- Я – бомж. Так нас называют среди людей. Я - тот, кто шатается по подъездам и прячется от морозов в метро. Я - тот, кто роется в помойке в поисках кусочка хлеба. Я - тот, от которого брезгливо шарахаются. А когда-то у меня был дом. И жена была. И я зарабатывал ей на сапоги и шубы. А потом дом сгорел. А жена ушла к другому. Сказала мне, что я пеший. В смысле – не принц на белом коне и даже не на кобыле… так… нечто на двух ногах. А я оказался слабым. Оказалось, что мне ничего не надо. И я начал скитаться. Вот до Москвы добрался…

 

- Я – женщина. Молодая и, говорят, симпатичная. У меня есть два любимых драгоценных человечка – сын и муж. Я работаю в НИИ, муж занят своим делом, а сынок учится в пятом классе. Я мечтаю о втором сыне. А мой сынок говорит мне: «Мама, давай родим девочку!» «Почему девочку?»- спрашиваю. «Она нам будет помогать посуду мыть… А то мы с папой ничего не делаем, а тебе тяжело одной…»- отвечает мой добрый сынок, нежно обнимая меня за шею. «Интересное,- говорю,- предложение… А представляешь, как она обидится, когда вырастет и узнает, для чего ее родили?» Так и живем…

 

- В Москве интересно. Сначала, правда, трудно было. Город поделен на зоны, в чужую зону сунешься – загрызут. Летом я спал в зарослях боярышника в Ботаническом саду. И тепло. И ягод можно поесть. А потом, туда часто приходят на пикник мамашки с детишками. Редко, кто убирает за собой. После них всегда можно найти кусочек огурца или надкусанное яблоко. А то и сосиску, если повезет… Интересно бывает, спрятавшись в кустах, послушать, о чем говорят парочки или тинейджеры, послушать их музыку. Или шумные компании молодежи собираются, эти после себя много чего оставляют – и сигареты можно найти, и пиво… Я раньше не злоупотреблял этим, все больше по праздникам и только благородные напитки.

 

- Мы любим всей семьей кататься на великах в Ботаническом саду. Или на роликах. Мы с сыном знаем там все дорожки и уютные аллейки. Только одного боюсь отпускать, бомжей там много в последнее время.

 

- А в этой Москве вот пристрастился к пиву. А денег нет. Стою вот у магазина, может, кто подаст… Тачка крутая подъехала. Неее, из таких не подают. Фифа в белых штанах вышла, сигнализацией тренькнула, в магазин пошла. Даже не взглянула…

 

- Я еду в гараж. У магазина решила тормознуть, пивка купить. Вижу, бомж бородатый стоит с протянутой рукой. Посмотрел на меня и отвернулся. Мне стало стыдно… В магазине купила себе «Хейнекен». И тут подумала, что ОН там стоит копейку сшибает на пиво. Взяла вторую банку. А потом такая жлобская мысль: ему какая разница? Может, ему «Клинское»… Все равно разницы не почувствует. И тут же прогнала эту мысль. Он, может, не пил никогда «Хейнекен». Купила две банки и вышла из магазина. Проходя мимо него, протягиваю банку «Хейнекена» и иду к машине. Он взял банку и растерянно ее рассматривает. Отъезжая, вижу в зеркало заднего вида, он так и стоит с открытым ртом, а в вытянутой руке держит пиво.

 

- Во дела… Не зря сегодня молился.

 

- Прихожу домой – муж с сыном у окна стоят, смотрят, как из лужи пьяница пытается выползти. Сынок говорит: «Как жалко мне этого пьяницу… Он такой беспомощный, беззащитный…» «И в кого ты такой? – спрашивает муж,- всех пьяниц тебе жалко!» «Была бы я всемогущей,- говорю,- я бы всем бомжам дом построила и усыновила бы всех детишек». А потом добавляю: «Может, мы усыновим пару мальчиков?» Муж мой даже подпрыгнул: «Ну, уж нет! Я свой план по детишкам выполнил!» «Ну, может, хоть одного?- продолжаю ныть я,- лет тридцати-тридцати пяти… С ним хлопот не будет…» Ахахах! Мой муж оценил шутку. «Тогда я уйду в монастырь»,- обреченно сказала я. «Ага! В мужской!» - продолжал веселиться мой муж. И я направилась к доменной печи…

