Идет по городу мужичок, толкает перед собой тележку. Ящик такой закрытый, обшарпаный, на четырех колесах от детского велосипеда. Три колеса нормально едут, а четвертое вихляет, скрипит. Да и сам мужичок не очень резво движется, шаркает раздолбанными башмаками по дороге. Так и бредет - шарк-шарк, скрип-скрип, шарк-шарк, скрип-скрип.

 

Забрел во двор, оглядел балконы, к ящику прислонился и народ зазывать стал.

 

-Стааарых мужей-жен забираем, нооовых дааем, стааарых мужей-жен забираем, на новых меняем...

 

Никого нет, только там занавеска дернулась, тут окошко приоткрылось, а в подъезде любопытные глаза мелькнули. Усмехнулся мужичок, покричал еще пару раз и побрел со двора. Дошаркал до выхода со двора, доскрипел до поворота, вышел на улицу, и покурить на ящик же и присел.

 

Слышит, шаги острожные. Дядечка в спортивных штанах, в майке, сквозь которую буйная поросль на пухленьких плечах наружу рвется, нервно лысину вытирает и по сторонам косится.

 

-Скажите, уважаемый, вы что и вправду, вот так... меняете?

 

-Менять-то меняю, но вот чтобы баш на баш, редко выходит. Что выберете, может и добавить чего придется...

 

-Ну, понятно, - кивнул дядечка, - был бы товар качественный.

 

-Плохого не держим, - хмыкнул мужичок.

 

Долго судачили обменьщики. Мужичок ящик свой открывал, дядечка в него заглядывал, вылезал наружу, мотал головой, не соглашаясь, пальцем куда-то по углам ящика тыкал. Формы разные, завлекающие в воздухе руками рисовал. За руки хватал, умоляюще в глаза заглядывал. Затем долго слушал, отвечал не коротко. А потом махнул рукой, головой согласно кивнул и ударили они по рукам. Дядечка радостно повернулся, и чуть не в припрыжку в свой двор побежал, а мужичок к тележке своей повернулся и пошел.

 

Только прошаркал - проскрипел мужичок метров сто, как сзади топот бегемочий настигает его. За плечо кто-то рукой тяжелой, борщом пахнущей хватает.

 

-Слышь, ты, сморчок, это мой к тебе меняться приходил?

 

Мужичок не спеша повернулся, от могучих грудей ему в щеки упёршихся чуть отстранился, и послушно согласился:

 

-Ежели такой потертый, неухоженный, в майке со следами борща и компота, и в штанах, растянутых на коленках, то ваш.

 

Дрогнули могучие груди, как-то чуть отстранились. И голос почти до шепота увял.

 

-Мой...

 

-Ну что ж, сменялись. Он мне лень свою отдал, а я вам чуть заботливости к нему добавил...

 

И хитро так на бюстоносицу глядит. А она рот раскрывает, а сказать ничего не может, только фартук теребит.

 

-А, я это... подумала, - всхлипнула, вытерла глаза краем фартука, только и выдавила, - ну, надо же...

 

И повеселела на глазах.

 

А потом вдруг задумалась:

 

- А, это, ну... кому ж лень нужна, - а в глазах уже любопытство плещется.

 

-Эээ, милая... А когда муж на работе надо - не надо торчит с утра до ночи? - И увидев мелькнувшее в ее глазах понимание, ласково улыбнулся. - То-то же...

 

Повернулся, и зашаркал-заскрипел дальше по улице, во все горло распевая:

 

-Стааарые вещи меняяяяем, жен - мужеееей обновляяяем...