идеей воодушевился. «Но как позвать? Тогда не сговорился, о том как звать, Коль это будет надо. Быть может поискать Их здесь? Повадки дэвов знаю. И тайны дэвьей жизни мне ведомы Быть может здесь найду я дэвов снова?» И в поисках подземного жилья Вошел он в гору. Сеткой из огня Подземный мир предстал пред ним. Ведомый сердцем лишь своим, Побрел Яссин внутри горы. Но видно Бог благоволил, Увидел он мелькнуло что-то Под сенью призрачного свода. То гном был! Труженик горы Проход себе подземный рыл. Как видно где-то рядом жила С породой самоцветной проходила. Усердно гном ее копал Желая ценный минерал Найти между пустой породы. Не ждал Яссина он и вздрогнул. Отпрянул было гном в испуге, И в штольню бросился глухую. «Меня не бойся! – крикнул шейх, Я шейх Яссин! Ваш друг навек! И как бы даже повелитель! Хоть званье это и не льстит мне. Постой, мой друг! Постой! Куда ты!?» А гном, уж справился со страхом. «Приветствую, тебя, Яссин! Над нашим царством господин Ты ныне. Ведомо то мне. Слух уж идет по всей земле, Как спас от Хаоса ты нас. Служить готов тебе сей час! Что надо делать? Прикажи! Какую службу сослужить?» И рассказал Яссин про думу, Что про долину он задумал. «Ну что ж, - ответил гном ему, - Ведомо Богу одному Про то насколько это дело Успешным будет. Нам всецело Лишь полагаться на тебя В работе надо. И, творя Работу, план твой воплощая, На помощь божью уповать нам». 4. И не узнать уж Акбарсу! Похоже, что собралось тут Все дэвье племя. И все гномы С окрестных гор пришли на помощь. Кто видел, как кипит земля? Камней текли ручьи, неся Весь лишний камень прочь отсюда. Долины лик открылся чудный, Каким и раньше не бывал. Ковер зеленый покрывал Всю землю. Речка вновь помчалась По руслу, силой наливаясь. Поля очистили от камня Для нив простор открыли славный. Арыков освежили сеть, Чтоб напоить они суметь Могли поля по всей долине, И чтобы впредь они поили Сады, и пашню, и леса. Чтоб расцветала здесь земля. Довольны были все трудом. Но незадачей стало то, Что дэвы ведь не землепашцы. А кто теперь засеет пашню, Сады посадит и взлелеет, Дома построит? Кто с мечети Воздаст хвалу за все Аллаху? И грустно стало Абд-Аллаху, Что нет людей в столь дивном месте. «Как радостно пожить всем вместе Нам было бы теперь в долине, - мечтал он, - Люди бы учили Подземный люд сады растить, А те б людей учили рыть В горах различные породы И руды плавить, земли воды Наружу поднимать из недр. Отец! Я знаю милосерд Для всех нас ты! И не оставишь! Сюда ты страждущих направишь И верящих в Земное Царство! Я ж слово дам, сюда коварство И злобу, зависть и обман Не допущу я никогда! Не дам я почвы здесь неверью! Но дам приют тут даже зверю, Коль станет зверь тот правоверным. И страждущим тепла и света Любви и мирного соседа!» 5. И внял Аллах мольбе Яссина. И ангел весть разнес по миру О чудном месте среди гор, Где тот пристанище нашел. Узнали многие о том, Что существует среди гор Оазис дивный – Царство Божье! Где чтят Законы непреложно, И в мире славно там живут, Творя во благо общий труд, Единой, дружною семьею. Душевного полны покоя Живут там чтящие Аллаха Под руководством Абд-Аллаха. И изобильна там земля. И вод чистейших с гор полна. Живут бок о бок дэвы, гномы, Другие твари. Чтут все Бога. И ждут людей с душою чистой, Чтоб земледелью научится И прочим всем людским делам. Ждет в гости верных Абд-Аллах. 6. И устремились в горы люди В желании увидеть Чудо, Пожить в таинственной долине Средь гор высоких темно-синих, В краю, что полон изобилья. Со всей Аравии стремился Дойти в долину разный люд. И богатей и простолюд Желал сюда скорей попасть Пожить здесь без забот и всласть. Плодов с дерев вкушая райских, Послушать гномов чудных сказки О таинствах земных, богатствах. Хотел увидеть дэвье царство. А заодно набить камнями Хурджины, сумки и карманы. Пошла молва: «Нарыты горы Камней невиданной породы Сапфиров, яхонтов, топазов. Ретивое взыграло разом У предприимчивого люда! Толпою бросились. Не тут то! В долину перекрыт камнями Проход меж гор. Позасыпали Пути к поживе