 

- На зиму я перебрался в теплый подвал. С женщиной одной познакомился. Приличная такая женщина, одеялом своим поделилась, носки теплые дала. А я ей шарфик свой подарил, а то у нее всегда горло болит. Греться мы ходим в подъезды, куда можно проникнуть, а то домофоны везде поставили…

 

- Зимой темнеет рано… Мечутся снежинки в свете фонарей. Снежинки не порхают, а, подгоняемые ветром, мчатся друг за другом. Метель наметает сугробы. Спешу домой в тепло и уют. Впереди меня идет моя соседка. Она меня не видит и тоже спешит к себе домой. Соседка – респектабельная богатая женщина. Интеллигентная, умная, работает юристом, а раньше была следователем. С гордостью мне рассказывала: «Я в 23 года уже людей в тюрьмы сажала!» Она вошла в подъезд…

 

- Сижу в подъезде, прислонившись к батарее. На улице метель. Снял шапку и расслабился. Немножко сплю, немножко надеюсь… Дверь открылась и вошла немолодая женщина, неброско одетая и с большой сумкой. Я весь подался вперед… И сделал просящий жест рукой. Она презрительно на меня взглянула и, отвернувшись, прошла к лифту. Тут открылась дверь и вошла еще одна женщина. В длинной голубой шубе и шапочке. Цок-цок каблучки по ступенькам… Поравнялась со мной – и я отвернулся к батарее. Такие не подают. Если уж первая прошла мимо…

 

- Я вошла в подъезд вслед за соседкой. И увидела, как от батареи к ней протянул руку бородатый бомж. Соседка отмахнулась от него и прошла к лифту. Я взглянула на бомжа и обомлела… Столько тоски было в светлых голубых глазах… Он отвернулся от меня даже не сделав попытки попросить. Я поднялась в квартиру, разделась и заглянула в холодильник. Нашла там бекон, огурцы, котлеты сунула в печку разогреть, луковицу положила, хлеб, яблоки, бананы и прочей снеди целый пакет. Потом подумала… и налила полный стакан коньяку. И все это понесла вниз к батарее. Он дремал, прислонившись к батарее. «Возьмите,- я протянула ему пакет и стакан с коньяком.- Это вам». Он повернулся ко мне и протянул руку. И колебался, не мог решить, что взять сначала – пакет или стакан. Я наклонилась со стаканом к нему. И тут он почувствовал запах коньяка. Он поднял на меня глаза, полные изумления, а рука его потянулась к пакету с едой. Он взял пакет и начал доставать оттуда еду. И все время оборачивался ко мне, втягивал носом воздух и приговаривал: « О, я ИХ помню… Я помню этот запах… Я ИХ помню… Помню, помню ИХ…» Он с коньяком был на ВЫ! Он судорожно рылся в пакете тонкими руками, доставая горячие котлеты, ноздри его подрагивали… А у меня начали дрожать руки. Я стояла, склонившись над ним, а он даже не притрагивался к стакану. Я склонилась еще ниже, тогда он сказал: «Поставьте ИХ сюда… Спасибо…» Я поставила ИХ на пол рядом с пакетом и на полусогнутых пошла к лифту. И слышала за спиной бормотание: «Я ИХ помню, помню ИХ…» Он был на ВЫ с коньяком…

 

- Как обманчива бывает внешность… Столько лет бродяжничаю, думал, что уже все понимаю… Не зря мне любит повторять моя женщина из подвала: «Молись. И проси. И ты получишь все, что ты просишь. Не бойся мечтать. Мечты сбываются, я точно знаю». Я получил сегодня то, о чем даже мечтать не смел. Может, стоит помечтать о чем-то большем…

 

- Вернувшись в квартиру, я не могла успокоиться. Я ходила из угла в угол и еле сдерживала слезы. Тут в дверь позвонили. Открываю – на пороге соседка. «Представляешь,- говорит,- у нас в подъезде бомж сидит! Грязный такой, вонючий! И как он прошел? У нас ведь домофон! Надо позвонить в милицию, пусть они его выгонят! Что с тобой? Ты что, плачешь?»