- Ах, ты ж злодейка! – сокрушается Акимыч, выдергивая из земли испещренную темными извилистыми бороздами морковку. – Опять набезобразничала! Ну, погоди, найду на тебя управу!

Акимыч уже пятый десяток лет владеет дачным участком. Чего только не пробовал выращивать на своих четырех сотках! Не сказать, чтобы все удачно получалось, но на закуску всегда лучок и огурчики нарастали. А еще слабость была у Акимыча - любил побаловать себя тертой морковкой с чесноком и сметаной, потому каждый год целую грядку под нее отводил. Только в последние годы поселилась в их краях морковная муха, да так расплодилась, окаянная, что многие попросту перестали морковку сеять. Да и Акимычу, похоже, нечего будет собирать. Куда она такая, по-нынешнему говоря, непрезентабельная, потом гнить в подвале будет. Одним словом, некачественный продукт.

Долго ли, коротко ли время идет. Кончилось лето, пришла зима. Полез Акимыч теплые вещи с антресолей доставать. Развязал мешок с шерстяными носками-свитерами, а оттуда – фррр – стая моли вылетела!

Да что ж это за напасть такая! На даче мухи совсем озверели, дома моль обнаглела донельзя! Надо что-то делать. Завязал поскорее мешок обратно и пошел в хозяйственный магазин. Ходит меж стеллажей, баллончики и коробочки с разными средствами разглядывает. Развелось этого добра, не сразу выберешь. А тут девчушка в форменном костюмчике тележку с новым товаром привезла, раскладывать собирается. Акимыч к ней, подскажи, милая.

- А вам, дедушка, подешевле или посильнее препарат подобрать?

- Мне, ласточка, такой, чтоб насмерть убивал!

Девчушка по-хозяйски оглядела полки и протянула три баллончика, выбирайте. На одном знакомое слово «дихлофос», другой назывался как таблетки – «антимоль». Эти Акимыч отставил сразу – знаем, пробовали. А третий, иностранными буквами обозначенный, долго крутил-вертел, пока вдруг в самом низу наклейки не увидел череп с костями, а рядом неожиданно по-русски «Пленных не брать!». Вот это, пожалуй, то, что надо, обрадовался Акимыч и взял сразу две штуки.

Дома он впрыснул полбаллона средства в мешок. Бабочки тут же сдохли, а носки и свитер пришлось выбросить – вместо вещей дырки, нитками связанные, оказались, в прах рассыпались.

Но вот и опять весна наступила. Пришла пора морковку сеять. Акимыч – на дачу. Грядочку подготовил, бороздку прочертил, семена разложил, попшикал на них из смертоносного баллончика, чтобы, значит, не покусился никто, и засыпал землей.

Недели через три дружно всходы появились, а немного погодя, как ни в чем ни бывало, мухи над ними закружились, яйца откладывать примеряются. Акимыч зол на мух! Снова баллончик достал. Пшикает в белый свет струей из баллона, да разве угонишься за летучими бестиями! Плюнул на это дело и опрыскал всю грядку вместе со всходами. На всякий случай. Вдруг отпугнет.

Сидит возле грядки, ждет, что будет. Глядь, а мухи в стороны подались, словно колпак невидимый над грядкой образовался, но все равно поблизости держатся, не улетают. И вдруг на землю садиться стали, но нездорово как-то пикируют, будто падают. Ползают по земле, злыми глазами на Акимыча косят, а взлететь снова не могут, ковыляют, как пьяные, кидает их из стороны в сторону. Ага, подействовало!

Схватил тут Акимыч палку. Не-е, не мух бить, не совсем же из ума выжил от радости. Быстренько пробороздил канавку рядом с растениями и снова туда убийственным средством от души напрыскал. Вдруг какая шустрая успела в землю к корешкам пробраться!

Доволен! Смерть мухам! Пленных не брать!

Только что это земля так активно зашевелилась? Гигантская, должно быть, муха! Мать честная, червяк дождевой! И ему, бедолаге, досталось. Жалко животное! Пострадало ни за что, ни про что.

Акимыч к бочке метнулся, ведром зачерпнул, червяка пальцем подцепил, в воду кинул– снаружи и снутри яд отмыть. А червяк почему-то ко дну пошел. Вот незадача! Спасать надо! И ведь скользкий какой, не ухватить! Меж пальцев, дурень, просачивается, не понимает, что жизнь его на волоске! Так ведь и извивался, пока додумался Акимыч воду из ведра слить. Положил червяка на листок, а он не шевелится, как мертвый лежит, хоть искусственное дыхание делай. Только где тут грудь искать, и как воздух в рот вдувать?

Надо хотя бы слабительное дать. На окне бутылка масла растительного с прошлого года стоит, карасей жарить. Эх, где ж соломинку взять? Весна же! О, соседские внучки сок из коробок через трубочки тянут! Акимыч к ним. Нежадные девочки, одолжили трубочку. Масла набрать – ума не надо: пальцем с одной стороны зажал и готово. А как червяку клизму сделать? Где у него зад, где перед? Как рот или, простите, попу открыть? Вам смешно. А сами не пробовали? Мучился-мучился Акимыч, всего червяка маслом облил, а внутрь так и не забрался. И сколько еще намаялся, когда краем рубахи масло с червяковой кожи стирал – вдруг он только кожей дышит? Только все напрасно. Не очухался шнурок.

Эх, ни за что ни про что сгубил скотинку! И все мухи, подлые! А кстати, как там мухи? Да-а, видать, тоже не сладко – крылья повесили, взгляд потух, жалобный такой... ну, уж нет! Пленных не брать! А то снова без морковки останешься! Взял Акимыч баллончик решительно, и весь остаток на мух извел. Лежачего, конечно, не бьют, но в другой раз на чужое не позарятся. Пускай в сорняках на ничейной земле плодятся!

Выросла в это лето морковка на диво. Порадовала!

А в шкафу у Акимыча стоит теперь запас импортных баллончиков с костями и черепом на этикетке. На всякий случай.