легкой дэвы. Но люди все же рвались к цели. Пытались биться. Но едва ли С одним бы справились. Рядами Стояли дэвы над горою. Как их осилить разнобою Бросайся хоть толпой на них – Для дэвов это будто чих. 7. В долину все же попадали. Спокойно дэвы сих пускали. Препятствий вовсе не чинили. И даже тропами водили, Сокрытыми от глаз людских. Яссин подолгу таковых Среди пришельцев приходящих Высматривал с убежищ тайных. На род людской он неустанно Смотрел в предгорие желанном. Как редки всполохи огня Средь тех, кто под горой стоял! Лишь единицы светоносны Средь пришлых были. Словно звезды Средь темных туч они светили. Будто оазисы в пустыне. К ним тайно и в часы ночные Гонцы Яссина приходили. Вели в предгорье в тайные ходы, Что гномы землекопы возвели. По ним гостей желанных проводили, Встречали их, поили и кормили, Потом беседы задушевные вели Пришли откуда? Кто они? Что привело в долину среди скал? Что за желания сердца полнят? Что мыслят о своем здесь житии? Зачем и с чем сюда они пришли? Как правило Яссин не ошибался И каждый приведенный оставлялся В едином племени достойным неофитом Аллаху верным и с душой открытой. 3. И вскоре переполнилась долина. Не в силах содержать ей было Такое скопище различнейших существ. Для жизни в ней едва хватало мест. Не умещала Всех, кого душа вела Под сени Абд-Аллахова крыла! Тянулись к жизни божьей люди. И не страшил их путь, что труден, Что можно вовсе не добраться До края Божеского Царства. Они все шли, и шли, и шли, В надежде счастье обрести. И доходили, обретали. Любовь и счастье получали, И становились светоносны, Как в черном небе ночью звезды. Видны не только для Яссина, Но и для всех они светили. И свет стоял над Акбарсу, Как будто солнце всходит тут. Уже селились на отрогах. И, вскоре, заселили горы, И все предгорья, и пески, Что далеко в пустыню шли. И не песками стали вовсе. Водой, доставленной с предгорий, Добытой из земных озер, Что люд подземный здесь нашел, Они трудами превращались В цветущий сказочный оазис. 4. Но главное не в этом было, Что племя землю изменило. В молитве и трудах они Себя сумели изменить. Разбужены их были души. И расцвели они, проснувшись. Преобразились дэвы, гномы, И люди. Словно у циклопов Открылся третий глаз у них. Себя увидели, других, Кто рядом был, в ином уж свете. Не скроешь кто во тьме, кто светел, Кто прост душою и открыт, Кто недостойное таит В душе своей, кто просто в грусти, И кто пока что на распутье. Открылось все, не стало тайны, Все упростилось чрезвычайно. Исчезло место лжи, неверью Обману, просто недоверью. Единой сущностью все стали. Без слов друг друга понимали. Чужая боль была своей. И даже будто бы больней Иному было за другого, Единокровного пред Богом. 5. Не видывал никто доныне, Чтоб божьи твари так любили. Самозабвенно дружно жили, Блюли закон и честь хранили, Не зная зависти, насилья Добротно, тучно, изобильно. Трудились в Акбарсу на радость, Лишь на молитву прерываясь, Да чтоб поспать, себя насытить. Не заставлял никто рвать жилы. Вменил Яссин найти призвание Хромым, безруким, самым разным, Любому можно не трудиться, Плодами общими кормиться. Лишь только бы душа пылала, Мир познавать она желала, Творить красу во имя божье, Аллаха славу преумножить. И Муза снизошла в долину, Таланты многие открылись, Кто музыку услышал сфер, Кто в совершенстве овладел Гончарным кругом, кто на ниве Не покладая рук трудился, Душою с нивой говорил, И словом изменял, творил! Слепые совершенно прозревали, Духовным виденьем они овладевали. Любой порок телесный исправлялся, Когда души огонь воспламенялся. Иной огонь настолько был горячим, Что сердце неофита делал зрячим И видел тот, подобно Абд-Аллаху, Наполненность огнем любого праха. 7. Постигло Откровенье иных И духа Божьего явление для них. Такие совершенно просветлялись. Пред очи к Абд-Аллаху появлялись Они с открытою и пламенной душой. Яссин тогда на радости большой Сбирал всех вместе просветленных, Сестер и братьев в Свет влюбленных, И говорил о новом достиженье, Открытие и явленном виденье: «Я ангелов постиг духовный мир. Я видел их и с ними говорил. Их множество вокруг всегда живет, Посланцев божьих целый хоровод Над сущностями нашими кружит. Посланцам Бог наказ дал сторожить От чар и дьявольских искусов Сынов своих тела и души. Повинны ангелы уроки назначать Всем нам. За душ развитье наших отвечать. Но с радостью несут они повинность, Ведь ангелы – сама невинность! Они Огонь Любви в телесном виде, Они превыше нас в своем развитье, Но пасть готовы, жизни положить. Лишь только б мы сумели засветить, Подобно факелам в ночи горящим. И славу божию они обрящут, Коли кого поднимут до себя, До ангельского ранга доведя. 8. Душой Яссин до ангельских высот Бывало восходил. Те, в свой черед, Спускались в Акбарсу, услышав его зов, Подолгу с ним вели беззвучный разговор. Узнал Яссин от них в подробностях о том, Насколько соблюден во всех мирах Закон. Еще узнал, что больше всех свободы Из всех Аллах желал одной породе - Людскому племени в подлунном мире. А почему? Вот это не постигли Ни ангелы, ни прочие созданья, Но таково Всевышнего желанье, А всем же выполнять положено его. Скорей всего желанье таково, По той причине, что людская сущность Из всех созданий самою могучей Сотворена. Наделена огнем, Что напрямую не соединен С Творцом, как у иных созданий. С рожденья человек в особом праве. От Господа по жизни наделен Любой адамов сын своим огнем. И правом выбора: иль жить, блюдя Закон, В единстве с Господом, живя Его огнем, А свой, до времени, для подвига храня. Или ж, порвав с Отцом, себя осиротя, Стеною оградившись от Аллаха, Жизнь прожигать разгульным вертопрахом, Не признавая Бога и Законов И не имея жизненных препонов. Так, выбор предоставив наибольший, Людей он выделил из массы общей. И сделал равными практически себе, Которому Законы – так себе, Захочет, так другие будут! И право это же Аллах дал людям. Но право есть всего лишь половинность! Вторая половина – есть повинность! Ответственны живущие за выбор, За нарушенье Правил, за ошибки! Повинен каждый к жизни после смерти, К потере тела тлена, к обретенью Иного тела, тела Света, и жизни в нем. И призванным к ответу окажется затем. И будет жить дух в мире, Что сотворил делами он своими, И мыслями, желаньями, словами. Что сотворил, туда будет направлен, В мир образов, рожденых в бренном теле. Воздастся каждому за веру и безверье, За злобу, зависть, прочие грехи. Об этом упреждают старики! Они мудрей и ближе к смерти, Но к их словам большое недоверье, Когда острастки нет, минует наказанье И призрачно от Бога воздаянье. 9. Постигнув много Истин о Вселенной, О божьих Правилах, Законах, Откровеньях, Пришедшие душою возгорались, Подобны факелам они казались. Иные пламенели, слово Солнце Таким Яссин давал наказ особый. Тебе престало Свет нести отныне! Свети, словно Луна в ночной пустыне». И выбор он давал: «Живи здесь в ласке, Без тягот в жизни, без заботы и опаски. Или ступай в далекий путь Со словом божьим. И добудь Еще ты славы для Аллаха. Тот труден путь. В нем много страха. В нем много лжи и искушенья. Лишь за тобой теперь решенье Как послужить во славу божью. Твой выбор. Мы, увы, не можем Помочь в нем. Выбор за тобой. Решенье за тобой, герой!» Но выбор короток героев. Они не выбирали легкой доли. Сбирались в путь, прощались с домом И уходили в мир во славу Бога. 10. Прошли века с времен тех славных. И всех ли помнят достославных Былых героев и пророков, Проживших жизнь во имя Бога? Но в памяти людской хранимо Сказание по жизнь Яссина. А по ночам среди пустыни Горят кострища бедуинов. После жары дневной вкушают Колючки взвар подобно чаю. В неторопливом разговоре О многом говорят и спорят. Бывает, что звучит меж ними Преданье о святом Яссине: Безлунна ночь в пустыне Аравийской И даже холодна. Колючке неказистой Прохладно в ней после дневного зноя. Отрадой ей, что в том ночном покое, Из хладостной безветренной прохлады, Из воздуха холодного, впитает Она немного скудной неба влаги Пополнит члены, что совсем иссякли…» 31.08.09 г. | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
